Кому ж это хочется подрубить свой бизнес на корню? Журналист – это нечто вроде налогового инспектора или полиции нравов, только еще хуже. Представителей власти еще сдерживают какие-то инструкции и законы, а журналист – это полный отморозок, может позволить себе что угодно. И если информация от налогового инспектора никуда дальше инспекции не пойдет, то для журналиста чем больше шума, тем лучше, он с этого живет.
– Нет, Фасбиндер – это для меня мрачновато, а Гринуэй у меня есть. Спасибо.
– Не за что. Извините, что ничем не мог помочь. Но приходите на следующей неделе, я постараюсь подобрать вам что-нибудь интеллектуальное.
– Слава Богу, что не духовное, – пробормотала сквозь зубы Белкина.
– Заходите, буду рад помочь.
Варвара с тоской во взгляде осмотрелась. Дорогин стоял метрах в двадцати от нее и скучал, он безо всякого интереса рассматривал торцы кассет.
«Вот же черт! Как это я сразу не сообразила, мне тут делать нечего.» Она решительно направилась к Дорогину и скорбно произнесла:
– Сергей, я самая настоящая звезда.
– Я в этом никогда не сомневался.
– Впервые мне не хочется быть звездой, меня здесь узнают. Даже лоточники и те читают газеты, смотрят телевизор, – Белкина глубоко вздохнула, и ее огромная грудь колыхнулась.
Выражение лица Дорогина при этом ничуть не изменилось, хотя другие мужики начинали при этом пускать слюну.
– Застежка, – бесстрастно произнес Дорогин.
– Что? – не поняла Белкина.
– Не вздыхай так глубоко, не набирай столько много воздуха, застежка не выдержит.
– У меня не только застежки нет, даже лифчика не надела, – отшила Дорогина Белкина. – Плохо быть звездой, плохо быть знаменитой.
– Не хрен было писать всякие гадости про известных людей, лепить свою фотографию к каждому материалу.
– Кто ж знал! – вновь вздохнула Белкина, но поостереглась. Лифчик-то на ней был, но застежка не очень надежная.
Она отошла на два шага и смерила Дорогина таким взглядом, каким окидывают приглянувшийся плащ.
– Что ты на меня так смотришь? – забеспокоился Дорогин.
– Не бойся, приставать не буду. Но у тебя лицо самое что ни на есть подходящее.
– В каком смысле?
– В смысле, что тебя никто не знает и на мента ты не похож.
– Это меня радует.
– По-моему, ты самый что ни на есть типичный клиент продавцов порнокассет.
– Вот за это спасибо, – обиделся Сергей.
– Ты попробуй, у тебя получится, – горячо шептала Белкина Дорогину прямо в ухо. Он чувствовал ее горячее влажное дыхание.
– Ладно, помогу, – сказал Дорогин, – деньги давай.
Варвара передала ему пачку денег и сунула в руки огромную сумку на колесиках.
– Нет уж, – Дорогин вернул сумку журналистке, – может, я и похож на покупателя порнокассет, но никак не похож на сумасшедшего. Я, если дело пойдет, стану приносить их небольшими партиями.
Варвара осталась стоять на месте, наблюдая за Дорогиным. Тот вразвалочку подошел к лотку с кассетами и чуть заметно кивнул продавцу, будто его немного знал. У продавца были такие лицо и руки, которые могли принадлежать кому угодно – продавцу картофеля, мяса, свежей рыбы, но никак не продавцу видеопродукции и компакт-дисков.
– Вас что-то интересует? – шепотом спросил продавец.
Дорогин, как хороший актер, выдержал паузу, а затем посмотрел продавцу прямо в глаза.
– Есть?
– А что надо?
– Отечественное и позабористее. Свеженькое, Старье надоело. И чтобы без негров в белых носках.
Последняя фраза развеяла все сомнения продавца.
– Здесь нету, но сейчас организую. Постойте, пожалуйста, на проходе, к вам сейчас подойдут, – продавец исчез, попросив соседа присмотреть за товаром.
Дорогин не простоял и двадцати секунд, как у него за спиной послышался вкрадчивый голос:
– Интересуетесь?
– Интересуюсь, – ответил он и только тогда обернулся.
Ему показалось, что никого за ним нет, и лишь когда опустил глаза, увидел маленького мужчину ростом не более полутора метров. В руках он держал небольшой рюкзак, забитый под завязку кассетами.
