— нахмурился Баринов, — Чтобы прочесть ваш талмуд, мне придется затратить минимум полтора часа. Это кошмарно много. И я должен четко знать, что не потрачу эти полтора часа зря. Поэтому вы должны мне дать по меньшей мере один конкретный ответ на конкретный вопрос, а именно: что привлекает «джикеев» и фон Воронцоффа в «Мазутоленде»?
— Сверхчистые алмазы, — уверенно произнес Ветров. — Они жаждут заполучить их месторождение.
— Вот это четкий ответ, достойный не мальчика, но мужа, — похвалил Баринов. — Теперь я чувствую, что не потеряю даром эти полтора часа. Правда, если вы коротенько мотивируете, отчего и почему пришли к этому выводу.
— Вот это-то как раз и займет больше часа! — воскликнул Ветров. — Там столько всего намешано, что коротенько никак не получится.
— А вы все же попробуйте.
— Хорошо. Вы уже в курсе, что Рудольф фон Воронцофф и полковник Владимир Воронков — не просто компаньоны, а родственники. Они происходят от общего предка, царского генерал-майора Воронцова, у которого имелись два предмета, изготовленные из особо чистых или даже сверхчистых алмазов: оклад Для иконы Пресвятой Богородицы XIV века и бриллиантовое ожерелье. Оклад вместе с иконой генерал пожертвовал Ново-Никольскому монастырю в своей родной губернии еще в 1912 году, по выходе в отставку. А ожерелье он пожертвовал три года спустя, в 1915 году, на нужды Всероссийского Союза Городов помощи больным и раненым воинам…
— Щедрый был дед, однако! — заметил профессор.
— Возможно, — согласился Никита Ветров. — Он пожертвовал, а некий купец Коровин выкупил по дешевке. Чуял, что грядет инфляция и царские ассигнации обесценятся. Наварил на нем процентов 800, не меньше. Но это так, к слову.
Важнее другое. Оба изделия — оклад иконы и ожерелье — изготовлены одним и тем же мастером в конце XVIII века, и на их изготовление пошли алмазы из одного и того же месторождения. Это месторождение находилось в одной из португальских колоний, которую мы привыкли условно называть «Мазутолендом». Их поставлял в Европу некий работорговец, бравший эти алмазы у одного из племенных вождей в северо-восточной части страны. Вождь таким образом откупался от налетов охотников за рабами. Алмазы отличались необычайной прозрачностью и сверхтвердостью — ими можно было оставлять царапины на алмазах из других месторождений. При этом вождь приносил работорговцу уже ограненные бриллианты, хотя во всей Европе не было ни одного ювелира, способного сточить с них хотя бы один уголок. Число граней на этих бриллиантах было всегда кратно шести — 6, 12,18, 24, 36 и так далее. Число карат — тоже. Наконец, вождь всегда приносил по шесть камней…
— Число Зверя, — усмехнулся Баринов, — 666!
— Там тоже были люди, знакомые с Писанием, — иронически заметил Ветров, — особенно один падре, который начал уличать работорговца в сношениях с нечистой силой, а вождя признал за воплощение дьявола. Вокруг работорговца создалась атмосфера нетерпимости, некоторые особо набожные сограждане требовали судить его трибуналом инквизиции. Короче говоря, пришлось ему срочно драпать, бросив все хозяйство и рабов некормленых. Сел на коня, прихватив мешочек бриллиантов, и ускакал в сторону моря. Но, должно быть, где-то в пути сгинул.
Ни шиша о нем больше не известно. Что же касается вождя и его доблестного племени, то падре убедил командира ближайшей войсковой части провести небольшую зачистку территории. Кроме того, плантаторы выставили добровольческий отряд.
