У Турецкого создалось впечатление, что отношения Власенко с краевыми властями, включая и губернатора, весьма непростые, что многие краевые боссы ставят ему палки в колеса. И хотя Власенко не упоминал фамилий, домыслить их было нетрудно. Прокурор коснулся и дел КАКТа, которые, на его взгляд, имеют криминальный уклон. Турецкий прекрасно понимал, что старый волк Власенко ведет хитрую игру, готовя тем самым благополучный исход себе, зная, что Турецкий доведет дело до конца. Выслушав пламенную прокурорскую речугу, Александр уцепился за мысль, поданную Власенко.
– Вы говорите о КАКТе как об организации с криминальным уклоном. Доказательства есть? И хорошо бы письменные.
– Как сказать, – замялся Власенко. – Корни этой жульнической корпорации надо искать в Москве…
– Московские корни нам известны. Меня интересует, что делает или уже сделала краевая прокуратура по поиску криминала в корпорации и изобличению виновных?
– Если вы отвлечетесь на КАКТ, у вас не хватит времени на раскрытие даже одного убийства, – усмехнулся Власенко.
– А вам не кажется, что злоупотребления в этом КАКТе, убийства, похищения, отправка свидетелей и подозреваемых в Чечню – звенья одной цепи?
– Не кажется. Убийства кандидатов имеют политические мотивы, а злоупотребления в КАКТе чисто экономического характера.
– Не вам мне объяснять, что экономика, политика и деньги – одно целое. Я задал вам вопрос. Какими конкретными фактами вы располагаете о криминальном уклоне КАКТа?
– А я вам ответил, что паханов КАКТа надо искать в Москве, – возразил Власенко.
– Вы уклоняетесь от прямого ответа. К слову сказать, по приказу секретаря Совета Безопасности проводится работа по выявлению источников доходов всех российских фирм, корпораций и банков.
– Слышал.
– По КАКТу также работает группа сотрудников ФСБ в Москве. В вашем крае этим занимаюсь я и несколько оперативников из моей группы. Что касается вашего намека о моей работе по раскрытию убийств, то позвольте, уважаемый Григорий Анисимович, сказать следующее. Я занимаюсь не только расследованием убийств, но и делишками мафиозных структур, причастных к этим убийствам.
– Я не хотел вас обидеть, – смущенно ответил Власенко. – У меня и в мыслях не было ничего такого, о чем вы только что сказали, когда я упомянул о недостаточности вашего времени.
– Времени у меня более чем достаточно. И хочу вас заверить: пока убийства не раскрою, из края не уеду.
– У вас будут большие, быть может, непреодолимые трудности, – помолчав, заметил Власенко.
– Надесь, вы знаете о деле вице-премьера Стрельниковой? – спросил Александр.
– Любой работник Российской прокуратуры знает!
– О покойниках плохо не говорят, но дама была крутая. Пусть ей земля будет пухом. Она ответила за свои дела. Но ответили и другие. В том числе и генералы ФСБ. К чему я это веду? А к тому, что, когда я начинал расследование убийства «короля» – См. роман Ф. Незнанского «Король казино» (М., 1996).», мне говорили то же самое, что и вы. Вышло, однако, по-моему.
– Не совсем. Многие загорают на заграничных пляжах, – возразил Власенко.
– Но не на Черноморском побережье! – парировал Турецкий. – Не в России. Согласен. Не все получилось, как было задумано. Скажу больше. И в данном деле многое не получится, но знаю наверняка – будут и аресты, и огласка, а может быть, и трупы.
– Что вы обо мне думаете? – внезапно спросил Власенко.
– Ничего сомнительного, – пожал плечами Турецкий. – Знаю, что вы на хорошем счету у генпрокурора, что вы опытный работник, раскрываемость преступлений, в том числе и особо опасных, в вашем крае на уровне. Вот и все.
– А как о человеке?
– Я вас не знаю, Григорий Анисимович. Да меня это и мало интересует.
– Вы неискренни, Александр Борисович, – снова помолчав, ответил краевой прокурор. – Вы, конечно, понимаете, что, узнав о вашем назначении бригадиром группы по расследованию убийств в нашем крае, мы не остались безразличны. Собрались, переговорили…
– У кого, где и кто собрался? – перебил Турецкий.
