Все должно решиться в какие-то мгновения, но мы должны быть начеку, особенно если в поле зрения появится белая «семерка» с мощным мотором, номера на ней завтра могут быть другие.
Предостережение полковника Джураева не оказалось из­лишним, опытный оперативник чувствовал ситуацию даже на расстоянии, и как только Нортухта доложил ему о странной пуле, он, как и прокурор Камалов, сразу вспомнил о смерти Айдына, там тоже фигурировала необычная пуля, и становилось ясным, что за Хуршидом Азизовичем охотились те же люди, что убили человека из Аксая.
В ту ночь Ариф долго просидел на крыше дома напротив гостиницы, держа наготове «Франчи» с прибором ночного ви­дения, только в четвертом часу ему стало ясно, что прокурор в гостинице вряд ли появится. Оставалось загадкой одно: то ли он почувствовал охоту за собой, то ли обстоятельства вынуди­ли его вновь выехать из Ферганы.
Ариф больше склонялся ко второму варианту, по его све­дениям, очаг напряженности в долине разрастался, он точно знал, что появились люди, подвозившие толпе ящиками водку и одаривавшие молодежь, идущую на штурм административ­ных зданий, пятидесятирублевыми купюрами. Шел мощный слух, что хан Акмаль бежал из московской тюрьмы и что он стоит за стихийным народным бунтом. Чтобы молодежь не разбредалась на ночь по домам, к вечеру к местам их скопле­ния доставлялись бараны и устраивались пиршества, водка лилась рекой, не до сна, конечно, было в эти дни прокурору Камалову, и Ариф понимал это.
Наступил новый день, и охота на прокурора Камалова продолжилась. С утра Ариф на мотоцикле проехал мимо Прокуратуры и милиции, но знакомой белой «Волги» с таш­кентскими номерами не было видно, то ли еще не приезжал, то ли уже уехал. Затем он объехал базары Ферганы, потолкался в людных чайханах и по слухам уяснил для себя, где сегодня, вероятнее всего, может появиться человек, за которым они охотились. При любом раскладе маршрут выстраивался один – дорога на Коканд, сегодня прокурор Камалов будет мо­таться по этой трассе целый день, центр событий переместил­ся из Ферганы и Маргилана в эту зону. Ариф быстро выстроил новую тактику. Трасса Фергана – Коканд их вполне устраива­ла, из-за беспорядков она почти не контролировалась властя­ми, так что, выполнив задание Миршаба, они могли двигаться в сторону Таджикистана, на Ленинабад, а оттуда до Ташкента рукой подать, на всякий случай могли схоронить оружие где-нибудь по дороге до лучших времен. Следовало не суетиться и, выбрав на трассе придорожную чайхану, наблюдать за прохо­дящими машинами, и если «Волга» появится без сопровожде­ния автоматчиков из спецназа, то ей далеко не уйти, мощный гоночный мотор достанет ее, и на первом же крутом повороте, когда поблизости не будет машин, они расстреляют ее в упор. План был прост и ясен, и никто из участников не стал возра­жать, через два часа, отыскав посередине трассы подходящую чайхану, они остановились там.
С раннего утра Камалов находился в лагере для беженцев, что организовали для потерявших кров близких турок-месхетинцев, он позаботился о тройном кольце охраны пострадав­ших, располагал сведениями, что обезумевшая от крови толпа готова двинуться и сюда, где собрались беззащитные старики, женщины, дети.
Для себя прокурор решил, что если жаждущие крови фа­натики прорвут кольца обороны, то третьему заслону он даст команду открыть огонь, пока такой команды из центра не по­ступало, а орда от этого только больше наглела и распоясыва­лась. Люди, руководившие беспорядками, открыто кричали в толпу – не бойтесь ни армии, ни милиции, не слушайте мулл, они не будут стрелять!
Пока Хуршид Азизович разбирался в лагере со старейши­нами турок-месхетинцев, в машине то и дело раздавались те­лефонные звонки. Нортухта успевал только записывать сведе­ния для прокурора, поступавшие отовсюду. Самой горячей точкой по-прежнему оставался Коканд и прилегающие к нему районы. Вернувшись в машину, Камалов торопливо пробежал сообщения, записанные водителем, и они двинулись на Ко­канд, где их уже давно ждали.
