Среди прочих достижений за нею числился длинный список неизвестных девиц с влиятельными покровителями, ставших благодаря ей любимицами публики, которые делали хороший кассовый сбор.
– Я действительно рад за Додо, – сказал Лемницер. – Эта девочка всегда мне нравилась. Только действовать надо быстро.
– Что значит быстро?
– Ну, мистер О'Киф, было б хорошо, если бы она вылетела еще вчера.
Кстати, с остальным я тоже все устроил.
– С чем остальным?
– С Дженни Ламарш. – Хеик Лемницер был явно озадачен. – Вы что, позабыли о ней?
– Нет. – О'Киф, конечно, не забыл остроумную, красивую брюнетку, выпускницу Вассаровского колледжа, которая произвела на него такое впечатление месяц назад или два. Но после вчерашнего разговора с Лемницером он на какое-то время выбросил ее из головы.
– Все уже устроено, мистер О'Киф. Сегодня вечером Дженни вылетает в Нью-Йорк, и завтра она будет у вас. Мы переведем билеты на самолет в Неаполь с Додо на имя Дженни, и тогда Додо сможет лететь сюда прямо из Нового Орлеана. Все выходит очень просто, да?
Действительно, все было просто. Настолько просто, что О'Киф не мог найти в этом плане ни малейшего изъяна. А собственно, зачем ему нужен этот изъян?
– Вы можете с полной ответственностью поручиться, что мисс Лэш получит эту роль?
– Мистер О'Киф, клянусь вам могилой моей матери.
– Ваша мать жива-здорова.
– Тогда могилой моей бабушки. – Лемницер помолчал, потом, словно его осенило, добавил:
– Если вы не знаете, как объявить новость Додо, то почему бы это не сделать мне? Вы просто выйдите куда-нибудь на пару часов, а я дозвонюсь ей и все устрою. И тогда – ни скандалов вам, ни прощаний.
– Спасибо. Я вполне могу самостоятельно с этим справиться.
– Как вам угодно, мистер О'Киф. Я всего лишь хочу вам помочь.
– Мисс Лэш телеграфом сообщит вам время прибытия в Лос-Анджелес. Вы встретите самолет?
– Конечно. Здорово будет снова повидать Додо. Ну что ж, мистер О'Киф, желаю вам приятно провести время в Неаполе. Завидую, что вы едете туда с Дженни.
О'Киф положил трубку, не попрощавшись.
Вся увешанная покупками, Додо, запыхавшись, влетела в номер. За ней вошел улыбающийся и тоже сгибающийся под тяжестью пакетов посыльный.
– Я должна бежать назад, Кэрти. Это еще не все.
– Магазин мог бы взять доставку на себя, – буркнул О'Киф.
– Да, но так интересней! Прямо как на рождество! – И, повернувшись к посыльному, Додо сказала:
– Мы едем в Неаполь. Это в Италии.
О'Киф дал посыльному доллар и подождал, пока тот уйдет.
Освободившись от пакетов, Додо бросилась О'Кифу на шею и расцеловала его в обе щеки.
– Соскучился? О, Кэрти, я так счастлива!
О'Киф мягко высвободился из ее объятий.
– Додо, давай присядем на минутку. Мне надо сообщить тебе о некоторых изменениях в нашем плане. У меня хорошие новости для тебя.
– Мы вылетаем еще раньше, чем собирались?
О'Киф покачал головой.
– Нет, это касается больше тебя, чем меня. Дело в том, дорогая, что тебе дают роль в фильме. В этом есть доля и моих стараний. И сегодня утром я узнал, что все устроено.
От взгляда больших голубых глаз Додо О'Кифу стало не по себе.
– Меня заверили, что роль очень хорошая. По правде говоря, я настаивал только на такой. Если все будет в порядке, в чем я не сомневаюсь, это может послужить началом больших перемен в твоей жизни. Кэртис О'Киф умолк, видя, что слова его не вызывают реакции.
– Видимо, это означает… что мне надо уезжать, – медленно проговорила Додо.
– Мне жаль, дорогая, но ты права.
– И скоро?
– Боюсь, что уже завтра утром. Ты полетишь прямо в Лос-Анджелес. Хенк Лемницер встретит тебя.
