Он чувствовал себя хозяином. Его письма были уверенными, деловито лаконичными. Чаще всего он отправлял их из столиц других штатов, куда ездил по делам. Иногда он просто сообщал ей день своего возвращения. И только время от времени он позволял себе расчувствоваться и говорил о своей любви к ней. В одном из таких писем он напышенно заявлял, что до тех пор, пока не встретил ее, он не знал, что ум и красота могут сочетаться столь гармонично. Но «Папочка», видимо, замечал и других красоток. В нескольких письмах он оправдывался, отрицал, что поглядывает по сторонам. В ответ на ее упреки, что он завел интрижки в других штатах, он не только превозносил ее красоту, но и не скупился на подарки, деньги и драгоценности.
Вывод был неизбежен: миссис Тайсон имела двух любовников. И, очевидно, один из них давал, а другой брал. Для Браммела
это открытие не было неожиданностью: банковская книжка миссис Тайсон со странными изъятиями и вкладами с самого начала возбудила его подозрения. Скорее всего давал деньги «Папочка», который, судя по всему, был богат. Если мисс Типпет правильно определила его возраст, он был старше «Малыша» лет на двадцать, а то и больше — тому, судя по манере его писем, было лет тридцать.
На первый взгляд оба имели основания для убийства, думал Браммел. Но как до них добраться? Ни один не обнаружил себя, ни один не прислал венок в похоронное бюро, куда доставили останки миссис Тайсон.
Браммел снова связал письма в пачки и решил, что он сейчас же отравится в домик миссис Тайсон и еще раз обыщет каждую комнату. Он позвонил в управление, попросил прислать машину. Потом посмотрел на себя в зеркало, поправил галстук, взял шляпу и вернулся на кухню, чтобы попрощаться с матерью и сестрой.
— Надеюсь, вы скоро поймаете этого изверга,— сказала мать.
— Ни одна женщина не может чувствовать себя спокойно в своем доме, пока он на свободе,— встревоженным тоном добавила сестра.
— Вам совершенно не о чем беспокоиться,— сказал Браммел. К сожалению, он не мог им сказать, что убийца вовсе не грабитель и не собирается ни на кого нападать.
— Пожалуйста, будь осторожен, Стюарт,— напутствовала его мать.
Полицейская машина быстро доставила его на Дарлингтон-авеню. Прежде всего Браммел направился в гардеробную. В спальне все еще стоял запах тления, хотя ее уже прибрали. Мебель покрылась пылью, и комната выглядела заброшенной. «Как быстро сказывается отсутствие любящих рук, отсутствие жизни даже в таком новом и красивом доме», — подумал Браммел. На секунду ему стало грустно, но только на секунду. К смерти он привык; за время службы в полиции он всего насмотрелся. Браммел вспомнил, как вскоре после поступления в полицию его послали расследовать пожар в деревянном коттедже, где старик сгорел прямо в постели...
Браммел брезгливо повел плечами и приступил к делу. Прежде всего он снял с вешалок все платья, костюмы и пальто и начал разглядывать имена портных на торговых марках. Наряды миссис Тайсон, казалось, еще хранили ее красоту и элегантность. Браммел взял золотистое муслиновое платье с розовым кушаком, сколотым розами, потом алое шерстяное платье и такое же пальто, подбитое белым мехом. Он записал названия нескольких фешенебельных ателье мод. Но большинство платьев было из одного дома модели.
Браммел вернулся в спальню и позвонил в справочный отдел. Он подождал, пока ему назвали имя хозяйки ателье. Это была
некая миссис Эдвина Саммерс. Браммел записал ее имя в свою книжечку.
