— Он сидел и разглядывал ногти. — На меня чертовски давят по «соответствующим каналам»… — Психиатр поежился. — Поймите, я зависимый человек, — добавил он и неудачно попытался улыбнуться.
В словах Шоу присутствовал здравый смысл, и все же говорил он как-то не так. Психиатру хотелось, чтобы Эйдриен согласилась и сказала, что все понимает, однако девушка оказалась не в настроении играть.
— Иначе говоря, вы умываете руки.
Собеседник вздрогнул.
— Прошу вас меня понять: на мне лежит ответственность за людей. — Шоу взглянул на потолок и вздохнул.
— Вы правы, я слишком многого хочу, — улыбнулась Эйдриен. — Вы нам очень помогли, спасибо. Единственное, я не знаю, что теперь делать. — Она убрала волосы со лба.
— Не отчаивайтесь, я хотел вам кое-кого посоветовать, — сказал психиатр и похлопал себя по карманам. Наконец извлек из нагрудного кармана рубашки листок бумаги и протянул его собеседнице. Под отпечатанными словами «Источник здоровья» рукой Шоу были нацарапаны имя и фамилия какого-то человека.
— Сидней Шапиро. — Эйдриен перевела взгляд на врача. — Кто это?
Психиатр задумался.
— Это человек, который знает об этом все.
— О памяти?
На лице Шоу мелькнуло странное выражение, и он пояснил:
— Нет. О том, что случилось с вашей сестрой и Льюисом.
— Он в курсе, что с ними произошло?
Психиатр покачал головой и встал из-за стола.
— Сидней Шапиро неплохо знаком с имплантатами и с их использованием во благо и зло. Готов поручиться, он знает о них больше, чем кто-либо в мире. — Психиатр на миг заколебался — его посетила неожиданная мысль. — Хотя, может, и нет.
Эйдриен продолжала изучать надпись.
— А кто он?
Врач задумался.
— Шапиро — бывший государственный служащий; сейчас он на пенсии. — Психиатр горько усмехнулся.
— Думаете, он станет с нами разговаривать?
Шоу покачал головой:
— Не знаю, но, если покажете ему медкарту, может, и согласится.
— Ладно, попробуем. А у вас есть его номер?
И снова отрицательный ответ.
— Он живет в Западной Виргинии, неподалеку от Харперс-Ферри. Его фамилия наверняка есть в справочнике.
— Хорошо, — ответила Эйдриен. — Сид Шапиро. Попробуем.
Она встала и протянула доктору руку на прощание. Тот взял ее руку в свою, накрыл ладонью и проговорил:
— Если он спросит, откуда вы о нем знаете…
— Что сказать?
Психиатр скованно улыбнулся:
— В общем, не упоминайте обо мне. Просто скажите, что видели его в одной документальной передаче.
— В какой? — спросила Эйдриен.
— Думаю, что-то на тему «управление психикой».
Макбрайд дожидался их в вестибюле, и, судя по всему, с доктором они уже успели попрощаться. Шоу лишь вскинул руку в кратком приветствии и торопливо зашагал прочь.
Может, Эйдриен только показалось, но теперь Лью Макбрайд стал каким-то другим. Он словно вырос, и в его поступи появилась расслабленность хорошего атлета. Льюис встретил направлявшуюся к нему Эйдриен улыбкой. И улыбка Макбрайда тоже изменилась. Исчез барьер подозрительности, появилась радость в глазах и что-то еще, и она подумала, что теперь, наверное, с ним все в порядке.
— Не пригласить ли тебя на ленч? — предложил Макбрайд. — Пора обсудить планы на будущее.
Они вышли из больницы — в холодном осеннем небе светило яркое солнце, и Эйдриен, поборов неловкость, спросила:
— У тебя есть деньги? Я совсем на мели.
— Если честно, да. При выписке мне выдали кое-какую сумму — официально я участвовал в исследовательском проекте. Пришлось оформить кучу расписок. Рей Шоу, наверное, хотел подстраховаться на случай суда.
На тротуарах было полно народу: люди торопливо шагали по своим делам. Макбрайд взял Эйдриен за руку, когда они подошли к бордюру, и не отпускал до тех пор, пока они не перешли перекресток.
— Я его понимаю, — продолжил он. — В больнице уже все знают, что я ни на минуту не разлучаюсь со своим личным адвокатом.
— Со своим безработным адвокатом, — поправила девушка.
