– Уж и не знаю, Дебора, – сказал он. – Я не прочь помочь шерифам восстановить свое доброе имя, покрытое позором после налета на Чико, но мы ровным счетом ничего не выиграем, если начнем бодаться с Лэйни Уилкс и президентом.
– Вы поручили мне принимать звонки от психопатов и сообщать о них властям, – рассудила Харли. – Вы имели в виду ФБР, но я поняла под словом “власти” службу шерифа. И если на меня накинется министерство юстиции, я это как-нибудь переживу, ух вы мне поверьте.
– Я вам верю, – отвечал Хардкасл. – Ладно, будь по-вашему. Немедленно сообщите о звонке тем властям, которым считаете нужным, мисс Харли.
– Есть, сэр, – с улыбкой ответила она.
– Коль уж я высунул голову из норы, нет смысла прятаться туда опять, Дебора, – сказал Хардкасл.
Он снял трубку телефона на своем столе и позвонил в два места, потом быстро отстукал письмо на бланке консультанта совета национальной безопасности и вручил его Харли. Она пробежала его глазами, улыбка ее с каждым мгновением делалась все шире и радостнее.
– Вы получили от меня неограниченные полномочия на изъятие кое-какой электронной техники, которая может понадобиться “властям” в ходе этой операции. Возьмите в Пентагоне правительственный вертолет. Туда вас доставит вертолет СНБ. Экипажи в центре вооружений в Петаксент-Ривер уже ждут вас.
– Есть, сэр, – сказала Харли. – Разрешите идти? Спасибо, Айэн.
НЬЮ-ЙОРК,
ТОГДА ЖЕ
– Черт, да кому ты звонишь среди ночи? От удивления Тед Фелл едва не слетел кубарем со своего сиденья. Гарольд Лейк прежде никогда не обходил дозором залы и не заглядывал в маленький кабинетик Фелла. До сегодняшнего вечера. Фелл почувствовал, как колотится сердце в груди, и не без труда совладал со своим голосом.
– Господи, Гарольд, чего ты вынюхиваешь?
– Мне нужна сводка по опционному контракту на вклады Исакавы. Через полчаса откроются японские биржи. С кем ты говорил по телефону?
– С Ким, – ответил Фелл. Лейк тотчас вспомнил, что у Фелла есть более или менее постоянная подружка, которую тот время от времени вытаскивает на вечеринки с коктейлями. Должно быть, это она. – Сказал ей, что сегодня не приду домой.
– Ты вроде уже звонил ей, когда мы вернулись из Джерси.
Фелл пожал плечами.
– Ничего, думаю, вреда не будет. Пусть не чувствует себя заброшенной.
Это высказывание прозвучало весьма двусмысленно, и Фелл надеялся, что у Лейка пропадет охота продолжать расспросы в том же духе. Гарольда Лейка никогда не занимала чья-либо личная жизнь, и то, что он задавал такие вопросы теперь, было немного странно.
– Я сунул сводку в твою папку для входящей почты. Мы неплохо выглядим, пока Исакава не догадается, что нас подвесили за ушко и по этой причине мы распродаем свой портфель. Если его осенит, мы опять сползем до пятнадцати процентов.
Феллу вспомнились те времена, когда ежедневный прирост в пятнадцать процентов считался невероятно высоким. Теперь же эта цифра составляла от трети до половины их обычных прибылей, да и то лишь в самый неудачный день.
– Мы сворачиваемся, но это вовсе не значит, что мы проглотим любое дерьмо, которое сунут нам япошки или этот подонок Квек-По Ляо из Сингапура, – сказал Лейк. Несколько секунд он пытливо смотрел на Фелла, подозрительно прищурив глаза. – Этот бешеный засранец Изидро и впрямь тебя настращал, верно я говорю?
– Не понимаю, как ты мог сидеть и любоваться его играми с этим... человеческим сердцем, – ответил Фелл, и во взгляде его появилась отрешенность. – Это было жутко, мерзостно!
– Лучше бы тебе не лезть в их мир, Тед, – сказал Лейк, но, когда он произносил эти слова, перед его мысленным взором вновь возникло это отвратительное зрелище. – Забудь о них.
Самое сдержанное высказывание, какое я только слышал в этом году, подумал Фелл, вспомнив жуткую встречу с женщиной в доме Казье. Вероятно, она ловила кайф, когда умирали мужчины.
