Не думаешь, что это был наш убийца?
— Нет. Наш почитатель этих, как их там, крыс — психопат. А психопаты и одновременно почитатели крыс с пушкой не ходят. Я грешу на Майнира. Они с Лофтисом идут в паре, а из досье большого жюри я вычитал, что Лофтис любит покупать мальчиков.
— Может, ты и прав. Тогда едем к старухе Масски?
— Саут-Бодри, 236, босс.
— Поехали.
Здесь первым оказался Базз. Он позвонил и оказался нос к носу с Делорес, одетой в длинный белый балахон. Она спросила: ; — Хотите сделать подношение сестре Эйме?
— Мой казначей будет через несколько минут, — ответил Базз и вынул фото Дадли Смита. — Мэм, не этот тип спрашивал о Коулмене?
Делорес глянула на фото и перекрестилась:
— Изыди, сатана. Это — он.
Снова везение! Еще очко Дэнни Апшо:
— Мэм, Рейнольде Лофтис, знаете такого?
— Нет, что-то не припоминаю.
— А кого-нибудь с фамилией Лофтис?
— Нет.
— А все-таки, когда родился Коулмен, вы часом не путались с мужчиной по фамилии Лофтис?
Старушенция фыркнула:
— Если словом «путались» вы называете вынашивание детей для сестры Эйме, то я говорю «нет».
— Мэм, вы мне говорили, что Коулмен отправился в 42-м искать своего папашу. Если вы не знаете, кто был его папашей, откуда ему знать, как он выглядит?
— Двадцать долларов для сестры Эйме — и я вам кое-что покажу.
Базз снял с руки свой перстень:
— Теперь он ваш, милая. Показывайте. Делорес осмотрела перстень, сунула в карман и вышла. Базз ждал на крыльце, гадая, где мог задержаться Мал. Время шло. Вышла Делорес со старым кожаным альбомом в руках:
— Родословная выношенных мною рабов. Я брала фотографии у всех мужчин, кто давал мне семя, и делала на обороте соответствующую запись. Когда Коулмен решил искать отца, он нашел в этом альбоме человека, на которого был очень похож. Когда приходил ирландец, я прятала альбом. Я хочу получить за информацию двадцать долларов.
Базз открыл альбом и увидел десятки фотографий мужчин. Поднес альбом ближе к лампочке и стал вглядываться в лица. Пролистал четыре страницы, на пятой увидел знакомое лицо: обворожительный молодой раскрасавец Рейнольде Лофтис в модном твидовом пиджаке и бриджах. Открепил карточку и прочел на обороте: «Рэндольф Лоуренс (псевдоним?), актер, летний сезон, спектакль „Рамона" 30 августа 1922 года. Настоящий джентльмен. Надеюсь, его семя даст хорошие всходы».
Год 1942: вор, зубной техник, любитель крыс Коулмен становится свидетелем убийства Хосе Диаса Дадли Смитом, находит фотографию и разыскивает папу Рейнольдса Лофтиса. Год 1943: лицо Коулмена обожжено на пожаре???, он ходит на собрания Комитета защиты Сонной Лагуны вместе с папой / псевдобратом, говорит о большом белом человеке, никто ему не верит. 1942-1944-й: пробел в деле психиатра на Лофтиса. Год 1950: Коулмен — убийца. Не пытается ли этот псих подставить папу / Рейнольдса, повесить на него серийные убийства гомосексуалистов, переодевшись в Лофтиса, чему последнее доказательство — волосы из парика, найденные доком Лейманом?
Базз протянул Делорес карточку:
— Это Коулмен, мэм?
— Очень похож, — улыбнулась она. — Какой приятный мужчина. Жаль, что я не помню, как зачинала от него.
Хлопнула дверца машины, на крыльцо вбежал Мал. Базз отвел его в сторонку и показал фото:
— Лофтис в 1922-м. Под именем Рэндольфа Лоу-ренса, актера на летних гастролях. Он не брат, а отец Коулмена.