— Мы оба безработные, — сказал Льюис. — Это у нас общее.
Эйдриен взглянула на него: да, Макбрайд действительно сильно изменился. И разговор их отличался от тех, что они вели раньше. «Наверное, — подумала она, — если человек не знает толком, кто он, то перестает видеть жизнь с ее смешными сторонами. Он не улавливает иронии и сам не в состоянии шутить».
— Куда идем?
— Я знаю неплохую забегаловку напротив Нидл-парка, только дорогу перейти, — на углу Семьдесят шестой улицы и Бродвея.
— Замечательно, — одобрила Эйдриен. — И до отеля недалеко — всего два квартала.
— Хот-доги у них натуральные, в хрустящей оболочке.
— Не вареные, как везде, а обжаренные!
— Точно! И политы настоящей горчицей, а не этой желтой мерзостью.
— А ты, как я погляжу, неплохо знаешь Нью-Йорк?
Льюис пожал плечами и ответил:
— Во всяком случае, я знаю, где купить хороший хот-дог.
Они шли дальше, по пути высматривая свободное такси. Немного погодя Эйдриен сказала:
— Ты кое в чем прав.
— Да? И в чем же?
— Не знаю, наведывался ли кто в больницу, но вот к Шоу точно приходили «гости».
— Я тоже это подозревал. Учитывая то, что он отвечает за целое отделение, Шоу сделал все, что было в его силах.
— Да уж. Если бы ты выбросился в окно… — Она не стала продолжать мысль — о таких вещах способны разглагольствовать только психопаты. К тому же рядом с ней шел человек, который всего несколько часов назад лежал в палате для душевнобольных прикрученный ремнями к кровати.
— Эти мысли остались в прошлом, — заверил ее Макбрайд. — Вместе с бейсбольной битой и лужами крови. Как я мог поверить в подобный бред? Невероятно! Я даже чувствовал, каково это сжимать в руках биту — мне до сих пор не по себе. Купился как дурак.
— Это сейчас легко рассуждать, а тогда все выглядело по-другому.
Остановились на еще одном перекрестке. Льюис очень своевременно придержал спутницу под руку — мимо на красный свет пронесся автофургон. Они сошли с тротуара, и Эйдриен уловила, что Макбрайд встревожен — он крепко стиснул ее руку.
— Тебя что-то беспокоит? — поинтересовалась девушка.
— Знаешь, я доберусь до того, кто сотворил со мной такое. Обязательно.
Глава 33
Эйдриен листала телефонный справочник, отыскивая фамилию человека, к которому посоветовал обратиться Шоу. Записка лежала в медкарте, и девушка, доставая ее, случайно обронила какой-то снимок, сделанный «полароидом». Макбрайд возился на кухне — готовил чечевичный суп из консервов. Эйдриен нагнулась, чтобы поднять фотографию — и замерла. Что это? Девушка взяла снимок, положила его на стол и склонила набок голову: что-то очень знакомое. Где же она видела эту вещицу? Секунда и — вот оно: такая же штуковина лежала на полу ее квартиры, в кучке праха, просыпанного незваным гостем, который перевернул все в доме вверх дном. В прахе Никки была та же самая прозрачная стекляшка. Тогда Эйдриен приняла предмет за какой-то мусор, побочный продукт кремации. И вдруг у доктора Шоу появилась его фотография. Как? Откуда?
Эйдриен перевернула карточку, и на обороте под штемпелем с датой прочла сделанную от руки надпись:
«Объект „Икс“. 64 мм x 6 мм
Извлечен из мозга Дж. Дюрана
Хирург — доктор Н. Аллалин».
В груди похолодело, когда Эйдриен поняла, что в квартире и на снимке два разных объекта. Да, они очень похожи: прозрачные трубочки из стекла, прошитые насквозь золотыми и серебряными нитями. По форме и размерам напоминают рисовое зернышко и явно принадлежат к одному виду. Значит, Никки тоже вставили имплантат — с ней сотворили то же, что и с Лью Макбрайдом. Комок в горле разлился горячим металлом, в груди закипела злоба и тут же сменилась отчаянием.
— Господи! — Эйдриен зарыдала.
Макбрайд отвлекся от супа и взглянул на нее:
— Что с тобой?
Девушка безмолвно качала головой, размазывая по щекам слезы.
Увидев ее такой, Лью поспешил на помощь и заметил в руках Эйдриен фотографию имплантата.