Он продолжал поиски. Теперь он искал письма, поздравительные рождественские открытки, записки. Его проворные руки обшарили все гардеробы, стенные шкафы и ящики. Он вытряхнул все вазы, проверил, не спрятаны ли письма между страницами книг. Просмотрев все письма и все надписи на книгах, он наконец наткнулся на карточку, которая, видимо, была приложена к какому-то подарку. На ней было написано: «Если бы только я мог всегда быть так близко к тебе, как эта безделица. Всегда твой...» Подпись была неразборчива. Браммел никак не мог прочитать ее, хотя почерк был явно «Папочкин». Ну что ж, пусть попробуют разобрать эксперты... Если бы бывший муж миссис Тайсон был в городе, Браммел показал бы ему образцы почерков обоих любовников. Но что толку об этом думать: Тайсон за океаном. А может быть, стоит показать образцы почерков отцу Тайсона? Путь окольный, но попробовать стоит.
Браммел остался доволен разультатами поисков. Он уже шел к машине, как вдруг остановился и решил зайти к соседке, мисс Грейс Типпет. Через боковую калитку он прошел к черному входу соседнего дома. Да, действительно домик миссис Тайсон стоял пониже и был очень хорошо виден отсюда. Не удивительно, что экономка могла наблюдать, как приходили и уходили миссис Тайсон и ее солидный друг.
Браммел легонько постучал, и немного погодя дверь открыла худенькая, проворная пожилая женщина. Она внимательно оглядела стоявшего перед ней мужчину. Несмотря на то, что он был хорошо одет и выглядел джентельменом, он все-таки не принадлежал к кругу знакомых ее хозяина — председателя правления банка и многих других концернов. Уж ей ли было не знать — она служила у этого хозяина почти сорок лет, еще в Англии, откуда и была родом. Что-то в этом господине было не то. Может быть, снова репортер? Ну что ж...
— Вы уверены, что не ошиблись домом? — осторожно спросила она.
— Мисс Типпет здесь живет?
— Да, это я... Вы из газеты?
— Нет.
На лице ее мелькнуло разочарование.
— Я из полиции,— сказал он.— Инспектор Браммел.
— Я уже все рассказала молодому человеку от вас.
— Вы дали нам чрезвычайно ценные сведения, уверяю вас,— сказал Браммел.— Между нами говоря,— он понизил голос,— именно эти сведения помогли нам напасть на верный след. Когда мы окончательно все распутаем, только вас будем благодарить.
Мисс Типпет засияла от удовольствия. Хоть она и ворчала, но после этого убийства жизнь ее стала гораздо интереснее: с ней все время беседовали репортеры и сыщики и все, что
она говорила, записывали в свои книжечки. Со вчерешнего вечера она вообще стала очень важной особой, на нее даже показывали в магазинах, куда она ходила заказывать продукты. Она не могла удержаться и снова повторила весь свой рассказ Браммелу, который выслушал ее с самым серьезным видом. Когда она закончила, он спросил:
— А вы не видели, в тот вечер этот джентльмен входил в дом?
— Нет, я целый день вообще никого не видела.
— Почему вы так точно помните, мисс Типпет?
— Очень просто, инспектор: я не видела миссис Тайсон весь следующий день. Так я ее больше и не увидела. И тогда я припомнила, что не видела, когда она вернулась домой в последний день — а это уж я всегда замечала.
— Я должен сделать вам комплимент,— сказал Браммел, почтительно склоняя голову,— у вас отличная память и великолепная наблюдательность.
— Спасибо, сэр,— ответила она серьезно.
Этот сыщик, который, пожалуй, скорее всего был похож на солидного английского лакея, прогуливавшегося в выходной день, произвел на нее большое впечатление.
— Вы только что сказали, мисс Типпет, что не видели, когда она вернулась домой в тот вечер. Не значит ли это, что миссис Тайсон возвращалась домой в более или менее определенное время?
— Именно так, сэр. Около половины пятого. Иногда в шесть.
— А утром она тоже уходила в одно и то же время?
— Да, но только не утром, а днем.
— Видно, она так уставала, что утром ей трудно было подняться,— пошутил он.— До поздней ночи веселилась...
— Она очень редко принимала гостей, сэр. Это была весьма достойная дама.
— Да, да, конечно,— сказал он.— Мисс Типпет, а не догадываетесь ли вы, куда она могла ходить каждый день?
— Я слышала, что у нее были какие-то дела в ателье мод,— ответила экономка.