– Собрались в кабинете губернатора. Я, Макеев, Маркуша…
Власенко умолк и посмотрел на Турецкого.
– И кто-то из руководителей экономики края? – пришел на помощь прокурору Турецкий. – Я говорю об экономических структурах.
Он хотел сказать «криминальных структурах», но воздержался.
– Нас было четверо, – сказал Власенко.
– И о чем же вы беседовали по поводу моей скромной персоны?
– Если бы она была скромна и незначительна, мы бы не собрались в таком составе, – польстил «важняку» прокурор. – А беседовали мы о вашей будущей деятельности на поприще расследования убийств.
– И что дальше?
– Убийства-то не раскрыты!
– Нераскрытых убийств в России хватает.
– В том числе и в Москве.
– Дело Меня, Листьева, банкиров… Несть им числа!
– Хочу спросить у вас, Александр Борисович, почему вам не поручили расследование дела, скажем, Листьева?
– Я тоже удивляюсь!
– Раскрыли бы?
– Думаю, что да.
– Я серьезно спрашиваю.
– И я не шучу. Но… не поручают!
– А вы бы проявили, так сказать, следовательскую инициативу…
– Пробовал, но начальству лучше знать, кому какие поручать дела. Еще о чем вы беседовали с губернатором?
– Мы полагали, что первой фигурой, за которую вы возьметесь и на которую падает подозрение, будет именно губернатор Колесниченко…
– Помилуйте! – прервал прокурора Турецкий. – Почему я должен браться за губернатора, да еще в первую очередь?!
– А как иначе? Налицо выгода губернатору от того, что исчезают его противники!
– Да, может, он и ни при чем? Вы, дорогой мой прокурор, забыли о презумпции невиновности!
– Он, между прочим, ждет вашего визита.
– Пусть позвонит, пригласит, и я приеду.
– У вас есть живой свидетель, Супрун. Вам известно, что привезли его на загородную резиденцию губернатора. У вас, как мне недавно сообщили, имеется автомат, принадлежащий нашему управлению внутренних дел. Это указывает на причастность к похищению Супруна сотрудника УВД…
– Я знаю гораздо больше, чем вы мне сообщили. Но дело не в этом. Да, сотрудники милиции причастны к похищению. Но я бы не удивился, если бы на их месте оказались сотрудники ФСБ. Вы не хуже меня знаете, что в прошлом году было арестовано за разные преступления около девяти тысяч сотрудников внутренних дел. Более тысячи работников федеральной службы. О чем это говорит? Если их арестовывают, значит, кто-то их арестовывает, нередко с риском для жизни. Значит, люди работают. Если говорить высоким слогом, честно служат своему Отечеству…
Турецкий закурил, помолчал.
– Вот вы все повторяете, что я с вами неискренен. Предположим. Но почему я должен быть с вами совершенно искренен? Вы молчите о Кресте, главном крестном отце России, который окопался под вашим боком! О его помощнике, а вернее, верховном идеологе всего криминального мира Георгии Гагаринском по кличке Доктор, который действительно является одним из крупных знатоков экономики России! Вы, наконец, ни словом не обмолвились о Мише Юсине, Муссолини, а ведь он – генеральный директор КАКТа. Я уже молчу о мелких сошках типа Левитана и Старика. Вот с чего нужно начинать расследование всех дел, уважаемый Григорий Анисимович!
– Криминальные структуры раскиданы по всей стране. К великому сожалению, роль уголовного мира велика. Они имеют свои военные организации и всегда готовы к убийствам, расправам и террору. Чего не скажешь о наших правоохранительных структурах. У меня есть несколько дел на сотрудников милиции, применивших оружие против бандитов.
– Думаю, вы держите их под сукном?
– Пока держу. Но долго ли смогу держать – не знаю. А сотрудникам светит от семи до двенадцати. – Власенко тоже закурил, глубоко затянулся. – Вы говорите о Кресте, Докторе, Левитане… Да, воруют! Да, не платят налоги или же платят самый мизер! Но все это документально чисто. Умеют прятать концы в воду. Придраться не к чему!