Мал постучал пальцем по карточке:
— Остается выяснить следующее: как он обгорел на пожаре и зачем ломать комедию с братом. А насчет Майнира ты прав.
— Это ты о чем?
— Звонил в транспортное управление. За Майниром числится белый «Крайслер»-седан 49 года. По пути сюда заехал к нему домой. Машина в гараже под домом, капот теплый. Эта та машина, которую я видел у «Шато Мармон».
База обнял Мала за плечи:
— Дары волхвов, и вот еще один подарок: старуха узнала в ирландце Дадли Смита.
Мал глянул на Делорес и спросил:
— Считаешь, бумаги Дэнни выкрал Дадли?
— Нет. Он бы обставил это как ограбление квартиры. Это сделал Коулмен, босс. Нам осталось найти его.
— Вот если бы Лофтис и Клэр заговорили, черт бы их побрал! Но они ничего не скажут, это уж точно.
Базз убрал руку:
— Это так, но мы можем потрясти милашку Чаза. В 43-44 годах он был с Лофтисом не разлей вода, а я знаю одного хорошего специалиста, он поможет нам вытрясти из Чаза то, что нам нужно. Дайте этой леди двадцатку, а я пока позвоню.
Мал полез за бумажником, а Базз вошел в дом и нашел телефон у двери в кухню. Позвонил в справочную, узнал нужный номер и набрал. В трубке ласково зажурчал итальянский баритон Джонни Стом-панато:
— Слушаю.
— Это Микс. Хочешь подшибить деньгу? Нужно наехать на кое-кого — будешь главным. Только уговор — без увечий.
— Ты труп, Базз, — сказал Джони Стомп. — Микс прознал о тебе и Одри. Соседи видели, как ты ее волок. Хорошо, что он не в курсе, что я тебе свистнул. Рад был с тобой познакомиться. Всегда знал, что ты работаешь стильно.
Придется Дэнни Апшо потесниться в могиле, подумал Базз. Он смотрел, как Мал расплачивается с матерью крысиного убийцы. У него родилась идея:
— Заказ на убийство уже есть?
— Десять кусков. Пятнадцать, если возьмут тебя живым, чтобы Микки успел поразвлечься.
— Гроши. Джонни, хочешь двадцать штук за два часа работы?
— Все шутишь? А следующее предложение — свидание с Ланой Тернер?
— Я серьезно.
— А где ты возьмешь такие деньги?
— Достану недели за две. По рукам?
— Надеешься столько прожить?
— Так играешь или нет?
— Ах, черт. По рукам.
— Я тебе перезвоню, — заключил Базз и положил трубку.
Мал стоял рядом, качая головой:
— Что, Микки все знает?
— Знает. У тебя лишняя кровать найдется? Мал легонько стукнул его по плечу:
— Приятель, о твоих делах мало-помалу становится известно.
— Это ты о чем?
— Сегодня до меня дошло кое-что. — Что?
— Это ты убил Джина Найлза.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Джонни Стомпанато в представлении Мала — две части сальных итальянских манер, две части пижонства и шесть частей бандитизма. Вся же ситуация Малу представлялась так: Базз обречен, это ясно слышалось в его голосе, когда он говорил с Одри по телефону. Что касается его самого, то арест серийного убийцы Коулмена плюс обвинительное заключение для большого жюри преподносят ему Стефана на блюдечке, как рождественский подарок к порогу дома. Газеты «Геральд» и «Миррор», освещая гибель Гордина, ничего не пишут о подозреваемых в убийстве и отзываются о жертве как о добропорядочном импресарио, а о деньгах — ни слова: видно, примчавшиеся к месту преступления полицейские успели обогатиться. В затеянных тимстерами беспорядках газеты обвиняют УАЕС. На Базза произвело впечатление, как Мал разгадал убийство Джина Найлза; толстяк поверил его обещанию, что это останется тайной. Микс собирается обработать племянницу Дадли, а Мал вместе с Джонни Стомпанато будут заниматься Чазом Майниром. Когда они будут брать Коулмена, он позаботится о том, чтобы при этом присутствовали газетчики: первое интервью капитана Мала Э. Консидайна, схватившего Монстра-Росомаху. А потом наступит черед Дадли Смита.
