Я слушаю вас.
— Посадите меня до утра под замок… На улице столько соблазнов. Не могу же я, имея в кармане столько денег… Одним словом, заприте меня и отпустите только утром.
— С удовольствием. Прошу вас, — начальник полиции направился к двери.
Чан обратился к Файфу:
— Должно быть, вас ждут в театре? Благодарю от всего сердца за искренний рассказ.
— Да, мне пора… — Файф помедлил. — Инспектор, я был бы вам очень признателен, если бы все, что я вам рассказал, сохранилось в тайне.
— Боюсь, мне не удастся выполнить вашу просьбу. Но я сделаю все, что в моих силах.
— Во всяком случае, я вам очень благодарен. Вы вели себя чертовски деликатно.
Не успела за Файфом закрыться дверь, как вернулся Джексон.
— Итак, Тарневеро, — сказал он. — А вы построили все следствие именно на его показаниях. Как это непохоже на вас.
Чан угрюмо кивнул.
— Будь у меня свободное время, я забился бы в темный угол, чтобы там пережить свой позор… Итак, дело принимает совершенно иной оборот.
— Что вы хотите этим сказать? — изумился Джексон. — Разве расследование не закончено?
— Вы так полагаете?
— Я в этом убежден. Утром Шейла Фен призналась Тарневеро, что она убила Денни Майо, который был его братом, а вечером она уже была мертва. Ответ напрашивается сам собой, и я немедленно же отдам приказ об аресте Тарневеро.
Чан протестующе поднял руку.
— Нет, нет, не надо этого делать. Вы забыли, что у него имеется алиби, непоколебимое, как каменная стена.
— Не сомневаюсь в том, что оно вымышленное. Или старики лгут, чтобы защитить его, или ему удалось обмануть их так же, как нас.
— Мне эта версия представляется маловероятной.
— Что с вами, Чарли? Алиби Тарневеро — пустяк…
— Вы забываете еще об одном пустяке. Почему вчера Тарневеро сказал, что он сообщит мне нечто, касающееся личности убийцы Денни Майо? Нет, от разгадки мы еще далеко.
— Не понимаю вас, Чарли.
— Показания Файфа проясняют лишь одно обстоятельство. Теперь понятно, почему Тарневеро не хотел допустить, чтобы я познакомился с письмом Шейлы Фен. Он опасался, что я уличу его во лжи относительно беседы с ней. Если бы это письмо попало ко мне в руки, то карточный домик его лживых построений мог бы рухнуть. На счастье Тарневеро, текст письма был таков, что оно могло быть воспринято как подтверждение его рассказа. «Пожалуйста, забудьте о том, что я рассказала вам сегодня утром. Я сошла с ума!»
После некоторого раздумья Чан добавил:
— Тарневеро со свойственным ему хладнокровием попытался запутать все нити. И все же я не думаю, что он убил Шейлу Фен.
— Но в таком случае я не представляю себе, в каком направлении действовать дальше.
— У нас имеется вот это, — Чан показал булавку с бриллиантами. — Я попрошу вас внимательно осмотреть ее.
Джексон долго разглядывал булавку.
— Ну и что? Отломан кончик, — наконец с недоумением произнес он.
Чаи кивнул.
— Вы правы. И если нам удастся найти этот отломанный кончик, то мы достигнем цели.
— Что вы хотите этим сказать? — начальник полиции беспомощно взглянул на инспектора.
— Почему булавка оказалась сломанной? Не догадываетесь? Разбивая часы, преступник попытался создать видимость борьбы. Поэтому он сорвал орхидеи с платья Шейлы Фен и растоптал их. Должно быть, при этом он наступил на булавку, она вонзилась в каблук и сломалась. По всей вероятности, убийца не заметил этого. Мне не дает покоя мысль, что надо осмотреть пол на вилле. Если на нем имеются свежие царапины…
Начальник полиции погрузился в размышление.
— Очень возможно, что все произошло именно так, как вы предполагаете. Что ж, действуйте, Чарли! Жду результатов. Всего доброго!
Выходя из полицейского управления, Чан столкнулся с Кашимо.
— Смит исчез, — объявил запыхавшийся японец.
— Вот как? Смит сидит в камере. Я уже давно нашел его.
На лице японца отразилось разочарование. Инспектор похлопал его по плечу.
— Ну-ну, не огорчайтесь! Я работаю вот уже двадцать семь лет и все еще делаю ошибки.
