– А сможешь?
– Прикажи – увидишь.
– Ты жить хочешь? – поинтересовался Крест.
– А тебе разве надоело?
– Я тебя спрашиваю, Миша.
– Хочу.
– И я хочу. Убрать можно кого угодно, хоть Президента. Больше скажу. За Президента могут и похвалить, а что к стенке не поставят, это уж точно! А за «важняка», да еще такого, как Александр Борисович, с тебя и с меня шкуру спустят. И заметь, с живых! Нет, Миша, такое дело не пройдет. У меня важнейшие дела. Мне страну спасать надо.
– Нет человека без слабостей, – подал голос Доктор.
– Слушай умного человека, Миша.
– Слыхал я, баб любит твой Александр Борисович, – сказал Муссолини.
– Баб все мужики любят, особенно те, у кого возможности стойкие, – ухмыльнулся Крест.
– Есть такая слабость у Александра Борисовича, – поддержал Мишу Доктор. – Впрочем, он и выпить не дурак.
– Каких любит-то? – спросил Муссолини. – Бабы разные бывают.
– Этот вопрос следует обсудить. И очень тщательно, – снова вступил в разговор Доктор. – Но слышал, что предпочитает фигуристых блондинок. Правда, и от брюнеток не отказывается.
– Вернемся к Супруну, – оборвал его Крест. – Что предлагаешь, Миша?
– Моя воля, отправил бы я его к тем четверым!
Крест долго и угрюмо смотрел на Муссолини:
– Слишком кровожаден ты стал, Миша. Не отдохнуть ли тебе?
Хорошо изучил своего шефа Муссолини и по тону его понял, что Крест может и его отправить туда, откуда не возвращаются. Бывало такое, к примеру – с Амбалом. Вроде ничего обидного Амбал и не сказал, Кресту не понравилось, и через несколько дней Амбала не стало.
– Извини, – криво усмехнулся Муссолини.
Крест помедлил, налил в бокал вина, выпил, поднял глаза на Муссолини, но сказать ничего не успел, отвлеченный громким вскриком Доктора.
– Прошу внимания, господа!
Доктор был человеком спокойным, даже холодным, любые новости, даже самые неприятные, он изрекал тоном отрешенным, равнодушным, словно дело шло о ничтожной пустяковине, а не о потере, к примеру, миллионов долларов или гибели близких друзей Креста в очередной разборке. Теперь же Доктор был заметно взволнован.
– Прошу внимания, – повторил он, покачивая газетой.
– Кого грохнули на этот раз? – бесстрастно спросил Крест.
– Осложнения с господином Потаповым. И довольно серьезные, Григорий Васильевич.
Доктор был единственным человеком, который называл Креста по имени-отчеству. Более того, он упорно внушал пахану, что пора всем отказаться от непристойных кличек, это плохо сказывается на отношении к ним всего российского народа, что пришло время цивилизации, что нет больше воров в законе, а есть деловые люди, занимающиеся крупным бизнесом. Поначалу Крест с трудом терпел наставления Доктора, но постепенно начал соображать, что в словах Доктора кроется большой смысл.
– Живой? – вопросительно посмотрел на Доктора Крест.
– Живой и здоровый. И, надеюсь, сидит пока в своем кресле.
– Большая телега?
– Минут на пять.
– Читай.
Статья о господине Потапове была напечатана в довольно известной московской газете, набравшей большой тираж именно благодаря таким разоблачительным материалам. Материал, который озаботил Доктора, нельзя было назвать статьей в привычном смысле, это была скупая биографическая справка Потапова Юрия Андреевича начиная с месяца и года его рождения и кончая нынешним его положением. Пожалуй, напечатанное в газете было посерьезнее, чем какая-то статейка, которую можно было сочинить. Одно дело, когда о двух отсидках Потапова в лагерях знают на Петровке и в прокуратуре, и совсем другое, когда об этом и о многом другом, нелицеприятном для господина Потапова, заговорят миллионы людей. В конце документа, а это был вне всякого сомнения документ, автор задавал лишь один вопрос: сколько деятелей, подобных господину Потапову, находится в окружении Президента. А дальше шло маленькое примечание, дескать, материал может быть опровергнут лицом, о котором идет речь.