— Она работала в ателье?
— Не могу вам сказать, сэр. Я не запомнила название ателье. Слышала, но не обратила внимания.
— Вы помните, кто вам сказал об этом?
Она не помнила точно, но обещала разузнать и сообщить ему.
— Еще один вопрос,— сказал он,— не помните ли вы марку машины, на которой приезжал тот солидный джентельмен?
В машинах она не разбиралась, но могла описать ее вид: широкая, с низкой посадкой, серебристая.
— Все ясно,— сказал он,— я знаю эту марку.
Это была та марка, которую он купил бы себе, будь у него деньги.
XX
Филдс пребывал в прекрасном настроении, когда Браммел вошел к нему в кабинет. Шеф откинулся в кресле, заложив руки за голову.
— Дела идут на лад, Стюарт,— объявил он.— Насчет тех, задержанных на дровяном складе, все выяснено... Трое молодчиков из другого штата, которых мы взяли у Руни, раскололись тут же. Брюс припер их к стенке...
Он подался вперед и облокотился на стол.
— Теперь мы доберемся и до Бирюка,— сказал Филдс. Энергия била в нем ключом.
— Еще станете героем джемисоновских газет,— сказал Браммел.
— Недавно в вестибюле вертелся Беттери,— продолжал Филдс.— Вид у него уже не такой уверенный, как раньше.
— Может быть, он обдумывает хвалебную статью о вас,— улыбаясь, сказал Браммел.
— Скорее всего Джемисон просто выгонит его.
— Не думаю,— покачал головой Браммел.— В конце концов Джемисону все равно, кто победил, а кто проиграл. Главное для него — поддеть правительство. А повод всегда найдется.
— Это его право — критиковать правительство,— напыщенно изрек Филдс.— Но когда он наскакивает на полицию, тут он играет с огнем,— добавил он, строго глядя перед собой.
— Мы его одолеем,— поддакнул Браммел.
— Надеюсь,— сказал Филдс.— С комиссаром я говорил. Он сказал, что кабинет министров очень доволен ходом следствия. Я заверил его, что преступник будет арестован, вероятно, в ближайшие двадцать четыре часа. Если, конечно, все пойдет как надо... — Филдс опустил глаза.— Говорил с ним насчет вашего визита к Руни. Он целиком полагается на вас. Это большое доверие...
— Значит, он не против сделки с Руни?
— Да, но только в разумных пределах.
— Отлично, Фрэнк,— ответил Браммел и невольно задал себе вопрос: неужели Филдс просто притворщик, и все его высокие моральные принципы только маскировка?
— Итак в ближайшие двадцать четыре часа мы, возможно, покончим с этим делом,— довольно потирая руки, снова сказал Филдс.
— Так уж и покончим?
— Вы до сих пор не уверены?..
Филдс не окончил фразы, словно боялся затевать спор. А вдруг Браммел обнаружил какие-то новые улики и скрывает их?
— Я очень внимательно прочитал все письма,— сказал Браммел.— Там много интересного, Фрэнк. И у «Малыша», и у «Папочки» были основания для убийства.
Филдс снисходительно улыбнулся. Он был абсолютно убежден, что в этих письмах ничего нет, чепуха, которую мужчины пишут своим любовницам. Мнение Браммела нисколько его не смутило: это просто ничем не подтвержденные догадки. Филдс твердо верил, что убийство совершил похититель драгоценностей. Но он все-таки сказал:
— Может, вы и правы, Стюарт, однако у вас нет никаких объективных доказательств.— И снисходительно добавил: — Тем не менее мы еще можем вернуться к вашей теории.
Браммела это разозлило: Филдс не только отметал его версию, но и обращался с ним, как с простачком.
— Боюсь, что мы зря теряем время, Фрэнк,— раздраженно отрезал он.
Филдс переменил тему.
— Я сделал кое-какие приготовления для вашего визита, Стюарт,— сказал он и объяснил, где будут расставлены сыщики. Он, как всегда, предусмотрел все неожиданности. Не зря он славился организаторским талантом и заботой о своих работниках.