Глава 23
ТАИНСТВЕННЫЙ СТУЛ
Чарли ехал на виллу Шейлы Фен, втайне надеясь, что это посещение будет последним. Луна еще не взошла, и все было погружено во мрак. Почти сутки назад черный верблюд остановился перед домом Шейлы Фен и увез ее из этого мира.
Несмотря на то, что Чану была известна тайна ее прошлого, несмотря на то, что он знал, какое ужасное злодеяние она совершила, он чувствовал глубокую жалость к ней. Какими мучительными для нее были эти последние три года… «Может быть, мне суждено будет обрести когда-нибудь немного счастья. Я так тоскую о нем…» — писала она в последнем своем письме. И теперь черный верблюд смерти умчал ее в небытие.
Какими бы мотивами ни руководствовался убийца, поступок его был жесток и бессердечен. У Чана было только одно желание — установить, кто этот человек, и передать его в руки правосудия. Мог ли он надеяться на то, что булавка, лежавшая у него в кармане, приведет к цели?
Дверь отворил, как обычно, Джессуп.
— Сэр, я ждал вас. Какая прекрасная погода для прогулки!
Чан улыбнулся.
— Я слишком занят, чтобы обращать внимание на погоду.
— О, я знаю, как вы перегружены работой. Позвольте осведомиться, нет ли чего-нибудь нового в нашем деле?
— Увы, нет, — развел руками инспектор.
— Мне очень жаль. Кого вам угодно повидать? Мисс Юлия и мистер Брешоу на пляже.
— Мне угодно повидать пол в этом доме, — ответил Чан.
Джессуп удивленно поднял брови.
— В самом деле, сэр? Мой почтенный отец говорил, что у стен имеются уши, но о полах…
— Порой пол тоже может сообщить кое-что любопытное. И если с вашей стороны не встретится препятствий, то я начну с гостиной.
За роялем в гостиной Диана Диксон тихо наигрывала незатейливую мелодию.
— Вы кого-нибудь ищете? — спросила она вместо приветствия.
— Да, и надеюсь, что в конечном счете мне удастся найти его.
— Так вы еще не выяснили, кто убил бедную Шейлу?
— Пока мне об этом неизвестно. Скажите, а почему вы не на пляже? Там так хорошо в этот час.
— Не хочется.
— Вы, наверное, тяготитесь вынужденным одиночеством? Здесь нет достойного вас общества.
Заметив нетерпеливый взгляд Чана, она спросила:
— Что вы собираетесь делать в доме?
— Как это ни странно, но я хотел бы остаться один. Можно вас попросить пройти на террасу, пока я займусь осмотром?
— Может быть, вам нужна моя помощь?
— Боюсь, в присутствии такого очаровательного существа, как вы, мисс Диксон, мне трудно будет сосредоточиться на работе.
Отворив дверь, он добавил:
— Право, вы сделаете мне большое одолжение…
Диана с явной неохотой прошла на террасу. Чан закрыл за ней дверь. Он сознавал, что порой из-за своей полноты мог производить смешное впечатление.
Включив свет, инспектор, кряхтя, опустился на колени и, достав из кармана лупу, приступил к осмотру. Он изрядное количество времени поползал по полу, прежде чем обнаружил несколько свежих царапин.
Тяжело дыша, Чан с трудом выпрямился и прошел в столовую. Джессуп у буфета бережно складывал столовое серебро.
— Я вижу, вы еще не убрали обеденный стол, — сказал инспектор.
— Стол не сдвигается. Средние доски вделаны в него наглухо. По-видимому, прежние хозяева были очень гостеприимные люди и принимали большое количество гостей.
— Тем лучше, — Чан с удовольствием посмотрел на голый паркетный пол. Лишь у дверей лежал небольшой коврик. — Я попрошу вас расставить вокруг стола десять стульев так, как они стояли накануне. Джессуп молча повиновался.
Чан наблюдал за его действиями. По-видимому, он придавал очень большое значение тому, чтобы слуга в точности исполнил его просьбу.
— Вы уверены, что они стояли так вчера, когда вы подали гостям кофе?
— Совершенно уверен.
Инспектор схватился за спинку одного из стульев, отодвинул его в сторону и исчез под столом. Затем он стал поочередно отодвигать остальные стулья, весь уйдя в свою таинственную работу. Сделав круг, Чан с лупой в руке показался из-под стола.