— Что ты, — сказал Макбрайд, слегка стиснув ее плечо, — успокойся, его уже удалили. Теперь все прошло.
— Он лежит на полу в моей квартире!
Этот неожиданный всплеск эмоций застиг его врасплох.
— Что?
— Такой же! В прахе Никки! Один в один!
Макбрайд хотел спросить, как имплантат туда попал, но вовремя спохватился.
— Мне выдали его в похоронном зале вместе с прахом, — объяснила Эйдриен, отирая рукавом слезы, и вдруг горестно засмеялась. — Так, значит, все это чушь собачья! Про Риддлов. И про передозировку! И про компенсацию, которую ей выплатили. Понятно, почему Эдди так ничего и не нашел: потому искать нечего — все вранье. С Никки сделали то же, что с тобой.
Неожиданно Эйдриен захотелось кого-нибудь убить. Например, того человека, который превратил ее сестру сначала в робота, а затем в труп, лежащий в ванне.
— Я этого гада живьем распну! — поклялась девушка.
Макбрайд кивнул, пожал плечами и удалился на кухню.
— Попробуй позвонить, — сказал он оттуда.
Как и предполагал доктор Шоу, номер Сиднея Шапиро значился в телефонном справочнике округа Джефферсон. Усевшись по-турецки на кровать и попивая пиво «Гиннесс», Эйдриен набиралась отваги, чтобы позвонить. По крайней мере пыталась.
— А может, лучше ты позвонишь? — выкрикнула она.
— Ох, черт! — Привычное словцо сорвалось с губ Макбрайда, когда он обжегся о ручку дешевой алюминиевой кастрюльки.
Эйдриен наблюдала, как он, приспособив рукав свитера вместо прихватки, замысловатыми движениями передвигает кастрюльку на холодную конфорку.
— Нет уж, — промолвил Льюис и вышел из кухни. Отнес суп в общую комнату и наполнил две белые пиалы на столе. Рядом лежали пара квадратных пластмассовых коробочек с готовым развесным салатом, батон хлеба и завернутые в фольгу ломтики масла. В пустой баночке от кока-колы красовалась роза — подарок Макбрайда.
— Думаю, надо просто наведаться к этому человеку, — сказал он и жестом пригласил Эйдриен к столу. — Все готово.
Она легко соскочила с кровати и прошлепала босыми ногами в комнату.
— Взять и прийти к нему без всяких звонков?
— Ну, позвонить, конечно, вежливее и соответствует правилам хорошего тона. Только сама подумай, что мы скажем по телефону? Что желаем поговорить о контроле над сознанием? Не думаю, что Шапиро это оценит. Давай-ка нагрянем к нему без предупреждения.
Эйдриен пожала плечами:
— Почему бы и нет?
Макбрайд поднял бутылку пива.
— За тебя. Спасибо, что… — Он искоса посмотрел на нее и улыбнулся с хитрецой. — Ну, не знаю. Просто спасибо.
Они чокнулись бутылками.
— Всегда пожалуйста, — ответила Эйдриен и вспыхнула, потому что фраза прозвучала невероятно глупо. Как это понимать — «всегда пожалуйста»? «Всегда пожалуйста» что? Девушка улыбнулась. Макбрайд долго не спускал глаз с ее лица, а Эйдриен не могла избавиться от улыбки. Да, Льюис стал совсем другим. Эта улыбка уже начинала на нее действовать. Эйдриен и раньше испытывала к нему нечто вроде влечения — так, временами, — а теперь только взглянешь на него, и будто все звенеть внутри начинает. Только этого не хватало. Любовь при данных обстоятельствах скорее ненужное осложнение, от которого будут одни проблемы. «Мало того, что кто-то пытается нас убить, — размышляла Эйдриен. — Я еще потеряла работу, и денег почти не осталось. И о чем я думаю? Чтобы нам с этим приятелем… сойтись? Так держать, Скаут».
Она склонилась над тарелкой, опустила ложку в суп, наполнила ее движением «от себя», как учили в книге по этикету, а затем поднесла ко рту. Суп оказался настолько обжигающим, что Эйдриен едва не поперхнулась. Поборов непреодолимое желание освободить рот, она схватила банку пива и залила жгучее варево несколькими жадными глотками.
— Что-то не так? — спросил Лью.
— Горячо, — ответила Эйдриен, захлебываясь пивом. — Чуть язык не обожгла.
Макбрайд склонился над столом.
— Знаю одно народное средство, — сказал он.