Додо медленно кивнула. Тонкие пальцы инстинктивно отбросили с лица прядь светлых пепельных волос. Даже этот простой жест был исполнен удивительной женственности, присущей Додо. И О'Киф вдруг почувствовал необъяснимый укол ревности, представив себе Додо с Хенком Лемницером. Этот малый немало потрудился, устраивая романы своего шефа, и никогда бы не позволил себе вольностей с избранницей О'Кифа, пока та принадлежала ему.
Но потом… Потом – это уже другое дело. О'Киф постарался не думать об этом.
– Поверь, дорогая, потеря тебя – серьезный для меня удар. Но нужно же подумать и о твоем будущем.
– Все отлично, Кэрти. – Взгляд Додо был по-прежнему устремлен на него. Несмотря на наивное выражение ее широко раскрытых глаз, О'Кифу вдруг показалось, что она видит его насквозь. – Все отлично. Тебе не о чем волноваться.
– Я надеялся, что роль в фильме… словом, что тебя она хоть немного обрадует.
– А я и рада, Кэрти! Чертовски рада. По-моему, это просто чудо, как ты умеешь доставлять людям радость.
Слова Додо укрепили его уверенность в том, что он правильно поступает.
– Перед тобой открываются действительно колоссальные возможности.
Уверен, что ты справишься, ну, а я, естественно, буду следить за твоей карьерой с самым пристальным вниманием. – Произнеся это, он решил, что отныне будет думать только о Дженни Ламарш.
– Должно быть, – голос Додо на секунду прервался. – Должно быть, ты улетишь сегодня вечером. Раньше меня.
– Нет, – ответил О'Киф, внезапно отменяя прежнее решение. – Нет, я отложу вылет и перенесу его на завтрашнее утро. Сегодняшний же вечер мы проведем вместе.
Додо с благодарностью взглянула на него, и в эту минуту зазвонил телефон. О'Киф взял трубку с чувством облегчения: наконец-то подвернулся повод окончить разговор с Додо.
– Это мистер О'Киф? – спросил приятный женский голос.
– Да.
– С вами говорит Кристина Фрзнсис, секретарь мистера Уоррена Трента.
Мистер Трент просил узнать, можете ли вы принять его сейчас.
О'Киф взглянул на часы. Было около двенадцати.
– Хорошо, – ответил он, – я приму мистера Трента. Попросите его зайти. – И опустив трубку, он улыбнулся Додо. – Дорогая, кажется, у каждого из нас есть свой повод для торжества: тебе предстоит блестящее будущее, а мне – покупка нового отеля.
За час до этого Уоррен Трент сидел, глубоко задумавшись, в своем кабинете за закрытыми двойными дверями. Уже несколько раз за это утро он брался за трубку, чтобы позвонить Кэртису О'Кифу и принять условия, на которых тот собирался вступить во владение «Сент-Грегори». Казалось, оттягивать больше не имело смысла. Последней надеждой его был профсоюз поденщиков. Но внезапный отказ, последовавший оттуда, уничтожил для Уоррена Трента всякую возможность сопротивления этому прожорливому бегемоту О'Кифу.
Однако всякий раз, как Уоррен Трент протягивал руку к трубке, что-то удерживало его от этого шага. Ему пришло в голову, что он, словно приговоренный к смерти, ждет своего часа, однако прежде может покончить с собой. Он уже смирился с неизбежным. И понимал, что срок его владения отелем заканчивается – другого выбора нет. И все же инстинкт самосохранения заставлял его цепляться за каждую оставшуюся в его распоряжении секунду, пока не наступит момент, когда придется принять окончательное решение.
Он уже совсем было собрался капитулировать, когда в кабинет вошел Питер Макдермотт. Он сообщил, что стоматологи решили не отменять своего конгресса, однако это не удивило Трента, ибо еще накануне он предсказывал такой исход. Но теперь все это мало волновало его и не имело значения. И Уоррен Трент с облегчением вздохнул, когда Макдермотт ушел.
Потом на какое-то время он погрузился в воспоминания о былых успехах и радостях, которые они приносили. Да, были времена – ведь еще совсем недавно, – когда поселиться у него в отеле стремились многие великие мира сего или почти великие – президенты, коронованные особы, аристократическая элита, блистательные женщины и выдающиеся мужчины, набобы власти и денежного мешка, прославленные и безвестные, и всех их объединяло одно: они требовали внимания к себе и получали его. А за элитой тянулись и остальные, так что «Сент-Грегори» стал для них Меккой и одновременно золотоносной жилой для него, Уоррена Трон та.