– Что и почем?
– Как всегда, по четыре.
Дорогин знал, доверие возникает, когда люди не договаривают – чего четыре? что есть? Мужичонка распустил горловину рюкзака, и Сергей увидел торцы кассет.
– Это что, по-твоему, свежее? – Сергей ткнул пальцем в первую попавшуюся кассету, на которой было написано «Роки. Приключения итальянца». – Мне отечественное надо.
– Подороже будет, – мужичонка тут же запустил руки в рюкзак и очень ловко поменял ряды кассет. – Это все отечественное, все свежее.
– Почему дороже? Ты же говорил, по четыре?
– Потому что отечественное. Свое всегда дороже, да и сложности сейчас с этим возникли.
Дорогин не разбирался в предмете, но не хотел этого показывать. Он прошелся пальцами по торцам кассет, приговаривая:
– Это есть, это я видел, это ерунда.., а вот эти три возьму.
– По пять.
– «Зеленью» или «россией»?
– Как угодно, как тебе удобнее.
– Дам десять зеленью и пять «россией».
– Идет.
Дорогин рассчитался и, вытащив из кармана черный полиэтиленовый пакет для мусора, положил в него кассеты.
– Смотрите на здоровье. Обращайтесь еще.
– А еще что-нибудь есть?
Мужичонка вздохнул и вытащил на божий свет третий слой кассет.
– Эти по шесть, – с придыханием произнес он и огляделся. Чувствовалось, что это самое свежее и самое забористое, за которое, если заметут, мало не будет. – Любительские, – облизываясь, произнес мужичонка и вновь огляделся. – Даже я не все еще смотрел, только вчера привезли. Но ребята говорили, оторваться нельзя.
Дорогину было гадко, хотелось уйти, но Белкина строго смотрела на него. И он понял, дело есть дело, раз назвался груздем, полезай в кузов. Конечно, у Дорогина не было журналистского удостоверения, в шоферах у Варвары он числился лишь условно.
Мужик-недоросток перехватил взгляд Дорогина и приободрил покупателя.
– Не боись, наши здесь фильтруют, а менты купленные.
– Чего ж тогда нервничаешь?
– Недавно разборки были, – признался мужичонка, почувствовав к Дорогину симпатию и предвидя, что тот сейчас купит еще несколько кассет. – Сложности начались.
Но Дорогина эти подробности не интересовали. Главное для него было – купить кассеты.
– Ничего из них не видел. Сколько их тут?
– Восемь.
– Давай-ка все. Только смотри, если это какая-нибудь гадость, приду назад отдавать.
– Эти кассеты, как белье, назад не принимаются, но качество гарантирую, особенно если вы такое любите.
– Люблю, – с отвращением произнес Дорогин и отдал деньги.
Еще восемь кассет исчезли в черном полиэтиленовом мешке. Рюкзак торговца значительно похудел, а лицо просветлело. Половину дневной нормы по продаже он выполнил и теперь мог немного расслабиться. С каждой кассеты ему перепадал доллар.
Белкина с нетерпением ждала Дорогина.
– Получилось?
– Если меня не накололи, то да.
– Людей с твоим лицом не накалывают.
– Неужели я похож на бандита?
– Похож. Ты на кого угодно похож. Тебя можно представлять как артиста, бандита, космонавта и водителя-дальнобойщика. У тебя универсальное лицо, ты «универсальный солдат», – Варвара рассматривала кассеты, названия ей ничего не говорили. – «Детский сад», – прочитала она, – это интересно. «День рождения в Макдональдсе», «Первое причастие». Чушь какая-то Она упаковала кассеты в сумку и толкнула Дорогина в плечо:
– Еще.
– Тебе мало? Тут смотреть больше чем на сутки.
– Я же не идиотка смотреть это на нормальной скорости! Посмотрим на промотке, в ускоренном.
– Нет уж, в зрители и консультанты я тебе не нанимался, хватит того, что я выступаю в роли покупателя.
– Спасибо и на этом. Купи еще чего-нибудь.
– Возвышенного?
– Нет, отечественного.
Дорогин направился в другой конец торгового ряда, И тут все повторилось. Лоточник понимающе кивнул, попросил отойти. Через полминуты в трех метрах от Дорогина в недоумении остановился все тот же мужичонка-недоросток с полным рюкзаком.
