Та медленно опустила оружие. Позади израильтянки появилась Кассиопея.
– Ну вот и все, – произнесла Диксон.
– Что произошло? – спросила Стефани у Кассиопеи.
– Когда вы с Грином ушли в кабинет, появилась она. Мы были правы, Грин притащил с собой нескольких друзей, которые ждали на заднем дворе. Секретная служба взяла их, а затем, – Кассиопея мотнула головой на Диксон, – она вошла внутрь.
Стефани все поняла.
– Ты работаешь на президента?
– Пришлось. Этот ублюдок собрался продать нас всех. Из-за того, что задумали он и ваш вице-президент, могла начаться новая мировая война.
В голосе израильтянки Стефани почудились какие-то странные интонации, и она не удержалась от вопроса:
– А как же вы с Дейли?
– Ларри мне нравился. Он обратился к нам за помощью, рассказал о том, что готовится, и после этого мы с ним сблизились. Поверь, он действительно хотел остановить происходящее, тут ему нужно отдать должное.
– Все было бы куда проще, если бы вы оба просто пришли ко мне и рассказали о том, что знаете.
Диксон мотнула головой.
– В том, что этого не произошло, виновата ты, Стефани. Ты живешь в идеалистическом пузыре. Ты ненавидела Ларри, ты не любила Грина, тебе казалось, что Белый дом не любит тебя. Разве при таком отношении ко всем и вся ты стала бы что-нибудь предпринимать?
– Но зато она превратилась в превосходную наживку, – вставила Кассиопея, – разве не так?
– Каждой удочке нужна наживка, и вы обе прекрасно сыграли эту роль.
Стефани до сих пор держала компакт-диск, взятый ею в кабинете Дейли. Диск был пустой. Он понадобился ей только для того, чтобы спровоцировать Грина на действия.
– Все удалось записать? – спросила Стефани. Перед отъездом из Кэмп-Дэвида на нее навесили записывающую аппаратуру.
– Все до последнего слова, – заверила ее Кассиопея.
– А что с саудовцами? – спросила она израильтянку. – Ты ведь работала с ними во время нашего первого разговора?
– Играть одновременно на обе стороны – типично для арабов. Поначалу они были в одной связке с вице-президентом, веря его обещаниям положить конец всему, что связано с Александрийским Звеном. Потом поняли, что он врет, снова обратились к нам, и мы заключили сделку. Тогда, в парке, перед ними стояла только одна задача – заставить тебя действовать, и больше ничего. Разумеется, никто из нас не предполагал, что у тебя внезапно объявится напарница. – Диксон мотнула пистолетом в сторону Кассиопеи. – За тобой все еще числится должок за тот чертов дротик.
– Может быть, когда-нибудь у тебя появится возможность рассчитаться со мной.
– Может быть, – улыбнулась в ответ Диксон.
Стефани посмотрела на бездыханное тело Брента Грина и вспомнила, как в один момент генеральный прокурор сказал, что, возможно, она ему понадобится, и она даже почувствовала себя польщенной. Он делал вид, что стоит на ее стороне и даже якобы готов уйти в отставку, чтобы защитить ее. А она при этом корила себя за сомнения, которые испытывала раньше на его счет.
Но все это была ложь.
– Президент послал меня, чтобы закончить все это, – проговорила Диксон, нарушив ее мрачные раздумья. – Никаких судебных процессов, никакой прессы. Генеральный прокурор испытывал трудности психологического характера, и потому покончил с собой. Его тело будет кремировано, военные медики выпишут свидетельство о его смерти. Его похоронят со всеми подобающими почестями, а благодарные сограждане сохранят о нем светлую память. Вот и сказке конец.
– Что с Александрийским Звеном? – продолжала задавать вопросы Стефани.
– Джордж Хаддад исчез. Мы надеемся, что он с Малоуном. Несколько месяцев назад Хаддад звонил в Палестину, пять дней назад – еще раз. После его первого звонка и того, как Ларри обратился к нам за помощью, мы занялись Пэм Малоун. Моссад планировал забрать Гари Малоуна, но наш премьер-министр не разрешил. А после этого нас переиграл орден Золотого Руна, и нам оставалось только следить. Благо, Пэм Малоун незаметно для нее самой была снабжена радио-маячками, которые позволяли это делать. Но и это не помогло. А потом началась вся эта заваруха. Дэниелс заверил нас в том, что не допустит никаких глобальных событий. Наше правительство верит ему.
