Джессуп поклонился и направился к двери, чуть не столкнувшись с Юлией. Шейла взглянула на свою юную подругу и испытала легкое чувство зависти. Как быстротечно время!
— Оставь, Шейла! — воскликнула Юлия. — Джессуп уже в курсе. Не волнуйся, твой прием удастся на славу. Что это, Джессуп? Цветы?
— Цветы для мисс Фен, — сказал Джессуп и удалился.
Шейла внимательно оглядела гостиную.
— Я все время ломаю голову над тем, как бы поэффектнее обставить свое появление в этой дурацкой комнате. Если бы здесь был балкон или пара жалких ступенек…
Юлия расхохоталась.
— Что бы ты сказала, если бы я предложила тебе появиться из сада с гирляндой в руках под звуки гавайского напева?
Шейла приняла это предложение всерьез.
— Что ты, дорогая! Это не произведет должного впечатления.
Юлия пожала плечами.
— Ах, Шейла, откуда бы ты не вышла, твое появление в любом случае произведет впечатление. Посмотри лучше, какие великолепные орхидеи, — восхитилась девушка, снимая с букета бумагу.
Шейла едва удостоила цветы взглядом.
— Как это мило со стороны Аллана, — прошептала она.
Юлия покачала головой.
— Нет, кажется, эти не от Аллана.
Взяв приложенную к цветам карточку, она прочитала: «Привет и наилучшие пожелания от того, кого ты забыла».
— Кто бы это мог быть, Шейла?
— Покажи-ка карточку, — улыбнулась Шейла. — Да ведь это Боб! Славный мальчик… Ты подумай — после стольких лет разлуки…
— Боб? — удивленно переспросила Юлия.
— Да, Боб Файф, мой бывший муж. Ты не знала о его существовании? В ту пору я была совсем молоденькой девчонкой и выступала в нью-йоркском ревю. А Боб был актером — и очень хорошим актером. Я так была влюблена в него…
— Что он делает в Гонолулу?
— У него ангажемент в каком-то здешнем театре. Мне успела сообщить об этом Рита Баллоу. — Шейла посмотрела на орхидеи. — Право, я тронута, и буду очень рада снова увидеться с Бобом.
Она помолчала.
— Я бы хотела поговорить с ним, он такой умный и всегда был так внимателен ко мне. Который теперь час? — Шейла взглянула на браслет с часами. — Двадцать минут восьмого… В каком театре он выступает? Рита что-то об этом говорила… Кажется, в Королевском…
За дверью послышались голоса и в комнату вбежал Джим Бредшоу.
— О, мисс Фен, я надеюсь, что вы великолепно чувствуете себя на этом сказочном берегу?
— Я действительно чувствую себя великолепно, — ответила Шейла. — Но я покину вас на минуту, мне надо отыскать булавку для цветов.
Джим обратился к Юлии:
— Вы сегодня восхитительны! Разумеется, это не значит, что при нашем знакомстве вы выглядели хуже…
Юлия перебила его:
— Лучше скажите, вам нравится Шейла?
— Шейла? Она очень мила. Очень любезна, правда, несколько искусственна, хорошая актриса в жизни. За последние два года я перевидал столько кинозвезд!
— Но Шейла…
— Да, да, я знаю, что вы хотите сказать. Однако, что касается моего вкуса, то я предпочитаю женщин совсем иного рода. Мой идеал удивительно схож с вашей особой, и я готов в любую минуту подкрепить сказанное действием…
Но продемонстрировать свое расположение к Юлии молодому человеку помешало появление Дианы.
— Хэлло, Джим! Я слышала, вы собираетесь купаться? Не возьмете ли меня в свою компанию?
— Охотно! Ничего не может быть лучше этих часов перед восходом луны. Кто-нибудь еще пойдет с нами? — спросил он Юлию.
Она покачала головой.
— Вряд ли.
— Пошли! — скомандовал Джим и обратился к вошедшей Шейле:
— Мы собираемся окунуться в воды Вайкики. Не хотите присоединиться к нам?
— В другой раз, Джим, — она поправила орхидеи, приколотые к платью. Как-никак, я хозяйка.
— Вы лишаетесь возможности обогатить свою жизнь новыми впечатлениями! — патетически воскликнул Бредшоу. — С высоты небес струится свет луны, регулярное сообщение с Сан-Франциско и с Лос-Анджелесом, цены умеренные…
— Ступайте за своим купальным костюмом, — засмеялась Юлия. — Я покажу, где можно переодеться. Тот, кто очутится первым в воде получит приз.