Когда у тебя не остается ничего, кроме воспоминаний, или, по крайней мере, есть основания так думать, нужно уметь находить в них утешение.
Уоррен Трент надеялся, что хотя бы в последний час владычества его никто не потревожит.
Но и эта надежда оказалась тщетной.
В кабинет тихо вошла Кристина Фрэнсис. Она, как всегда, чутко улавливала настроение хозяина.
– С вами хочет поговорить мистер Эмиль Дюмер. Я бы не побеспокоила вас, но он утверждает, что дело срочное.
Уоррен Трент проворчал в ответ что-то невразумительное. Стервятники залетали, подумал он. Впрочем, это сравнение было вряд ли справедливым.
Ведь значительные средства Торгово-промышленного банка, президентом которого был Эмиль Дюмер, вложены в «Сент-Грегори». И однако именно этот банк отказал ему, Уоррену Тренту, в продлении срока кредита, как и в новом, более крупном займе. Ну что ж, теперь Дюмеру и его директорам больше не о чем волноваться. Предстоящая сделка приблизит срок возврата вложенных денег. Уоррен Трент решил, что об этом следует уведомить банк.
Он протянул руку к телефону.
– Нет, – прервала его Кристина. – Мистер Дюмер здесь, он ждет за дверью.
Уоррен Трент замер от удивления. Эмиль Дюмер крайне редко покидал свою цитадель ради того, чтобы лично нанести кому-нибудь визит.
Секунду спустя Кристина ввела посетителя, а сама вышла, прикрыв дверь.
У Эмиля Дюмера – плотного коротышки с седыми, вьющимися волосами предки были креолы. Однако, как ни странно, он казался персонажем, сошедшим со страниц «Пиквикского клуба». Сходство это дополняла напыщенность и суетливость манер.
– Прошу прощения, Уоррен, что вторгаюсь без приглашения. Но дело, о котором пойдет речь, не оставляет времени на любезности.
Они деловито пожали друг другу руки. Хозяин отеля жестом указал на кресло.
– Что же это за дело?
– Если позволите, я хотел бы начать по порядку. Прежде всего позвольте мне выразить сожаление, что мы сочли невозможным дать положительный ответ на вашу просьбу о займе. К несчастью, и сама сумма, и условия, на которых вы ее просили, выходят за пределы наших возможностей и проводимой банком политики.
Уоррент Трент лишь кивнул, ничем не выдавая своих чувств. Он не испытывал особых симпатий к банкиру, однако никогда не позволял себе недооценивать его. За напыщенными словоизлияниями, нагонявшими скуку и вводившими многих в заблуждение, скрывался живой, острый ум.
– Однако я пришел к вам сегодня с предложением, которое, надеюсь, поможет развеять несколько неблагоприятный осадок от нашей предыдущей встречи.
– Это крайне маловероятно, – заметил Уоррент Трент.
– Посмотрим. – Банкир извлек из тонкой папки несколько листков линованной бумаги, исписанных карандашом. – Насколько я понимаю, вы получили предложение от корпорации О'Кифа продать отель.
– Узнать об этом можно и без помощи ФБР.
Банкир улыбнулся.
– Может быть, вы согласились бы ознакомить меня с условиями сделки?
– А, собственно, зачем?
– Затем, – произнес Эмиль Дюмер, тщательно выговаривая слова, – что я пришел к вам со встречным предложением.
– Если этим объясняется ваш визит, то у меня еще меньше оснований посвящать вас в подробности. Скажу лишь одно: я согласился дать ответ людям О'Кифа сегодня к полудню.
– Вот именно. Как раз такие сведения я и получил, что, собственно, и явилось причиной моего внезапного появления у вас. Я должен извиниться, что не смог прийти раньше: просто сбор необходимой информации и получение соответствующих инструкций заняли некоторое врем я.
Сообщение об этом новом предложении в последнюю минуту, да еще от Дюмера, не вызвало особого восторга у Уоррена Трента. По-видимому, группа местных финансистов, интересы которых представляет Дюмер, решила объединиться, чтобы купить отель подешевле, а позднее продать с аыгодой для себя. Что бы они ни предложили, вряд ли это будет лучше условий О'Кифа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
– Я действительно рад за Додо, – сказал Лемницер. – Эта девочка всегда мне нравилась. Только действовать надо быстро.