Крест взял газету, долго молчал, потом задумчиво произнес:
– Турецкий начал действовать. Не ожидал…
– Чего вы не ожидали, Григорий Васильевич? – спросил Доктор.
– Того, что он начал с головки, с Москвы. Очень опасен господин Турецкий, – закончил свою мысль Крест и прозрачно глянул на Муссолини.
– А я о чем? – подхватил Миша. – О том и твержу!
– Очень опасен, – повторил Крест.
– Опротестовать напечатанное Потапов не может, – резюмировал Доктор. – Он не будет даже пытаться, ибо бесполезно. Мне вот другое любопытно. Как могла попасть в печать статейка, а точнее говоря, этот документ? По словам господина Потапова выходило, что он держит в руках всю печать.
– А сколько их, газетенок-то, расплодилось? За всеми не уследишь, – возразил Крест.
– Это не провинциальная газетенка, а столичная газета, имеющая миллионный тираж. Промах непростительный.
– Те, кто толкал Потапова, небось изучили его делишко. Или нет?
– Если дело раскрутят, не миновать неприятностей и толкачам, – резонно заметил Доктор.
– Турецкий раскрутит, – уверенно сказал Муссолини. – Точно. Такая падла – да не раскрутит?!
– Значит, прощай Юрий Андреевич… – задумчиво произнес Крест.
– Торопиться не стоит, однако выводы сделать необходимо. И побыстрее. Господин Потапов главная скрипка как в создании партии, так и в законном оформлении съезда.
– Какой теперь для него съезд?! – повысил голос Крест. – Пусть сидит дома и не вякает!
– Есть и другой выход…
– Какой?
– Не заметить. Судя по списку, депутаты съезда, скажем, многие из них, дадут ба-альшую фору господину Потапову в смысле своих биографий…
– Эт-то точно! – рассмеялся Муссолини, но под взглядом Креста тут же осекся.
– Как считаешь, могут не заметить и там, в верхах? – обратился к Доктору Крест.
– Не заметить не могут, но не обратить особого внимания вполне. Тем более это в интересах личностей поважнее личности господина Потапова.
– Спустят на тормозах?
– Или в той же газете появится статья о больших заслугах господина Потапова перед государством. Не один он сидел. Статьи, по которым он отбывал сроки, ушли в далекое прошлое. Теперь за подобные дела награждают.
– Вот ты и напишешь, Доктор, – решил Крест.
– Ну что, Костя? Ухватили бобра за хвост?! – с такими словами ворвался в кабинет Меркулова Александр Турецкий.
– По-моему, я тебя предупреждал. Не говори гоп…
– Ухватили! Мне уже звоночек был! От помощника секретаря Совбеза.
– К секретарю бы и бежал, – ворчливо ответил Меркулов. – Чего ко мне приперся?
– Не обижайся. Лучше подскажи, есть ли смысл идти мне к Потапову?
– На кой?
– Ты читал газету-то? Вот она! Вся биография господина! Написано черным по белому!
– Подотрется этой газеткой Потапов, и все дела, – равнодушно ответил Меркулов.
– Думаешь? – присаживаясь, спросил Турецкий.
– А что? Ворон ворону глаз не выклюет…
– Свиньи из одного корыта жрут, – продолжил в том же духе Турецкий. – Все это верно, но и свиней начали против шерсти гладить.
– Слышал. Разбомбили заводик, кое-кого арестовали из мелкой рыбешки, а осетры ушли. Твоя работа?
– Я и всего-то позвонил генералу Реутову, а тот, оказывается, вместе с секретарем служил. И доложил, видимо, генерал, мол, раскатывает ворье на «мерсе» под моими номерами. Секретарь моментально поднял по тревоге спецназ – и в Красногорск! Хорошо, говорят, поразмялись… И осетры не ушли, батя. Двух генералов и одного полковника отлучили от дел, сидят под домашним арестом.
– Звонили мне из главной военной прокуратуры. Просили помочь. Предъявить-то генералам нечего! Я их к тебе переправил. Так что жди.
– Я завтра уезжаю.
– Нет уж, ты заварил кашу, ты и расхлебывай.
– Да при чем тут я?! – искренне удивился Турецкий. – Говорю же. Позвонил генералу Реутову…
– Теперь звони людям рангом пониже, – перебил Меркулов. – Заводиком, кажется, Панкратов занимался?