Восемь утра. Мал сидит в машине Джонни Стомпанато — полицейский в засаде с бандитом. Диспозиция такова: Базз проинструктировал Джонни относительно его действий и подкупил привратника дома Чаза. Тот сообщил Малу, что в 8:10 Чаз идет на завтрак в «Уилшир дерби» по Марипозе и возвращается домой около 9:30, купив по дороге газеты. Базз дал привратнику сотенную ассигнацию, чтобы с 9:30 до 10:00 тот отлучился со своего поста. Таким образом у Мала с напарником образовывалось получасовое окошко, чтобы никем не замеченными вступить с объектом в контакт.
Мал следит за выходом из дома, Джонни Стомпанато чистит складным ножом ногти и напевает оперные арии. В 8:09 из «Конкистадор Апартментс» вышел небольшого роста мужчина в теннисном свитере и спортивных брюках. Привратник делает им знак. Стомпанато срезает заусеницу и улыбается. Мал снова думает о том, что таких головорезов, как Джонни Стомп, нужно поискать.
Они выжидали.
В 9:30 привратник поправил свою фуражку, сел в машину и уехал. В 9:33 Чаз Майнир с газетами вошел в дом. Стомпанато спрятал нож. Мал сказал: «Пошли».
Они быстро вошли в вестибюль. Майнир направился к почтовым ящикам. Джонни Стомп подошел к лифту и открыл дверь. Мал остановился у зеркала, делая вид, что поправляет галстук, и наблюдал, как Майнир вынимает из почтового ящика письма. Стомп, как вежливый сосед, ногой придерживал дверь лифта и улыбался. Маленький Чаз зашел в лифт и тут же очутился в западне. Мал зашел следом и отпихнул ногу Джонни. Дверь закрылась.
Майнир нажал кнопку четвертого этажа и достал из кармана ключи. Мал выхватил их у него из рук и ударил коленом в пах. Майнир выронил газеты и скрючился, Джонни схватил его за горло и прижал к стенке. Лицо Майнира побагровело, глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит. Мал обратился к нему, подражая манере Дадли Смита:
— Мы знаем, что ты убил Феликса Гордина. Мы его партнеры по делу Лофтиса, и ты нам расскажешь все о Рейнольдсе и его сыне. Все-все, сынок, расскажешь.
Дверь лифта открылась, холл четвертого этажа пуст. Мал выбрал ключ с номером 311, вышел из лифта, углядел дверь квартиры Майнира, отпер ее и отошел в сторону. Стомп выволок Майнира из лифта, дотащил до квартиры, втолкнул внутрь и только тогда отпустил его горло. Чаз рухнул на пол, жадно глотая воздух. Мал сказал Джонни:
— Знаешь, что спрашивать. А я пока посмотрю бумаги.
Майнир стал что-то лепетать. Стомп надавил ногой ему на глотку. Мал снял пиджак, засучил рукава и приступил к осмотру квартиры.
Пять комнат: гостиная, спальня, кабинет, кухня и ванная. Мал начал с кабинета, находившегося дальше всего от Стомпа и Майнира. Сначала включил радиоприемник, прошелся настройкой по джазу, рекламе, новостям дня и остановился на опере: под гром оркестра звучал темпераментный дуэт мужского баритона и женского сопрано. До Мала донеслись вопли Майнира. Он прибавил громкости и приступил к делу.
