С порога доктор крикнул:
? Я ухожу, Бесс. Тебе ничего не нужно?
Молчание было ему ответом.
Глава 18
Грязно-белое кирпичное здание муниципалитета отличалось от окружающих магазинов и учреждений только флагштоком без флага, торчавшим посреди газончика с выжженной травой. Цементный спуск вел от парковки прямо к исцарапанной зеленой двери полицейского участка, находившейся с тыла. Перед дверью Беннинг оглянулся.
? Схождение в Аид, ? с кислой усмешкой сказал он.
Коридор с отвратительными зелеными стенами тускло освещался несколькими лампочками в проволочных сетках. Свежие ароматы мастики и полироля не заглушали смешанных запахов страха и карболки, нищеты и застарелого пота. В самом дальнем, самом темном углу, напротив двери с надписью: «Дежурный по отделению», на деревянной скамье громоздилась монументальная фигура.
Это была дородная негритянка в черном полотняном пальто. Волосы, выглядывавшие сбоку из-под ее черной фетровой шляпы, цветом и фактурой напоминали стальную мочалку. Когда она повернула к нам голову, я сразу же ее узнал.
Беннинг первым воскликнул:
? Миссис Норрис! ? И бросился к ней, вытянув вперед руки.
Она схватила их, подняв к нему свое тяжелое темное лицо.
? Как я вам рада, доктор. ? Ее исчерченные тенями нос, рот и подбородок походили на черный камень, обтесанный годами непогоды. Жизнь светилась только в ее горестных глазах. ? Они арестовали Алекса. Его обвиняют в убийстве.
? Это наверняка ошибка, ? сказал он мягким голосом сиделки, утешающей больного. ? Я знаю, Алекс хороший мальчик.
? Алекс хороший мальчик. ? Она вопросительно взглянула на меня.
? Это мистер Арчер, миссис Норрис. Он расследует это дело. Мистер Арчер только что мне говорил, что считает Алекса невиновным.
? Спасибо, мистер Арчер. Рада нашему знакомству.
? Когда его арестовали?
? Сегодня рано утром, на пустоши. Пытался перебежать в другой штат. Машина поломалась. Ничего лучше не удумал, дурацкая его башка, как дать деру. Теперь они его вдвоежды накажут, когда изловили.
? Вы наняли адвоката? ? спросил Беннинг.
? Да-да, мистера Сантану. Он на выходные уехал в Сьерру, но его экономка с ним связалась.
? Сантана хороший человек. ? Похлопав ее по плечу, он направился к двери дежурного. ? Я поговорю с Брейком и попытаюсь чем-то помочь Алексу.
? Я знаю, что вы добрый друг Алекса, доктор.
В словах женщины звучала надежда, но ее плечи уныло поникли. Увидев, что я намереваюсь сесть, она подобрала пальто и подвинулась, и мне послышалось, будто из бесчисленных полотняных складок вырвался невольный вздох. Я опустился на лесенку инициалов, вырезанных на мягком дереве скамьи.
? Вы знакомы с моим сыном, мистер Арчер?
? Вчера вечером я недолго с ним разговаривал.
? И вы не верите, что он виновен?
? Нет. Он обожал Люси.
Она подозрительно поджала свои толстые губы и спросила изменившимся голосом:
? Почему вы так говорите?
? Он сам так говорил. И вел себя соответственно.
Она примолкла. Некоторое время спустя робкая черная рука легко коснулась моего запястья и вернулась на необъятное лоно. В плоти среднего пальца утопало золотое обручальное кольцо.
? Вы на нашей стороне, мистер Арчер?
? На стороне справедливости, если могу ее отыскать. А если не могу, то на стороне изгоя.
? Мой сын не изгой, ? с достоинством произнесла она.
? Боюсь, что обращаться с ним будут как с изгоем. Не исключено, что его могут засадить за убийство. Единственный верный способ этого избежать ? найти настоящего убийцу. Так постарайтесь мне в этом помочь. ? Я глубоко вздохнул.
? Я верю, что вы праведный человек, мистер Арчер.
Разуверять ее я не стал.