– Как тебя угораздило связаться с этим зверьем, Гарольд?
Лейк передернул плечами и привалился к двери, словно сама мысль об этом лишила его последних сил.
– Сначала из-за денег, – ответил он. – Казье нанял одного парня, обязанностью которого было отмывать деньги, но он оказался ничтожеством. Внаглую тащил из фондов Казье по меньшей мере десять процентов. Понимаешь, даже не заботился о том, чтобы покрыть недостачу. В конце концов Казье взял его за задницу. Ты видел сердце, Тед, но, когда я впервые встретился с Анри Казье, он нес в сумке отрезанную голову этого поганого банкира. Тогда мне, как водится, предложили на выбор свинец или серебро. Либо пулю в череп, либо несметное богатство, если я примкну к ним. От такого предложения нелегко отказаться. Слушай, я знаю, на кого работаю. Убийца злее Шакала, террорист покрупнее Абу-Нидала, более оборотистый торговец оружием, чем Аднан Кашоги. Я все равно что старший художник при Ли Лакока или Ральфе Лорене. Ты работаешь на лучшего...
– Гарольд, ты соображаешь, что говоришь? – перебил его Фелл. – Ты служишь убийце, душегубу, террористу. Он убивает ради денег, бездумно и равнодушно.
– Ну и что? Все мы так или иначе делаем что-то ради денег. Если думать об этом, можно спятить к такой-то матери. – Фелл заметил, что изысканной речи Лейка как не бывало и он снова произносит слова со своим былым нью-джерсийским выговором. Уже по одному этому можно было догадаться, как глубоко он погряз в пучине преступного мира. – Проверь, как дела с самолетом и системой безопасности, Тед.
– Еще рано, Гарольд.
– Я хочу, чтобы все было готово через двадцать четыре часа, – сказал Лейк. – Пусть будут под рукой по первому требованию. И больше никаких звонков этим твоим девицам. Еще несколько дней, и мы дернем из Штатов, уйдем из жизни этой бабы и всех остальных людей. Тед... свыкнись с этой мыслью.
Лейк попятился прочь от двери и побрел по коридору назад, но оглянулся на своего адвоката. Фелл снова пустыми глазами смотрел на телефон, словно силясь вспомнить что-то (или кого-то) очень далекое.
Лейк больше не мог этого вынести. Он ворвался в кабинет Фелла и добежал до стола, прежде чем адвокат заметил его присутствие. Лейк ударил по кнопке повторного набора номера. На экранчике появился номер с кодом 202.
– Так, Тед, что же происходит, черт побери? Это же код Вашингтона, округ Колумбия, а твоя любовница живет тут, в Манхэттене. В округе Колумбия у нас нет ни одного посредника. Тогда чей это номер, мать твою?
– Это номер для связи с новым представителем службы безопасности, которую мы наняли, Га...
– Не ври мне, падло! – заорал Лейк. – Что ты сделал, черт возьми? Кому ты позвонил, Тед?
У Фелла был вид человека, готового еще раз повторить свою лживую историю, но Лейк ухватил его обеими руками за воротник сорочки и гаркнул:
– Отвечай!
– Хардкаслу, – вяло произнес Фелл. – В совет национальной безопасности... Тому парню, который больше всех распинался по телевизору о противовоздушной обороне.
– О, черт! Ты шутишь? Признавайся, мать твою! Черт! Черт... – бормотал Лейк, выдирая из телефона провод, ведущий к запоминающему устройству. – Ты, жопа дырявая, не обезопасил линию. Теперь Казье все узнает.
– С меня довольно, Гарольд, – сказал Фелл. – Я устраняюсь от этой операции. Я намерен держаться подальше от мясников и чокнутых вроде твоих Казье и Изидро. Будь у тебя мозги, ты поступил бы также.
– Но что ты сказал? Что ты сделал?
– Хотел оставить сообщение на автоответчике совета национальной безопасности, – объяснил Фелл. – Трубку снял сам Хардкасл. Я рассказал ему про особняк Казье в Бедминстере и про заложницу, которую он там держит.
– Какую заложницу? Что за чертовщину ты плетешь?
– В комнате на третьем этаже у него сидит женщина, Гарольд. Он из нее дух вышибает.
– Темноволосая, полноватая, похожая на дикарку? По выражению лица Фелла Лейк понял, что угадал.