В кабинете — письменный стол с ящиками и шкаф с папками. Там Мал обнаружил кучу киносценариев, копии писем Майнира на политические темы, адресованную ему корреспонденцию, разные записки и револьвер 32-го калибра с пустым барабаном и закопченным стволом. Спальня в пастельных тонах была набита книгами, а встроенный шкаф — дорогими костюмами и обувью. В ящиках старого комода — пропагандистские брошюры, под кроватью — ничего, кроме еще нескольких пар обуви.
По радио громыхает опера. Мал посмотрел на часы — 10:25: прошел час, осмотрены две комнаты. Бегло осмотрел ванную. Радио замолкло, и в дверь заглянул Стомпанато. Громила выглядел измотанным. Он сказал:
— Пед раскололся. Скажите Миксу, пусть не вздумает подыхать, пока со мной не расплатится.
— Я осмотрю кухню и поговорю с ним.
— Не нужно. Эти папки у Лофтиса и Клэр, или как там ее. Идем, послушаете сами.
Мал пошел за Джонни в гостиную. Чаз Майнир чинно сидел в плетеном кресле; на щеках — следы от ударов, под носом запекшаяся кровь. Его свитер и брюки оставались белоснежными, но глаза смотрели в пустоту, на губах играла измученная, почти блаженная улыбка. Мал глянул на Стомпа.
— Я влил в него полпинты «Бифитера», — объяснил Джонни, постучав по дубинке, висевшей на поясе.
— Ин вино веритас, капиче?
Дэнни Апшо однажды сказал ему то же самое, в тот единственный раз, когда они вместе выпивали. Мал взял стул и сел напротив Майнира:
— Почему вы убили Гордина? Говорите.
— Из самоуважения, — проговорил Чаз с легким акцентом восточных штатов. В голосе звучало чувство собственного достоинства.
— Что вы имеете в виду? — спросил Мал.
— Самоуважение. Гордин мучил Рейнольдса.
— Он начал мучить еще в 44-м. Долго вы ждали со своей местью.
Майнир посмотрел на Мала:
— Полиция сообщила Рейнольдсу и Клэр, что я донес на него в Комиссию Конгресса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
— Нет. Наш почитатель этих, как их там, крыс — психопат. А психопаты и одновременно почитатели крыс с пушкой не ходят. Я грешу на Майнира. Они с Лофтисом идут в паре, а из досье большого жюри я вычитал, что Лофтис любит покупать мальчиков.
— Может, ты и прав. Тогда едем к старухе Масски?
— Саут-Бодри, 236, босс.
— Поехали.
Здесь первым оказался Базз. Он позвонил и оказался нос к носу с Делорес, одетой в длинный белый балахон. Она спросила: ; — Хотите сделать подношение сестре Эйме?
— Мой казначей будет через несколько минут, — ответил Базз и вынул фото Дадли Смита. — Мэм, не этот тип спрашивал о Коулмене?
Делорес глянула на фото и перекрестилась:
— Изыди, сатана. Это — он.
Снова везение! Еще очко Дэнни Апшо:
— Мэм, Рейнольде Лофтис, знаете такого?
— Нет, что-то не припоминаю.
— А кого-нибудь с фамилией Лофтис?
— Нет.
— А все-таки, когда родился Коулмен, вы часом не путались с мужчиной по фамилии Лофтис?
Старушенция фыркнула:
— Если словом «путались» вы называете вынашивание детей для сестры Эйме, то я говорю «нет».
— Мэм, вы мне говорили, что Коулмен отправился в 42-м искать своего папашу. Если вы не знаете, кто был его папашей, откуда ему знать, как он выглядит?
— Двадцать долларов для сестры Эйме — и я вам кое-что покажу.
Базз снял с руки свой перстень:
— Теперь он ваш, милая. Показывайте. Делорес осмотрела перстень, сунула в карман и вышла. Базз ждал на крыльце, гадая, где мог задержаться Мал. Время шло. Вышла Делорес со старым кожаным альбомом в руках:
— Родословная выношенных мною рабов. Я брала фотографии у всех мужчин, кто давал мне семя, и делала на обороте соответствующую запись. Когда Коулмен решил искать отца, он нашел в этом альбоме человека, на которого был очень похож. Когда приходил ирландец, я прятала альбом. Я хочу получить за информацию двадцать долларов.