– Даже воровство?
– В первую очередь воровство.
– Выходит, куплены все, начиная с мелких чиновников и кончая крупными?
– Следующим вопросом будет, вероятно, куплен ли я?
– Да, – не стал скрывать Турецкий. – Именно такой вопрос я и хотел задать.
– Нет. Я не куплен, – помолчав, ответил Власенко.
– Я запомню ваши слова, – быстро вставил Турецкий.
– Но я связан по рукам и ногам.
– Кем?
– Системой, несовершенными законами, существующим режимом, в котором мы живем.
– Иного ответа я от вас и не ожидал, – улыбнулся Турецкий. – Мы хорошо поговорили, Григорий Анисимович.
– По-моему, мы почти не коснулись существа дел, по которым вы к нам прибыли…
– Именно существа мы и коснулись, – сказал Александр. – А эти документы я бы попросил вас дать прочесть моему стажеру.
– Толковый паренек?
– Пока я не слышал от него глупостей.
– Прав Маркуша, говоря, что вы небольшой любитель сидеть за бумагами, – улыбнулся прокурор. – Пусть приходит ваш стажер и читает. Местечко выделим. Целый кабинет.
– О вещественном доказательстве – автомате, уже приобщенном мною к делу, сообщил вам генерал Маркуша? – как бы невзначай спросил Турецкий и, заметив, что Власенко смутился, продолжил: – Я к тому, что лишь он один мог знать о вещдоке.
– Да, – признался прокурор. – Мы созванивались.
– Я очень рад, что у вас хорошие отношения к начальниками органов, – улыбнулся Турецкий. – Хотя, откровенно сказать, после ваших речей у меня возникло прямо противоположное мнение. Но теперь оно испарилось. Когда правовые структуры работают сообща, это многого стоит.
Попрощавшись с краевым прокурором, Турецкий направился искать своего стажера. Нашел он его в кабинете, который выделили для зонального прокурора Генпрокуратуры Чиркова Валерия Викторовича.
– Не заскучал без меня, Глеб Глебыч? – подмигнул Турецкий.
– Заскучал, – улыбнулся парень.
– И ты ему дал скучать? – обратился к Чиркову Александр. – Не верю.
– Мне в самом деле было не очень-то весело, – подтвердил свое мнение стажер.
Турецкий неопределенно хмыкнул и вопросительно посмотрел на Чиркова.
– По-моему, разговор шел по делу, – сказал Чирков. – И никакой скуки я не замечал.
– Вы, Валерий Викторович, вели со мной беседу как бы свысока, словно с каким-то несмышленышем, – прямо высказался Глеб.
– Например? – спросил растерявшийся Чирков.
– Для чего вам было нужно несколько раз повторять латинские слова в русском переводе?
– Чтобы было понятнее…
– Я знаю латынь. И кроме того, владею английским и японским. И довольно сносно.
– Какова молодежь-то пошла! – сказал Турецкий. – Ему слово, он в ответ десять!
– Валерий Викторович не даст соврать. За время нашего разговора я произнес лишь несколько фраз. Я очень внимательно слушал. Правда, Валерий Викторович?
– Ты хотя бы предупредил, что владеешь латинским, – рассмеялся Чирков. – Он действительно молчал. С характером парень. Молодец!
– Мне бесхарактерные стажеры ни к чему, – похлопал по плечу парня Александр. – Пошли, Глеб Глебыч!
На улице возле машины, на которой приехали Турецкий и Глеб, стояла иномарка, «ауди».
– Падерин с ребятами, – узнал Турецкий.
И верно, завидев «важняка», из машины вышел подполковник Падерин и направился к Александру.
– Приехал доложить? – спросил Турецкий. – Так я знаю. Как говорят, спасибо за службу.
– Нет, Александр Борисович, не доложить. Я получил выговор.
– От кого? – удивился Турецкий. – Здесь, кроме меня, у тебя начальников нет.
– Зато в столице есть. И очень много. Позвонил помощник директора и сделал втык за то, что оставил вас без присмотра. Так что, извините, но теперь от вас ни на шаг.