– От Коттона что-нибудь слышно?
– Нет, – качнула головой Диксон. – Последняя новость заключалась в том, что он спрыгнул с парашютом где-то на Синае. Но это не имеет значения. Главное условие договоренности с вашим президентом состоит в том, что, если что-то и будет найдено, об этом никто никогда не узнает.
– Но что будет после того, когда Дэниелс перестанет быть президентом? – осведомилась Кассиопея.
– К тому времени вся эта история забудется. Если же нет, Израиль будет делать то, что он делал столетиями, – сражаться до последнего. У нас это получалось раньше, получится и сейчас.
Стефани безоговорочно поверила в это обещание, данное твердым голосом, но было еще одно, что ей было необходимо знать.
– Вице-президент, – проговорила она. – Что с ним?
– По нашим сведениям, только Грину, вице-президенту и Альфреду Херманну было доподлинно известно, что происходит. Когда Грин услышал запись разговора между Ларри и руководителем аппарата вице-президента, он запаниковал и попросил саудовцев убрать Дейли. Разумеется, те ничего не сообщили нам об этой просьбе, иначе мы бы помешали им. Арабам нельзя доверять. – Диксон сделала паузу. – Потом появляетесь вы двое, встречаетесь с Ларри. Грин впадает в еще большую панику и убеждает саудовцев убрать и вас тоже. После того как Дэниелс воспрепятствовал нападению на вас, все участники нападения были перебиты, а Грин отправился на тот свет, для саудовцев все кончено.
Стефани указала на труп генерального прокурора.
– Как поступят с телом?
– Специальные люди уже ждут. Они отвезут этот мешок с дерьмом к нему домой, где позже, днем, он и будет обнаружен. Смерть Ларри не будет ассоциироваться с каким-либо террористическим актом, как это собирался сделать Грин.
– Это будет трудно. Ведь машина-то взлетела на воздух.
– Дело будет просто прекращено как нераскрытое. Тем не менее оно будет иметь подтекст, который сможет использовать Дэниелс для нажима на своих оппонентов. Ларри бы это понравилось. Даже сейчас, будучи мертвым, он продолжает оставаться полезным.
– Ты до сих пор не объяснила, как поступят с вице-президентом, – проговорила Кассиопея.
– Это уже забота Дэниелса. – Затем израильтянка вынула из кармана сотовый телефон, нажала на кнопку быстрого вызова и проговорила: – Господин президент, Грин мертв, как вы и хотели.
85
Синайский полуостров
Макколэм выстрелил, целясь в ноги Малоуна, стоявшего в сорока футах от него. У столов не стояло ни одного стула, поэтому линия огня была свободна. Он хотел перебить ноги своему противнику, чтобы потом без труда прикончить его. Он послал в сторону Малоуна три пули, но ноги уже исчезли.
– Проклятье!
Сейбр перекатился из-под того стола, где он лежал, к другому, приподнял голову над столешницей, чтобы определить местонахождение американца, но никого не увидел. А потом все понял.
Малоун догадался, что Макколэм намерен прострелить ему ноги, и упал животом на ближайший стол за мгновение до того, как прогремели выстрелы. На пол попадали пресс-папье из золотистого кварца. Понимая, что Макколэм почти сразу разгадает его маневр, он решил немедленно развивать успех.
Выждав секунду, он скатился на пол и увидел, как Макколэм ползет под одним из столов. Он прицелился и дважды выстрелил, но Макколэм переменил позицию и укрылся за толстой тумбой. Сообразив, что пространство, на котором он находится, является слишком открытым, Малоун метнулся за ряд полок, тянущийся слева от него.
– Неплохо, Малоун! – сказал его противник с другого конца комнаты.
– Стараюсь.
– Тебе все равно не выйти отсюда.
– Это мы еще посмотрим.
– Я убивал мужиков и покруче тебя.
