— подскочил Османов и ударил женщину по лицу так, что она, стукнувшись о стену, сползла на пол уже мертвая.
— Ребята! Я еще одну живую нашел! — крикнул Кяров и, схватив новую жертву за волосы, принялся бешено бить ее головой о стол. — Говори, стерва! Где ключи от кассы?
— Ничего она тебе не скажет, Сафраил, — вмешался Османов. — Угробил ты ее! Сам не видишь, что ли?
— Надо всех обыскать! — бросил Гегиров. — Деньги, драгоценности — все на одном столе собрать.
— Правильно говоришь! — подхватил Османов. — И все ключи, какие найдем, тоже на стол!
— Нашел! Нашел! — радостно заплясал на полу, покрытом кровавыми сгустками, Кяров. — Эти ключи наверняка подойдут..
— Вскрывай кассу! Быстрее, скоро легавые нагрянут...
Деньги из кассы они выгребли в мешок и унесли с
собой, но вот поделить их не успели. К дому Османова, где шел дележ награбленного, подъехало сразу пять
милицейских машин
Старший лейтенант Дохов, облаченный в пуленепробиваемый жилет, толкнул калитку и, выставив вперед автомат, вошел во двор.
Хабала уже сидел под навесом, .готовый держать оборону. Он, предупредив подельников, чтоб держали милицейские машины на мушке, громко произнес:
— Эй, мильтон! Даю тебе на жизнь десять секунд, чтобы ты смылся из моего дома.
— Не дури, Хабала! Я не в гости к тебе пожаловал. Сдавайся добровольно.
— Десять секунд прешло! Пеняй на себя! — прокричал Османов и нажат на спусковой крючок. Пули процокали по железной калитке рядом с офицером милиции.
— Слава, сюда! — позвал Дохова хоронившийся за калиткой лейтенант Токумаев. — У Хабалы автомат!..
— Хрен с ним! Давай сигнал к общему штурму! — прокричал старший лейтенант, лежа за штабелями свежеслиденных деревьев.
Поднялась стрельба с той и с другой стороны. Но сам Османов пробрался к погребу, прорытому до соседского участка, где его всегда ожидал заправленный горючим мотоцикл. Добравшись до него, Хабала вскочил в седло и. завел мотор.
Сильный взрыв, потрясший воздух, он услышал, когда был уже метрах в двухстах от своего дома. Оглянувшись, увидел, как он рушится, погребая под кровлей его дружков. Они так и не узнали, что в последний момент перед бегством Хабала поджег бикфордов шнур к сильному заряду взрывчатки, заготовленному заранее...
Милиционеры заметили улепетывающего мотоциклиста сразу и бросились вдогонку. «Канарейка»
настигла мотоциклиста минут через десять. Хабала,
ощерив гнилые зубы, принялся стрелять первым, но
не попал. Зато оперативник, сидевший рядом с водителем, первой же очередью пробил покрышку заднего
колеса мотоцикла. Машина под Османовым вздыбилась, как необъезженный конь, и сбросила седока под откос. Его обезображенный труп подобрали и отвезли
в морг.
Николя, безрезультатно прождавший бандитов три дня, вышел из пещеры. Он был страшно голоден. Первого же человека, которого он встретил у горного потока, — это был подросток лет десяти-двенадцати, — Николя стукнул камнем по голове. Оттащив труп в пещеру, он развел костер и хладнокровно принялся свежевать человеческое мясо.
~ С того дня Николя превратился в охотника на
Меня познакомили с ним крымские татары, сказав, что этот абрек самый страшный негодяй на всем Се верном Кавказе. Как раз такой мне и нужен был чтобы как можно быстрее прибрать к рукам местный игорный бизнес. Мне достаточно было только упомянуть имя Николя, как самые гнусные проходимцы ша рахались в разные стороны, уступая мне большую часть «пирога».
Николя сумел подчинить себе пятерых таких же как и он, негодяев. Они готовы были молиться на него. Я прослышал, что он якобы спас их от голодной смерти, поделившись куском мяса. Им и невдомек было, что ели они копченую человечину...