— Этот приз достанется мне, — убежденно заявил Джим, увлекая девушек в холл. — И я сам определю его.
У входной двери раздался звонок. Из дальней комнаты появился Джессуп и с достоинством встретил гостей: смуглую, преждевременно несколько поблекшую женщину лет тридцати и высокого блондина, производившего впечатление очень самоуверенного человека.
— Рита! — воскликнула Шейла, выходя к ним. — Боже, сколько лет! И Вильки! Я очень рада.
— Здравствуй, дорогая!
Мужчина приблизился к хозяйке.
— Скажите, Шейла, на какое время назначен прием?
— На половину девятого, но это, право, неважно.
Баллоу обратился к жене:
— Неужели ты никогда не отучишься от того, чтобы являться не вовремя?
— Ничего страшного, — беспечно ответила она. — Мы сможем до прихода гостей побеседовать с Шейлой. — И, обратившись к Шейле, добавила: — Как жаль, что мы не увиделись во время твоего первого пребывания здесь, мы ведь в ту пору были на континенте.
— Но на этот раз нам это удалось, — добавил Вильки. — Вы изумительно выглядите и очень помолодели.
— Должно быть, она открыла эликсир молодости, — сказала Рита, с завистью оглядывая приятельницу.
Шейла улыбнулась.
— Я полагала, что источник вечной молодости находится на Гавайях.
Но, посмотрев на Риту, она подумала: «Однако это не так».
Рита поняла взгляд Шейлы.
— Нет, — кисло заметила она, — не здесь, а в институтах красоты в Голливуде. На Гавайях женщины увядают значительно быстрее.
— Чепуха! — запротестовала Шейла.
— Я поняла это, к сожалению, слишком поздно. Мне бы следовало остаться в Голливуде и не бросать своей работы.
— Но, дорогая, ведь ты счастлива с Вильки!
— Разумеется. Я все еще тщетно пытаюсь примириться с ним.
Вильки пожал плечами.
— Не принимайте этих слов всерьез, Шейла. Просто Рита очень вспыльчива.
— Разумеется, я вспыльчива. Хотелось бы мне посмотреть на женщину, которая не стала бы вспыльчивой, имея такого мужа. Ты не знаешь, Шейла, какой он фантазер! Шекспир по сравнению с ним — ничто. Ах, если бы он согласился расстаться со своей профессией и принялся бы за сценарии. Шейла, расскажи мне о Голливуде, ты не подозреваешь, как я тоскую о нем!
— Мы еще успеем поболтать о Голливуде. Кое-кто из гостей собирается идти купаться. Может быть, ты хочешь присоединиться к ним?
— О, нет. Мне так надоели эти купания, что становится дурно при одном взгляде на ванну.
В холле раздались шаги, и в комнату вошел Аллан Джейнс, выглядевший очень элегантно в смокинге. Следом за ним сверху спустились Джим с Юлией в купальных халатах и с явным неудовольствием подчинились необходимости познакомиться с гостями Шейлы.
— Где мисс Диксон? — осведомился Джим.
— Не имею понятия, — ответила Юлия. — Она вечно опаздывает.
— Значит, в состязании придется принять участие только нам, — засмеялся он и бросился бежать.
Юлия последовала за Джимом.
— Какой красивый юноша, — заметила Рита. — Не пойти ли и нам на пляж?
— На пляж? В такой одежде?
— Я могу снять ее.
— Придется пойти, — вздохнул Вильки.
Шейла, рассмеявшись, обратилась к Аллану:
— Бедный Вильки очень ревнив. Увы, у него имеются на то основания, или, во всяком случае, имелись ранее.
Джейнс приблизился к Шейле.
— Мне хотелось бы порадовать вас, — сказал он, протягивая ей букет, — но, по-видимому, я опоздал. Вы уже прикололи цветы.
Шейла бережно положила цветы на стол.
— Спасибо, Аллан.
— Я надеюсь, — продолжал он нерешительно, — что в этом не таится особого смысла. Я не могу жить без вас.
Она взглянула на него.
— И все же вам придется примириться с этой мыслью. Мне очень жаль, но я не могу выйти за вас замуж.
— Так значит, это правда?
— Что правда?
— То, что мне сообщил ван Горн. Вы вызвали сюда какого-то шарлатана, чтобы он решил, выходить ли вам замуж за меня. И он отсоветовал вам!
Шейла, не проронив ни слова, отвернулась.