Вестимо, хотелось отыскать месторождение и выпытать у вождя, как они такие алмазы обрабатывают. Три деревни сожгли, человек триста перестреляли, а все остальное население увели в рабство, кого по здешним фазендам разобрали, прочих в Бразилию отправили, на экспорт. Но ни вождя, ни месторождения, ни гранильных мастерских и мастеров обнаружить не сумели. А в более поздние времена там почти все исползали геологи и сделали вывод, что нет тут никаких алмазоносных пород и район на алмазы бесперспективный. Даже наши напоследок прошлись, но, увы, с теми же результатами…
— Что ж, — произнес Баринов, перебив Ветрова, — вы меня заинтриговали, Никита Сергеевич, и, похоже, над вашим докладом мне придется посидеть часа полтора. А вы пока задумайтесь, нет ли у вас лично желания съездить в Африку.
— В «Мазутоленд»? — уточнил Ветров.
— По-моему, о какой-либо другой стране ваш доклад не упоминает.
— Там стреляют, Сергей Сергеевич, а я еще от Чечни за пять лет не отошел.
— Но вы все-таки как следует подумайте. И я тоже подумаю, прочитав ваш доклад, можно ли считать вас серьезным специалистом по этой стране…
Часть II. «АФРИКА УЖАСНАЯ, АФРИКА ОПАСНАЯ…»
«НЕ ХОДИТЕ, ДЕТИ, В АФРИКУ ГУЛЯТЬ!»
Очень справедливое замечание сделал Корней Иванович. Можно сказать, на многие годы вперед для последующих поколений. Причем с течением времени и наступлением цивилизации опасность и ужасность Черного континента связывается уже не столько с наличием акул, горилл и больших злых крокодилов, сколько с «разбойниками-бармалеями». Впрочем, в переносном .смыле, «акул черного бизнеса», «генералов-горилл» и прочей подобной живности там еще до фига и больше.
Но дети все равно ходят гулять в Африку. И Ванечки с Танечками тоже.
Иногда потому, что газет не читают, иногда потому, что их туда посылают вышестоящие инстанции. Конечно, громадное большинство из них, полюбовавшись экзотикой, благополучно сваливает обратно. Но бывают такие неприятные случаи, когда им приходится оттуда сматываться очень быстро, ибо между местными «бармалеями», «акулами», «гориллами» или «крокодилами» зачастую начинаются разборки со стрельбой.
Как раз тот случай произошел в одной из африканских республик, довольно давно «сбросившей оковы колониализма», а потом даже сгоряча выбравшей «социалистическую ориентацию». В чем она у здешних граждан проявлялась, неизвестно, но вот советского оружия, начиная чуть ли не с «ППШ» и кончая вертолетами, тут было до фига и больше. А оружие — оно без дела висеть не любит, тем более что каждый, кто научился приводить его в действие, так и жаждет во что-нибудь популять… Опять же если на армию в десять тысяч стволов приходится десять генералов — это вообще стремно.
Конечно, при советской власти такого бардага нипочем не допустили бы.
Но нынешнему государству Российскому стало глубоко плевать на все эти африканские дела, благо своей Чечни хватает и разных других мест, где стреляют.
Только профессору Баринову было вовсе не наплевать. У него в этой небольшой черной стране, которую он шутя именовал «Мазутолендом», имелись свои очень большие интересы. И поэтому, в то время как все нормальные «ванечки» и «танечки» (последние вместе с прижитыми от здешних мужей негритятами и негритюшками) бодро грузились в заднюю аппарель «Ил-76» с опознавательными знаками МЧС, готовясь свалить из этой каши куда подальше, всего в сотне метров от него небольшая группа белых людей выгружалась из некоего зачуханного летательного аппарата. Трудно было определить, как называлась эта фиговина:
«ДС-3» или «Ли-2», что, впрочем, однохренственно. Важно, что аппарат благополучно довез эту группу белых из столицы соседнего государства и не развалился в воздухе от старости.
Да, эти самые ненормальные белые люди, в число которых имел счастье входить и Юрка Таран, прилетели сюда по своей воле. Кроме Тарана, в число этих «веселых туристов» входило еще пятнадцать подобных «счастливчиков».
Семнадцатым в этой компании был сопровождающий, чернокожий и стриженный не то под Роналдо, не то под Котовско-го гражданин здешнего государства в затертой и линялой, когда-то красной майке не менее чем с пятью рваными дырами.
