Лотти еще раз перечитала письмо из тюремной камеры. Он просил ее об услуге. Но какой! Начни она помогать ему, под угрозой окажется ее собственная жизнь.
С другой стороны, принимая во внимание все обстоятельства своего печального существования, Лотти понимала, что терять ей абсолютно нечего.
Глава тридцать первая
– Они сбежали!
Эту сногсшибательную новость принес помощник шерифа, единственной обязанностью которого являлось указывать пришедшим в суд округа Проспер куда и как пройти, да и вообще служить на посылках.
В генетическом коде этого помощника бракованных генов, большинство из которых отвечало за умственную деятельность, содержалось более чем достаточно. С огромным трудом он сдавал необходимые экзамены, дабы получить свою должность, но наконец сдал и вот теперь с гордостью носил форму цвета хаки и значок высокого учреждения, которое он представлял. Тугой воротник, форменной рубашки был слишком велик для его тощей морщинистой шеи, служившей чем-то вроде постамента для крохотной головки с заостренной макушкой.
Его звали Ли Саймон Крук и он являлся двоюродным братом Билли Джо и знаменитых „двойняшек“.
Лютер Крук готовился нанести сокрушительный удар по бильярдному шару, когда Ли Саймон ворвался в заведение и выпалил сие известие. Он весь запыхался, поскольку пробежал целых два квартала, чтобы обнародовать данную знаменательную весть.
Разразившись градом ругательств, что пронзительный возглас Ли Саймона сорвал верный удар, чтобы отыграть только что проигранную десятку, Лютер повернулся на голос и сжал кулаки:
– Ли Саймон, маленький засранец! Да я тебя сейчас в отбивную превращу. Я только что упустил отличный шанс…
– Заткнись, Лютер, – скомандовал Генри, восседавший за стойкой. – Ты что-то напел, что, кажется, кто-то сбежал, Ли Саймон?
– Они сбежали. Прямо из тюрьмы.
Лютер сграбастал кузена за рукав форменной рубашки и развернул к себе лицом.
– И кто же слинял, дурья голова?
– Б-б-б-ернвуды…
– Что за туфту ты тут гонишь?
– Богом клянусь, – тут Ли Саймон начертил на своей форменной груди нечто, напоминающее букву „Х“. – Минут с десять назад все и узнал. Что там сейчас творится! Ну, пока суд да дело, я и рванул сюда.
Несмотря на то, что день был в разгаре, в бильярдном зале, как всегда, торчала небольшая группка завсегдатаев. Обычные бездельники, которые коротали время, потягивая пиво и поругивая почтовую службу, неизменно задерживавшую их пособия.
Генри, оглянувшись на присутствующих, поволок кузена в самый дальний угол, кивнув Лютеру присоединяться.
– Будешь продолжать? – спросил партнер Лютера по игре.
Лютер швырнул на сукно бильярдного стола проигранную десятку и присоединился к Генри. Теперь они вдвоем уставились на родственника, которого тюкали всю жизнь. Почтенные братцы превращали всякое семейное сборище в возможность вволю поиздеваться над хлипким отпрыском третьей жены брата их отца.
Их вечные шуточки и издевательства тем не менее не изменили всегдашней преданности Ли Саймона физически более сильным побегам семейного древа. Тот факт, что близняшки почти всегда находились не в ладах с законом, казалось, только добавлял уважения к ним со стороны помощника шерифа.
– Вы же сами говорили, чтобы я держал ухо востро, – начал он, ткнув большим пальцем в ту сторону, где находился городской суд. – Ну, этим я и занимался.
– Не знал, конечно, что такое может приключиться…
– Так что же все-таки случилось?
– Они слиняли. Мэт и его старик. Рванули прямо средь бела дня.
– Как? Охранника уложили, что ли?
– Я бы сказал, возбудили, – хохотнул Ли Саймон. Что?
– Не что, а кто. Мисс Лотти Линэм.
– Так… – произнесли двойняшки хором.
Эта самая Лотти вдруг ни с того, ни с сего зачастила в гости к Мэту. Стала носить ему чизбургеры и сливочные пирожные из кафе. Журналы там всякие, книжки и все такое прочее.