– Дурак, это его личный звездочет. Варга или Вега, черт ее знает, как звать эту гребаную стерву. Она не заложница, Тед, она любит, когда ее дубасят. Она от этого кончает. И ты позвал легавых ей на выручку? Да небось она и научила Казье творить все эти гадости! Она такая же свихнутая, как и он. Они одного поля ягода, ни дать ни взять герои ужастика, мать их совсем!
– О, господи... – Теперь Фелл все понял. Он-то думал, что выручит ее, а эта баба только словила бы кайф, глядя, как Казье разделывает его на кусочки. Вот ведь жопа, подумал Фелл. Какого черта я тут делаю? – Ладно, это неважно, – сказал он, продолжая лихорадочно шевелить мозгами. – Не для нее старался, а ради собственного блага. Мне уже обрыдло стоять истуканом и смотреть, как Казье рвет Америку на части.
– И поэтому ты выпустил Крысу из норы! – воскликнул Лейк. – Боже, Тед, да теперь я и плевка не дам за наши шкуры.
– У нас уже готов план бегства, Гарольд. Так давай осуществим его и уберемся отсюда ко всем чертям.
– Через шесть, от силы через десять часов будут оформлены опционные контакты, которые принесут мне сорок миллионов долларов, Тед. Я не могу уехать. Я должен подписать доверенность, заплатить за оформление контрактов, расписаться за наличные. Я не могу бежать, рискуя этой операцией.
– Гарольд, я умываю руки, – заявил Фелл. Он рассказал Лейку о женщине, о том, как она попыталась заставить его поднять оружие против Анри Казье, чтобы потом посмотреть, как бандит будет убивать его.
– Я сообщил о Казье властям, подсказал, как его найти. Если кто-нибудь уйдет из-под облавы, они попытаются выследить нас, поэтому я хочу заблаговременно смыться и спрятаться в безопасном месте. Я и тебе помогу выбраться отсюда, но, если ты хочешь остаться, не жди от меня помощи.
– Лейк задумался лишь на мгновение. Он понимал, что Фелл прав. Казье и иже с ним совсем спятили и недолго думая прикончат любого, кто шевельнет пальцем, чтобы помешать им. Фелл уже все решил за них обоих, но Лейк и сам знал, что пора уносить ноги.
– Ладно, Тед, ты прав, – согласился Лейк. – Предупреди экипаж самолета и охрану, мы отправляемся. Я оформлю контракты и ордера на погашение долгов и попрошу банк послать фонды в особняк, Таусенду. Он знает, как распорядиться чеком. Господи, надеюсь, ФБР прищучит Казье, иначе он наверняка выследит нас.
БЕДМИНСТЕР, НЬЮ-ДЖЕРСИ,
ТРИ ЧАСА СПУСТЯ
Первый охранник услышал его издалека, тяжелый ленивый гул в небе. Он приложил левую руку к уху, поднес манжету к губам и сказал:
– Пост три, с юга большой вертолет.
– Понял, – ответил начальник караула. Все знали, что Томаз Изидро, начальник службы безопасности, будет сидеть на канале охраны, поэтому ответы были краткими и поступали без задержки.
Первый охранник вытащил из футляра бинокль ночного видения русского производства и оглядел небосвод. Угол обзора был весьма ограничен, однако его задача заключалась не в том, чтобы сканировать небо, надо было лишь осматривать линию деревьев на расстоянии примерно семидесяти ярдов и длинную гаревую подъездную аллею, ведущую к широкой проселочной дороге. Дождь перестал, но облака по-прежнему были плотными, их резво гнал по небу сильный низовой ветер, хотя летняя гроза уже прошла. Охранник увидел горящие желтые глаза небольшого зверька, енота или опоссума, семенившего от дерева к дереву в поисках ночной добычи. Прибор ночного видения всегда высвечивал множество всяких зверей – оленей, лис, кроликов...
...и людей. Охранник усмехнулся, увидев, как в полутора сотнях ярдов от него из-под деревьев вышел писавший там второй часовой, на ходу застегивая ширинку. Из его пасти валил дым. Вот жопа, курит в карауле, хотя в доме сидит его начальство. Он слегка прикрывал сигарету, чтобы не увидели Изидро или Казье, но прибор ночного видения четко регистрировал дым. Заметь это Изидро, наверняка дал бы охраннику под зад. Парень жутко рисковал и все из-за какой дерьмовой сигареты.
Охранник опустил бинокль ночного видения и прислушался к шуму вертолета, но ничего не услышал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79