Всего несколько инъекций, и вы станете неотразимы.
Наш разговор вначале проходил в вестибюле приемного покоя института Склифосовского.
— Из-за этого вы меня и вызвали? — осведомился я
— Не совсем. Хотя и из-за этого тоже. Секундочку... Доктор повернул голову к подошедшему молодому
человеку в больших роговых очках, который также был облачен в белый халат.
— Валентин Сергеевич, какой сегодня улов у наших коллег? — спросил Гришин.
— Кое-что есть, Эверест Ефремович! Донорская почка уже имеется в наличии, теперь ожидаем донор-
' ское сердце...
— Поинтересуйтесь в лаборатории, что они смогут подготовить к завтрашнему утру. Вы знаете, что меня интересует...
— Безусловно!
— И скажите, что за ценой мы не постоим.
Когда ассистент Гришина отошел от нас, доктор снова обратился ко мне:
— Вот так, Георгий Ильич! За одни сутки мы могли бы стать богаче на сотнюТысяч долларов... А может, и больше...
От названной суммы у меня перехватило дыхание.
— Объясните популярнее, — попросил я.
— Я налаживаю новое в нашей медицине дело, которое во всем мире именуется как «рынок трансплантата». То есть собираю органы и ткани, а также жидкости, необходимые больным людям.
— И у кого же вы их собираете?
— У тех, кому они больше не нужны, у покойников!
— Подождите!.. — невольно вырвалось у меня. — Но вы же совсем недавно специализировались совсем в другой области... В хирургической косметологии!
— Знаете, наскучило. Я ведь люблю творческий поиск, эксперимент. А там все ясно и испробовано. Я подготовил себе хорошую смену и переложил все заботы по кабинету на учеников.
— Так просто взяли и распрощались с тем, чем жили многие годы? — не поверил я.
— Знаете, надо иногда все бросить к чертовой матери, а потом начать с нуля абсолютно новое дело.
— Это же чистой воды авантюризм!..
— Авантюристы, как известно, покорили Дальний Запад в Штатах. Да и в науке авантюризм иногда полезен.
— Все это хорошо! Но я не совсем понимаю, что я-то должен делать в вашем раскладе?
— Не удивляйтесь, Георгий Ильич, но я интересовался вашей биографией. Знаю, чем вы занимались раньше и чем занимаетесь теперь...
— Откуда, черт возьми?! — настороженно воскликнул я.
— Я же говорю, не удивляйтесь! Можно подумать, что вы ничего и никогда не слышали о таком весьма неблаговидном занятии, как частный сыск?
— Вы что же, наняли частного детектива, чтобы он все обо мне разузнал?
— Примерно так. Давайте выйдем на свежий воз дух и присядем на скамеечку, а то я всю ночь на ногах,
Мы вышли в сквер и отыскали свободную скамью.
— Я планирую создать специализированный медицинский центр на базе какого-нибудь крупного санаотория на Черноморском побережье, где можно было 65 бы возвращать людям молодость без особых хлопот для них. Представляете, какое это счастье для импотента или для женщины, лишенной радости материнства. Вот увидите, подобный санаторий станет мировой знаменитостью. Люди со всех концов света будут ждать нашего вызова, как манны небесной...
— Так вы хотите, чтобы я стал вашим компаньоном?
— Вот именно!
— Понимаете, я деловой человек и привык разговаривать о делах, имея в руках документацию с экономическими выкладками, научными обоснованиями...
— Все это вам передаст мой ассистент в любое назначенное время.
— Тогда я и дам свой ответ.
— Очень хорошо! Я думаю, мы с вами сработаемся. На следующий день, изучив всю документацию,
представленную доктором Гришиным, я дал согласие на создание совместного с ним предприятия медицинского профиля. Собственно, санаторий уже был создан. Правда, пока только на бумаге. Оставалось воплотить проект в жизнь...
* * * .
...Бой с Навасардовым! Он запомнился мне до мельчайших подробностей. Иначе и быть не могло, ведь Андро числился в тройке лучших боксеров-тяжеловесов страны. К тому же этот бой для меня стал тринадцатым по счету. Я, конечно, не суеверен, но тогда страшно разволновался, места себе не находил в раздевалке.