Как только выехали за город, прокурор попросил Нортухту надеть облегченный бронежилет, полученный от майора, а автомат находился у каждого под рукой еще с вечера.
С самого утра они не говорили о преследователях, с кото­рыми наверняка сегодня столкнутся где-нибудь на дороге, ибо для охотников маршрут прокурора не представлял особого секрета. Оба невольно обращали внимание на белые «Жигули» седьмой модели, но та, с мощным мотором, пока не появля­лась. Опять добирались до Коканда с остановками, и вновь по­всюду требовалось вмешательство прокурора.
Камалов, возвращаясь в машину после вынужденных ос­тановок, на время забыл о террористах, но зато шофер все вре­мя был начеку. Он и заметил у придорожной чайханы пустые белые «Жигули» седьмой модели.
– Вот эта машина, ФЕР 36-12, и номер, наглецы, не стали менять.
Камалов моментально очнулся от тяжелых дум и сказал бесстрастно:
– Спокойно, Нортухта. Это хорошо, что они не стали ме­нять номер, их самоуверенность нам только на руку. Не сбав­ляй скорость, пусть продолжают думать, что мы ничего не за­метили. А остановились они тут не случайно, верно рассчита­ли, я все равно не миную их пост.
Как только отъехали подальше, прокурор достал бинокль и через заднее стекло увидел, как трое мужчин без суеты, с до­стоинством садились в машину.
Камалов, сидевший рядом с шофером, быстро поднял из-за сиденья один из манекенов и усадил позади себя, потом, глянув назад еще раз в бинокль, сказал:
– Прибавь насколько можешь, они показались вдалеке, чертовски мощная у них машина. Видишь, впереди затяжной поворот за высоким холмом, если не будет встречного транс­порта, идеальное место для нападения. Как только скроемся у них с глаз за холмом, выскакиваем с автоматами в придорож­ный кювет, но прежде на твое место усадим второй манекен, наклоним его в мою сторону, поднимем капот, он в первую очередь отвлечет внимание. Уверен, что они догоняют нас с расчехленным оружием и при обгоне попытаются расстрелять нашу машину в упор, известный гангстерский прием, а мы с тобой будем действовать по обстоятельствам.
Как только они вписались в кривую, впереди у дороги за­метили валуны, возле них и тормознул Нортухта. В считанные секунды они покинули машину и, пока бежали за камни, спи­ной ощущали приближавшуюся опасность. Едва они залегли, как услышали мощный, нарастающий рев сильного мотора, шедшего на пределе, и в поворот, визжа шинами, влетела зна­комая «семерка».
Увидев невдалеке на обочине белую «Волгу», от неожидан­ности они чуть сбавили скорость, и прокурор заметил, как в обоих окошках приближающейся машины появились оружей­ные стволы. Еще не поравнявшись, они открыли бешеный ав­томатный огонь, а пронесшись рядом, буквально изрешетили машину. Отъехав метров сто, «семерка» вдруг остановилась, ловко развернулась и медленно двинулась назад. Возможно, они хотели увидеть результаты нападения, а скорее – забрать какие-нибудь документы из машины или, наоборот, подбро­сить кое-что, чтобы навести милицию на ложный след.
Они остановились недалеко от машины, задранный капот мешал им видеть салон «Волги», но выходить не спешили, вы­жидали, слышно было, как из простреленных насквозь шин тихо выходил воздух и откуда-то тяжело капала на асфальт жидкость.
Хуршид Азизович видел из-за валуна, как машина мед­ленно оседала на спущенные колеса. Вдруг разом распахну­лись дверцы «Жигулей», и вышли трое молодых мужчин, двое с автоматами в руках. Они молча переглянулись и, убедив­шись, что трасса пуста, осторожно двинулись к «Волге».
– Только по ногам, – шепнул Камалов водителю.
Но вдруг тот, что был без оружия, почувствовал какой-то подвох, возможно, разглядел манекен на заднем сиденье, из которого торчали клочки ваты, и закричал:
– Атас, в машину!
И тут же безжалостная очередь враз скосила всех троих подряд.
– Что ты наделал! – только успел сказать Камалов шофе­ру и побежал на дорогу, где вразброс лежали террористы. Про­курор перевернул одного, другого, сомнений не было, наповал.