Базз открыл альбом и увидел десятки фотографий мужчин. Поднес альбом ближе к лампочке и стал вглядываться в лица. Пролистал четыре страницы, на пятой увидел знакомое лицо: обворожительный молодой раскрасавец Рейнольде Лофтис в модном твидовом пиджаке и бриджах. Открепил карточку и прочел на обороте: «Рэндольф Лоуренс (псевдоним?), актер, летний сезон, спектакль „Рамона" 30 августа 1922 года. Настоящий джентльмен. Надеюсь, его семя даст хорошие всходы».
Год 1942: вор, зубной техник, любитель крыс Коулмен становится свидетелем убийства Хосе Диаса Дадли Смитом, находит фотографию и разыскивает папу Рейнольдса Лофтиса. Год 1943: лицо Коулмена обожжено на пожаре???, он ходит на собрания Комитета защиты Сонной Лагуны вместе с папой / псевдобратом, говорит о большом белом человеке, никто ему не верит. 1942-1944-й: пробел в деле психиатра на Лофтиса. Год 1950: Коулмен — убийца. Не пытается ли этот псих подставить папу / Рейнольдса, повесить на него серийные убийства гомосексуалистов, переодевшись в Лофтиса, чему последнее доказательство — волосы из парика, найденные доком Лейманом?
Базз протянул Делорес карточку:
— Это Коулмен, мэм?
— Очень похож, — улыбнулась она. — Какой приятный мужчина. Жаль, что я не помню, как зачинала от него.
Хлопнула дверца машины, на крыльцо вбежал Мал. Базз отвел его в сторонку и показал фото:
— Лофтис в 1922-м. Под именем Рэндольфа Лоу-ренса, актера на летних гастролях. Он не брат, а отец Коулмена.
Мал постучал пальцем по карточке:
— Остается выяснить следующее: как он обгорел на пожаре и зачем ломать комедию с братом. А насчет Майнира ты прав.
— Это ты о чем?
— Звонил в транспортное управление. За Майниром числится белый «Крайслер»-седан 49 года. По пути сюда заехал к нему домой. Машина в гараже под домом, капот теплый. Эта та машина, которую я видел у «Шато Мармон».
База обнял Мала за плечи:
— Дары волхвов, и вот еще один подарок: старуха узнала в ирландце Дадли Смита.
Мал глянул на Делорес и спросил:
— Считаешь, бумаги Дэнни выкрал Дадли?
— Нет. Он бы обставил это как ограбление квартиры. Это сделал Коулмен, босс. Нам осталось найти его.
— Вот если бы Лофтис и Клэр заговорили, черт бы их побрал! Но они ничего не скажут, это уж точно.
Базз убрал руку:
— Это так, но мы можем потрясти милашку Чаза. В 43-44 годах он был с Лофтисом не разлей вода, а я знаю одного хорошего специалиста, он поможет нам вытрясти из Чаза то, что нам нужно. Дайте этой леди двадцатку, а я пока позвоню.
Мал полез за бумажником, а Базз вошел в дом и нашел телефон у двери в кухню. Позвонил в справочную, узнал нужный номер и набрал. В трубке ласково зажурчал итальянский баритон Джонни Стом-панато:
— Слушаю.
— Это Микс. Хочешь подшибить деньгу? Нужно наехать на кое-кого — будешь главным. Только уговор — без увечий.
— Ты труп, Базз, — сказал Джони Стомп. — Микс прознал о тебе и Одри. Соседи видели, как ты ее волок. Хорошо, что он не в курсе, что я тебе свистнул. Рад был с тобой познакомиться. Всегда знал, что ты работаешь стильно.