Кроме дыр, на майке имелись остатки надписи черными буквами: «…luta continua… Victoria a'…erta!» Короче, «Борьба продолжается — Победа неизбежна!» Звали этого мужика Васку Луиш, а все остальное россияне для краткости опускали. К тому же камараду Луиш вполне прилично шпарил по-русски и даже откликался на «Ваську», хотя был не шибко молод и даже имел черную с проседью бороду.
«Туристы» встретились с Васькой у трапа своего воздушного рыдвана еще в соседнем, вполне милом и тихом, государстве. Туда-то все прилетали чин-чинарем, в уютных «Боингах-757» и вполне приемлемых «Ил-62» вместе с кучей туристов и любителей всяких там сафари. Прилетали порознь, разными рейсами и из разных мест, но собрались воедино в международной зоне здешнего аэропорта. Конечно, Таран очень тоскливо глянул вслед разноязыкой толпе, которая повалила мимо лениво зевающих таможенников и полицейских навстречу шикарным отелям, барам, казино, океанским пляжам, сафари и прочим крокодилам-бегемотам. «Ай да Африка, чудо-Африка!» — как говорилось у того же Чуковского.
А вот Таран и его спутники остались в опустевшей международной зоне аэропорта. Им в этой приличной стране было нечего делать, виз не имелось, и выползать в город они не имели права. К тому же надо было ждать, покуда все туристы соберутся.
Впрочем, после того как хорошо знакомый Юрке седой и невысокий Олег Федорович, игравший роль старшего, сообщил, что все в сборе, ждать вылета пришлось всего пятнадцать минут. Когда здешняя баба по трансляции объявила рейс на «Мазуто-ленд», молодой негритенок-полицейский, дежуривший у выхода на летное поле, аж глаза вытаращил. Должно быть, давненько не видел, чтоб такая большая компания белых людей собиралась лететь на этом рейсе, которым даже черные летать боятся. Да еще в такое время, когда у соседей хрен знает что творится.
Для пассажиров этого рейса подавали малюсенький микроавтобус, куда со скрипом влезало человек восемь. Водила его со страхом глядел, как в его несчастную машину втискивается ровно вдвое больше. Но она не лопнула, и шины с рессорами тоже выдержали. Микроавтобус с божьей помощью довез всех до какой-то очень дальней стоянки, где готовился к вылету сверхзадрипанный «аэробус», после чего по-быстрому слинял. Должно быть, опасался, что, увидев это чудо авиационной техники времен Второй мировой войны, пассажиры дружно сдадут билеты и потребуют отвезти их обратно. Но они, к сожалению, такого права не имели.
Вот тут-то у трапа — то есть короткой и шаткой дюралевой лесенки — туристов и встретил Васька Луиш в своей драной революционной майке.
— Ждорову, бла! — сказал он, радушно оскалив зубищи. — Гружиш, камарадуш!
Грузить, слава богу, окромя самих себя, было нечего. У каждого при себе было по небольшой сумке с бельишком да бритвенными принадлежностями. Основной багаж был уже на месте.
В общем, «камарадуш» уселись на драные кресла, уцепились за них покрепче, поскольку пристегиваться было нечем, и аппарат, звонко прочихав оба двигателя, вырулил на старт. Потом разогнался и, как ни странно, полетел. Вели его два довольно флегматичных пилота, которым было по фигу, кто у них там в салоне. Судя по долетавшим из кабины обрывкам переговоров, которые сидевший рядом с Тараном Олег Федорович, кажется, понимал, эти ребята торопились добраться до конечного пункта, вывалить там пассажиров, а потом шпарить обратно, пока не кончится сиеста. Дело в том, оказывается, что у одного из здешних «мятежников», генерала Азеведу, имелись два подержанных, но вполне летающих и стреляющих «МиГ-17» с прибамбасами, которые утром и вечером летают на вольную охоту. Вообще-то, кто здесь «мятежник», а кто законная власть — определялось просто. Взял столицу — значит, легитимный, вылетел из нее — значит, повстанец. Но поскольку тут дралось сразу четыре группировки, каждая из которых уже один раз брала власть в столице «Мазутоленда», то все считали себя законными, а остальных мятежниками.