Сначала Николя работал на меня за деньги, но когда я случайно наткнулся на его «продовольственный склад», где хранились копченые окорока, куски вяленого мяса, бочки с солониной и прочие мясные деликатесы, картина резко изменилась. Он стал всячески заискивать передо мной и превратился в послушную сторожевую собаку, которую я мог кормить с руки, не опасаясь, что она меня укусит. Я все терялся в догадках, что заставляет его так себя вести, пока однажды на складе не нашел отрезанную человеческую гслову. Тогда-то я окончательно во всем разобрался...
* * *
...Возможно, кто-то мог бы посчитать, что мне нельзя было встречаться на ринге с Королевым. Но ведь как его обойдешь? Для того чтобы завоевать титул первой перчатки страны в моей весовой категории, необходимо было одержать победу именно над ним. Как это сделать? Это уже другой вопрос, гораздо более сложный.
Сам Королев был практически непобедим, если,
конечно, забыть о единственном его поражении от
того же Андро Навасардова в 1944 году. Но то поражение можно было в расчет и не принимать, ведь Королев тогда только-только вернулся с фронта, где успешно сражался в диверсионных группах партизанской армии легендарного Медведева. С тех пор Николай
Королев уже становился семь раз чемпионом СССР,
не зная поражений. Когда он меня нокаутировал впервые, ему было тридцать лет, а в его активе насчитывалось более ста пятидесяти боев, причем чуть ли не две трети из них были завершены нокаутом. Свою тактику Королев строил на азбучной истине: 4 кто бьет, тот раскрывается. Его ответные удары были сокрушительны, и эти удары я в полной мере испытал на собственной шкуре. Да, скажу я вам, нелегкая это работа...
В следующий раз моя встреча с Королевым произошла на чемпионате страны. Мы сошлись с ним на ринге в полуфинальном бою. Тогда я не выстоял и одного раунда. Вызвав меня на удар, он в той же манере, что и в прошлый раз, провел контратаку и так врезал мне боковым по переносице, что я подумал, будто на меня обрушилась гранитная глыба, размозжив-расплющив все тело...
...После разговора с Туриным у меня созрел четкий план действий. И потому, несмотря на позднюю ночь, я отправился прямо домой к Петру Звереву, которого в родном поселке больше знати под псевдонимами Афганец или Старшина.
Этот человек приглянулся мне, когда еще был безусым юнцом и гонял собак по поселковым улицам. Вняв просьбам его родителей, очень боявшихся, что их чадо свяжется с местной шпаной, я пригласил его на занятия в секцию бокса, которой руководил. Прозанимался Зверев у меня несколько лет, получил высокий спортивный разряд. В армию его призвали в начале восьмидесятых и сразу же после учебного подразделения направили в Афганистан. Там Петр отличился, лично захватив в плен трех «языков». В результате был награжден орденом Красной Звезды, получил звание старшины. На мине-ловушке Зверев подорвался в очередной разведке боем, когда его разведрота выполняла особое задание командования. Боевые друзья доставили старшину в полевой передвижной госпиталь, где ему ампутировали стопу правой ноги.
Вернувшись домой, Петр не стал вымещать зло на тех, кто послал его в Афганистан, устроился работать, по мере сил создал группу бывших воинов-афганцев, предложив им поддерживать порядок в курортном поселке, помогая милиции.
Так уж получилось, что серьезно тренироваться Петр не мог, но все же он постоянно приходил на занятия секции, и я даже назначил его своим заместителем. ' Зная, что среди группы афганцев есть настоящие боевые ребята, я подумал, что Петр поможет мне с орга низацией захвата или уничтожения машин с оружием.
К дому Зверева я подъехал часа в два ночи. Петр еще не спал, метя ночную тьму огоньком горящей сигареты у себя на крылечке.
— Кто это там к нам пожалован? — спросил он, когда я скрипнул калиткой.
— Это я, Шорин!
— Что так поздно, Владимир Степанович? Или не спится в ночь глухую?..
— Дело у меня к тебе, серьезное.
— Тогда пошли в беседку, я ее только вчера отделывать закончил. Коньков да петушков из дерева на-вырезал...
Беседка стояла среди плодовых и ягодных деревьев в самом глухом месте сада.
— Здесь нам никто не помешает. Так что случилось?