Браммел взглянул на часы.
— Пойду повидаю старину Бертона,— сказал он.— У Руни я буду ровно в четыре.
XXI
Ровно в четыре Браммел вошел в калитку особняка Руни. Он незаметно оглянулся: к калитке медленно приближались двое мужчин, на тротуаре напротив еще один мужчина делал вид, что читает газету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Вывод был неизбежен: миссис Тайсон имела двух любовников. И, очевидно, один из них давал, а другой брал. Для Браммела
это открытие не было неожиданностью: банковская книжка миссис Тайсон со странными изъятиями и вкладами с самого начала возбудила его подозрения. Скорее всего давал деньги «Папочка», который, судя по всему, был богат. Если мисс Типпет правильно определила его возраст, он был старше «Малыша» лет на двадцать, а то и больше — тому, судя по манере его писем, было лет тридцать.
На первый взгляд оба имели основания для убийства, думал Браммел. Но как до них добраться? Ни один не обнаружил себя, ни один не прислал венок в похоронное бюро, куда доставили останки миссис Тайсон.
Браммел снова связал письма в пачки и решил, что он сейчас же отравится в домик миссис Тайсон и еще раз обыщет каждую комнату. Он позвонил в управление, попросил прислать машину. Потом посмотрел на себя в зеркало, поправил галстук, взял шляпу и вернулся на кухню, чтобы попрощаться с матерью и сестрой.
— Надеюсь, вы скоро поймаете этого изверга,— сказала мать.
— Ни одна женщина не может чувствовать себя спокойно в своем доме, пока он на свободе,— встревоженным тоном добавила сестра.
— Вам совершенно не о чем беспокоиться,— сказал Браммел. К сожалению, он не мог им сказать, что убийца вовсе не грабитель и не собирается ни на кого нападать.
— Пожалуйста, будь осторожен, Стюарт,— напутствовала его мать.
Полицейская машина быстро доставила его на Дарлингтон-авеню. Прежде всего Браммел направился в гардеробную. В спальне все еще стоял запах тления, хотя ее уже прибрали. Мебель покрылась пылью, и комната выглядела заброшенной. «Как быстро сказывается отсутствие любящих рук, отсутствие жизни даже в таком новом и красивом доме», — подумал Браммел. На секунду ему стало грустно, но только на секунду. К смерти он привык; за время службы в полиции он всего насмотрелся. Браммел вспомнил, как вскоре после поступления в полицию его послали расследовать пожар в деревянном коттедже, где старик сгорел прямо в постели...
Браммел брезгливо повел плечами и приступил к делу. Прежде всего он снял с вешалок все платья, костюмы и пальто и начал разглядывать имена портных на торговых марках. Наряды миссис Тайсон, казалось, еще хранили ее красоту и элегантность. Браммел взял золотистое муслиновое платье с розовым кушаком, сколотым розами, потом алое шерстяное платье и такое же пальто, подбитое белым мехом. Он записал названия нескольких фешенебельных ателье мод. Но большинство платьев было из одного дома модели.
Браммел вернулся в спальню и позвонил в справочный отдел. Он подождал, пока ему назвали имя хозяйки ателье. Это была
некая миссис Эдвина Саммерс. Браммел записал ее имя в свою книжечку.
Он продолжал поиски. Теперь он искал письма, поздравительные рождественские открытки, записки. Его проворные руки обшарили все гардеробы, стенные шкафы и ящики. Он вытряхнул все вазы, проверил, не спрятаны ли письма между страницами книг. Просмотрев все письма и все надписи на книгах, он наконец наткнулся на карточку, которая, видимо, была приложена к какому-то подарку. На ней было написано: «Если бы только я мог всегда быть так близко к тебе, как эта безделица. Всегда твой...» Подпись была неразборчива. Браммел никак не мог прочитать ее, хотя почерк был явно «Папочкин». Ну что ж, пусть попробуют разобрать эксперты... Если бы бывший муж миссис Тайсон был в городе, Браммел показал бы ему образцы почерков обоих любовников. Но что толку об этом думать: Тайсон за океаном. А может быть, стоит показать образцы почерков отцу Тайсона? Путь окольный, но попробовать стоит.