Малоун подумал, бравирует Макколэм или пытается отвлечь его внимание. Ни тот ни другой вариант не показался ему правдоподобным.
Хаддад вел Пэм Малоун по библиотеке в направлении, противоположном тому, куда ушли Сейбр и Малоун. До их слуха уже донеслись выстрелы, поэтому было необходимо торопиться. Они вошли в пятый зал, метко названный Комнатой жизни. Ее символом являлось мозаичное панно с изображением креста, верхняя вертикальная часть которого была выполнена в виде яйцеобразного овала.
Пройдя через зал, они миновали Комнату вечности и остановились у выхода из нее. Из-за поворота в девяносто градусов, который делал коридор, послышались голоса. Значит, главные события происходили в Комнате чтения, где было много столов, гораздо меньше полок и больше открытого пространства. Прогулка, которую чуть раньше Сейбр заставил его предпринять по залам библиотеки, была необходима ему для рекогносцировки, и, видимо, негодяй сумел отметить в уме все, что ему было нужно. Хаддад и сам предпринимал такие же маневры, когда сражался с евреями. Воин всегда должен знать поле битвы.
Здесь он знал каждый дюйм.
Пять лет назад, почти сразу перед тем, как Хаддад позвонил Коттону Малоуну с просьбой о помощи, он втайне от всего мира совершил Квест героя. Когда он впервые прибыл сюда, был допущен в библиотеку и выяснил, что все его подозрения относительно Библии – чистая правда, Хаддад был раздавлен. Но когда Хранители попросили его о помощи, ему стало страшно. Многие Хранители подбирались из числа Приглашенных, и все без исключения Хранители, находившиеся в библиотеке в то время, считали, что он должен стать Библиотекарем. Они рассказали о сгущающихся тучах, и он согласился им помочь. Но потом помощь понадобилась ему самому, и вот тогда пришлось привлечь Малоуна.
Терпение и знание сослужили ему хорошую службу. Теперь оставалось надеяться лишь на то, что он не просчитался.
Хаддад замер у двери, ведущей из Комнаты вечности, Пэм Малоун – позади него.
– Подождите здесь, – прошептал он.
Пройдя по коридору, он завернул за угол и заглянул в Комнату чтения. Справа и слева он заметил движение. Один мужчина укрылся за полками, другой использовал для прикрытия столы.
Выяснив, что творится на поле битвы, Хаддад вернулся к Пэм Малоун и протянул ей свой пистолет.
– Я должен войти туда, – все так же тихо проговорил он.
– Но вы оттуда уже не выйдете.
Старик медленно качнул головой.
– Да, это конец.
– Вы обещали Коттону долгий разговор.
– Я солгал. – Он помолчал и добавил: – И вы это знали.
– Об этом догадался юрист внутри меня.
– Нет, не юрист, а человек внутри вас. Каждый из нас совершает поступки, о которых потом жалеет. Я – не исключение. Но по крайней мере под конец своей жизни мне удалось сохранить жизнь этой библиотеке. – Он увидел что-то в ее глазах. – Вы ведь понимаете, что я имею в виду?
Пэм кивнула.
– В таком случае вы знаете, что вам делать.
Хаддад видел растерянность женщины и похлопал ее по плечу.
– Вы поймете, когда настанет нужный момент. – Он указал на пистолет в ее руке. – Вам когда-нибудь приходилось стрелять?
Она отрицательно мотнула головой: нет.
– Просто направьте на цель и нажмите на курок. У пистолета сильная отдача, так что держите его крепче.
Женщина не ответила, но Хаддад с удовлетворением видел, что она все поняла.
– Живите хорошо и передайте Коттону, что я всегда уважал его.
С этими словами старик повернулся и пошел в Комнату чтения.
– Не будем же мы сидеть здесь весь день! – крикнул Малоун.
– Ты стреляешь, как первоклассник, – откликнулся Макколэм. – Что, потерял квалификацию?
– Я все равно раздавлю тебя!
Макколэм хохотнул.
– Я играю по двойной ставке, поскольку собираюсь убить не только тебя, но и эту бабенку, твою бывшую жену. Я мог бы грохнуть и твоего парня, если бы ты не пристрелил тех идиотов, которых я нанял. И кстати, ты думаешь, все это твоя заслуга?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
– Ну вот и все, – произнесла Диксон.