– Не имею ничего против, – согласился Туреций. – Мы с Глебом Глебычем едем ужинать. Куда прикажешь, Глеб Глебыч?
– Лучше в гостиничном номере, – хмуро ответил парень.
– Там, конечно, спокойнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
– Вы говорите о КАКТе как об организации с криминальным уклоном. Доказательства есть? И хорошо бы письменные.
– Как сказать, – замялся Власенко. – Корни этой жульнической корпорации надо искать в Москве…
– Московские корни нам известны. Меня интересует, что делает или уже сделала краевая прокуратура по поиску криминала в корпорации и изобличению виновных?
– Если вы отвлечетесь на КАКТ, у вас не хватит времени на раскрытие даже одного убийства, – усмехнулся Власенко.
– А вам не кажется, что злоупотребления в этом КАКТе, убийства, похищения, отправка свидетелей и подозреваемых в Чечню – звенья одной цепи?
– Не кажется. Убийства кандидатов имеют политические мотивы, а злоупотребления в КАКТе чисто экономического характера.
– Не вам мне объяснять, что экономика, политика и деньги – одно целое. Я задал вам вопрос. Какими конкретными фактами вы располагаете о криминальном уклоне КАКТа?
– А я вам ответил, что паханов КАКТа надо искать в Москве, – возразил Власенко.
– Вы уклоняетесь от прямого ответа. К слову сказать, по приказу секретаря Совета Безопасности проводится работа по выявлению источников доходов всех российских фирм, корпораций и банков.
– Слышал.
– По КАКТу также работает группа сотрудников ФСБ в Москве. В вашем крае этим занимаюсь я и несколько оперативников из моей группы. Что касается вашего намека о моей работе по раскрытию убийств, то позвольте, уважаемый Григорий Анисимович, сказать следующее. Я занимаюсь не только расследованием убийств, но и делишками мафиозных структур, причастных к этим убийствам.
– Я не хотел вас обидеть, – смущенно ответил Власенко. – У меня и в мыслях не было ничего такого, о чем вы только что сказали, когда я упомянул о недостаточности вашего времени.
– Времени у меня более чем достаточно. И хочу вас заверить: пока убийства не раскрою, из края не уеду.
– У вас будут большие, быть может, непреодолимые трудности, – помолчав, заметил Власенко.
– Надесь, вы знаете о деле вице-премьера Стрельниковой? – спросил Александр.
– Любой работник Российской прокуратуры знает!
– О покойниках плохо не говорят, но дама была крутая. Пусть ей земля будет пухом. Она ответила за свои дела. Но ответили и другие. В том числе и генералы ФСБ. К чему я это веду? А к тому, что, когда я начинал расследование убийства «короля» – См. роман Ф. Незнанского «Король казино» (М., 1996).», мне говорили то же самое, что и вы. Вышло, однако, по-моему.
– Не совсем. Многие загорают на заграничных пляжах, – возразил Власенко.
– Но не на Черноморском побережье! – парировал Турецкий. – Не в России. Согласен. Не все получилось, как было задумано. Скажу больше. И в данном деле многое не получится, но знаю наверняка – будут и аресты, и огласка, а может быть, и трупы.
– Что вы обо мне думаете? – внезапно спросил Власенко.
– Ничего сомнительного, – пожал плечами Турецкий. – Знаю, что вы на хорошем счету у генпрокурора, что вы опытный работник, раскрываемость преступлений, в том числе и особо опасных, в вашем крае на уровне. Вот и все.
– А как о человеке?
– Я вас не знаю, Григорий Анисимович. Да меня это и мало интересует.
– Вы неискренни, Александр Борисович, – снова помолчав, ответил краевой прокурор. – Вы, конечно, понимаете, что, узнав о вашем назначении бригадиром группы по расследованию убийств в нашем крае, мы не остались безразличны. Собрались, переговорили…
– У кого, где и кто собрался? – перебил Турецкий.
– Собрались в кабинете губернатора. Я, Макеев, Маркуша…
Власенко умолк и посмотрел на Турецкого.
