— Их души спят, они пройдут лишь туда, куда пройдет их хозяин, — констатировал вождь, после чего, пропустив Юркину скромную персону, перенес посох к голове Васи. Свечение осталось голубым, и вождь объявил:
— Он мудр, но не знает Истины. Ему не удастся перешагнуть голубую линию.
Пшик! Пшик! Пшик! — Вася исчез вместе с Ваней и Валетом, а посох вождя притронулся к Юркиной голове. Радужное сияние четко разделилось на семь известных Тарану цветов: красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий и фиолетовый. Прямо как в известной ключевой фразе: «Каждый Охотник Желает Знать, Где Сидит Фазан».
— Он знает Истину. Он сможет пройти за фиолетовую черту и сделать ДЕЛО.
Ты сделала верный выбор, дочь моя! Последняя фраза, естественно, была обращена к Полине, которая сразу после этого засияла всеми цветами радуги. Пшик! — и… Таран проснулся.
ЗАДАЧА ДЛЯ САМОУБИЙЦ
Как выяснилось, Юрка спал в очень уютной кровати, к тому же со всех сторон обвешанной противомоскитными сетками, так что комары и мухи его ничуточку не беспокоили. Одежда, сложенная в аккуратную стопочку, лежала на табуретке в головах кровати. Здесь же, в этой просторной и чистой комнате, стояло еще шесть точно таких же коек, на которых дрыхли все остальные. Точнее, дрыхли не все. От одной из коек доносилось жадное пыхтение Гребешка и страстное оханье его темнокожей партнерши. То, что партнерша у него была темнокожая, было прекрасно видно даже через противомоскитную занавеску. Вообще-то в комнате было не очень светло, на окнах с внешней стороны были закрыты ребристые жалюзи, но то, что еще не стемнело — это точно. Конечно, никакого трона, тамтамов, вождя в огромной маске не было и в помине.
Луза задувал, как паровоз. От его храпа даже стекла в окнах вибрировали. В дальнем углу неслабо похрапывал Васку Луиш. Биороботы, получив от Васи Лопухина приказ спать, дышали с удивительной равномерностью, будто им во сне кто-то командовал: «Вдо-ох! Вы-ыдох! Вдо-ох! Вы-ыдох!» Сам Вася спал почти бесшумно.
Возня на койке Гребешка закончилась, и через несколько минут оттуда осторожно выбралась молодая и стройная негритянка, которая, масленисто поблескивая потным телом и мягко ступая босыми пятками по полу, не спеша удалилась из комнаты.
Сам Гребешок, как водится, захрапел дальше.
Таран особо ему не завидовал. Его даже не интересовало, где Мишка достал эту шибко жгучую брюнетку. Африка, как известно, по СПИДу на первом месте, размышляй потом, спасли тебя средства защиты» или нет. Ну, и конечно, Таран еще не отошел от этого сна, который «не совсем сон», где фантастический вождь племени Муронго избрал его для какого-то ДЕЛА.
Прежде всего, наверно, следовало подумать, была ли эта фантасмагория чистой случайностью, произвольным творчеством мозга или некой искусственной реальностью, созданной Полиной или здешним дедушкой-вождем. Ежели он, конечно, не просто старая развалина, а экстрасенс, которого побаиваются даже здешние воюющие стороны.
Насчет Полины, конечно, Юрка все-таки чуть-чуть сомневался, хотя уж в чем в чем, а в ее суперспособностях был убежден на сто процентов. Во-первых, во время той же прошлогодней подземно-подводной экспедиции на ее «волну» настроились «джикеи», старавшиеся заманить Тарана в засаду. Ведь у него тогда имелся пульт, при помощи которого можно было открыть холодильник с Полиной.
Что, если и сейчас «джикеи» бродят где-то поблизости?!
Мелкое хулиганство дедушки-вождя, если принять за аксиому, что он экстрасенс и по совместительству выполняет в здешнем племени обязанности шамана-колдуна, тоже исключать не стоило.