– Что значит быстро?
– Ну, мистер О'Киф, было б хорошо, если бы она вылетела еще вчера.
Кстати, с остальным я тоже все устроил.
– С чем остальным?
– С Дженни Ламарш. – Хеик Лемницер был явно озадачен. – Вы что, позабыли о ней?
– Нет. – О'Киф, конечно, не забыл остроумную, красивую брюнетку, выпускницу Вассаровского колледжа, которая произвела на него такое впечатление месяц назад или два. Но после вчерашнего разговора с Лемницером он на какое-то время выбросил ее из головы.
– Все уже устроено, мистер О'Киф. Сегодня вечером Дженни вылетает в Нью-Йорк, и завтра она будет у вас. Мы переведем билеты на самолет в Неаполь с Додо на имя Дженни, и тогда Додо сможет лететь сюда прямо из Нового Орлеана. Все выходит очень просто, да?
Действительно, все было просто. Настолько просто, что О'Киф не мог найти в этом плане ни малейшего изъяна. А собственно, зачем ему нужен этот изъян?
– Вы можете с полной ответственностью поручиться, что мисс Лэш получит эту роль?
– Мистер О'Киф, клянусь вам могилой моей матери.
– Ваша мать жива-здорова.
– Тогда могилой моей бабушки. – Лемницер помолчал, потом, словно его осенило, добавил:
– Если вы не знаете, как объявить новость Додо, то почему бы это не сделать мне? Вы просто выйдите куда-нибудь на пару часов, а я дозвонюсь ей и все устрою. И тогда – ни скандалов вам, ни прощаний.
– Спасибо. Я вполне могу самостоятельно с этим справиться.
– Как вам угодно, мистер О'Киф. Я всего лишь хочу вам помочь.
– Мисс Лэш телеграфом сообщит вам время прибытия в Лос-Анджелес. Вы встретите самолет?
– Конечно. Здорово будет снова повидать Додо. Ну что ж, мистер О'Киф, желаю вам приятно провести время в Неаполе. Завидую, что вы едете туда с Дженни.
О'Киф положил трубку, не попрощавшись.
Вся увешанная покупками, Додо, запыхавшись, влетела в номер. За ней вошел улыбающийся и тоже сгибающийся под тяжестью пакетов посыльный.
– Я должна бежать назад, Кэрти. Это еще не все.
– Магазин мог бы взять доставку на себя, – буркнул О'Киф.
– Да, но так интересней! Прямо как на рождество! – И, повернувшись к посыльному, Додо сказала:
– Мы едем в Неаполь. Это в Италии.
О'Киф дал посыльному доллар и подождал, пока тот уйдет.
Освободившись от пакетов, Додо бросилась О'Кифу на шею и расцеловала его в обе щеки.
– Соскучился? О, Кэрти, я так счастлива!
О'Киф мягко высвободился из ее объятий.
– Додо, давай присядем на минутку. Мне надо сообщить тебе о некоторых изменениях в нашем плане. У меня хорошие новости для тебя.
– Мы вылетаем еще раньше, чем собирались?
О'Киф покачал головой.
– Нет, это касается больше тебя, чем меня. Дело в том, дорогая, что тебе дают роль в фильме. В этом есть доля и моих стараний. И сегодня утром я узнал, что все устроено.
От взгляда больших голубых глаз Додо О'Кифу стало не по себе.
– Меня заверили, что роль очень хорошая. По правде говоря, я настаивал только на такой. Если все будет в порядке, в чем я не сомневаюсь, это может послужить началом больших перемен в твоей жизни. Кэртис О'Киф умолк, видя, что слова его не вызывают реакции.
– Видимо, это означает… что мне надо уезжать, – медленно проговорила Додо.
– Мне жаль, дорогая, но ты права.
– И скоро?
– Боюсь, что уже завтра утром. Ты полетишь прямо в Лос-Анджелес. Хенк Лемницер встретит тебя.