Придется Дэнни Апшо потесниться в могиле, подумал Базз. Он смотрел, как Мал расплачивается с матерью крысиного убийцы. У него родилась идея:
— Заказ на убийство уже есть?
— Десять кусков. Пятнадцать, если возьмут тебя живым, чтобы Микки успел поразвлечься.
— Гроши. Джонни, хочешь двадцать штук за два часа работы?
— Все шутишь? А следующее предложение — свидание с Ланой Тернер?
— Я серьезно.
— А где ты возьмешь такие деньги?
— Достану недели за две. По рукам?
— Надеешься столько прожить?
— Так играешь или нет?
— Ах, черт. По рукам.
— Я тебе перезвоню, — заключил Базз и положил трубку.
Мал стоял рядом, качая головой:
— Что, Микки все знает?
— Знает. У тебя лишняя кровать найдется? Мал легонько стукнул его по плечу:
— Приятель, о твоих делах мало-помалу становится известно.
— Это ты о чем?
— Сегодня до меня дошло кое-что. — Что?
— Это ты убил Джина Найлза.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Джонни Стомпанато в представлении Мала — две части сальных итальянских манер, две части пижонства и шесть частей бандитизма. Вся же ситуация Малу представлялась так: Базз обречен, это ясно слышалось в его голосе, когда он говорил с Одри по телефону. Что касается его самого, то арест серийного убийцы Коулмена плюс обвинительное заключение для большого жюри преподносят ему Стефана на блюдечке, как рождественский подарок к порогу дома. Газеты «Геральд» и «Миррор», освещая гибель Гордина, ничего не пишут о подозреваемых в убийстве и отзываются о жертве как о добропорядочном импресарио, а о деньгах — ни слова: видно, примчавшиеся к месту преступления полицейские успели обогатиться. В затеянных тимстерами беспорядках газеты обвиняют УАЕС. На Базза произвело впечатление, как Мал разгадал убийство Джина Найлза; толстяк поверил его обещанию, что это останется тайной. Микс собирается обработать племянницу Дадли, а Мал вместе с Джонни Стомпанато будут заниматься Чазом Майниром. Когда они будут брать Коулмена, он позаботится о том, чтобы при этом присутствовали газетчики: первое интервью капитана Мала Э. Консидайна, схватившего Монстра-Росомаху. А потом наступит черед Дадли Смита.
Восемь утра. Мал сидит в машине Джонни Стомпанато — полицейский в засаде с бандитом. Диспозиция такова: Базз проинструктировал Джонни относительно его действий и подкупил привратника дома Чаза. Тот сообщил Малу, что в 8:10 Чаз идет на завтрак в «Уилшир дерби» по Марипозе и возвращается домой около 9:30, купив по дороге газеты. Базз дал привратнику сотенную ассигнацию, чтобы с 9:30 до 10:00 тот отлучился со своего поста. Таким образом у Мала с напарником образовывалось получасовое окошко, чтобы никем не замеченными вступить с объектом в контакт.
Мал следит за выходом из дома, Джонни Стомпанато чистит складным ножом ногти и напевает оперные арии. В 8:09 из «Конкистадор Апартментс» вышел небольшого роста мужчина в теннисном свитере и спортивных брюках. Привратник делает им знак. Стомпанато срезает заусеницу и улыбается. Мал снова думает о том, что таких головорезов, как Джонни Стомп, нужно поискать.
Они выжидали.
В 9:30 привратник поправил свою фуражку, сел в машину и уехал. В 9:33 Чаз Майнир с газетами вошел в дом. Стомпанато спрятал нож. Мал сказал: «Пошли».
Они быстро вошли в вестибюль. Майнир направился к почтовым ящикам. Джонни Стомп подошел к лифту и открыл дверь. Мал остановился у зеркала, делая вид, что поправляет галстук, и наблюдал, как Майнир вынимает из почтового ящика письма. Стомп, как вежливый сосед, ногой придерживал дверь лифта и улыбался. Маленький Чаз зашел в лифт и тут же очутился в западне. Мал зашел следом и отпихнул ногу Джонни. Дверь закрылась.
