- Мне рассказывали, что на одной из студий когда-то подавали хорошую еду для служащих, - сказал Святой. - Так что каждый из них ежедневно чувствовал себя вполне счастливым. Посредники, приезжавшие на студию, продавали все свои товары по бешеным ценам, актеры молили о снижении жалованья, помощники режиссеров выполняли свою работу с улыбкой на устах, а авторы сценариев могли позволить себе заявлять продюсерам, что их идеи никуда не годятся и им следует вновь заняться мелкой розничной торговлей.
- А что же случилось потом?
- Остальные продюсеры объединились против них и обвинили их в нечестном ведении дел. Правительство приказало им снова подавать своим служащим обычную еду, и очень скоро все опять пришло в норму.
- Вы узнали довольно много за короткое время.
Саймон допил свой коктейль и взял в руки нож и вилку.
- Как долго вы здесь проработали? - спросил он.
- Всего около шести месяцев.
- А где вы были прежде?
- Я работала в конторе по торговле недвижимостью в Нью-Йорке.
- В таком случае, вы просто сами не знали, что для вас лучше.
- Я думала, что, приехав сюда, смогу узнать массу интересного.
- Вы работали у Байрона все это время?
- Нет. Сначала я работала стенографисткой в отделе компании "Метро-Голдвин-Майер". Потом перешла на работу в контору посредника. А уже оттуда я попала к мистеру Афферлитцу. Теперь, возможно, я осталась без работы, так же как и вы. Думаю, мистер Браунберг мне об этом сообщит.
Святой подцепил на вилку ломтик жареной картошки.
- Мои отношения с Байроном были, без сомнения, краткосрочными, но вполне приятными, - заметил он. - А что за человек он был на самом деле?
Она прожевала и проглотила свой кусок перед тем, как ответить:
- Вы, должно быть, кое-что о нем уже слышали.
- Кое-что.
- В таком случае, у вас должно было сложиться и собственное мнение на этот счет.
- И не слишком благоприятное к тому же, - ответил Святой.
Она пожала плечами:
- Он представлял собой особую разновидность голливудского продюсера.
- Однако Афферлитц добился большего, чем многие из них, разве не так? - спросил Святой. - Я имею в виду, что он действительно был особенным человеком. То есть, если можно, конечно, доверять всем этим слухам.
- В подобных слухах всегда есть доля правды даже здесь, в Голливуде.
- Я долго думал, - продолжал Саймон, отрезая хороший кусочек мяса, - что вчера имел в виду Орландо Флейн. Вы помните, во время той прелестной домашней сценки, когда Байрон назвал его пьяницей и вышвырнул из кабинета прямо мне в руки. Флейн сказал тогда, что тоже ничего не забыл. Он намекал еще на один из этих слухов или на воспоминания детства, ведь они вместе росли?
- Он мог иметь в виду и то, и другое, - сказала она осторожно.
Святой выжидал.
Через несколько минут Пегги начала неохотно говорить, словно предпочла бы переменить тему, если бы смогла подыскать для этого подходящий предлог:
- Может быть, вы слышали также, что у мистера Афферлитца были неприятности с полицией Нового Орлеана?
- Да.
- Орландо Флейн родом из Нового Орлеана.
- Понимаю.
- Четыре года назад он выиграл один из этих многочисленных конкурсов на звание нового Рудольфа Валентине и Джорджа Рафта, вместе взятых. Но правда заключается в том, что перед тем, как прославиться в кино, он был в жизни скорее похож на Джорджа Рафта.
- Он действительно пьяница?
- Мне кажется, что в последнее время он довольно много пил. Говорят, он перестал пользоваться успехом, так что его можно понять. Но это заставило продюсеров охладеть к нему еще быстрее. Почти целый год у него не было хорошей роли, пока мистер Афферлитц не предложил ему работу всего несколько недель назад.
Саймон удивленно приподнял брови:
- В таком случае, почему же Флейн так злился?
- Флейн должен был исполнять главную роль в картине, она называлась "Салют, приключение!". Мистер Афферлитц уволил его, когда решил изменить сценарий и нанять вас.