Я вкратце рассказал Петру все, что узнал об отправке оружия в Чечню. Он долго сидел молча, задумчиво наклонив голову.
— Есть у меня двое надежных парней, которые нам помогут. За них я ручаюсь, как за самого себя. Вы на машине? Отлично! Тогда я сейчас оденусь, сделаю пару телефонных звонков, и мы поедем, мы помчимся
«Куда?
— Есть тут местечко, где хорошо клюет морской карась на шейку креветки, — белозубо улыбнулся Петр.
— Значит, едем на рыбалку?
— Вот именно! Это для отвода глаз, а то жены у нас ревнивые... Все хотят знать о своих мужьях, а ведь известно: много будут знать, скоро состарятся!
Минут через двадцать мы подкатили к морской пристани, возле которой нас поджидали два усатых парня в защитной форме.
— Это Алексей Выборное — лучший минер части...
— В прошлом, — несколько смущенно поправил высокий плечистый человек.
— Не скромничай, — сказал Петр. — А это Леонид Тарский — снайпер. Сколько у тебя на счету духов?
— Около ста.
— Ого! — невольно вырвалось у меня восклицание, и я с уважением оглядел невысокого щуплого парня. — Это же надо! А по виду не скажешь...
— Легче маскироваться, — пояснил Петр. — Он, бывало, сутками лежал под носом у духов без единого движения, а когда приходило время, открывал огонь. Стреляли и по нему, но, как видите, уцелел.
— Рад с вами познакомиться! — пожал я им руки.
— Это Дед, ребята! — представил Зверев и меня.
— Мы про вас много слыхали, — сказал Выборное.
— Да, хлопцы из нашего поселка бегают к вам на тренировки, — сказал Тарский.
— Они оба из поселка Ильинское, — заметил Зверев.
— Потребуется остановить или уничтожить два грузовика, груженных оружием для Чечни, — тихо сказал я, следя за реакцией бывших воинов-афганцев, однако они отнеслись к этому вполне спокойно. — Не знаю только, как это лучше сделать, ведь у меня для вас оружия нет.
— Оружие — не проблема, — проговорил Тарский. —Вы ставьте боевую задачу, скажите, где и когда организовать засаду, а остальное наше дело.
— Раз так, слушайте сюда. Два «КамАЗа» выедут сегодня утром с турбазы «Скалолазка». Ждать их нужно...
Неожиданно Петр вытащил из кармана подробную карту Краснодарского края и расстелил прямо на капоте машины перед нами.
— Отлично! Ждать их надо на горной дороге возле перевала Гойтхский. А чтобы не ошибиться в объектах, я буду ехать несколько впереди нужных машин и дам сигнал...
Мы обговорили все детали акции и разъехались в разные стороны.
...Спрятав «ниву» за поворотом, я терпеливо ждал, когда на дороге покажутся «КамАЗы». Они, пыхтя черным жирным дымом от сгоревшей солярки в дизелях, появились на горизонте часа в четыре утра. Маэстро, как я уже знал, для перевозки оружия решил использовать большие рефрижераторы с одинаковой надписью на боргах — «Росплодовощ». Окончательно убедившись, что это те машины, которые мне нужны, я завел мотор и неторопливо поехал впереди них, стараясь не терять визуального контакта через зеркало заднего вида. Так мы и добрались до перевала без остановок, но у самого перевала я резко увеличил скорость и постарался оторваться от рефрижераторов. Этот перевал мне был хорошо знаком: я часто проезжал здесь, когда отправлялся навестить своего ' друга, редактора районной газеты в станице Белореченская. У перевала был съезд с дорога, которым я и воспользовался. Оставив «ниву» внизу, быстро забрался по горной тропке на каменный карниз, возвышавшийся над дорогой, и приготовил белый платок. Как только машины оказались прямо подо мной, я несколько раз взмахнул платком и, увидев ответный сигнал, спрятался за каменным бордюром.