Эйдриен заподозрила, что это народное средство — поцелуй, и снова ощутила резкий прилив желания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
В словах Шоу присутствовал здравый смысл, и все же говорил он как-то не так. Психиатру хотелось, чтобы Эйдриен согласилась и сказала, что все понимает, однако девушка оказалась не в настроении играть.
— Иначе говоря, вы умываете руки.
Собеседник вздрогнул.
— Прошу вас меня понять: на мне лежит ответственность за людей. — Шоу взглянул на потолок и вздохнул.
— Вы правы, я слишком многого хочу, — улыбнулась Эйдриен. — Вы нам очень помогли, спасибо. Единственное, я не знаю, что теперь делать. — Она убрала волосы со лба.
— Не отчаивайтесь, я хотел вам кое-кого посоветовать, — сказал психиатр и похлопал себя по карманам. Наконец извлек из нагрудного кармана рубашки листок бумаги и протянул его собеседнице. Под отпечатанными словами «Источник здоровья» рукой Шоу были нацарапаны имя и фамилия какого-то человека.
— Сидней Шапиро. — Эйдриен перевела взгляд на врача. — Кто это?
Психиатр задумался.
— Это человек, который знает об этом все.
— О памяти?
На лице Шоу мелькнуло странное выражение, и он пояснил:
— Нет. О том, что случилось с вашей сестрой и Льюисом.
— Он в курсе, что с ними произошло?
Психиатр покачал головой и встал из-за стола.
— Сидней Шапиро неплохо знаком с имплантатами и с их использованием во благо и зло. Готов поручиться, он знает о них больше, чем кто-либо в мире. — Психиатр на миг заколебался — его посетила неожиданная мысль. — Хотя, может, и нет.
Эйдриен продолжала изучать надпись.
— А кто он?
Врач задумался.
— Шапиро — бывший государственный служащий; сейчас он на пенсии. — Психиатр горько усмехнулся.
— Думаете, он станет с нами разговаривать?
Шоу покачал головой:
— Не знаю, но, если покажете ему медкарту, может, и согласится.
— Ладно, попробуем. А у вас есть его номер?
И снова отрицательный ответ.
— Он живет в Западной Виргинии, неподалеку от Харперс-Ферри. Его фамилия наверняка есть в справочнике.
— Хорошо, — ответила Эйдриен. — Сид Шапиро. Попробуем.
Она встала и протянула доктору руку на прощание. Тот взял ее руку в свою, накрыл ладонью и проговорил:
— Если он спросит, откуда вы о нем знаете…
— Что сказать?
Психиатр скованно улыбнулся:
— В общем, не упоминайте обо мне. Просто скажите, что видели его в одной документальной передаче.
— В какой? — спросила Эйдриен.
— Думаю, что-то на тему «управление психикой».
Макбрайд дожидался их в вестибюле, и, судя по всему, с доктором они уже успели попрощаться. Шоу лишь вскинул руку в кратком приветствии и торопливо зашагал прочь.
Может, Эйдриен только показалось, но теперь Лью Макбрайд стал каким-то другим. Он словно вырос, и в его поступи появилась расслабленность хорошего атлета. Льюис встретил направлявшуюся к нему Эйдриен улыбкой. И улыбка Макбрайда тоже изменилась. Исчез барьер подозрительности, появилась радость в глазах и что-то еще, и она подумала, что теперь, наверное, с ним все в порядке.
— Не пригласить ли тебя на ленч? — предложил Макбрайд. — Пора обсудить планы на будущее.
Они вышли из больницы — в холодном осеннем небе светило яркое солнце, и Эйдриен, поборов неловкость, спросила:
— У тебя есть деньги? Я совсем на мели.
— Если честно, да. При выписке мне выдали кое-какую сумму — официально я участвовал в исследовательском проекте. Пришлось оформить кучу расписок. Рей Шоу, наверное, хотел подстраховаться на случай суда.
На тротуарах было полно народу: люди торопливо шагали по своим делам. Макбрайд взял Эйдриен за руку, когда они подошли к бордюру, и не отпускал до тех пор, пока они не перешли перекресток.
— Я его понимаю, — продолжил он. — В больнице уже все знают, что я ни на минуту не разлучаюсь со своим личным адвокатом.
— Со своим безработным адвокатом, — поправила девушка.
— Мы оба безработные, — сказал Льюис. — Это у нас общее.