С этой точки зрения совсем по-иному выглядела и шикарная трапеза. Если камараду Октавиу Домингуш обладает мощным гипнотическим воздействием, то он мог накормить «гостей» жареной саранчой на постном масле или лягушками в солидоле, а они бы при этом думали, будто вкушают всяческие яства российской кухни и лишь чуточку удивлялись, откуда они здесь взялись. Ну, а потом, когда все насытились, предложил посмотреть во сне рекламный ролик: мол, не думайте, мальцы, что дедушка старый и полудохлый — он еще могуч! Возможно, такими трюками камараду Домингуш добился того, что нехорошие контрреволюционно настроенные майомбе избегают соваться на территорию муронго, а заодно и революционных бойцов 2-й алмейдовской армии удерживает от не правильного поведения.
Правда, Васин приборчик никакой заподлянки не распознал, но ведь та же Полина еще в прошлом году сумела обмануть и хитромудрую технику, и ее ученых операторов с помощью своего гипнотического внушения. Так и дед Домингуш мог для начала подавить Васину способность правильно воспринимать показания прибора, а уж потом начал накручивать всякие липовые картинки.
Наконец, была еще одна, самая безобидная версия. Просто нервное напряжение последних суток могло заставить мозг начать вариться в собственном соку и выдавать дрыхнущему хозяину всякие дурацкие сновидения. Впрочем, эта версия никак не объясняла того, что их тут накормили российскими блюдами. Ведь это все-таки не во сне было! Кажется…
Тарану стало жутковато. Одна Полина чего стоит, а теперь еще и дедуля-вождь на его голову! Заморочат голову — и свихнешься, как Соловьев Антон Борисович. Начнешь с улыбкой писать в штаны и петь детские песенки.
Еще немного и Юрка вскочил бы с койки, заорал бы что-нибудь в диком испуге и пустился бы наутек в одних трусах. Но в это самое время звучно затарахтел будильник, стоявший на полу около койки Васку Луиша.
Команданте разом перестал храпеть, выбрался из-под москитной сетки и начал одеваться.
Как ни странно, эти его вполне обыденные действия произвели на Юрку наиболее успокаивающее впечатление. Он тоже стал напяливать камуфляжку и ботинки, хотя Васку Луиш команды «подъем» не отдавал. Эту команду подал проснувшийся Вася Лопухин для своих подопечных биороботов, которые дружно вскочили и оделись даже раньше, чем сам Вася.
Гребешок и Луза продолжали храпеть, и Васку Луиш решил напомнить, что хорошего всегда бывает понемножку.
Пока он пытался их растормошить, Таран — дошло наконец-то! — припомнил, что выпил перед сном не меньше поллитры. Но никакой похмелюги или иных нездоровых явлений в организме не прослушивалось. Все работало как положено, моторчик вытюкивал свои 60 ударов в минуту, в желудке все утряслось, руки-ноги прекрасно отдохнули и трястись не собирались. Даже запаха перегарного не было.
Вася Лопухин и команданте тоже никакого отходняка не переживали. Ваня с Валетом, поскольку их только боржомом поили — тем более.
Вот тут Юрка и подумал еще раз, что этот самый «обед по-русски» с окрошкой и водочкой в действительности не существовал. Может, что-то типа окрошки в этих местах и делают, допустим, на базе кислого молока и всяких там маниок или бататов, но дед Домингуш решил: пусть воины-интернационалисты почуют родной вкус ржаного кваса. Точно так же небось местные жители свинину на угольях запекают, а он бойцам организовал вкус жареного барашка со специями в молодом вине. Ну, а с водкой и боржоми — совсем просто. Нанесли ключевой водички, а гости ее пили и хмелели в свое удовольствие.
«Куропаточники» задержались с подъемом тоже не потому, что их мучила головная боль. Просто Луза любил поспать не меньше, чем поесть, а Гребешок несколько расслабился по случаю интенсивных наслаждений с негритянкой. Тем не менее увидев, что все уже одеты и только их дожидаются, они быстро протерли глаза и похватали одежку.
— Койки заправлять? — спросил Гребешок, конфузливо прикрывая одеялом свое лежбище, где могли остаться всякие следы от его временной возлюбленной.
— Не надо! — махнул рукой Васку Луиш. — Приберут как-нибудь без нас.
Возвращаемся к машинам. Через час выступаем.
— Еще разок скупнуться не успеем? — спросил Мишка. Кто про что, а голый про баню.