Майнир нажал кнопку четвертого этажа и достал из кармана ключи. Мал выхватил их у него из рук и ударил коленом в пах. Майнир выронил газеты и скрючился, Джонни схватил его за горло и прижал к стенке. Лицо Майнира побагровело, глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит. Мал обратился к нему, подражая манере Дадли Смита:
— Мы знаем, что ты убил Феликса Гордина. Мы его партнеры по делу Лофтиса, и ты нам расскажешь все о Рейнольдсе и его сыне. Все-все, сынок, расскажешь.
Дверь лифта открылась, холл четвертого этажа пуст. Мал выбрал ключ с номером 311, вышел из лифта, углядел дверь квартиры Майнира, отпер ее и отошел в сторону. Стомп выволок Майнира из лифта, дотащил до квартиры, втолкнул внутрь и только тогда отпустил его горло. Чаз рухнул на пол, жадно глотая воздух. Мал сказал Джонни:
— Знаешь, что спрашивать. А я пока посмотрю бумаги.
Майнир стал что-то лепетать. Стомп надавил ногой ему на глотку. Мал снял пиджак, засучил рукава и приступил к осмотру квартиры.
Пять комнат: гостиная, спальня, кабинет, кухня и ванная. Мал начал с кабинета, находившегося дальше всего от Стомпа и Майнира. Сначала включил радиоприемник, прошелся настройкой по джазу, рекламе, новостям дня и остановился на опере: под гром оркестра звучал темпераментный дуэт мужского баритона и женского сопрано. До Мала донеслись вопли Майнира. Он прибавил громкости и приступил к делу.
В кабинете — письменный стол с ящиками и шкаф с папками. Там Мал обнаружил кучу киносценариев, копии писем Майнира на политические темы, адресованную ему корреспонденцию, разные записки и револьвер 32-го калибра с пустым барабаном и закопченным стволом. Спальня в пастельных тонах была набита книгами, а встроенный шкаф — дорогими костюмами и обувью. В ящиках старого комода — пропагандистские брошюры, под кроватью — ничего, кроме еще нескольких пар обуви.
По радио громыхает опера. Мал посмотрел на часы — 10:25: прошел час, осмотрены две комнаты. Бегло осмотрел ванную. Радио замолкло, и в дверь заглянул Стомпанато. Громила выглядел измотанным. Он сказал:
— Пед раскололся. Скажите Миксу, пусть не вздумает подыхать, пока со мной не расплатится.
— Я осмотрю кухню и поговорю с ним.
— Не нужно. Эти папки у Лофтиса и Клэр, или как там ее. Идем, послушаете сами.
Мал пошел за Джонни в гостиную. Чаз Майнир чинно сидел в плетеном кресле; на щеках — следы от ударов, под носом запекшаяся кровь. Его свитер и брюки оставались белоснежными, но глаза смотрели в пустоту, на губах играла измученная, почти блаженная улыбка. Мал глянул на Стомпа.
— Я влил в него полпинты «Бифитера», — объяснил Джонни, постучав по дубинке, висевшей на поясе.
— Ин вино веритас, капиче?
Дэнни Апшо однажды сказал ему то же самое, в тот единственный раз, когда они вместе выпивали. Мал взял стул и сел напротив Майнира:
— Почему вы убили Гордина? Говорите.
— Из самоуважения, — проговорил Чаз с легким акцентом восточных штатов. В голосе звучало чувство собственного достоинства.
— Что вы имеете в виду? — спросил Мал.
— Самоуважение. Гордин мучил Рейнольдса.
— Он начал мучить еще в 44-м. Долго вы ждали со своей местью.
Майнир посмотрел на Мала:
— Полиция сообщила Рейнольдсу и Клэр, что я донес на него в Комиссию Конгресса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77