Строго говоря, истребители должны были охотиться за боевой авиацией противных ей сторон, а также наносить удары по военным объектам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
— Сверхчистые алмазы, — уверенно произнес Ветров. — Они жаждут заполучить их месторождение.
— Вот это четкий ответ, достойный не мальчика, но мужа, — похвалил Баринов. — Теперь я чувствую, что не потеряю даром эти полтора часа. Правда, если вы коротенько мотивируете, отчего и почему пришли к этому выводу.
— Вот это-то как раз и займет больше часа! — воскликнул Ветров. — Там столько всего намешано, что коротенько никак не получится.
— А вы все же попробуйте.
— Хорошо. Вы уже в курсе, что Рудольф фон Воронцофф и полковник Владимир Воронков — не просто компаньоны, а родственники. Они происходят от общего предка, царского генерал-майора Воронцова, у которого имелись два предмета, изготовленные из особо чистых или даже сверхчистых алмазов: оклад Для иконы Пресвятой Богородицы XIV века и бриллиантовое ожерелье. Оклад вместе с иконой генерал пожертвовал Ново-Никольскому монастырю в своей родной губернии еще в 1912 году, по выходе в отставку. А ожерелье он пожертвовал три года спустя, в 1915 году, на нужды Всероссийского Союза Городов помощи больным и раненым воинам…
— Щедрый был дед, однако! — заметил профессор.
— Возможно, — согласился Никита Ветров. — Он пожертвовал, а некий купец Коровин выкупил по дешевке. Чуял, что грядет инфляция и царские ассигнации обесценятся. Наварил на нем процентов 800, не меньше. Но это так, к слову.
Важнее другое. Оба изделия — оклад иконы и ожерелье — изготовлены одним и тем же мастером в конце XVIII века, и на их изготовление пошли алмазы из одного и того же месторождения. Это месторождение находилось в одной из португальских колоний, которую мы привыкли условно называть «Мазутолендом». Их поставлял в Европу некий работорговец, бравший эти алмазы у одного из племенных вождей в северо-восточной части страны. Вождь таким образом откупался от налетов охотников за рабами. Алмазы отличались необычайной прозрачностью и сверхтвердостью — ими можно было оставлять царапины на алмазах из других месторождений. При этом вождь приносил работорговцу уже ограненные бриллианты, хотя во всей Европе не было ни одного ювелира, способного сточить с них хотя бы один уголок. Число граней на этих бриллиантах было всегда кратно шести — 6, 12,18, 24, 36 и так далее. Число карат — тоже. Наконец, вождь всегда приносил по шесть камней…
— Число Зверя, — усмехнулся Баринов, — 666!
— Там тоже были люди, знакомые с Писанием, — иронически заметил Ветров, — особенно один падре, который начал уличать работорговца в сношениях с нечистой силой, а вождя признал за воплощение дьявола. Вокруг работорговца создалась атмосфера нетерпимости, некоторые особо набожные сограждане требовали судить его трибуналом инквизиции. Короче говоря, пришлось ему срочно драпать, бросив все хозяйство и рабов некормленых. Сел на коня, прихватив мешочек бриллиантов, и ускакал в сторону моря. Но, должно быть, где-то в пути сгинул.
Ни шиша о нем больше не известно. Что же касается вождя и его доблестного племени, то падре убедил командира ближайшей войсковой части провести небольшую зачистку территории. Кроме того, плантаторы выставили добровольческий отряд.
Вестимо, хотелось отыскать месторождение и выпытать у вождя, как они такие алмазы обрабатывают. Три деревни сожгли, человек триста перестреляли, а все остальное население увели в рабство, кого по здешним фазендам разобрали, прочих в Бразилию отправили, на экспорт. Но ни вождя, ни месторождения, ни гранильных мастерских и мастеров обнаружить не сумели. А в более поздние времена там почти все исползали геологи и сделали вывод, что нет тут никаких алмазоносных пород и район на алмазы бесперспективный. Даже наши напоследок прошлись, но, увы, с теми же результатами…
— Что ж, — произнес Баринов, перебив Ветрова, — вы меня заинтриговали, Никита Сергеевич, и, похоже, над вашим докладом мне придется посидеть часа полтора. А вы пока задумайтесь, нет ли у вас лично желания съездить в Африку.