Саймон сосредоточил все свое внимание на намазывании горчицы на бифштекс, и делал он это с той тщательностью и осторожностью, с какой художник пишет миниатюры. Лицо его оставалось бесстрастным, но мозг напряженно работал, и идеи одна за другой тяжело, словно стадо слонов, ворочались в его голове.
У Орландо Флейна была основательная причина ненавидеть мистера Байрона Афферлитца. Орландо Флейн открыто выражал свою неприязнь к Афферлитцу. У Орландо Флейна было такое прошлое, которое, несмотря на его несколько, женственную красоту, позволяло считать его хладнокровным и крутым парнем. Кроме того, у Орландо Флейна было достаточно причин испытывать неприязнь и к Саймону Темплеру, так что он вполне мог рассчитывать отомстить и подстроить все таким образом, чтобы подозрение падало на Саймона.
Саймон вновь взглянул на Пегги Уорден и спросил:
- Как вы думаете, Флейн мог убить Байрона?
Весь вид Пегги говорил о том, что подобное предположение ее просто ошеломило.
- Флейн? - повторила она.
- Да.
- Но он актер, - слабо возразила она.
Он лишь хмыкнул в ответ:
- Большинство убийц тоже занимаются еще и чем-нибудь другим в свободное время, дорогая. Наш друг Кондор, кажется, считает, что убийцей вполне может быть кто-нибудь с киностудии. Вы, должно быть, слышали наш разговор. Если убийцей мог быть сценарист, режиссер или я, то им вполне мог быть и актер. Байрон мертв. И кто-то его убил.
Она озадаченно кивнула:
- Да. Думаю, вы правы. Просто все это кажется нереальным. Я хочу сказать, что не могу представить себе Орландо Флейна в роли убийцы.
- Пока что из всех, кого я встречал, у него были самые веские основания сделать это.
- Но ведь и многие другие тоже недолюбливали мистера Афферлитца.
Саймон кивнул. Это, разумеется, было правдой.
- Я слышал, что Джек Грум тоже его не любил. А вы не знаете почему?
Она покачала головой:
- Не имею ни малейшего представления.
- Причиной этой неприязни, случайно, не могла быть Эйприл Квест?
- Я не знаю. - Девушка проницательно посмотрела на него. - А вас это очень интересует?
- Очень, - спокойно ответил Святой. - Мы пока не рассматривали данный вопрос с этой точки зрения, а ведь это - вполне основательный и традиционный мотив для совершения преступления. А каков был Афферлитц по отношению к женщинам?
Она колебалась несколько секунд, прежде чем решилась встретиться с ним взглядом, но теперь она смотрела на него прямо и открыто.
- Полагаю, что он был достаточно большой свиньей, - сказала она.
- В отношении кого?
- Этого я не знаю. Я никак не была связана с его личной жизнью.
- А за вами он никогда не пытался приударить?
Ее лицо на какое-то мгновение словно окаменело, но потом она невесело рассмеялась:
- Я хорошая секретарша, а хорошую секретаршу найти труднее, чем любовницу.
Саймон задумался над ее словами. Но потом решил, что, может быть, она просто была не во вкусе мистера Афферлитца. По его мнению, жертвами Байрона Афферлитца могли быть либо бесхитростные и доверчивые, либо жесткие и циничные женщины. Невинных девушек должно было привлекать то, что Афферлитц - такая важная персона и может помочь их карьере в мире кино, а с циничными и меркантильными женщинами можно было говорить на их собственном языке и поступать с ними так, как они этого и ожидали, то есть обходиться без лишних хлопот. Но для человека такого типа природная честность и спокойное самообладание Пегги Уорден не могли быть сколько-нибудь привлекательными. Она обладала способностью с одинаковой обезоруживающей простотой противостоять как хвастовству, так и угрозам.
Именно эти ее качества и казались Саймону такими привлекательными. Он внутренне улыбнулся, подумав, что встречал в своей жизни очень много девушек, которые ему нравились. Должно быть, он обладал неисчерпаемыми запасами человеколюбия. Или же ему просто везло. Он пробыл в Голливуде всего двадцать четыре часа и уже успел познакомиться с двумя такими девушками, как Пегги Уорден и Эйприл Квест...