Эйдриен взглянула на него: да, Макбрайд действительно сильно изменился. И разговор их отличался от тех, что они вели раньше. «Наверное, — подумала она, — если человек не знает толком, кто он, то перестает видеть жизнь с ее смешными сторонами. Он не улавливает иронии и сам не в состоянии шутить».
— Куда идем?
— Я знаю неплохую забегаловку напротив Нидл-парка, только дорогу перейти, — на углу Семьдесят шестой улицы и Бродвея.
— Замечательно, — одобрила Эйдриен. — И до отеля недалеко — всего два квартала.
— Хот-доги у них натуральные, в хрустящей оболочке.
— Не вареные, как везде, а обжаренные!
— Точно! И политы настоящей горчицей, а не этой желтой мерзостью.
— А ты, как я погляжу, неплохо знаешь Нью-Йорк?
Льюис пожал плечами и ответил:
— Во всяком случае, я знаю, где купить хороший хот-дог.
Они шли дальше, по пути высматривая свободное такси. Немного погодя Эйдриен сказала:
— Ты кое в чем прав.
— Да? И в чем же?
— Не знаю, наведывался ли кто в больницу, но вот к Шоу точно приходили «гости».
— Я тоже это подозревал. Учитывая то, что он отвечает за целое отделение, Шоу сделал все, что было в его силах.
— Да уж. Если бы ты выбросился в окно… — Она не стала продолжать мысль — о таких вещах способны разглагольствовать только психопаты. К тому же рядом с ней шел человек, который всего несколько часов назад лежал в палате для душевнобольных прикрученный ремнями к кровати.
— Эти мысли остались в прошлом, — заверил ее Макбрайд. — Вместе с бейсбольной битой и лужами крови. Как я мог поверить в подобный бред? Невероятно! Я даже чувствовал, каково это сжимать в руках биту — мне до сих пор не по себе. Купился как дурак.
— Это сейчас легко рассуждать, а тогда все выглядело по-другому.
Остановились на еще одном перекрестке. Льюис очень своевременно придержал спутницу под руку — мимо на красный свет пронесся автофургон. Они сошли с тротуара, и Эйдриен уловила, что Макбрайд встревожен — он крепко стиснул ее руку.
— Тебя что-то беспокоит? — поинтересовалась девушка.
— Знаешь, я доберусь до того, кто сотворил со мной такое. Обязательно.
Глава 33
Эйдриен листала телефонный справочник, отыскивая фамилию человека, к которому посоветовал обратиться Шоу. Записка лежала в медкарте, и девушка, доставая ее, случайно обронила какой-то снимок, сделанный «полароидом». Макбрайд возился на кухне — готовил чечевичный суп из консервов. Эйдриен нагнулась, чтобы поднять фотографию — и замерла. Что это? Девушка взяла снимок, положила его на стол и склонила набок голову: что-то очень знакомое. Где же она видела эту вещицу? Секунда и — вот оно: такая же штуковина лежала на полу ее квартиры, в кучке праха, просыпанного незваным гостем, который перевернул все в доме вверх дном. В прахе Никки была та же самая прозрачная стекляшка. Тогда Эйдриен приняла предмет за какой-то мусор, побочный продукт кремации. И вдруг у доктора Шоу появилась его фотография. Как? Откуда?
Эйдриен перевернула карточку, и на обороте под штемпелем с датой прочла сделанную от руки надпись:
«Объект „Икс“. 64 мм x 6 мм
Извлечен из мозга Дж. Дюрана
Хирург — доктор Н. Аллалин».
В груди похолодело, когда Эйдриен поняла, что в квартире и на снимке два разных объекта. Да, они очень похожи: прозрачные трубочки из стекла, прошитые насквозь золотыми и серебряными нитями. По форме и размерам напоминают рисовое зернышко и явно принадлежат к одному виду. Значит, Никки тоже вставили имплантат — с ней сотворили то же, что и с Лью Макбрайдом. Комок в горле разлился горячим металлом, в груди закипела злоба и тут же сменилась отчаянием.
— Господи! — Эйдриен зарыдала.
Макбрайд отвлекся от супа и взглянул на нее:
— Что с тобой?
Девушка безмолвно качала головой, размазывая по щекам слезы.
Увидев ее такой, Лью поспешил на помощь и заметил в руках Эйдриен фотографию имплантата.
— Что ты, — сказал Макбрайд, слегка стиснув ее плечо, — успокойся, его уже удалили. Теперь все прошло.