— В «Мазутоленд»? — уточнил Ветров.
— По-моему, о какой-либо другой стране ваш доклад не упоминает.
— Там стреляют, Сергей Сергеевич, а я еще от Чечни за пять лет не отошел.
— Но вы все-таки как следует подумайте. И я тоже подумаю, прочитав ваш доклад, можно ли считать вас серьезным специалистом по этой стране…
Часть II. «АФРИКА УЖАСНАЯ, АФРИКА ОПАСНАЯ…»
«НЕ ХОДИТЕ, ДЕТИ, В АФРИКУ ГУЛЯТЬ!»
Очень справедливое замечание сделал Корней Иванович. Можно сказать, на многие годы вперед для последующих поколений. Причем с течением времени и наступлением цивилизации опасность и ужасность Черного континента связывается уже не столько с наличием акул, горилл и больших злых крокодилов, сколько с «разбойниками-бармалеями». Впрочем, в переносном .смыле, «акул черного бизнеса», «генералов-горилл» и прочей подобной живности там еще до фига и больше.
Но дети все равно ходят гулять в Африку. И Ванечки с Танечками тоже.
Иногда потому, что газет не читают, иногда потому, что их туда посылают вышестоящие инстанции. Конечно, громадное большинство из них, полюбовавшись экзотикой, благополучно сваливает обратно. Но бывают такие неприятные случаи, когда им приходится оттуда сматываться очень быстро, ибо между местными «бармалеями», «акулами», «гориллами» или «крокодилами» зачастую начинаются разборки со стрельбой.
Как раз тот случай произошел в одной из африканских республик, довольно давно «сбросившей оковы колониализма», а потом даже сгоряча выбравшей «социалистическую ориентацию». В чем она у здешних граждан проявлялась, неизвестно, но вот советского оружия, начиная чуть ли не с «ППШ» и кончая вертолетами, тут было до фига и больше. А оружие — оно без дела висеть не любит, тем более что каждый, кто научился приводить его в действие, так и жаждет во что-нибудь популять… Опять же если на армию в десять тысяч стволов приходится десять генералов — это вообще стремно.
Конечно, при советской власти такого бардага нипочем не допустили бы.
Но нынешнему государству Российскому стало глубоко плевать на все эти африканские дела, благо своей Чечни хватает и разных других мест, где стреляют.
Только профессору Баринову было вовсе не наплевать. У него в этой небольшой черной стране, которую он шутя именовал «Мазутолендом», имелись свои очень большие интересы. И поэтому, в то время как все нормальные «ванечки» и «танечки» (последние вместе с прижитыми от здешних мужей негритятами и негритюшками) бодро грузились в заднюю аппарель «Ил-76» с опознавательными знаками МЧС, готовясь свалить из этой каши куда подальше, всего в сотне метров от него небольшая группа белых людей выгружалась из некоего зачуханного летательного аппарата. Трудно было определить, как называлась эта фиговина:
«ДС-3» или «Ли-2», что, впрочем, однохренственно. Важно, что аппарат благополучно довез эту группу белых из столицы соседнего государства и не развалился в воздухе от старости.
Да, эти самые ненормальные белые люди, в число которых имел счастье входить и Юрка Таран, прилетели сюда по своей воле. Кроме Тарана, в число этих «веселых туристов» входило еще пятнадцать подобных «счастливчиков».
Семнадцатым в этой компании был сопровождающий, чернокожий и стриженный не то под Роналдо, не то под Котовско-го гражданин здешнего государства в затертой и линялой, когда-то красной майке не менее чем с пятью рваными дырами.
Кроме дыр, на майке имелись остатки надписи черными буквами: «…luta continua… Victoria a'…erta!» Короче, «Борьба продолжается — Победа неизбежна!» Звали этого мужика Васку Луиш, а все остальное россияне для краткости опускали. К тому же камараду Луиш вполне прилично шпарил по-русски и даже откликался на «Ваську», хотя был не шибко молод и даже имел черную с проседью бороду.