? Располагайте мной, как знаете, ? продолжала она. ? То, что вы сказали, чистая правда. Мой мальчик помешался на этой женщине. Хотел на ней жениться. Я изо всех сил старалась этому помешать, и так и эдак. Алексу только девятнадцать, где ему помышлять о женитьбе. Я думала его образовывать. Я ему внушала, что темнокожистому неучу в этой стране делать нечего. И Люси ему не подходила. Она была старше Алекса, лет на пять, на шесть старше, и поведения беспутного. Я ее вчера выставила из дома, а она, вишь ты, как напоролась. Моя тут вина, каюсь. Уж очень я на нее вскинулась. Ей идти-то было некуда. Знать бы, что случится, пускай бы уж лучше оставалась.
? Вы не должны себя винить. Я думаю, то, что произошло, было неизбежно.
? Вы правда так думаете?
? Она несла непосильный груз.
? У меня было такое чувство. Да. Она боялась. ? Миссис Норрис доверительно приблизила ко мне свое большое, приятно оживившееся лицо. ? Я с самого начала чувствовала, что Люси Чэмпион навлечет на меня и на мой дом беду. Она из Детройта, а я сама там жила с маленьким Алексом. Вчера вечером, когда они пришли и сказали, что она убита, на меня словно свалилось все, чего я боялась в депрессию, когда мы с Алексом бегали из города в город, ища, куда бы приткнуться. Как будто мои страхи наконец меня догнали, здесь, в этой долине. После того, как я столько лет работала, рассчитывала, блюла свое честное имя.
Глядя в ее глаза, бездонные черные родники, изливавшие глубоко канувшее черное прошлое, я не знал, что сказать.
? Все я вру, ? опять оживилась она. ? Меня не волнует мое имя. Меня волнует мой сын. Я-то надеялась, что, если мы уберемся подальше от этих больших северных городов и будем жить в приличном собственном доме, я смогу вырастить его порядочным человеком, как хотел бы его отец. А он арестован.
? А где его отец? Хорошо бы ему быть рядом.
? Да, хорошо бы. Отец Алекса умер в войну. Мистер Норрис был главным старшиной американского флота. ? Она высморкалась с силой и выразительностью восклицательного знака и промокнула глаза.
Немного выждав, я спросил:
? Когда Люси Чэмпион появилась у вас в доме?
? Она прикатила в такси в субботу утром, еще до церкви. Сегодня, наверно, тому две недели. Обычно я по субботам дел не делаю, не люблю, но я же не могла ее прогнать ради своей прихоти. В пристойный отель ей здесь и нос нечего было совать, а большинство домов, где сдают комнаты нашему брату, для собаки не сгодятся. Речь у нее была приличная, одежда приличная. Сказала, что в отпуску, что хочет остановиться в частном доме. У меня боковая комната с весны пустует, а деньги мне очень даже требовались для Алексовой учебы. Она вроде мирная такая оказалась, хотя нервная и робкая. Даже выходила редко, только на ланч. Завтрак сама себе готовила, а обедала с нами. У нас пансион.
? Она хорошо ела?
? Вот вы кстати напомнили. Нет. Клевала, как птичка. Я ее даже пару раз спросила, может, стол мой не устраивает, но она как-то отвертелась.
? А она не упоминала ни про какую болезнь?
? Никогда, мистер Арчер. Ах, нет, что я, упоминала. На живот жаловалась. Какой-то невроз живота.
? И вы послали ее к доктору Беннингу?
? Я не посылала. Сказала, что если ей нужен доктор, так он хороший человек. Пошла она к нему или нет, не знаю.
? Пошла. И она никогда не говорила с вами о докторе Беннинге?
? Не припомню. Только в тот раз, когда я его рекомендовала.
? А она не упоминала о миссис Беннинг?
? Миссис Беннинг? У доктора Беннинга нет никакой жены.
? Я встретил ее вчера вечером в его доме. По крайней мере я встретил женщину, которая называет себя миссис Беннинг.
? Вы, наверно, имеете в виду Флориду Гутьеррес. Она работает у доктора. Он на ней не женится. Доктор Беннинг ни на ком не женится после беды с первой женой.
? Он вдовец?
? Разведенный. ? В ее голосе прозвучало неодобрение. Она быстро добавила: ? Я доктора вовсе не осуждаю, просто глупо было жениться на женщине настолько моложе себя... его. Эта белокурая Иезавель обманывала его без зазрения совести. В конце концов, как я и ожидала, она от него сбежала, и доктор с ней развелся. По крайней мере, я так слышала. ? Она осеклась. ? Типун на язык, повторяющий скандальные сплетни в праздник Господень.
? Как ее звали, миссис Норрис?