Навасардов начал бой весьма уверенно, но я заметил его главную оплошность — он не всегда готовил свои атаки, а значит, вряд ли смог бы выдержать серьезную контратаку. На этом я его и подловил. Когда Андро, целясь мне в голову, начал очередную неподготовленную атаку, я, уклонившись, достал его боковым слева. И сам не поверил результатам — Навасардов оказался на полу. Нокдаун!
Несмотря на то что Андро быстро поднялся на ноги, я почувствовал в себе такую уверенность, что больше не отступал, навязывая противнику жесткий ' ближний бой.
' И все-таки победу судьи отдали Навасардову. Повидимому, над их сознанием довлело имя чемпиона страны, я же тогда еще был неизвестным молодым спортсменом, у которого все впереди. Но многие зрители, видевшие наш бой, не согласились с решением
судейской бригады. Поначалу эта несправедливость нервировала меня, однако чуть позже я переключился на другое. Меня захватила перспектива встречи с самим Королевым. Я ждал этого дня и не верил, что он придет...
...Дорога от турбазы до поселка Ольгинка заняла у меня в общей сложности часа полтора. Домой я заезжать не стал, а сразу проехал к санаторию «Кубань», разместившему свои строения на прибрежных холмах, богато поросших зеленой растительностью.
До двухэтажного дома, где находилась контора ТОО «Авиценна», возглавляемого Веретенниковым, пришлось подниматься круто вверх сначала по неширокой асфальтовой дорожке, затем по каменной лестнице. Хорошо еще, что вся эта дорога была неплохо освещена декоративными уличными фонарями, напоминавшими старинные газовые светильники на улицах крупных городов в девятнадцатом веке. И это был самый короткий путь к санаторию. Надо сказать, что сами отдыхающие предпочитали более спокойный подъем, огибавший холм вокруг раза два, но меня он не устраивал.
В доме не горело ни одного огня. Окна спальни Веретенникова, насколько я знал, выходили прямо на море, и подобраться к ним было нереально. Поэтому мне пришлось барабанить в парадную дверь, чтобы разбудить привратника.
На мой стук высунулась из оконца над дверью заспанная неприятная физиономия.
— Чего надо?
— Передайте Веретенникову, что он срочно нужен Шорину.
— А до утра Шорин не подождет?
— Я же сказал: срочно!
— Подождите...
Заспанная физиономия исчезла, а минут через десять щелкнули открываемые замки, заскрипел железный засов и входная дверь распахнулась.
— Пройдите! — пригласил меня в дом привратник,
успевший облачиться в костюм. — Георгий Ильич
примут вас минут через пять, а пока подождите в приемной.
Приемная представляла собой длинную узкую комнату, у стен которой стояли мягкие кресла рядом с двумя-тремя журнальными столиками. В кресле мне
не сиделось, и я в ожидании Веретенникова принялся расхаживать из угла в угол.
Я уже знал, как начну разговор с президентом фирмы. И первое, что у него попрошу, это помочь мне обезопасить моих близких в Туапсе. Ведь Маэстро, узнав о моем побеге, тут же попытается отыграться на сыне и внучке.
Расхаживая таким образом по помещению и раздумывая о том, как противостоять картежному синдикату, я наткнулся взглядом на незавязанную красную папку, случайно оставленную кем-то на подоконнике. Сам не знаю, что меня заставило открыть ее и небрежно перелистать груду отпечатанных на принтере текстовых страниц. Это были какие-то отчеты, справки, таблицы. Я бы и не понял ничего из того, что в них было написано, если бы мне на глаза не попалась одна любопытная бумажка, прочитав которую, я остолбенел. Там было написано следующее:
«Медико-восстановительный центр в Стамбуле закажет у ТОО «Авиценна» следующий трупный материал:
— донорское сердце в количестве 5 штук;
— донорская почка в количестве 10 штук;
— фетоплацент — неограниченное количество ампул...
Центр в Стамбуле готов поставить «Авиценне», как частичное возмещение долга, свежие детские трупы до года жизни...»