— Он лежит на полу в моей квартире!
Этот неожиданный всплеск эмоций застиг его врасплох.
— Что?
— Такой же! В прахе Никки! Один в один!
Макбрайд хотел спросить, как имплантат туда попал, но вовремя спохватился.
— Мне выдали его в похоронном зале вместе с прахом, — объяснила Эйдриен, отирая рукавом слезы, и вдруг горестно засмеялась. — Так, значит, все это чушь собачья! Про Риддлов. И про передозировку! И про компенсацию, которую ей выплатили. Понятно, почему Эдди так ничего и не нашел: потому искать нечего — все вранье. С Никки сделали то же, что с тобой.
Неожиданно Эйдриен захотелось кого-нибудь убить. Например, того человека, который превратил ее сестру сначала в робота, а затем в труп, лежащий в ванне.
— Я этого гада живьем распну! — поклялась девушка.
Макбрайд кивнул, пожал плечами и удалился на кухню.
— Попробуй позвонить, — сказал он оттуда.
Как и предполагал доктор Шоу, номер Сиднея Шапиро значился в телефонном справочнике округа Джефферсон. Усевшись по-турецки на кровать и попивая пиво «Гиннесс», Эйдриен набиралась отваги, чтобы позвонить. По крайней мере пыталась.
— А может, лучше ты позвонишь? — выкрикнула она.
— Ох, черт! — Привычное словцо сорвалось с губ Макбрайда, когда он обжегся о ручку дешевой алюминиевой кастрюльки.
Эйдриен наблюдала, как он, приспособив рукав свитера вместо прихватки, замысловатыми движениями передвигает кастрюльку на холодную конфорку.
— Нет уж, — промолвил Льюис и вышел из кухни. Отнес суп в общую комнату и наполнил две белые пиалы на столе. Рядом лежали пара квадратных пластмассовых коробочек с готовым развесным салатом, батон хлеба и завернутые в фольгу ломтики масла. В пустой баночке от кока-колы красовалась роза — подарок Макбрайда.
— Думаю, надо просто наведаться к этому человеку, — сказал он и жестом пригласил Эйдриен к столу. — Все готово.
Она легко соскочила с кровати и прошлепала босыми ногами в комнату.
— Взять и прийти к нему без всяких звонков?
— Ну, позвонить, конечно, вежливее и соответствует правилам хорошего тона. Только сама подумай, что мы скажем по телефону? Что желаем поговорить о контроле над сознанием? Не думаю, что Шапиро это оценит. Давай-ка нагрянем к нему без предупреждения.
Эйдриен пожала плечами:
— Почему бы и нет?
Макбрайд поднял бутылку пива.
— За тебя. Спасибо, что… — Он искоса посмотрел на нее и улыбнулся с хитрецой. — Ну, не знаю. Просто спасибо.
Они чокнулись бутылками.
— Всегда пожалуйста, — ответила Эйдриен и вспыхнула, потому что фраза прозвучала невероятно глупо. Как это понимать — «всегда пожалуйста»? «Всегда пожалуйста» что? Девушка улыбнулась. Макбрайд долго не спускал глаз с ее лица, а Эйдриен не могла избавиться от улыбки. Да, Льюис стал совсем другим. Эта улыбка уже начинала на нее действовать. Эйдриен и раньше испытывала к нему нечто вроде влечения — так, временами, — а теперь только взглянешь на него, и будто все звенеть внутри начинает. Только этого не хватало. Любовь при данных обстоятельствах скорее ненужное осложнение, от которого будут одни проблемы. «Мало того, что кто-то пытается нас убить, — размышляла Эйдриен. — Я еще потеряла работу, и денег почти не осталось. И о чем я думаю? Чтобы нам с этим приятелем… сойтись? Так держать, Скаут».
Она склонилась над тарелкой, опустила ложку в суп, наполнила ее движением «от себя», как учили в книге по этикету, а затем поднесла ко рту. Суп оказался настолько обжигающим, что Эйдриен едва не поперхнулась. Поборов непреодолимое желание освободить рот, она схватила банку пива и залила жгучее варево несколькими жадными глотками.
— Что-то не так? — спросил Лью.
— Горячо, — ответила Эйдриен, захлебываясь пивом. — Чуть язык не обожгла.
Макбрайд склонился над столом.
— Знаю одно народное средство, — сказал он.
Эйдриен заподозрила, что это народное средство — поцелуй, и снова ощутила резкий прилив желания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80