– И кто-то из руководителей экономики края? – пришел на помощь прокурору Турецкий. – Я говорю об экономических структурах.
Он хотел сказать «криминальных структурах», но воздержался.
– Нас было четверо, – сказал Власенко.
– И о чем же вы беседовали по поводу моей скромной персоны?
– Если бы она была скромна и незначительна, мы бы не собрались в таком составе, – польстил «важняку» прокурор. – А беседовали мы о вашей будущей деятельности на поприще расследования убийств.
– И что дальше?
– Убийства-то не раскрыты!
– Нераскрытых убийств в России хватает.
– В том числе и в Москве.
– Дело Меня, Листьева, банкиров… Несть им числа!
– Хочу спросить у вас, Александр Борисович, почему вам не поручили расследование дела, скажем, Листьева?
– Я тоже удивляюсь!
– Раскрыли бы?
– Думаю, что да.
– Я серьезно спрашиваю.
– И я не шучу. Но… не поручают!
– А вы бы проявили, так сказать, следовательскую инициативу…
– Пробовал, но начальству лучше знать, кому какие поручать дела. Еще о чем вы беседовали с губернатором?
– Мы полагали, что первой фигурой, за которую вы возьметесь и на которую падает подозрение, будет именно губернатор Колесниченко…
– Помилуйте! – прервал прокурора Турецкий. – Почему я должен браться за губернатора, да еще в первую очередь?!
– А как иначе? Налицо выгода губернатору от того, что исчезают его противники!
– Да, может, он и ни при чем? Вы, дорогой мой прокурор, забыли о презумпции невиновности!
– Он, между прочим, ждет вашего визита.
– Пусть позвонит, пригласит, и я приеду.
– У вас есть живой свидетель, Супрун. Вам известно, что привезли его на загородную резиденцию губернатора. У вас, как мне недавно сообщили, имеется автомат, принадлежащий нашему управлению внутренних дел. Это указывает на причастность к похищению Супруна сотрудника УВД…
– Я знаю гораздо больше, чем вы мне сообщили. Но дело не в этом. Да, сотрудники милиции причастны к похищению. Но я бы не удивился, если бы на их месте оказались сотрудники ФСБ. Вы не хуже меня знаете, что в прошлом году было арестовано за разные преступления около девяти тысяч сотрудников внутренних дел. Более тысячи работников федеральной службы. О чем это говорит? Если их арестовывают, значит, кто-то их арестовывает, нередко с риском для жизни. Значит, люди работают. Если говорить высоким слогом, честно служат своему Отечеству…
Турецкий закурил, помолчал.
– Вот вы все повторяете, что я с вами неискренен. Предположим. Но почему я должен быть с вами совершенно искренен? Вы молчите о Кресте, главном крестном отце России, который окопался под вашим боком! О его помощнике, а вернее, верховном идеологе всего криминального мира Георгии Гагаринском по кличке Доктор, который действительно является одним из крупных знатоков экономики России! Вы, наконец, ни словом не обмолвились о Мише Юсине, Муссолини, а ведь он – генеральный директор КАКТа. Я уже молчу о мелких сошках типа Левитана и Старика. Вот с чего нужно начинать расследование всех дел, уважаемый Григорий Анисимович!
– Криминальные структуры раскиданы по всей стране. К великому сожалению, роль уголовного мира велика. Они имеют свои военные организации и всегда готовы к убийствам, расправам и террору. Чего не скажешь о наших правоохранительных структурах. У меня есть несколько дел на сотрудников милиции, применивших оружие против бандитов.
– Думаю, вы держите их под сукном?
– Пока держу. Но долго ли смогу держать – не знаю. А сотрудникам светит от семи до двенадцати. – Власенко тоже закурил, глубоко затянулся. – Вы говорите о Кресте, Докторе, Левитане… Да, воруют! Да, не платят налоги или же платят самый мизер! Но все это документально чисто. Умеют прятать концы в воду. Придраться не к чему!
– Даже воровство?
– В первую очередь воровство.
– Выходит, куплены все, начиная с мелких чиновников и кончая крупными?
– Следующим вопросом будет, вероятно, куплен ли я?