Он перегнулся через стол и продолжил интимным шепотом:
– Знаете, как она ходит? Да она вплывает в тюрягу, что твоя королева Шеба. Там все, как ее увидят, сразу за штаны хватаются. И охранники не исключение. Даже я. Черт возьми, мы, конечно, в форме, но под формой-то мы мужики, а?
– Да, у этой бабы сиськи, как фары у большого грузовика, – нетерпеливо произнес Лютер, – но давай ближе к делу, лады?
Ли Саймон отер рукавом слюнявый рот:
– Так вот, эта самая Лотти вплывает туда сегодня, словно принцесса какая, а на ней платье – как перчатка из лайки – ужас, до чего обтягивающее. И уж так старается, чтобы все на нее налюбовались вдосталь, включая старину Уайли Джонса.
Все больше увлекаясь, он подался всем корпусом к слушателям. В уголках рта снова закипела слюна.
– Ну, Уайли, значит, провожает ее на территорию, где происходят свидания. Тут у нее из рук вдруг падает сумочка и все, что в ней было, рассыпается. Она, значит, мигом становится на четвереньки и начинает свое барахло собирать. От такого зрелища, мягко говоря, у старого болвана Уайли чуть глаза из орбит не повылазили. Еще говорят, что у нее под платьем и белья-то никакого не было, но врут, наверное. С другой стороны, ежели подумать, то…
– Слушай, если ты не будешь говорить дело…
– Ладно, ладно. Я просто ничего не хотел упускать. – Ли Саймон с шумом втянул в себя воздух. – Вы ведь знаете, как все относятся к Гибу Бернвуду? Ну, думают, что он великий человек и все такое. Так вот, большинство охранников тоже считает, что ему просто не повезло, по этой причине его охраняют спустя рукава. Такие дела.
Значит, мисс Лотти роняет сумочку, а Уайли оставляет свой пост и мчится ей на помощь. И пока он собирает губную помаду и пакетики с жевательной резинкой, эти ребята, которых уже провели в комнату для свиданий, преспокойненько оттуда выскальзывают и забегают в женский туалет.
Тем временем Лотти нежно благодарит Уайли за помощь и говорит, таким, знаете ли, грудным голосом: „Господи, не могу же я встречаться с друзьями в таком виде!“ Начинает прихорашиваться, поправлять волосы и все такое прочее и дает понять, что ей после ползания на четвереньках нужно привести себя в порядок.
Потом, значится, заходит в тот самый женский туалет, где ее уже ждут Мэт и Гиб. Лотти запирается на крючок, они же переодеваются в шмотки, которые она там припрятала заранее. После этого вся троица выходитчерез выход для посетителей, забирается в машину и преспокойненько уезжает.
Несколько человек видят, как они покидают здание суда. Мэт и Гиб улыбаются им, пожимают руки, говорят, что их наконец отпустили под залог и что справедливость восторжествовала. И все это с невозмутимыми рожами. Короче, ни у кого ни малейшего сомнения не зародилось. У этих Бернвудов просто стальные яйца, вот что.
Уайли, бедный старый дуралей, даже не понял, что произошло. Когда все наконец просекли, что случилось, он все еще сидел в своем кресле, в ожидании возвращения мисс Лотти и вспоминая прелести, которые ему удалось разглядеть у нее под платьем. Он настолько погрузился в свои грезы, что даже не заметил, как его пленники упорхнули.
– Где они сейчас?
– Когда все это произошло?
– Погодите, ребята. Сейчас и до этого дойду. Кстати, с удовольствием промочил бы чем-нибудь свою свистульку, – сказал Ли Саймон, покосившись на стойку бара.
Генри жестом подозвал бармена, который с готовностью поставил перед помощником шерифа кружку пива.
– Не имею такой привычки пить при исполнении, но вряд ли кто унюхает среди всей этой неразберихи, что я хлопнул пивка. – С этими словами он единым махом осушил кружку. – Сам я лично не видел, но прошел слушок, что этот агент Пепердайн – вот имечко-то, а? – Когда известие о побеге докатилось до него – даже ногами затопал от ярости. Затопал и заорал, что как, дескать, такого старого идиота, как Уайли, поставили охранять государственных преступников, даже выяснял, кто лично доверил ему охрану. Говорят, если бы словом можно было убить, то все вокруг, включая и людей самого Пепердайна, попадали бы замертво, словно чурки деревянные.