Додо медленно кивнула. Тонкие пальцы инстинктивно отбросили с лица прядь светлых пепельных волос. Даже этот простой жест был исполнен удивительной женственности, присущей Додо. И О'Киф вдруг почувствовал необъяснимый укол ревности, представив себе Додо с Хенком Лемницером. Этот малый немало потрудился, устраивая романы своего шефа, и никогда бы не позволил себе вольностей с избранницей О'Кифа, пока та принадлежала ему.
Но потом… Потом – это уже другое дело. О'Киф постарался не думать об этом.
– Поверь, дорогая, потеря тебя – серьезный для меня удар. Но нужно же подумать и о твоем будущем.
– Все отлично, Кэрти. – Взгляд Додо был по-прежнему устремлен на него. Несмотря на наивное выражение ее широко раскрытых глаз, О'Кифу вдруг показалось, что она видит его насквозь. – Все отлично. Тебе не о чем волноваться.
– Я надеялся, что роль в фильме… словом, что тебя она хоть немного обрадует.
– А я и рада, Кэрти! Чертовски рада. По-моему, это просто чудо, как ты умеешь доставлять людям радость.
Слова Додо укрепили его уверенность в том, что он правильно поступает.
– Перед тобой открываются действительно колоссальные возможности.
Уверен, что ты справишься, ну, а я, естественно, буду следить за твоей карьерой с самым пристальным вниманием. – Произнеся это, он решил, что отныне будет думать только о Дженни Ламарш.
– Должно быть, – голос Додо на секунду прервался. – Должно быть, ты улетишь сегодня вечером. Раньше меня.
– Нет, – ответил О'Киф, внезапно отменяя прежнее решение. – Нет, я отложу вылет и перенесу его на завтрашнее утро. Сегодняшний же вечер мы проведем вместе.
Додо с благодарностью взглянула на него, и в эту минуту зазвонил телефон. О'Киф взял трубку с чувством облегчения: наконец-то подвернулся повод окончить разговор с Додо.
– Это мистер О'Киф? – спросил приятный женский голос.
– Да.
– С вами говорит Кристина Фрзнсис, секретарь мистера Уоррена Трента.
Мистер Трент просил узнать, можете ли вы принять его сейчас.
О'Киф взглянул на часы. Было около двенадцати.
– Хорошо, – ответил он, – я приму мистера Трента. Попросите его зайти. – И опустив трубку, он улыбнулся Додо. – Дорогая, кажется, у каждого из нас есть свой повод для торжества: тебе предстоит блестящее будущее, а мне – покупка нового отеля.
За час до этого Уоррен Трент сидел, глубоко задумавшись, в своем кабинете за закрытыми двойными дверями. Уже несколько раз за это утро он брался за трубку, чтобы позвонить Кэртису О'Кифу и принять условия, на которых тот собирался вступить во владение «Сент-Грегори». Казалось, оттягивать больше не имело смысла. Последней надеждой его был профсоюз поденщиков. Но внезапный отказ, последовавший оттуда, уничтожил для Уоррена Трента всякую возможность сопротивления этому прожорливому бегемоту О'Кифу.
Однако всякий раз, как Уоррен Трент протягивал руку к трубке, что-то удерживало его от этого шага. Ему пришло в голову, что он, словно приговоренный к смерти, ждет своего часа, однако прежде может покончить с собой. Он уже смирился с неизбежным. И понимал, что срок его владения отелем заканчивается – другого выбора нет. И все же инстинкт самосохранения заставлял его цепляться за каждую оставшуюся в его распоряжении секунду, пока не наступит момент, когда придется принять окончательное решение.
Он уже совсем было собрался капитулировать, когда в кабинет вошел Питер Макдермотт. Он сообщил, что стоматологи решили не отменять своего конгресса, однако это не удивило Трента, ибо еще накануне он предсказывал такой исход. Но теперь все это мало волновало его и не имело значения. И Уоррен Трент с облегчением вздохнул, когда Макдермотт ушел.
Потом на какое-то время он погрузился в воспоминания о былых успехах и радостях, которые они приносили. Да, были времена – ведь еще совсем недавно, – когда поселиться у него в отеле стремились многие великие мира сего или почти великие – президенты, коронованные особы, аристократическая элита, блистательные женщины и выдающиеся мужчины, набобы власти и денежного мешка, прославленные и безвестные, и всех их объединяло одно: они требовали внимания к себе и получали его. А за элитой тянулись и остальные, так что «Сент-Грегори» стал для них Меккой и одновременно золотоносной жилой для него, Уоррена Трон та.