Браммел остался доволен разультатами поисков. Он уже шел к машине, как вдруг остановился и решил зайти к соседке, мисс Грейс Типпет. Через боковую калитку он прошел к черному входу соседнего дома. Да, действительно домик миссис Тайсон стоял пониже и был очень хорошо виден отсюда. Не удивительно, что экономка могла наблюдать, как приходили и уходили миссис Тайсон и ее солидный друг.
Браммел легонько постучал, и немного погодя дверь открыла худенькая, проворная пожилая женщина. Она внимательно оглядела стоявшего перед ней мужчину. Несмотря на то, что он был хорошо одет и выглядел джентельменом, он все-таки не принадлежал к кругу знакомых ее хозяина — председателя правления банка и многих других концернов. Уж ей ли было не знать — она служила у этого хозяина почти сорок лет, еще в Англии, откуда и была родом. Что-то в этом господине было не то. Может быть, снова репортер? Ну что ж...
— Вы уверены, что не ошиблись домом? — осторожно спросила она.
— Мисс Типпет здесь живет?
— Да, это я... Вы из газеты?
— Нет.
На лице ее мелькнуло разочарование.
— Я из полиции,— сказал он.— Инспектор Браммел.
— Я уже все рассказала молодому человеку от вас.
— Вы дали нам чрезвычайно ценные сведения, уверяю вас,— сказал Браммел.— Между нами говоря,— он понизил голос,— именно эти сведения помогли нам напасть на верный след. Когда мы окончательно все распутаем, только вас будем благодарить.
Мисс Типпет засияла от удовольствия. Хоть она и ворчала, но после этого убийства жизнь ее стала гораздо интереснее: с ней все время беседовали репортеры и сыщики и все, что
она говорила, записывали в свои книжечки. Со вчерешнего вечера она вообще стала очень важной особой, на нее даже показывали в магазинах, куда она ходила заказывать продукты. Она не могла удержаться и снова повторила весь свой рассказ Браммелу, который выслушал ее с самым серьезным видом. Когда она закончила, он спросил:
— А вы не видели, в тот вечер этот джентльмен входил в дом?
— Нет, я целый день вообще никого не видела.
— Почему вы так точно помните, мисс Типпет?
— Очень просто, инспектор: я не видела миссис Тайсон весь следующий день. Так я ее больше и не увидела. И тогда я припомнила, что не видела, когда она вернулась домой в последний день — а это уж я всегда замечала.
— Я должен сделать вам комплимент,— сказал Браммел, почтительно склоняя голову,— у вас отличная память и великолепная наблюдательность.
— Спасибо, сэр,— ответила она серьезно.
Этот сыщик, который, пожалуй, скорее всего был похож на солидного английского лакея, прогуливавшегося в выходной день, произвел на нее большое впечатление.
— Вы только что сказали, мисс Типпет, что не видели, когда она вернулась домой в тот вечер. Не значит ли это, что миссис Тайсон возвращалась домой в более или менее определенное время?
— Именно так, сэр. Около половины пятого. Иногда в шесть.
— А утром она тоже уходила в одно и то же время?
— Да, но только не утром, а днем.
— Видно, она так уставала, что утром ей трудно было подняться,— пошутил он.— До поздней ночи веселилась...
— Она очень редко принимала гостей, сэр. Это была весьма достойная дама.
— Да, да, конечно,— сказал он.— Мисс Типпет, а не догадываетесь ли вы, куда она могла ходить каждый день?
— Я слышала, что у нее были какие-то дела в ателье мод,— ответила экономка.
— Она работала в ателье?
— Не могу вам сказать, сэр. Я не запомнила название ателье. Слышала, но не обратила внимания.
— Вы помните, кто вам сказал об этом?
Она не помнила точно, но обещала разузнать и сообщить ему.
— Еще один вопрос,— сказал он,— не помните ли вы марку машины, на которой приезжал тот солидный джентельмен?