– Как Лотти умудрилась вывезти их из города? – поинтересовался Генри.
– Насколько я понимаю, все считают, что Лотти запаслась еще одной машиной. Я слышал, что ее собственную машину обнаружили под мостом, ведущим на загородное шоссе, но никто не видел, как они пересаживались. Все личные автомобили Бернвудов на месте. Она, должно быть, раздобыла другую машину, но никто не в состоянии определить, какую и где. Думаю, они уже порядочно отмотали от города.
– А куда?
Ли Саймон пожал тощими плечами:
– А кто его знает?
– Хоть какие-нибудь зацепки есть?
– Ну, в суде много чего говорят. Сплетничают, по преимуществу, – тут он снова глотнул пива. – Вроде, как все считают, что Бернвуды рванули на поиски экс-жены Мэта, чтобы успокоить ее навеки. Ведь еще по этой причине Пепердайн закатил такой концерт. Она донесла, что Бернвуды якобы укокошили того косоглазого, который пропал из тюрьмы. И, кстати, утверждала, что Бернвуды и их люди отрезали желтому затейник, а потом распяли, – закончил Ли Саймон шепотом.
Генри и Лютер обменялись такими взглядами, словно удивлялись глупости двоюродного братца.
– Говорят, она удрала от двух офицеров безопасности, которые конвоировали ее в суд Южной Каролины для дачи показаний, – сказал Генри.
– Так оно и было. Никто не знает, где она сейчас. – Ли Саймон понизил голос. – Бьюсь об заклад, вы были бы не против узнать, где скрывается эта баба.
– Правильно, Ли Саймон. Ты не такой идиот, каким кажешься.
От похвалы старших сильных и умных кузенов Ли Саймон просто засиял:
– Моя мама говорит, что вы в претензии на миссис Бернвуд, что она засадила Билли Джо за решетку. И еще говорит, что ваша мама этого просто так не оставит.
Билли Джо, оправившегося от нанесенного ему увечья, перевезли в реабилитационный госпиталь, где снабдили протезом. Не успев еще освоиться как следует, он напал на одного из своих врачей. Используя искусственную руку как оружие, он нанес врачу сильный удар по голове.
На этот раз его судили уже как взрослого, вынесли обвинительный приговор и в настоящее время он отбывал срок в Центральном исправительном заведении. Злоключения Билли Джо легко было снести на счет общественного защитника Проспера, которая ухитрилась облапошить всю его семью.
– Не следовало ей доверять, – произнес Генри зловещим голосом. – Что мелкота понимает в законах?
– Ни черта, – ответил Лютер, – иначе наш братишка не оказался бы в тюрьме.
– И сохранил бы свою правую руку.
Ли Саймон допил очередную кружку и грубо рыгнул в надежде привлечь внимание кузенов:
– Ну, мне пора двигать. Знаю, знаю, вам не терпится узнать последние новости.
Братья рассеянно пробормотали что-то вроде „будь здоров“. Лютер поднялся и пересел так, чтобы оказаться лицом к лицу с братом. Некоторое время они молча смотрели друг на друга, затем Лютер спросил:
– Ну, что ты думаешь по поводу происшедшего, Генри?
– А ты что думаешь?
– Я первый спросил.
Генри подпер щеку рукой, словно школьник, решающий трудную задачу:
– Будет чертовски стыдно, если Гиб и Мэт доберутся до миссис Бернвуд раньше нас.
– Да, ты прав. Чертовски стыдно.
– Да я на себя в зеркало после этого смотреть не смогу! Это дело семейной чести.
– Да, здесь замешана честь семьи.
– Мы поклялись матери, что поквитаемся с Кендал Бернвуд за Билли Джо. Как она смела посягать на Круков.
– Если мы собираемся сдержать слово, данное Ма…
– Надо найти женщину раньше, чем это сделают Бернвуды. – Генри вышел из закутка бара, где они сидели, и поманил брата за собой. – Давай сходим к маме и узнаем, что она думает по этому поводу.
Маме идея понравилась. Она даже прибавила кое-что от себя – то, до чего двойняшки не додумались.
Блестя глазами, Ма задала братьям вопрос:
– Кто мне скажет: как отреагирует старик Бернвуд, узнав, что мы обтяпали его дельце за него?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66