– Да, – не стал скрывать Турецкий. – Именно такой вопрос я и хотел задать.
– Нет. Я не куплен, – помолчав, ответил Власенко.
– Я запомню ваши слова, – быстро вставил Турецкий.
– Но я связан по рукам и ногам.
– Кем?
– Системой, несовершенными законами, существующим режимом, в котором мы живем.
– Иного ответа я от вас и не ожидал, – улыбнулся Турецкий. – Мы хорошо поговорили, Григорий Анисимович.
– По-моему, мы почти не коснулись существа дел, по которым вы к нам прибыли…
– Именно существа мы и коснулись, – сказал Александр. – А эти документы я бы попросил вас дать прочесть моему стажеру.
– Толковый паренек?
– Пока я не слышал от него глупостей.
– Прав Маркуша, говоря, что вы небольшой любитель сидеть за бумагами, – улыбнулся прокурор. – Пусть приходит ваш стажер и читает. Местечко выделим. Целый кабинет.
– О вещественном доказательстве – автомате, уже приобщенном мною к делу, сообщил вам генерал Маркуша? – как бы невзначай спросил Турецкий и, заметив, что Власенко смутился, продолжил: – Я к тому, что лишь он один мог знать о вещдоке.
– Да, – признался прокурор. – Мы созванивались.
– Я очень рад, что у вас хорошие отношения к начальниками органов, – улыбнулся Турецкий. – Хотя, откровенно сказать, после ваших речей у меня возникло прямо противоположное мнение. Но теперь оно испарилось. Когда правовые структуры работают сообща, это многого стоит.
Попрощавшись с краевым прокурором, Турецкий направился искать своего стажера. Нашел он его в кабинете, который выделили для зонального прокурора Генпрокуратуры Чиркова Валерия Викторовича.
– Не заскучал без меня, Глеб Глебыч? – подмигнул Турецкий.
– Заскучал, – улыбнулся парень.
– И ты ему дал скучать? – обратился к Чиркову Александр. – Не верю.
– Мне в самом деле было не очень-то весело, – подтвердил свое мнение стажер.
Турецкий неопределенно хмыкнул и вопросительно посмотрел на Чиркова.
– По-моему, разговор шел по делу, – сказал Чирков. – И никакой скуки я не замечал.
– Вы, Валерий Викторович, вели со мной беседу как бы свысока, словно с каким-то несмышленышем, – прямо высказался Глеб.
– Например? – спросил растерявшийся Чирков.
– Для чего вам было нужно несколько раз повторять латинские слова в русском переводе?
– Чтобы было понятнее…
– Я знаю латынь. И кроме того, владею английским и японским. И довольно сносно.
– Какова молодежь-то пошла! – сказал Турецкий. – Ему слово, он в ответ десять!
– Валерий Викторович не даст соврать. За время нашего разговора я произнес лишь несколько фраз. Я очень внимательно слушал. Правда, Валерий Викторович?
– Ты хотя бы предупредил, что владеешь латинским, – рассмеялся Чирков. – Он действительно молчал. С характером парень. Молодец!
– Мне бесхарактерные стажеры ни к чему, – похлопал по плечу парня Александр. – Пошли, Глеб Глебыч!
На улице возле машины, на которой приехали Турецкий и Глеб, стояла иномарка, «ауди».
– Падерин с ребятами, – узнал Турецкий.
И верно, завидев «важняка», из машины вышел подполковник Падерин и направился к Александру.
– Приехал доложить? – спросил Турецкий. – Так я знаю. Как говорят, спасибо за службу.
– Нет, Александр Борисович, не доложить. Я получил выговор.
– От кого? – удивился Турецкий. – Здесь, кроме меня, у тебя начальников нет.
– Зато в столице есть. И очень много. Позвонил помощник директора и сделал втык за то, что оставил вас без присмотра. Так что, извините, но теперь от вас ни на шаг.
– Не имею ничего против, – согласился Туреций. – Мы с Глебом Глебычем едем ужинать. Куда прикажешь, Глеб Глебыч?
– Лучше в гостиничном номере, – хмуро ответил парень.
– Там, конечно, спокойнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49