Подошел, держа автомат дулом вниз, Нортухта, Камалов спросил его:
– Зачем ты это сделал? Я же сказал – стрелять только по ногам.
Шофер, вдруг зло сверкнув глазами, ответил:
– Это наемные убийцы, и я не хочу, чтобы они, выйдя на свободу, перерезали мою семью. Я не доверяю ни нашим зако­нам, ни нашим судам, так будет не только спокойнее, но и справедливее.
Оттащив убитых с дороги в кювет, они осмотрели «Жигу­ли». В багажнике прокурор обратил внимание на аккуратненький футляр, открыв его, он увидел разобранную автоматиче­скую винтовку итальянского производства с прибором ночно­го видения, в патроннике имелись пули, и он разрядил «Франчи».
Увидев пули, Нортухта сказал:
– Точно такая же у вас в кармане, и стрелял в вас вчера ут­ром тот, что вышел без автомата, он, видимо, у них за «чистодела» проходил, ас.
– Да, я знаю, и зовут его Ариф, я за ним уже давно охо­тился, жаль, опять следы оборвались.
Отправив Арифа с бригадой в Фергану на охоту за проку­рором Камаловым, человек из Верховного суда принялся за выполнение второго пункта приказа Сенатора, он касался Бес­палого, Артема Парсегяна, бывшего владельца салона игровых автоматов, хотя, честно говоря, Хашимов не понимал, зачем понадобилась Сухробу Ахмедовичу его смерть.
Но след Парсегяна неожиданно затерялся, а ведь он точно знал, что Беспалого задержал полковник Джураев во время ог­рабления майора ОБХСС Кудратова, страховавшего подвоз к «Лидо» спиртного с подпольных заводов.
Не отыскав Парсегяна по уголовным каналам, Миршаб стал разыскивать через своих людей в милиции, но тут неожи­данно наткнулся на стену молчания. Но он все-таки узнал, что Беспалого забрали в следственный изолятор КГБ, вот, оказы­вается, чем объяснялось странное поведение давних осведоми­телей из милиции. Только теперь догадался Хашимов, что Беспалый знал нечто такое про его шефа, что представляло для него крайнюю опасность.
Парсегян неожиданно оказался недосягаемым, и Владыка Ночи понял, что с выполнением первого пункта приказа сле­дует поторопиться. В случае ликвидации «Москвича» Парсегян догадался бы сказать на суде, что оговорил уважаемого Сухроба Ахмедовича под давлением прокурора Камалова. Нынеш­няя схема судов конечно же была хорошо известна Беспалому. В тот день, когда Хашимов узнал, где находится разыски­ваемый им Парсегян, ему стало известно, опять же из мили­цейских источников, что на прокурора Камалова на трассе Фергана – Коканд неизвестные совершили покушение и что все трое нападавших в перестрелке погибли.
Выходило, что «Москвич» переиграл их и на этот раз. В какой-то момент Миршаб пожалел, что нет в Ташкенте Шубарина, месяц назад он уехал в Западную Германию на ка­кие-то долгосрочные курсы по банковскому делу. Они с Сухробом Ахмедовичем знали давнюю мечту Японца открыть ком­мерческий банк. Будь Шубарин под рукой, подсказал бы что-нибудь дельное, хотя они когда-то с Сенатором условились не впутывать Артура Александровича ни в политику, ни тем бо­лее в уголовные дела; нужно было, чтобы при любых обстоя­тельствах он оставался свободным и с чистыми руками. Мно­гие в республике хорошо знали, как он спас семью Анвара Абидовича Тилляходжаева, и эта верность секретарю обкома, патрону, с кем он когда-то начинал подниматься, потрясла всех, вызвала неподдельное уважение. На Японца они могли рассчитывать в любой беде, он не оставит без помощи и по­кровительства их семьи и детей. А Салим Хасанович смотрел еще дальше: если мы войдем в рыночную экономику, а дело, похоже, к этому идет стремительно, то только отдав свои капи­талы в руки Шубарина они могли обеспечить будущую жизнь не только себе, но и внукам, уж он-то знает, как деньгами рас­порядиться, во что вложить, какое предприятие приобрести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72