Мистер Мак-Мастер и его супруга были внимательны ко мне, словно отец и мать.
— Право, мы ничего особенного не делали, — скромно заметила пожилая женщина, — мы были так рады, что вы…
— Можете себе представить, как я был рад снова встретиться с этими людьми.
Чан поднялся.
— Позвольте поблагодарить вас и выразить пожелание, чтобы дни, проведенные на этом острове, оказались для вас не менее счастливыми, чем для мистера Тарневеро в Австралии.
Чан попрощался с почтенной парой и удалился в сопровождении Тарневеро.
— Боги благоволят к вам, — сказал Чан своему спутнику. — Если бы мне понадобилось алиби, то я и не мечтал бы о лучшем, чем то, которое имеется в данное время у вас.
— Итак, вы установили, где я находился в течение столь важных восемнадцати минут. Скажите, а что поделывали в это время остальные?
— Мне известно только местопребывание Роберта Файфа, хотя его поведение и заставляет призадуматься. Что касается остальных, то им не повезло — ни у одного из них нет алиби.
— Да, некоторым из них алиби пригодилось бы. Скажите, вам удалось что-нибудь узнать о ван Горне?
— Мне приходится с сожалением констатировать, что у него нет алиби. Больше ничего о нем я сообщить не могу. А вы?
— Я знаю лишь, что ван Горн холостяк, и это приводит в отчаяние немало женщин. Он никогда не впутывается ни в какие скандальные истории, он образован, обладает хорошим вкусом, высокого мнения о себе… Вот, пожалуй, и все.
После некоторого раздумья он добавил:
— Я должен сказать вам, что не могу предположить, чтобы ван Горн был дичью, за которой мы охотимся.
— Благодарю за интересную информацию, — сказал Чан. — Мне нужно спешить на виллу Шейлы Фен. Вы поедете со мной?
— К сожалению, у меня нет времени, — ответил Тарневеро. — Но вы мне сообщите, если узнаете что-нибудь новое? Я спрашиваю не из простого любопытства. Я должен все знать, чтобы помочь вам.
— Несомненно, мы будем поддерживать связь, — кивнул Чан, и они направились к выходу.
Швейцар обратился к Тарневеро и вежливо сказал ему несколько слов по-китайски. Тарневеро удивленно уставился на швейцара.
— Что он говорит? — спросил он у Чана.
— Он позволил себе спросить о вашем самочувствии, — ответил Чан.
— Благодарю вас, я чувствую себя отлично, — ответил прорицатель.
Швейцар поклонился и предупредительно открыл входные двери.
— Я попрошу вас позвонить мне по телефону, как только вам станет известно что-нибудь, — повторил Тарневеро. — Я в любое время к вашим услугам. До свидания.
Подъехав к вилле, Чан, как и накануне, отставил машину у финикового дерева. Дверь ему открыл Джессуп.
— Как поживаете, инспектор? Чудесная погода, не правда ли? — сказал он.
— Погода действительно великолепна, — ответил Чан, — но, к сожалению, мы мало обращаем на нее внимания.
Он огляделся.
— Мисс Юлия и мистер Бредшоу на пляже, — заметил Джессуп. — В павильоне находится, если не ошибаюсь, мистер Геттик, один из ваших сотрудников.
— Совершенно верно, мистер Геттик — специалист по дактилоскопии, — пояснил Чан. — Я пойду к нему.
В саду он встретил Юлию и Джима и приветливо поздоровался с ними.
— Что вы скажете о моей заметке? — спросил Джим.
— Я успел лишь мельком просмотреть газету, но полагаю, что изложенное в ней соответствует обстоятельствам дела.
— Особенно недовольны репортеры вечерних газет. На этот раз мы их обскакали. Вы идете в павильон?
— Да, я хочу еще раз осмотреть его.
— Я помогу вам, — сказал Джим. — Юлия, — обратился он к девушке, — может быть, вы пока отдохнете?
Она молча кивнула.
— Для нее происшествие явилось тяжелым ударом, — добавил Джим, когда они с Чаном отошли подальше. — Мне хотелось подбодрить ее. Я уверен, ей со временем удастся преодолеть депрессию. Разумеется, если она выйдет за меня замуж.
— Вы о себе очень высокого мнения, — улыбнулся Чан.
— Почему бы и нет?
В павильоне они застали Геттика.
— Как ваши успехи? — спросил его Чан.