— Нет, — веско сказал команданте, — время на отдых вышло. Могу дать только десять минут на туалет.
И вывел во двор, на зады здешнего «Белого дома».
Туалет оказался самым что ни на есть армейским, деревянным, но удобным, ибо в очереди стоять не пришлось. Оттуда знакомой тропкой двинулись к озерцу — Гребешок на него с такой тоской посмотрел! — и далее, к машинам.
Богдан, когда они приближались, вытащил такой же прибор, как у Васи, и сам Вася, между прочим, тоже. Однако приборы, вестимо, не обнаружили ничего жизнеугрожающего.
Просидевшие весь день у машин недоверчивые бойцы им явно завидовали.
Они, правда, еще не знали, чем «отдыхающих» кормили и где они спали, но зато прекрасно видели с горки, как «коллеги» искупались в озере. И наверняка потом не один раз приставали к Болту с просьбой разрешить окунуться, но просьбы их остались без ответа.
— Ишь, е-мое! Цветут и пахнут! — заметил Агафон. А тут еще Луза принялся повествовать о том, что и как он жрал, поскольку для детинушки воспоминание о жратве было столь же приятно, сколь и сама жратва. У публики от этой рас-сказки сухпаи в желудке завертелись.
— Брешешь! — проворчал Налим. — Осетрина, блин, шашлыки, икорка… Во сне небось приснилось! Водяры, они, е-мое. по бутылке высосали! Да вас бы еще три часа будили! А ее даже и запаха нет…
Гребешку, который поведал о том, как ему по заказу привели черную телку «с во-от такими ногами и во-о-от такими сиськами», поверили больше, но напомнили, что от СПИДа еще никого не вылечили.
Вася Лопухин, собрав вокруг себя гвэповцев, начал им чего-то растолковывать,. Похоже, они сверяли свои наблюдения по приборам, но так или иначе пришли к выводу, что вроде бы мозги им никто не пудрил.
Танкисты гордо заявили, что ежели б они тут не прели, то всем, халявщикам растаким-то, негритосы башки поотрезали бы, а Гребешку еще и яйца.
Гребешок примирительно сказал, что в другой раз они могут сами сходить, а он покараулит, чтоб танк не раздели.
— Так! — громко объявил Болт, привлекая всеобщее внимание. — Всем «отпускникам» одеть вооружение и снаряжение. Через пять минут общее построение.
Когда все построились, Болт и Васку Луиш прошлись вдоль шеренги, пригляделись к заправке. Потом вернулись на середину строя, и Болт сказал:
— Все приятное в прошлом, господа бывшие ахвицера и примкнувшие к ним партизаны! Порядок дальнейшей экскурсии такой: продолжаем движение по дороге в западном направлении до перевала, занятого карвальевцами. Силы противника: до двух взводов пехоты, шесть ручных пулеметов, один «ДШК» и вкопанный «Т-34-85» без горючего. По данным вышестоящего штаба, около 22.00 с запада на перевал подойдет подкрепление — до одной роты, усиленной взводом танков. Задача приятная: захватить перевал до подхода подкреплений к противнику и удерживать его до тех пор, пока группа в составе бывших «отдыхающих» не выполнит специальную задачу. О ней — на месте и исключительно исполнителям. После выполнения задач отходим сюда, в Муронго.
Народ безмолвствовал. Задачка была почти для самоубийц. Ясно, что атаковать перевал придется еще засветло. Вряд ли Удастся на сей раз захватить карвальевцев врасплох. Наверняка весь сегодняшний день их командование разбиралось с налета на Лубангу и на авиабазу, слушало эфир, и ежели Болт вел какие переговоры со штабом алмейдовцев, то их скорее всего запеленговали и даже могли подслушать. Впрочем, даже если их не подслушали, то в растревоженных тылах майомбе явно введена повышенная боевая готовность. Кто-то из драпанувших с блокнота на развилке запросто мог рассмотреть, прячась в кустах, сколько всего «коммандос» и на чем они катаются. Соответственно, за колонну ныне несуществующего пятого батальона карвальевцев, несмотря на сохранившиеся значки на бортах машин, их не примут. И едва колонна появится в поле зрения, как ее начнут мочить. А перевал — это не такое место, где можно вовсю маневрировать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73