– Вы же уже покупали? Дорогин заулыбался:
– В первый раз такой активный покупатель попался?
– Хороший покупатель. Но у меня ничего нового для вас нет.
– Ты что, один на всем рынке?
– Нет, нас человек десять. Придется конкурента подослать, он на других людей работает, у них и фильмы другие.
– Хочешь сказать, твои фильмы лучше?
– По мне все они одинаковые.
Мужичонка был похож на евнуха. Голос у него был тонкий, как рыбья кость. Он тут же исчез в толпе и слово свое сдержал. Появился конкурент – солидный мужчина в костюме, но без галстука. На лацкане пиджака поблескивал значок, похожий на депутатский, кассеты он держал в серебристом кейсе с двумя кодовыми замками.
– Мне сказал Сильвестр, вы интересуетесь?
– Интересуюсь.
– Ну тогда смотрите.
Мужчина поколдовал над замочками, крышка кейса отворилась. Обложки кассет были самые безобидные – от популярных фильмов.
– Не понял… – сказал Дорогин.
Мужчина принялся поворачивать кассеты, предъявляя торцы, на которых клейкой лентой были прикреплены названия. Сергей смотрел на мужчину, тот улыбался бесхитростно и наивно, как продавец гербалайфа: хочешь похудеть, спроси у него как.
– Я возьму все.
– Как все?
– Весь набор.
Мужчина замер. Такого с ним никогда не случалось. Брали, как правило, по одной, изредка две, в крайнем случае, три. А чтобы вот так, десять кассет без разбора, – это впервые.
– Вы что, гражданин, видеосалон собираетесь открыть?
– Нет, у меня крутые гости, их надо обеспечить развлечениями на неделю.
– Понял, не вопрос.
На этот раз пакет был не черный, а в легкомысленные цветочки, поверх которых красовалась надпись «С Рождеством Христовым!». «Экое кощунство, – подумал Дорогин, ухмыляясь про себя, – это ужасные гримасы нашей жизни, как любит писать Белкина.»
Он увидел, как два милиционера в камуфляже подошли к низкорослому Сильвестру. Тот угостил служителей правопорядка сигаретами. Те посмотрели на Сергея с уважением. Сергей рассчитался и быстро зашагал к Белкиной.
– О, вот сейчас нормально, – взвесив пакет, резюмировала Белкина. – Технология отработана, – сказала она, – если надо, мы сможем отфильтровать весь рынок. Никаких лишних вопросов не задавали?
– Спрашивали, для себя я покупаю или нет. Я говорил, что для своей дамы, и показывал на тебя.
– Врешь, никуда ты не показывал, смотрел в землю, стеснялся. Стыдно покупать такую дребедень?
– Стыдно, – согласился Дорогин, – но, слава Богу, смотреть мне ее не придется.
– Почему не придется? Сейчас поедем ко мне и начнем просмотр.
– Без меня, Варвара.
– Но одной же скучно, Дорогин!
– Пригласи кого-нибудь из коллег.
– Они приставать начнут, а ты не пристаешь.
– Знаешь, чего это мне стоит?
– Расслабься и получай удовольствие.
– Белкина, иди к черту!
Но Сергей не только довез Белкину до дома, но и зашел с ней в квартиру. Как каждому нормальному человеку, ему было любопытно изведать неизведанное. Порнографию он смотрел и раньше, но невнимательно, не анализируя ее.
– Ты же, кстати, в кино разбираешься, можешь толковую консультацию дать, что да как снималось. Мне важно знать, кто это снимает, профессионал, любитель, какой техникой. Мы же с тобой, Дорогин, как врачи, нам надо поставить диагноз и написать историю болезни. Перед врачами же пациенты не стесняются раздеваться?
– Смотря перед какими, Варвара.
– Ну ладно тебе, брось! Я сейчас заварю кофе, а ты включай видик.
– Какую ставить?
– Без разницы, классифицировать будем потом. Дорогин абсолютно бесстрастно запустил руку в глубокую черную сумку, вытащил кассету, но даже название не стал читать. Видеомагнитофон с мягким щелчком проглотил кассету, словно причмокнул язычком после вкусной конфеты. Дорогин устроился в кресле, аккуратно сняв брошенную на спинку пижаму в мелкие цветочки. «Еще бы в зайчики и в белочки купила!» – подумал он о Белкиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48