— Я бы примирился с этим, если бы мог усмотреть в этом хоть один разумный довод. Но я не допущу, чтобы мы расстались из-за чьих-то дурацких пророчеств. Когда я думаю о нашем путешествии и о том, что вы ответили на мою любовь…
— Так оно и было, — печально ответила Шейла.
— В таком случае…
— Прошу вас, Аллан, — прошептала она, — не предпринимайте ничего. Ведь это решение принято ради вас. Поверьте, вы не могли бы быть счастливы со мною…
— Это он уверил вас в этом?
— Да, Тарневеро так сказал. Но он повторил лишь то, что мне было ранее известно. Невозможно перечеркнуть то, что было в прошлом.
— Я ведь сказал, что ваше прошлое меня не интересует!
— Но ведь вы ничего не знаете о нем, Аллан. Поверьте, я желаю вам блага и не хочу, чтобы из-за меня ваше имя оказалось запятнанным. Прошу вас, Аллан…
— Я ничего не желаю знать! — воскликнул он. — Я люблю вас и хочу заботиться о вас. Поймите, Шейла, в полночь я должен уехать. Забудьте о том, что вам сказал этот плут. Я не могу понять, как вы можете верить ему… Забудьте о нем и скажите «да»…
Шейла покачала головой.
— Нет, я не могу.
Джейнс окинул ее долгим взглядом и, не проронив ни слова, направился к двери.
— Куда вы?
— Не знаю, — ответил он глухим голосом. — Мне следует подумать. Я не могу сейчас никого видеть. Мне необходимо побыть одному. Быть может, я вернусь.
Шейла схватила его за руку.
— Аллан, мне так грустно… Я так несчастна…
Он обнял ее.
— Я знаю, вы любите меня. И я буду бороться за вас. — Взгляд его упал на приколотые к платью орхидеи. — И я не отдам вас никому!
С этими словами Джейнс выбежал из гостиной.
Шейла опустилась в кресло. Она чувствовала себя глубоко несчастной, и это была не игра. Но через мгновение она овладела собой и взглянула на часы. Три четверти восьмого… Шейла поспешно направилась на террасу. Луна еще не взошла, сад и пляж были погружены во мрак. Издали доносились радостные возгласы Юлии и Джима, бросавшихся навстречу волнам.
Аллан почти вбежал в отель. В холле он чуть не налетел на любезно расплывшегося в улыбке швейцара, миновал стенд, у которого покупал цветы Шейле, и поднялся по лестнице.
Холл отеля был великолепен. Огромные сводчатые окна напоминали декоративные панно, на которых красовалась тропическая зелень. Но Джейнс не воспринимал в эти мгновения ничего. Он направился к Тарневеро, который о чем-то беседовал с пожилой супружеской четой, по-видимому, туристами.
— Встаньте! — приказал Джейнс, подойдя к мужчине почти вплотную.
Тарневеро равнодушно поднял глаза на Аллана.
— Я думал, вы будете вежливее, — спокойно сказал он, — но, видимо, я ошибся.
— Встаньте и ступайте за мной, мы должны поговорить.
Тарневеро бросил несколько слов своим собеседникам и последовал за Алланом.
— Что все это значит? — спросил он, останавливаясь в дверях.
— Я требую объяснений, — прошипел Джейнс.
— Каких объяснений?
— Я просил руки мисс Шейлы Фен. У меня были основания полагать, что она примет мое предложение. Сегодня она обратилась к вам за советом, несмотря на то, что вы никакого отношения к этому не имеете. И вы посоветовали ей ответить мне отказом.
Тарневеро пожал плечами.
— Я никогда не беседую с посторонними людьми на темы, затрагивающие интересы моих клиентов.
— Вам все же придется поговорить со мной, и я попрошу вас свыкнуться с этой мыслью.
— А зачем? Ведь я говорю своим клиентам только то, что вижу в хрустальном шаре.
— Глупости! — воскликнул Джейнс. — Вы говорите то, что вам вздумается. Почему вы отсоветовали мисс Шейле выходить за меня замуж? Уж не влюблены ли вы в нее сами?
Тарневеро улыбнулся.
— Мисс Фен, несомненно, обворожительна…
— В вашем подтверждении это обстоятельство не нуждается.
— Несомненно, она обворожительна, но я не питаю каких-либо чувств к своей клиентке. Мой совет был вызван исключительно тем, что я не смог бы назвать будущий брак мисс Фен счастливым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25