Дальше все происходило перед моими глазами, каменный бордюр обзор мне не уменьшил. Сначала раздался одиночный винтовочный выстрел, частично заглушённый шумом работающих дизелей тяжелогруженых машин, затем хлопнул подствольный гранатомет, и тут же раздался потрясающей силы взрыв.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
— Ребята! Я еще одну живую нашел! — крикнул Кяров и, схватив новую жертву за волосы, принялся бешено бить ее головой о стол. — Говори, стерва! Где ключи от кассы?
— Ничего она тебе не скажет, Сафраил, — вмешался Османов. — Угробил ты ее! Сам не видишь, что ли?
— Надо всех обыскать! — бросил Гегиров. — Деньги, драгоценности — все на одном столе собрать.
— Правильно говоришь! — подхватил Османов. — И все ключи, какие найдем, тоже на стол!
— Нашел! Нашел! — радостно заплясал на полу, покрытом кровавыми сгустками, Кяров. — Эти ключи наверняка подойдут..
— Вскрывай кассу! Быстрее, скоро легавые нагрянут...
Деньги из кассы они выгребли в мешок и унесли с
собой, но вот поделить их не успели. К дому Османова, где шел дележ награбленного, подъехало сразу пять
милицейских машин
Старший лейтенант Дохов, облаченный в пуленепробиваемый жилет, толкнул калитку и, выставив вперед автомат, вошел во двор.
Хабала уже сидел под навесом, .готовый держать оборону. Он, предупредив подельников, чтоб держали милицейские машины на мушке, громко произнес:
— Эй, мильтон! Даю тебе на жизнь десять секунд, чтобы ты смылся из моего дома.
— Не дури, Хабала! Я не в гости к тебе пожаловал. Сдавайся добровольно.
— Десять секунд прешло! Пеняй на себя! — прокричал Османов и нажат на спусковой крючок. Пули процокали по железной калитке рядом с офицером милиции.
— Слава, сюда! — позвал Дохова хоронившийся за калиткой лейтенант Токумаев. — У Хабалы автомат!..
— Хрен с ним! Давай сигнал к общему штурму! — прокричал старший лейтенант, лежа за штабелями свежеслиденных деревьев.
Поднялась стрельба с той и с другой стороны. Но сам Османов пробрался к погребу, прорытому до соседского участка, где его всегда ожидал заправленный горючим мотоцикл. Добравшись до него, Хабала вскочил в седло и. завел мотор.
Сильный взрыв, потрясший воздух, он услышал, когда был уже метрах в двухстах от своего дома. Оглянувшись, увидел, как он рушится, погребая под кровлей его дружков. Они так и не узнали, что в последний момент перед бегством Хабала поджег бикфордов шнур к сильному заряду взрывчатки, заготовленному заранее...
Милиционеры заметили улепетывающего мотоциклиста сразу и бросились вдогонку. «Канарейка»
настигла мотоциклиста минут через десять. Хабала,
ощерив гнилые зубы, принялся стрелять первым, но
не попал. Зато оперативник, сидевший рядом с водителем, первой же очередью пробил покрышку заднего
колеса мотоцикла. Машина под Османовым вздыбилась, как необъезженный конь, и сбросила седока под откос. Его обезображенный труп подобрали и отвезли
в морг.
Николя, безрезультатно прождавший бандитов три дня, вышел из пещеры. Он был страшно голоден. Первого же человека, которого он встретил у горного потока, — это был подросток лет десяти-двенадцати, — Николя стукнул камнем по голове. Оттащив труп в пещеру, он развел костер и хладнокровно принялся свежевать человеческое мясо.
~ С того дня Николя превратился в охотника на
Меня познакомили с ним крымские татары, сказав, что этот абрек самый страшный негодяй на всем Се верном Кавказе. Как раз такой мне и нужен был чтобы как можно быстрее прибрать к рукам местный игорный бизнес. Мне достаточно было только упомянуть имя Николя, как самые гнусные проходимцы ша рахались в разные стороны, уступая мне большую часть «пирога».
Николя сумел подчинить себе пятерых таких же как и он, негодяев. Они готовы были молиться на него. Я прослышал, что он якобы спас их от голодной смерти, поделившись куском мяса. Им и невдомек было, что ели они копченую человечину...