? Элизабет Беннинг. Доктор называл ее Бесс. Я не знаю ее девичьего имени. Он женился на ней в войну, когда служил врачом на флоте. Это было до того, как мы переехали сюда с севера.
? А как давно она его оставила?
? Года два назад, точно. Ему-то без нее было лучше, только я не смела об этом заикнуться.
? Похоже, она вернулась.
? Сейчас? В его дом?
Я кивнул.
Ее губы плотно сжались. Все ее лицо словно закрылось от меня. Недоверие к белым сидело в ней глубоко и прочно, как пласт горной породы, пролегающий через поколения.
? Вы не передадите, что я вам тут наговорила? У меня мерзкий язык, и я еще не научилась его сдерживать.
? Я пытаюсь вам помочь, а не навредить еще больше.
Она ответила не сразу:
? Я вам верю. Это правда? Она к нему вернулась?
? Она у него в доме. Неужели Люси никогда о ней не упоминала? Она три раза побывала у доктора, а миссис Беннинг работает у него регистраторшей.
? Никогда.
? Доктор сказал мне, что вы опытная сиделка. Вы не замечали у Люси каких-нибудь признаков болезни, физической или психической?
? Она мне казалась женщиной крепкой, только вот без аппетита. Но те, которые пьют, всегда мало едят.
? Она пила?
? Я обнаружила со стыдом и прискорбием, что она настоящая пьяница. И раз уж вы спрашиваете о ее здоровье, мистер Арчер, меня смущает одна вещь.
Она открыла защелку своего черного кошелька и стала в нем что-то нащупывать. Это оказался медицинский термометр в черном футлярчике из искусственной кожи, который она мне и вручила.
? Я нашла это после ее ухода в аптечке над раковиной. Только не стряхивайте. Я хочу, чтобы вы взглянули на температуру.
Я открыл футляр и стал вертеть тонкую стеклянную палочку, пока не увидел столбик ртути. Он застыл на сорока двух градусах.
? Вы уверены, что это ее?
Она указала на инициалы «Л. Ч.», написанные чернилами на футляре.
? Градусник явно принадлежал ей. Она медсестра.
? У нее ведь не могла быть такая температура, правда? Я всегда считал, что сорок два ? это смертельно.
? Так и есть, для взрослых. Я сама ничего не понимаю. Показать его полиции?
? Я бы показал. А вы не сможете мне рассказать подробнее о ее привычках? Вы говорите, она была тихая и робкая?
? Да, поначалу такая и была, все одна да одна. Все вечера просиживала в комнате с маленьким граммофоном, который с собой притащила. Я еще подумала, что для молодой женщины это странный способ проводить отпуск, и так ей и сказала. Она как захохочет, да не весело, а истерически. Тогда-то я поняла, что она вся напряженная, как пружина. Я даже начала чувствовать напряжение в воздухе, когда она была в доме. А она была в нем двадцать три часа из двадцати четырех, точно.
? Ее кто-нибудь навещал?
Она помедлила с ответом.
? Нет, никто. Она сидела в комнате и крутила свой джаз. Потом я обнаружила, что она пьет. Убираю как-то ее комнату, когда она отправилась в город за ланчем, выдвигаю ящик комода, чтобы положить на дно свежую бумагу, а там бутылки из-под виски. Три или четыре пустые пинтовые бутылки. ? Ее голос стал сиплым от негодования.
? Может, это успокаивало ее нервы?
Она пронзила меня взглядом.
? Алекс сказал мне то же самое, когда я с ним поделилась. Он стал ее защищать, и тут меня разобрало беспокойство, что бабенка и мальчишка живут под одной крышей. Это было в конце прошлой недели. Потом, в середине этой недели, в среду на ночь глядя, слышу в ее комнате топот. Стучу. Она открывает в шелковой пижаме, а у нее за спиной Алекс. Якобы она учит его танцевать. Ясно, чему она его учила, в красной-то шелковой пижаме, всяким беспутствам, и я высказала ей это прямо в лицо.
Ее грудь вздымалась от гнева, накатившего, как вторая волна землетрясения.
? Я сказала, что она превращает мой добропорядочный дом в кафе-шайтан и чтобы оставила моего сына в покое. Она сказала, что Алекс сам этого хочет, и он ее поддержал, сказал, что любит. Я обошлась с ней сурово. Красная шелковая пижама на ее бесстыдной плоти заставила меня забыть о любви к ближнему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30