– Он. Завяз и чуть погон не лишился.
– Так и объясни секретарю.
– Думаешь, надо к нему ехать?
– И не одному, с Панкратовым. И не на пальцах объяснять, что к чему, а с документами. Или Панкратов со страху их в унитаз спустил?
– Ладно тебе, Костя, – миролюбиво улыбнулся Турецкий. – Злой ты какой-то сегодня… Видать, не с той ноги встал.
– Так и сделай, – перешел на более спокойный тон Меркулов. – Куй железо, пока горячо! А насчет Потапова… Звони, – подвинул он правительственный закрытый справочник. – Откажет, дальше будем думать.
– По прямому? – открывая справочник, спросил Турецкий.
– Тебе можно и по прямому.
Трубку подняли быстро.
– Слушаю, – разнесся по кабинету уверенный басок.
Меркулов нажал кнопку включения звука.
– Здравствуйте, Юрий Андреевич.
– Добрый день.
– Вас беспокоит Турецкий Александр Борисович.
– Рад вас слышать, Александр Борисович.
– Мне хотелось бы поговорить с вами.
– Подъезжайте.
– В котором часу вам удобно?
– Садитесь в машину – и вперед!
– Я так и сделаю.
– Жду.
– Голос бодрый, – сказал Турецкий, кладя трубку.
– А чего ему тебя бояться? Ты представитель закона. Бояться ему надо не тебя. Другой стороны, – сказал Меркулов. – Придумал, с чего начнешь-то?
– Потапов – вице-президент компании «Сибирское золото». А компания в списке секретаря по выявлению источников средств стоит в первой строчке.
– Разве не существует закона, запрещающего совмещение государственных должностей с должностями коммерческого порядка? – ехидно поинтересовался Меркулов.
– Выходит, для господина Потапова закон не писан!
– Езжай, – дал добро заместитель генерального. – Возьми мою служебную. С водителем. Не куда-нибудь ведь едешь, в Кремль!
По дороге Турецкий обдумывал будущую беседу. Зацепка, список секретаря, есть. Имеются и некоторые данные о махинациях компании, но нет документов, их подтверждающих, пока с ними разбираются спецы из ФСБ в Екатеринбурге. Конечно, хорошо сразу схватить быка за рога, закатить ему прямо в лоб: почему, мол, господин Потапов, после ваших вояжей в славный город Ставрополь появляются на улицах трупы кандидатов в губернаторы? И поглядеть ему в глаза после такой пули. Наверняка вызовет охрану, а те разбираться не станут, за белы рученьки – и как можно дальше от кремлевской стены! Бывало, ошибался следователь Турецкий, следуя своей интуиции, но то было по молодости, а за последние годы чутье его не подводило. Вот и теперь чувствовал он, что вышел на верный след, не последний игрок Потапов в страшной международной игре, которая называется политикой. Ничего, придет время, когда он ногой откроет дверь кремлевского кабинета помощника Президента по СМИ. С самого начала, как только Турецкий был назначен руководителем следственно-оперативной группы по расследованию ставропольских убийств, он решил действовать напрямую, открыто.
Юрий Андреевич, получив сообщение от своего секретаря о приходе Турецкого, встретил его в дверях кабинета.
– Проходите, Александр Борисович, присаживайтесь, пожалуйста, – он указал рукой на кресло, стоявшее возле накрытого небольшого столика. – Кофе, чай, водка, коньяк?
– Чаю много не выпьешь, а водочки можно! Тем более такой, как у вас, грех не выпить, – улыбнулся Александр.
– Обычная «Смирновская».
– Но не из ларька же!
– А вы покупаете в ларьках?
– Когда где придется, порой и в ларьках. – Турецкий посмотрел на собеседника, усмехнулся. – Разумеется, мне могут доставить в кабинет, если намекну, даже из того места, откуда ваша, но, к сожалению, я излишне скромен.
– Насчет скромности не уверен, но то, что вы не берете взятки, в том числе и спиртным, нам известно.
– Прошу прощения, это кому «вам»?
– По-моему, так принято говорить. Но, если угодно, можно выразиться и поконкретней. Мне известно.
– Теперь ясно, – удовлетворился ответом Турецкий. – Ваше здоровье!
– Ваше, Александр Борисович!
Водочку они запили горячим крепким кофе и закурили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49