Сначала Николя работал на меня за деньги, но когда я случайно наткнулся на его «продовольственный склад», где хранились копченые окорока, куски вяленого мяса, бочки с солониной и прочие мясные деликатесы, картина резко изменилась. Он стал всячески заискивать передо мной и превратился в послушную сторожевую собаку, которую я мог кормить с руки, не опасаясь, что она меня укусит. Я все терялся в догадках, что заставляет его так себя вести, пока однажды на складе не нашел отрезанную человеческую гслову. Тогда-то я окончательно во всем разобрался...
* * *
...Возможно, кто-то мог бы посчитать, что мне нельзя было встречаться на ринге с Королевым. Но ведь как его обойдешь? Для того чтобы завоевать титул первой перчатки страны в моей весовой категории, необходимо было одержать победу именно над ним. Как это сделать? Это уже другой вопрос, гораздо более сложный.
Сам Королев был практически непобедим, если,
конечно, забыть о единственном его поражении от
того же Андро Навасардова в 1944 году. Но то поражение можно было в расчет и не принимать, ведь Королев тогда только-только вернулся с фронта, где успешно сражался в диверсионных группах партизанской армии легендарного Медведева. С тех пор Николай
Королев уже становился семь раз чемпионом СССР,
не зная поражений. Когда он меня нокаутировал впервые, ему было тридцать лет, а в его активе насчитывалось более ста пятидесяти боев, причем чуть ли не две трети из них были завершены нокаутом. Свою тактику Королев строил на азбучной истине: 4 кто бьет, тот раскрывается. Его ответные удары были сокрушительны, и эти удары я в полной мере испытал на собственной шкуре. Да, скажу я вам, нелегкая это работа...
В следующий раз моя встреча с Королевым произошла на чемпионате страны. Мы сошлись с ним на ринге в полуфинальном бою. Тогда я не выстоял и одного раунда. Вызвав меня на удар, он в той же манере, что и в прошлый раз, провел контратаку и так врезал мне боковым по переносице, что я подумал, будто на меня обрушилась гранитная глыба, размозжив-расплющив все тело...
...После разговора с Туриным у меня созрел четкий план действий. И потому, несмотря на позднюю ночь, я отправился прямо домой к Петру Звереву, которого в родном поселке больше знати под псевдонимами Афганец или Старшина.
Этот человек приглянулся мне, когда еще был безусым юнцом и гонял собак по поселковым улицам. Вняв просьбам его родителей, очень боявшихся, что их чадо свяжется с местной шпаной, я пригласил его на занятия в секцию бокса, которой руководил. Прозанимался Зверев у меня несколько лет, получил высокий спортивный разряд. В армию его призвали в начале восьмидесятых и сразу же после учебного подразделения направили в Афганистан. Там Петр отличился, лично захватив в плен трех «языков». В результате был награжден орденом Красной Звезды, получил звание старшины. На мине-ловушке Зверев подорвался в очередной разведке боем, когда его разведрота выполняла особое задание командования. Боевые друзья доставили старшину в полевой передвижной госпиталь, где ему ампутировали стопу правой ноги.
Вернувшись домой, Петр не стал вымещать зло на тех, кто послал его в Афганистан, устроился работать, по мере сил создал группу бывших воинов-афганцев, предложив им поддерживать порядок в курортном поселке, помогая милиции.
Так уж получилось, что серьезно тренироваться Петр не мог, но все же он постоянно приходил на занятия секции, и я даже назначил его своим заместителем. ' Зная, что среди группы афганцев есть настоящие боевые ребята, я подумал, что Петр поможет мне с орга низацией захвата или уничтожения машин с оружием.
К дому Зверева я подъехал часа в два ночи. Петр еще не спал, метя ночную тьму огоньком горящей сигареты у себя на крылечке.
— Кто это там к нам пожалован? — спросил он, когда я скрипнул калиткой.
— Это я, Шорин!
— Что так поздно, Владимир Степанович? Или не спится в ночь глухую?..
— Дело у меня к тебе, серьезное.
— Тогда пошли в беседку, я ее только вчера отделывать закончил. Коньков да петушков из дерева на-вырезал...
Беседка стояла среди плодовых и ягодных деревьев в самом глухом месте сада.
— Здесь нам никто не помешает. Так что случилось?