– Что произошло? – спросила Стефани у Кассиопеи.
– Когда вы с Грином ушли в кабинет, появилась она. Мы были правы, Грин притащил с собой нескольких друзей, которые ждали на заднем дворе. Секретная служба взяла их, а затем, – Кассиопея мотнула головой на Диксон, – она вошла внутрь.
Стефани все поняла.
– Ты работаешь на президента?
– Пришлось. Этот ублюдок собрался продать нас всех. Из-за того, что задумали он и ваш вице-президент, могла начаться новая мировая война.
В голосе израильтянки Стефани почудились какие-то странные интонации, и она не удержалась от вопроса:
– А как же вы с Дейли?
– Ларри мне нравился. Он обратился к нам за помощью, рассказал о том, что готовится, и после этого мы с ним сблизились. Поверь, он действительно хотел остановить происходящее, тут ему нужно отдать должное.
– Все было бы куда проще, если бы вы оба просто пришли ко мне и рассказали о том, что знаете.
Диксон мотнула головой.
– В том, что этого не произошло, виновата ты, Стефани. Ты живешь в идеалистическом пузыре. Ты ненавидела Ларри, ты не любила Грина, тебе казалось, что Белый дом не любит тебя. Разве при таком отношении ко всем и вся ты стала бы что-нибудь предпринимать?
– Но зато она превратилась в превосходную наживку, – вставила Кассиопея, – разве не так?
– Каждой удочке нужна наживка, и вы обе прекрасно сыграли эту роль.
Стефани до сих пор держала компакт-диск, взятый ею в кабинете Дейли. Диск был пустой. Он понадобился ей только для того, чтобы спровоцировать Грина на действия.
– Все удалось записать? – спросила Стефани. Перед отъездом из Кэмп-Дэвида на нее навесили записывающую аппаратуру.
– Все до последнего слова, – заверила ее Кассиопея.
– А что с саудовцами? – спросила она израильтянку. – Ты ведь работала с ними во время нашего первого разговора?
– Играть одновременно на обе стороны – типично для арабов. Поначалу они были в одной связке с вице-президентом, веря его обещаниям положить конец всему, что связано с Александрийским Звеном. Потом поняли, что он врет, снова обратились к нам, и мы заключили сделку. Тогда, в парке, перед ними стояла только одна задача – заставить тебя действовать, и больше ничего. Разумеется, никто из нас не предполагал, что у тебя внезапно объявится напарница. – Диксон мотнула пистолетом в сторону Кассиопеи. – За тобой все еще числится должок за тот чертов дротик.
– Может быть, когда-нибудь у тебя появится возможность рассчитаться со мной.
– Может быть, – улыбнулась в ответ Диксон.
Стефани посмотрела на бездыханное тело Брента Грина и вспомнила, как в один момент генеральный прокурор сказал, что, возможно, она ему понадобится, и она даже почувствовала себя польщенной. Он делал вид, что стоит на ее стороне и даже якобы готов уйти в отставку, чтобы защитить ее. А она при этом корила себя за сомнения, которые испытывала раньше на его счет.
Но все это была ложь.
– Президент послал меня, чтобы закончить все это, – проговорила Диксон, нарушив ее мрачные раздумья. – Никаких судебных процессов, никакой прессы. Генеральный прокурор испытывал трудности психологического характера, и потому покончил с собой. Его тело будет кремировано, военные медики выпишут свидетельство о его смерти. Его похоронят со всеми подобающими почестями, а благодарные сограждане сохранят о нем светлую память. Вот и сказке конец.
– Что с Александрийским Звеном? – продолжала задавать вопросы Стефани.
– Джордж Хаддад исчез. Мы надеемся, что он с Малоуном. Несколько месяцев назад Хаддад звонил в Палестину, пять дней назад – еще раз. После его первого звонка и того, как Ларри обратился к нам за помощью, мы занялись Пэм Малоун. Моссад планировал забрать Гари Малоуна, но наш премьер-министр не разрешил. А после этого нас переиграл орден Золотого Руна, и нам оставалось только следить. Благо, Пэм Малоун незаметно для нее самой была снабжена радио-маячками, которые позволяли это делать. Но и это не помогло. А потом началась вся эта заваруха. Дэниелс заверил нас в том, что не допустит никаких глобальных событий. Наше правительство верит ему.