Он нахмурился. Эйприл Квест... Байрон Афферлитц мог вполне рассматривать ее как достойный внимания объект. Святой вспомнил, что она не скрывала ни того, какими были, по ее мнению, намерения Афферлитца по отношению к ней, ни того, что она о нем думала.
В своем расследовании он очень быстро продвигался в никуда.
- У вас бывают головные боли? - спросила Пегги Уорден через несколько минут.
- Головные боли? - Святой с трудом оторвался от своих размышлений.
- Да. Ваш мозг все время так напряженно работает.
Он ухмыльнулся, отодвинул свою тарелку и закурил сигарету.
- Это дурная привычка, - сказал он. - Извините.
В ее серых глазах все еще таился вопрос.
- Вас в самом деле заинтересовало это преступление?
- Вы слышали, что сказал Кондор. Если у меня возникнут блестящие идеи, он будет рад с ними ознакомиться.
- Но почему вы заинтересовались всем этим?
Саймон размышлял, покуривая сигарету. Этот же вопрос он готов был задать себе и сам.
- Отчасти потому, что я в данный момент ничем особенным не занят, - наконец сказал он. - А это дело способно запять меня. Отчасти же еще и потому, что парень, совершивший убийство, помешал мне насладиться новым и интересным приключением, не говоря уже о том, что он лишил меня весьма приличного заработка. Еще одна причина в том, что дело это по-своему увлекательное. Убийство без улик и без алиби - такое замечательно простое и такое замечательно неразрешимое. За всем этим что-то кроется, а я коллекционирую подобные загадки.
- Но вы же не полицейский. И у вас довольно необычные представления о справедливости, как говорят. Предположим, что вы придете к выводу, что у убийцы были очень веские причины разделаться с мистером Афферлитцем...
- И все же мне интересно будет узнать, кто это сделал. Понимаете, это словно потребность - знать ответ на загадку.
Он не мог рассказать ей, что, хотя все это и было правдой, все же основная причина заключалась не в этом, а в том, что преступление было обставлено так, чтобы бросить подозрение на него; убийца разве что не повесил портрет Святого на спину Афферлитцу. А Саймон Темплер не мог оставить без внимания подобный вызов. В кои-то веки случилось так, что Святой был занят лишь своими собственными делами, так надо же было, чтобы именно тогда кто-то попытался втянуть его в неприятную историю. Вот почему этому незнакомцу следовало показать, что в голову ему пришла весьма неудачная мысль задеть Святого.
У Святого было множество причин желать услышать официальное заявление мистера Браунберга в этот день, причем финансовый аспект проблемы почти не имел для него значения.
Поверенный приехал почти сразу же после того, как они вернулись в контору, и тут же поспешил в кабинет покойного мистера Афферлитца, пригласив Пегги Уорден и прикрыв за собой дверь.
Святой присел на край стола Пегги Уорден и открыл ближайший к нему ящик. Он знал, что ему не придется долго искать то, что нужно, и он действительно тут же обнаружил это - алфавитный указатель частных адресов и телефонов. Он, конечно, мог бы просто спросить Пегги, но еще больше его устраивало получить нужную информацию, не ставя никого в известность. Он записал на листке адреса и телефоны Лазароффа и Кендрикса, Орландо Флейна и Джека Грума, и только успел это сделать, как в контору вошли Лазарофф и Кендрикс.
Кендрикс торжественно покачал головой и произнес:
- Примите мои поздравления, приятель. Я знал, что вы это сделаете. Какой великолепный способ обращаться с продюсерами! Вам следовало бы пораньше приехать в Голливуд, это помогло бы изменить наш город.
- Пожалуй, недели на четыре пораньше меня бы устроило, - откликнулся Лазарофф. - Как только подумаю о всех усилиях, затраченных на этот вшивый сценарий...
- Не стоит огорчаться, - возразил Святой. - Вы всегда можете еще раз его переработать и продать студии "Колумбия" под видом новой "Блондиночки".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27