Интересно, что это за фетоплацент такой и зачем Веретенникову детские трупы? И еще я подумал о том, что неплохо было бы воспользоваться случаем и припрятать эти документы до лучших времен в укромном месте. Вот только где?
Я быстро оглядел помещение и, не заметив подходящего места, просто распахнул раму окна и тут же услышал за своей спиной, где-то в коридоре, приближающиеся шаги. Больше не раздумывая, я завязал папку тесемками и швырнул ее из окна вниз.
— Дышите свежим воздухом? — спросил меня Веретенников. — Морской воздух целителен... Пройдем в кабинет!
Прикрыв окно, я следом за президентом фирмы а зашел в его апартаменты.
— Располагайтесь! И давайте сразу к делу.. — Я согласен уступить вам свой дом и участок в Ольгинке за ту цену, которую вы предложите, но с одним условием...
— Каким же? — помолчав, спросил Георгий Ильич.
— Защитите моих близких от происков Маэстро и его компании.
— Значит, они на вас все же покусились? Ай-яй-яй! На такого известного человека... Впрочем, я вам помогу. Дайте мне адреса ваших родных, которым грозит опасность, и черкните им пару строк собственноручно. Смысл этих записок в том, чтобы ваши родные доверились моим людям.
Веретенников потер переносицу и налил в стакан газированной воды из сифона.
— Не желаете? — спросил он, протягивая мне стакан.
— Нет, спасибо, — отказался я. Веретенников задумчиво смотрел на пузырьки углекислого газа, поднимавшиеся со дна стакана.
— Знаете что? — вдруг сказал он. — Неплохо было бы поквитаться с вашими обидчиками так, чтобы им и на том свете икалось... Как вы считаете?
— По своей натуре я человек не кровожадный, — начал я. — И все же их мерзкие дела нельзя оставить безнаказанными. Уже сейчас эти шулера представляют собой серьезную угрозу и опасную силу. Не понимаю только, почему это совершенно не беспокоит их конкурентов...
— Тут вы ошибаетесь! Интересует это нас, даже очень! И мы по мере наших скромных сил стараемся не дать большой воли таким прохиндеям, как Маэстро. К сожалению, их очень много и за всеми не уследишь... В общем, так! Наш юрисконсульт подготовит договор о купле-продаже вашей собственности, а вы...
— Я хотел бы пока получить двухместный номер в санатории. Это возможно?
— Здоровье пошаливает, а? — улыбнулся Веретенников, вставая из-за стола. — Будет вам номер. Это не проблема. Пока все?
— Да, спасибо за содействие...
— Что-нибудь узнаете о Маэстро новенького, сразу сообщайте мне. Хотя я и так о каждом его шаге осведомлен. Да, не забудьте черкнуть пару строк тем, кого необходимо спасать...
Георгий Ильич подал мне два листа чистой бумаги и шариковую ручку.
«Надя! Вам с мамой необходимо срочно уехать из города. Вам в этом помогут мои друзья, которые передадут эту записку. Целую, дедушка».
Примерно такого же содержания записку я написал и сыну Виктору.
— А теперь всего доброго! — сказал Веретенников. — Я распоряжусь, чтобы мои сотрудники сейчас же привезли ваших родных сюда. Здесь они будут в безопасности...
Выйдя из офиса, я прикинул на глазок, куда могла упасть красная папка, выброшенная мной из окна. Как я и рассчитал, соскользнув по пологому глинистому обрыву, она задержалась на небольшом выступе, не долетев до воды каких-нибудь двух-трех метров.
Чтобы достать папку, мне пришлось весь остаток ночи проползать по опасному обрыву. А в конце концов даже и искупаться... Дело в том, что, когда папка была уже в моих руках и я примерялся, как буду ползти обратно, ноги соскользнули с уступа, и я на «пятой точке» съехал вниз, бултыхнувшись в воду. Еще хорошо, что бумаги в папке не успели сильно подмокнуть.
Позже, оказавшись в родном доме, я подсушил все документы над горящей газовой конфоркой и спрятал папку в будке Альмы. Лучшего места было и не придумать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66