– От Коттона что-нибудь слышно?
– Нет, – качнула головой Диксон. – Последняя новость заключалась в том, что он спрыгнул с парашютом где-то на Синае. Но это не имеет значения. Главное условие договоренности с вашим президентом состоит в том, что, если что-то и будет найдено, об этом никто никогда не узнает.
– Но что будет после того, когда Дэниелс перестанет быть президентом? – осведомилась Кассиопея.
– К тому времени вся эта история забудется. Если же нет, Израиль будет делать то, что он делал столетиями, – сражаться до последнего. У нас это получалось раньше, получится и сейчас.
Стефани безоговорочно поверила в это обещание, данное твердым голосом, но было еще одно, что ей было необходимо знать.
– Вице-президент, – проговорила она. – Что с ним?
– По нашим сведениям, только Грину, вице-президенту и Альфреду Херманну было доподлинно известно, что происходит. Когда Грин услышал запись разговора между Ларри и руководителем аппарата вице-президента, он запаниковал и попросил саудовцев убрать Дейли. Разумеется, те ничего не сообщили нам об этой просьбе, иначе мы бы помешали им. Арабам нельзя доверять. – Диксон сделала паузу. – Потом появляетесь вы двое, встречаетесь с Ларри. Грин впадает в еще большую панику и убеждает саудовцев убрать и вас тоже. После того как Дэниелс воспрепятствовал нападению на вас, все участники нападения были перебиты, а Грин отправился на тот свет, для саудовцев все кончено.
Стефани указала на труп генерального прокурора.
– Как поступят с телом?
– Специальные люди уже ждут. Они отвезут этот мешок с дерьмом к нему домой, где позже, днем, он и будет обнаружен. Смерть Ларри не будет ассоциироваться с каким-либо террористическим актом, как это собирался сделать Грин.
– Это будет трудно. Ведь машина-то взлетела на воздух.
– Дело будет просто прекращено как нераскрытое. Тем не менее оно будет иметь подтекст, который сможет использовать Дэниелс для нажима на своих оппонентов. Ларри бы это понравилось. Даже сейчас, будучи мертвым, он продолжает оставаться полезным.
– Ты до сих пор не объяснила, как поступят с вице-президентом, – проговорила Кассиопея.
– Это уже забота Дэниелса. – Затем израильтянка вынула из кармана сотовый телефон, нажала на кнопку быстрого вызова и проговорила: – Господин президент, Грин мертв, как вы и хотели.
85
Синайский полуостров
Макколэм выстрелил, целясь в ноги Малоуна, стоявшего в сорока футах от него. У столов не стояло ни одного стула, поэтому линия огня была свободна. Он хотел перебить ноги своему противнику, чтобы потом без труда прикончить его. Он послал в сторону Малоуна три пули, но ноги уже исчезли.
– Проклятье!
Сейбр перекатился из-под того стола, где он лежал, к другому, приподнял голову над столешницей, чтобы определить местонахождение американца, но никого не увидел. А потом все понял.
Малоун догадался, что Макколэм намерен прострелить ему ноги, и упал животом на ближайший стол за мгновение до того, как прогремели выстрелы. На пол попадали пресс-папье из золотистого кварца. Понимая, что Макколэм почти сразу разгадает его маневр, он решил немедленно развивать успех.
Выждав секунду, он скатился на пол и увидел, как Макколэм ползет под одним из столов. Он прицелился и дважды выстрелил, но Макколэм переменил позицию и укрылся за толстой тумбой. Сообразив, что пространство, на котором он находится, является слишком открытым, Малоун метнулся за ряд полок, тянущийся слева от него.
– Неплохо, Малоун! – сказал его противник с другого конца комнаты.
– Стараюсь.
– Тебе все равно не выйти отсюда.
– Это мы еще посмотрим.
– Я убивал мужиков и покруче тебя.
Малоун подумал, бравирует Макколэм или пытается отвлечь его внимание. Ни тот ни другой вариант не показался ему правдоподобным.