Когда у тебя не остается ничего, кроме воспоминаний, или, по крайней мере, есть основания так думать, нужно уметь находить в них утешение.
Уоррен Трент надеялся, что хотя бы в последний час владычества его никто не потревожит.
Но и эта надежда оказалась тщетной.
В кабинет тихо вошла Кристина Фрэнсис. Она, как всегда, чутко улавливала настроение хозяина.
– С вами хочет поговорить мистер Эмиль Дюмер. Я бы не побеспокоила вас, но он утверждает, что дело срочное.
Уоррен Трент проворчал в ответ что-то невразумительное. Стервятники залетали, подумал он. Впрочем, это сравнение было вряд ли справедливым.
Ведь значительные средства Торгово-промышленного банка, президентом которого был Эмиль Дюмер, вложены в «Сент-Грегори». И однако именно этот банк отказал ему, Уоррену Тренту, в продлении срока кредита, как и в новом, более крупном займе. Ну что ж, теперь Дюмеру и его директорам больше не о чем волноваться. Предстоящая сделка приблизит срок возврата вложенных денег. Уоррен Трент решил, что об этом следует уведомить банк.
Он протянул руку к телефону.
– Нет, – прервала его Кристина. – Мистер Дюмер здесь, он ждет за дверью.
Уоррен Трент замер от удивления. Эмиль Дюмер крайне редко покидал свою цитадель ради того, чтобы лично нанести кому-нибудь визит.
Секунду спустя Кристина ввела посетителя, а сама вышла, прикрыв дверь.
У Эмиля Дюмера – плотного коротышки с седыми, вьющимися волосами предки были креолы. Однако, как ни странно, он казался персонажем, сошедшим со страниц «Пиквикского клуба». Сходство это дополняла напыщенность и суетливость манер.
– Прошу прощения, Уоррен, что вторгаюсь без приглашения. Но дело, о котором пойдет речь, не оставляет времени на любезности.
Они деловито пожали друг другу руки. Хозяин отеля жестом указал на кресло.
– Что же это за дело?
– Если позволите, я хотел бы начать по порядку. Прежде всего позвольте мне выразить сожаление, что мы сочли невозможным дать положительный ответ на вашу просьбу о займе. К несчастью, и сама сумма, и условия, на которых вы ее просили, выходят за пределы наших возможностей и проводимой банком политики.
Уоррент Трент лишь кивнул, ничем не выдавая своих чувств. Он не испытывал особых симпатий к банкиру, однако никогда не позволял себе недооценивать его. За напыщенными словоизлияниями, нагонявшими скуку и вводившими многих в заблуждение, скрывался живой, острый ум.
– Однако я пришел к вам сегодня с предложением, которое, надеюсь, поможет развеять несколько неблагоприятный осадок от нашей предыдущей встречи.
– Это крайне маловероятно, – заметил Уоррент Трент.
– Посмотрим. – Банкир извлек из тонкой папки несколько листков линованной бумаги, исписанных карандашом. – Насколько я понимаю, вы получили предложение от корпорации О'Кифа продать отель.
– Узнать об этом можно и без помощи ФБР.
Банкир улыбнулся.
– Может быть, вы согласились бы ознакомить меня с условиями сделки?
– А, собственно, зачем?
– Затем, – произнес Эмиль Дюмер, тщательно выговаривая слова, – что я пришел к вам со встречным предложением.
– Если этим объясняется ваш визит, то у меня еще меньше оснований посвящать вас в подробности. Скажу лишь одно: я согласился дать ответ людям О'Кифа сегодня к полудню.
– Вот именно. Как раз такие сведения я и получил, что, собственно, и явилось причиной моего внезапного появления у вас. Я должен извиниться, что не смог прийти раньше: просто сбор необходимой информации и получение соответствующих инструкций заняли некоторое врем я.
Сообщение об этом новом предложении в последнюю минуту, да еще от Дюмера, не вызвало особого восторга у Уоррена Трента. По-видимому, группа местных финансистов, интересы которых представляет Дюмер, решила объединиться, чтобы купить отель подешевле, а позднее продать с аыгодой для себя. Что бы они ни предложили, вряд ли это будет лучше условий О'Кифа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75