«Туристы» встретились с Васькой у трапа своего воздушного рыдвана еще в соседнем, вполне милом и тихом, государстве. Туда-то все прилетали чин-чинарем, в уютных «Боингах-757» и вполне приемлемых «Ил-62» вместе с кучей туристов и любителей всяких там сафари. Прилетали порознь, разными рейсами и из разных мест, но собрались воедино в международной зоне здешнего аэропорта. Конечно, Таран очень тоскливо глянул вслед разноязыкой толпе, которая повалила мимо лениво зевающих таможенников и полицейских навстречу шикарным отелям, барам, казино, океанским пляжам, сафари и прочим крокодилам-бегемотам. «Ай да Африка, чудо-Африка!» — как говорилось у того же Чуковского.
А вот Таран и его спутники остались в опустевшей международной зоне аэропорта. Им в этой приличной стране было нечего делать, виз не имелось, и выползать в город они не имели права. К тому же надо было ждать, покуда все туристы соберутся.
Впрочем, после того как хорошо знакомый Юрке седой и невысокий Олег Федорович, игравший роль старшего, сообщил, что все в сборе, ждать вылета пришлось всего пятнадцать минут. Когда здешняя баба по трансляции объявила рейс на «Мазуто-ленд», молодой негритенок-полицейский, дежуривший у выхода на летное поле, аж глаза вытаращил. Должно быть, давненько не видел, чтоб такая большая компания белых людей собиралась лететь на этом рейсе, которым даже черные летать боятся. Да еще в такое время, когда у соседей хрен знает что творится.
Для пассажиров этого рейса подавали малюсенький микроавтобус, куда со скрипом влезало человек восемь. Водила его со страхом глядел, как в его несчастную машину втискивается ровно вдвое больше. Но она не лопнула, и шины с рессорами тоже выдержали. Микроавтобус с божьей помощью довез всех до какой-то очень дальней стоянки, где готовился к вылету сверхзадрипанный «аэробус», после чего по-быстрому слинял. Должно быть, опасался, что, увидев это чудо авиационной техники времен Второй мировой войны, пассажиры дружно сдадут билеты и потребуют отвезти их обратно. Но они, к сожалению, такого права не имели.
Вот тут-то у трапа — то есть короткой и шаткой дюралевой лесенки — туристов и встретил Васька Луиш в своей драной революционной майке.
— Ждорову, бла! — сказал он, радушно оскалив зубищи. — Гружиш, камарадуш!
Грузить, слава богу, окромя самих себя, было нечего. У каждого при себе было по небольшой сумке с бельишком да бритвенными принадлежностями. Основной багаж был уже на месте.
В общем, «камарадуш» уселись на драные кресла, уцепились за них покрепче, поскольку пристегиваться было нечем, и аппарат, звонко прочихав оба двигателя, вырулил на старт. Потом разогнался и, как ни странно, полетел. Вели его два довольно флегматичных пилота, которым было по фигу, кто у них там в салоне. Судя по долетавшим из кабины обрывкам переговоров, которые сидевший рядом с Тараном Олег Федорович, кажется, понимал, эти ребята торопились добраться до конечного пункта, вывалить там пассажиров, а потом шпарить обратно, пока не кончится сиеста. Дело в том, оказывается, что у одного из здешних «мятежников», генерала Азеведу, имелись два подержанных, но вполне летающих и стреляющих «МиГ-17» с прибамбасами, которые утром и вечером летают на вольную охоту. Вообще-то, кто здесь «мятежник», а кто законная власть — определялось просто. Взял столицу — значит, легитимный, вылетел из нее — значит, повстанец. Но поскольку тут дралось сразу четыре группировки, каждая из которых уже один раз брала власть в столице «Мазутоленда», то все считали себя законными, а остальных мятежниками.
Строго говоря, истребители должны были охотиться за боевой авиацией противных ей сторон, а также наносить удары по военным объектам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73