Я вкратце рассказал Петру все, что узнал об отправке оружия в Чечню. Он долго сидел молча, задумчиво наклонив голову.
— Есть у меня двое надежных парней, которые нам помогут. За них я ручаюсь, как за самого себя. Вы на машине? Отлично! Тогда я сейчас оденусь, сделаю пару телефонных звонков, и мы поедем, мы помчимся
«Куда?
— Есть тут местечко, где хорошо клюет морской карась на шейку креветки, — белозубо улыбнулся Петр.
— Значит, едем на рыбалку?
— Вот именно! Это для отвода глаз, а то жены у нас ревнивые... Все хотят знать о своих мужьях, а ведь известно: много будут знать, скоро состарятся!
Минут через двадцать мы подкатили к морской пристани, возле которой нас поджидали два усатых парня в защитной форме.
— Это Алексей Выборное — лучший минер части...
— В прошлом, — несколько смущенно поправил высокий плечистый человек.
— Не скромничай, — сказал Петр. — А это Леонид Тарский — снайпер. Сколько у тебя на счету духов?
— Около ста.
— Ого! — невольно вырвалось у меня восклицание, и я с уважением оглядел невысокого щуплого парня. — Это же надо! А по виду не скажешь...
— Легче маскироваться, — пояснил Петр. — Он, бывало, сутками лежал под носом у духов без единого движения, а когда приходило время, открывал огонь. Стреляли и по нему, но, как видите, уцелел.
— Рад с вами познакомиться! — пожал я им руки.
— Это Дед, ребята! — представил Зверев и меня.
— Мы про вас много слыхали, — сказал Выборное.
— Да, хлопцы из нашего поселка бегают к вам на тренировки, — сказал Тарский.
— Они оба из поселка Ильинское, — заметил Зверев.
— Потребуется остановить или уничтожить два грузовика, груженных оружием для Чечни, — тихо сказал я, следя за реакцией бывших воинов-афганцев, однако они отнеслись к этому вполне спокойно. — Не знаю только, как это лучше сделать, ведь у меня для вас оружия нет.
— Оружие — не проблема, — проговорил Тарский. —Вы ставьте боевую задачу, скажите, где и когда организовать засаду, а остальное наше дело.
— Раз так, слушайте сюда. Два «КамАЗа» выедут сегодня утром с турбазы «Скалолазка». Ждать их нужно...
Неожиданно Петр вытащил из кармана подробную карту Краснодарского края и расстелил прямо на капоте машины перед нами.
— Отлично! Ждать их надо на горной дороге возле перевала Гойтхский. А чтобы не ошибиться в объектах, я буду ехать несколько впереди нужных машин и дам сигнал...
Мы обговорили все детали акции и разъехались в разные стороны.
...Спрятав «ниву» за поворотом, я терпеливо ждал, когда на дороге покажутся «КамАЗы». Они, пыхтя черным жирным дымом от сгоревшей солярки в дизелях, появились на горизонте часа в четыре утра. Маэстро, как я уже знал, для перевозки оружия решил использовать большие рефрижераторы с одинаковой надписью на боргах — «Росплодовощ». Окончательно убедившись, что это те машины, которые мне нужны, я завел мотор и неторопливо поехал впереди них, стараясь не терять визуального контакта через зеркало заднего вида. Так мы и добрались до перевала без остановок, но у самого перевала я резко увеличил скорость и постарался оторваться от рефрижераторов. Этот перевал мне был хорошо знаком: я часто проезжал здесь, когда отправлялся навестить своего ' друга, редактора районной газеты в станице Белореченская. У перевала был съезд с дорога, которым я и воспользовался. Оставив «ниву» внизу, быстро забрался по горной тропке на каменный карниз, возвышавшийся над дорогой, и приготовил белый платок. Как только машины оказались прямо подо мной, я несколько раз взмахнул платком и, увидев ответный сигнал, спрятался за каменным бордюром.
Дальше все происходило перед моими глазами, каменный бордюр обзор мне не уменьшил. Сначала раздался одиночный винтовочный выстрел, частично заглушённый шумом работающих дизелей тяжелогруженых машин, затем хлопнул подствольный гранатомет, и тут же раздался потрясающей силы взрыв.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66