Хаддад вел Пэм Малоун по библиотеке в направлении, противоположном тому, куда ушли Сейбр и Малоун. До их слуха уже донеслись выстрелы, поэтому было необходимо торопиться. Они вошли в пятый зал, метко названный Комнатой жизни. Ее символом являлось мозаичное панно с изображением креста, верхняя вертикальная часть которого была выполнена в виде яйцеобразного овала.
Пройдя через зал, они миновали Комнату вечности и остановились у выхода из нее. Из-за поворота в девяносто градусов, который делал коридор, послышались голоса. Значит, главные события происходили в Комнате чтения, где было много столов, гораздо меньше полок и больше открытого пространства. Прогулка, которую чуть раньше Сейбр заставил его предпринять по залам библиотеки, была необходима ему для рекогносцировки, и, видимо, негодяй сумел отметить в уме все, что ему было нужно. Хаддад и сам предпринимал такие же маневры, когда сражался с евреями. Воин всегда должен знать поле битвы.
Здесь он знал каждый дюйм.
Пять лет назад, почти сразу перед тем, как Хаддад позвонил Коттону Малоуну с просьбой о помощи, он втайне от всего мира совершил Квест героя. Когда он впервые прибыл сюда, был допущен в библиотеку и выяснил, что все его подозрения относительно Библии – чистая правда, Хаддад был раздавлен. Но когда Хранители попросили его о помощи, ему стало страшно. Многие Хранители подбирались из числа Приглашенных, и все без исключения Хранители, находившиеся в библиотеке в то время, считали, что он должен стать Библиотекарем. Они рассказали о сгущающихся тучах, и он согласился им помочь. Но потом помощь понадобилась ему самому, и вот тогда пришлось привлечь Малоуна.
Терпение и знание сослужили ему хорошую службу. Теперь оставалось надеяться лишь на то, что он не просчитался.
Хаддад замер у двери, ведущей из Комнаты вечности, Пэм Малоун – позади него.
– Подождите здесь, – прошептал он.
Пройдя по коридору, он завернул за угол и заглянул в Комнату чтения. Справа и слева он заметил движение. Один мужчина укрылся за полками, другой использовал для прикрытия столы.
Выяснив, что творится на поле битвы, Хаддад вернулся к Пэм Малоун и протянул ей свой пистолет.
– Я должен войти туда, – все так же тихо проговорил он.
– Но вы оттуда уже не выйдете.
Старик медленно качнул головой.
– Да, это конец.
– Вы обещали Коттону долгий разговор.
– Я солгал. – Он помолчал и добавил: – И вы это знали.
– Об этом догадался юрист внутри меня.
– Нет, не юрист, а человек внутри вас. Каждый из нас совершает поступки, о которых потом жалеет. Я – не исключение. Но по крайней мере под конец своей жизни мне удалось сохранить жизнь этой библиотеке. – Он увидел что-то в ее глазах. – Вы ведь понимаете, что я имею в виду?
Пэм кивнула.
– В таком случае вы знаете, что вам делать.
Хаддад видел растерянность женщины и похлопал ее по плечу.
– Вы поймете, когда настанет нужный момент. – Он указал на пистолет в ее руке. – Вам когда-нибудь приходилось стрелять?
Она отрицательно мотнула головой: нет.
– Просто направьте на цель и нажмите на курок. У пистолета сильная отдача, так что держите его крепче.
Женщина не ответила, но Хаддад с удовлетворением видел, что она все поняла.
– Живите хорошо и передайте Коттону, что я всегда уважал его.
С этими словами старик повернулся и пошел в Комнату чтения.
– Не будем же мы сидеть здесь весь день! – крикнул Малоун.
– Ты стреляешь, как первоклассник, – откликнулся Макколэм. – Что, потерял квалификацию?
– Я все равно раздавлю тебя!
Макколэм хохотнул.
– Я играю по двойной ставке, поскольку собираюсь убить не только тебя, но и эту бабенку, твою бывшую жену. Я мог бы грохнуть и твоего парня, если бы ты не пристрелил тех идиотов, которых я нанял. И кстати, ты думаешь, все это твоя заслуга?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70