— Увы, я ожидал большего. Множество отпечатков, но большинство из них оставлено покойной. Думаю, нетрудно будет установить, кому принадлежат остальные. Вы хотите осмотреть павильон?
— Да, но сначала я осмотрю его снаружи.
В сопровождении Джима Чан направился к окну, у которого стоял вчера вечером Смит. Инспектор опустился на колени и стал аккуратно ворошить белый сыпучий песок.
— Смотрите, — сказал он, указывая на свежий окурок. — Вот уж не предполагал найти это.
— Боже! Я знаю лишь одного человека, который курит этот сорт сигарет, — оживился Джим. — Я обратил на это внимание еще вчера.
— Совершенно верно, — кивнул Чан. — Только один человек курит этот сорт. И кто мог предположить, что он поступит так неосторожно? Я очень удивлен. Когда Аллан Джейнс стоял здесь под окном и чего ради он пришел сюда?
Глава 15
ДВА СТАКАНА ОРАНЖАДА
Чан достал из кармана конверт и бережно вложил в него свою находку. Затем он в сопровождении все того же Бредшоу направился к входу в павильон.
Геттик сидел у туалетного столика, на котором были разложены необходимые ему для работы принадлежности. Инспектор опустился в плетеное кресло. Лицо его продолжало хранить полную безучастность и, глядя со стороны, можно было предположить, что он лениво ожидает удара гонга, который позовет его к обеду.
Чан обвел взглядом помещение, в котором накануне разыгралась ужасная драма. Глаза его остановились на подоконнике. Вскочив с места, он спросил Геттика:
— Скажите, а подоконник вы осмотрели?
— Нет еще.
— Прошу вас, займитесь им немедленно.
Геттик зачернил подоконник каким-то составом и провел по нему щеткой.
Заинтересованные его действиями, Джим и Чан приблизились к подоконнику. У Геттика вырвался торжествующий возглас. На подоконнике отчетливо были видны отпечатки пальцев.
— Эти отпечатки оставлены мисс Фен? — спросил Чан.
— Нет. Они принадлежат мужчине.
Чан погрузился в размышления.
— Отпечатки пальцев свежие. Видимо, кто-то отворил окно и влез на подоконник. Зачем? Разумеется, для того, чтобы проникнуть внутрь. Когда? Так, так, мы продвигаемся вперед… Кто был этот человек?
Коснувшись кармана, в котором лежал конверт с окурком, он решительно добавил:
— Одно, во всяком случае, ясно. Я должен раздобыть отпечатки пальцев Аллана Джейнса.
Повернувшись к Джиму, Чан сказал:
— Нам удалось установить очень важное обстоятельство. Поэтому учтите, если что-нибудь из того, чему вы были свидетелем, попадет в газеты, я займусь вашим платком и упрячу вас в тюрьму.
— Я не стану злоупотреблять вашим доверием, Чарли, — ответил молодой человек. — А что вы собираетесь предпринять теперь?
— Теперь я собираюсь покинуть вас. Геттик, подождите меня здесь, мне еще понадобится ваш острый глаз.
С этими словами инспектор покинул павильон.
Джим отправился к Юлии.
— Что, инспектор ушел? — спросила она.
— Ненадолго. Он скоро вернется. Знаете, Юлия, Чарли сделал сейчас очень важное открытие.
Джиму показалось, что в глазах девушки мелькнул страх.
— Какое? — спросила она.
— Он просил держать это в тайне, — спохватился вовремя Джим. — Скажите, вы хорошо знаете Аллана Джейнса?
— Совсем не знаю. Я видела его вчера первый раз в жизни. Шейла познакомилась с ним на Таити. Мне кажется, она любила его. Но Шейла любила многих людей, она любила и меня.
И Юлия разразилась слезами.
Джим принялся успокаивать ее.
— Простите, — пролепетала она. — Все это так ужасно! Мне кажется, что никогда больше я не буду счастливой.
— Глупости, я постараюсь внести в вашу жизнь столько же счастья, сколько я сулю его в своих статьях всем туристам, приезжающим на остров. Когда мы поженимся…
Юлия вздрогнула.
— Мы не поженимся! Вы совсем не знаете меня. Если бы вы знали все, вы бы меня возненавидели!
Он взял ее лицо в ладони и поцеловал.