В машинах она не разбиралась, но могла описать ее вид: широкая, с низкой посадкой, серебристая.
— Все ясно,— сказал он,— я знаю эту марку.
Это была та марка, которую он купил бы себе, будь у него деньги.
XX
Филдс пребывал в прекрасном настроении, когда Браммел вошел к нему в кабинет. Шеф откинулся в кресле, заложив руки за голову.
— Дела идут на лад, Стюарт,— объявил он.— Насчет тех, задержанных на дровяном складе, все выяснено... Трое молодчиков из другого штата, которых мы взяли у Руни, раскололись тут же. Брюс припер их к стенке...
Он подался вперед и облокотился на стол.
— Теперь мы доберемся и до Бирюка,— сказал Филдс. Энергия била в нем ключом.
— Еще станете героем джемисоновских газет,— сказал Браммел.
— Недавно в вестибюле вертелся Беттери,— продолжал Филдс.— Вид у него уже не такой уверенный, как раньше.
— Может быть, он обдумывает хвалебную статью о вас,— улыбаясь, сказал Браммел.
— Скорее всего Джемисон просто выгонит его.
— Не думаю,— покачал головой Браммел.— В конце концов Джемисону все равно, кто победил, а кто проиграл. Главное для него — поддеть правительство. А повод всегда найдется.
— Это его право — критиковать правительство,— напыщенно изрек Филдс.— Но когда он наскакивает на полицию, тут он играет с огнем,— добавил он, строго глядя перед собой.
— Мы его одолеем,— поддакнул Браммел.
— Надеюсь,— сказал Филдс.— С комиссаром я говорил. Он сказал, что кабинет министров очень доволен ходом следствия. Я заверил его, что преступник будет арестован, вероятно, в ближайшие двадцать четыре часа. Если, конечно, все пойдет как надо... — Филдс опустил глаза.— Говорил с ним насчет вашего визита к Руни. Он целиком полагается на вас. Это большое доверие...
— Значит, он не против сделки с Руни?
— Да, но только в разумных пределах.
— Отлично, Фрэнк,— ответил Браммел и невольно задал себе вопрос: неужели Филдс просто притворщик, и все его высокие моральные принципы только маскировка?
— Итак в ближайшие двадцать четыре часа мы, возможно, покончим с этим делом,— довольно потирая руки, снова сказал Филдс.
— Так уж и покончим?
— Вы до сих пор не уверены?..
Филдс не окончил фразы, словно боялся затевать спор. А вдруг Браммел обнаружил какие-то новые улики и скрывает их?
— Я очень внимательно прочитал все письма,— сказал Браммел.— Там много интересного, Фрэнк. И у «Малыша», и у «Папочки» были основания для убийства.
Филдс снисходительно улыбнулся. Он был абсолютно убежден, что в этих письмах ничего нет, чепуха, которую мужчины пишут своим любовницам. Мнение Браммела нисколько его не смутило: это просто ничем не подтвержденные догадки. Филдс твердо верил, что убийство совершил похититель драгоценностей. Но он все-таки сказал:
— Может, вы и правы, Стюарт, однако у вас нет никаких объективных доказательств.— И снисходительно добавил: — Тем не менее мы еще можем вернуться к вашей теории.
Браммела это разозлило: Филдс не только отметал его версию, но и обращался с ним, как с простачком.
— Боюсь, что мы зря теряем время, Фрэнк,— раздраженно отрезал он.
Филдс переменил тему.
— Я сделал кое-какие приготовления для вашего визита, Стюарт,— сказал он и объяснил, где будут расставлены сыщики. Он, как всегда, предусмотрел все неожиданности. Не зря он славился организаторским талантом и заботой о своих работниках.
Браммел взглянул на часы.
— Пойду повидаю старину Бертона,— сказал он.— У Руни я буду ровно в четыре.
XXI
Ровно в четыре Браммел вошел в калитку особняка Руни. Он незаметно оглянулся: к калитке медленно приближались двое мужчин, на тротуаре напротив еще один мужчина делал вид, что читает газету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35