— Скажите, вчера гости расселись в определенном порядке? У вас были заготовлены для каждого карточки?
— Нет, сэр. То не был официальный прием, и мисс Фен объяснила мне, что гости рассядутся, как пожелают сами.
— Быть может, вы припомните, в каком порядке они сидели?
Джессуп покачал головой.
— К сожалению, я этого не запомнил. Вчерашний вечер был сопряжен с такими переживаниями… Я только запомнил, что вот этот стул остался пустым.
Чан указал на стул, стоящий по правую руку от него.
— Вы не помните, кто сидел на этом стуле?
— Боюсь, что нет. Кажется, на нем сидел кто-то из мужчин.
Инспектор задумался.
— Скажите, телефон в холле?
— Да. Вы разрешите мне…
— Право, не беспокойтесь. Я пройду сам.
Чан вышел в холл и, переговорив с рядом лиц, позвонил начальнику полиции.
— Вас не затруднит приехать на виллу, где была убита Шейла Фен, в сопровождении кого-нибудь из полицейских? — спросил он.
— Что случилось, Чарли?
Инспектор понизил голос.
— Сломанная булавка, — напомнил он. — На полу в гостиной и в столовой под одним из стульев я обнаружил свежие царапины, оставленные чем-то острым…
— Кто сидел на этом стуле? — оживился Джексон.
— Убийца Шейлы Фен, — ответил Чан. — Но его имя пока неизвестно. Я позволил себе пригласить сюда всех, бывших вчера у Шейлы Фен. Когда они соберутся, я попрошу их сесть за стол в таком же порядке, в каком они сидели вчера вечером. Один стул, предназначавшийся для хозяйки, пустовал. Обратите внимание на того, кто сядет на стул, стоящий справа от него. Это и будет то лицо, которое нас интересует.
Джексон рассмеялся.
— Я вижу, вы представляете себе развязку очень драматичной. Ну что ж, лишь бы это привело вас к определенным результатам. Я скоро буду.
Чан вернулся в гостиную и прошел на террасу.
— Все комнаты снова в вашем полном распоряжении, — объявил он Диане.
— Вы нашли то, что искали? — живо спросила она.
Он пожал плечами.
— Разве есть в этом мире люди, которые всегда находят то, что ищут? Что такое успех? Мыльный пузырь, лопающийся при малейшем прикосновении.
Инспектор откланялся и вышел в сад.
Павильон был погружен во мрак. На скамейке у берега шушукались Юлия и Джим.
— Хэлло, Чарли! Что нового? — спросил Бредшоу.
— Единственная новость, которую я могу сообщить вам, заключается в том, что красота этого пляжа начинает оказывать свое действие. Простите, что помешал.
Джим протянул ему руку.
— Послушайте, Чарли. Вы будете первым, кому я сообщаю об этом. Я женюсь… Мисс Юлия выходит за меня замуж.
— Очень приятная новость. Желаю вам счастья.
— Благодарю вас, — сказала Юлия.
— Вы славный парень, — продолжал Джим. — Я буду скучать без вас и без этого пляжа…
— Вы собираетесь покинуть Гонолулу?
— Увы!
— Вы покинете этот очаровательный уголок земли, о котором вы написали столько прекрасных слов?
— Да, Чарли, я уеду. Здесь слишком хорошо, здесь погружаешься в спячку. Довольно с меня кокосовых пальм, я хочу увидеть сосновый лес. Отныне мой идеал — энергичные люди, полные жажды деятельности.
Чан улыбнулся.
— Вам не удалось уговорить мисс Юлию остаться на Гавайях?
— Мне удалось соблазнить красотой этого уголка пятьдесят тысяч туристов, но девушка, которую я люблю, соблазнила меня. Такова жизнь.
— Что ж! Вы увезете с собой прекрасные воспоминания о Гонолулу.
— Чарли, вы становитесь сентиментальным!
— Что может быть прекраснее молодости и любви? Это неповторимое время. Как жаль, что моя молодость давно прошла…
— Зато вы можете гордиться своим потомством.
— Я могу гордиться лишь тем, что сделал все, чтобы связать прошлое с будущим. Кто сможет упрекнуть меня в том, что я ничего не оставлю после себя? Я уйду, оставив после себя одиннадцать жизней.
— Вы правы, — поспешил заверить его Джим.
— Вы разрешите сказать вам несколько слов с глазу на глаз? — спросил Джима инспектор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25