— Послушайте, через неделю, а может быть, и раньше, все скверное будет позади. Чарли Чан с минуты на минуту решит эту загадку.
— Вы действительно верите в это?
— Разумеется!
Чарли Чан не разделял оптимизма Джима. Вернувшись в отель «Грандо», он подозвал швейцара.
— Я снова здесь, — сказал он. — Полагаю, что в качестве гостя я бываю здесь слишком часто. Скажите, в каком номере остановился мистер Аллан Джейнс?
Швейцар ответил. Чан позвонил Джейнсу по телефону и попросил принять его. Аллан в ответ пообещал спуститься.
Чарли отправился в бар и подозвал официанта-малайца.
— Мне нужны два стакана вашего великолепного оранжада.
— Слушаю, сэр, — ответил официант.
— Я пойду с тобой за ними, — сказал Чан.
Малаец удивился, но не стал возражать. За время работы в отеле он уже успел усвоить, что «клиент всегда прав».
— Инспектор Чан из полицейского управления, — представился Чарли бармену. — Я заказал два стакана оранжада. Позвольте взглянуть на стаканы, в которых вы подаете ваш великолепный напиток.
Бармен был слишком ленив, чтобы выражать удивление. Жаркий климат лишил его остатков энергии. Он молча подал два стакана, и Чан стал полировать их своим платком.
— Мои действия отнюдь не должны удивлять вас, — сказал он, — я не сомневаюсь в вашей чистоплотности, но осторожность не повредит. Существует такое множество бактерий…
По-видимому, Чан заботился только о том, чтобы не было бактерий с наружной стороны стаканов. Потом он осторожно поставил стаканы на поднос, и достав из кармана несколько монет, опустил их в ладонь малайца.
— Вы окажете мне большую услугу, если наполните стаканы, не прикасаясь к ним, — подмигнул он бармену. — И ты тоже не должен притрагиваться к ним, — сказал он малайцу. — Поставь поднос на стол, не прикасаясь к стаканам.
Сделав все распоряжения, инспектор вернулся в холл, где его уже ждал Джейнс.
— Чем могу служить? — спросил Аллан.
— Прежде всего я прошу вас принять мои извинения за то, что задержал вас на нашем чудесном острове. Принято считать этот остров земным раем, но я понимаю, что даже рай может утратить свою привлекательность, если чувствуешь необходимость переменить место своего пребывания. Смею вас заверить, что я со свойственным мне пылом занимаюсь расследованием этого ужасного дела, чтобы в самое ближайшее время предоставить вам возможность уехать.
— Очень рад слышать это, — ответил Джейнс.
Достав из кармана портсигар, он открыл его и протянул Чану.
— Вы не курите? Надеюсь, ваше расследование продвигается успешно?
— Мне пришлось столкнуться с рядом трудностей. Те, которым что-либо известно, предпочитают молчать, те, которые говорят, ничего не знают. Но все же мне кажется, что час назад кое-что стало проясняться.
К их столику подошел официант-малаец с двумя стаканами оранжада на подносе.
— Забыл сказать вам, мистер Джейнс, что мне предписано соблюдать диету, и это единственный напиток, который мне разрешено принимать. Я позволил себе и вам заказать оранжад.
— О, нет, благодарю вас, — отказался Аллан.
— Это совершенно безобидный напиток, — настаивал Чан. В голосе его звучала обида.
— Благодарю вас, — ответил Джейнс и взял стакан.
Он знал, как обидчивы китайцы, и ему не хотелось ссориться с инспектором.
— Выпьем за то, чтобы рано или поздно мои старания увенчались успехом, — сказал Чан. — Ведь этого в равной мере желаем мы оба. А теперь позвольте мне задать вам несколько вопросов. К сожалению, у вас нет алиби. Вчера вечером вы были очень взволнованы и бесцельно бродили по пляжу, поддавшись своим чувствам, не так ли?
— Совершенно верно.
— Вы были там один с той минуты, когда расстались с Мартино, и до того, когда снова встретились с ним?
— Да.
— И как далеко вы ушли?
— До отеля «Моана». Я присел там, чтобы отдохнуть и подумать над тем, что предпринять.
— Вы не дошли до виллы мисс Фен?
— Повторяю, что остановился на берегу у отеля «Моана». Я собрался с мыслями, несколько успокоился и пришел к выводу, что если женщина так легко поддается влиянию какого-то шарлатана, то она, извините, просто дура.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25