– Я знаю, Джастин, но... – Эндрю обратился к Майло: – Он прав. Пожалуй, вам лучше уйти, детектив Стерджис.
– Теперь ты меня обидел, – сказал Майло.
– Да прекратите вы! – бросил Лемойн. – Втираете нам свою чушь. Мы смирились с тем, что нас обыскали, чем нанесли оскорбление. Если вам есть что сказать, говорите, а потом оставьте нас в покое.
Майло потрогал шторы, раздвинул их и выглянул на улицу.
– Вид на заправку. – Он отпустил шторы. – Если бы я жил в долине Беверли, я бы не стал уединяться здесь, мистер Лемойн.
– Каждому свое. Вы-то как раз должны это понимать.
Салэндер поморщился. Майло улыбнулся.
– Люди зря повторяют слова о свободной стране как мантру. На самом деле мы не такие уж и свободные. Закон накладывает ограничения. У меня в кармане наручники, я могу их вынуть, надеть на ваши запястья и отвезти в участок.
Губы Салэндера слега задрожали. Лемойн продолжал перелистывать страницы.
– Он старается запугать тебя, Энди. Это полнейшая чушь. На каком основании?
– Проблема в том, Энди, что существует такое понятие, как "важный свидетель", которое может существенно ограничить твою свободу. Так же как и понятие "подозреваемый".
Салэндер побледнел.
– Я ничего не видел.
– Может, и так, однако по роду своей деятельности я привык подозревать людей, а не судить их. После пары дней в заключении...
– Чушь собачья, – прервал детектива Лемойн, поднимаясь со стула. – Прекратите его пугать.
– Пожалуйста, не вставайте, сэр.
– Чушь собачья, – повторил тот, но все-таки сел. – Это грубо. Жестоко. Вы лучше других должны...
Майло отвернулся от Лемойна.
– Меня особенно беспокоит, Энди, что я специально просил тебя не исчезать. Ты последний, кто видел Лорен живой, и поэтому являешься важным свидетелем. С моей точки зрения, тот факт, что ты согласился с моей просьбой, а потом сбежал, делает тебя очень интересным персонажем.
Длинная пауза.
– Мне жаль, – наконец промямлил Салэндер.
– О Господи, – сказал Лемойн. – Перестань болтать, Энди. Заткнись.
– Ты не сдержал слова, Энди. Да еще прячешься здесь...
– Мы не прячемся. – Лемойну стоило труда говорить спокойно. Он взял телефон. – Я звоню своему адвокату, Эду Гейсману. Фирма "Гейсман и Бранднер".
– Ради Бога, – улыбнулся Майло. – Но конечно, когда это произойдет, я уже не смогу гарантировать, что дело не предадут огласке. "Служащий киноагентства и подозреваемый задержаны в дешевом отеле". Уверен, вы представляете, какой поднимется шум. – Он стоял вполоборота к Лемойну. – Я всегда думал, что агенты предпочитают продавать истории, а не создавать их.
– Если вы меня оклевещете, я подам на вас в суд.
– Если бы я оклеветал вас, меня бы по заслугам осудили. Но констатация фактов не является клеветой.
Салэндер заговорил:
– Перестань, Джастин, безумие какое-то, зачем мы начали ругаться? Я ничего не сделал. Все, что я хочу... Мне наплевать на эту историю.
– Замолчи! – рявкнул Лемойн.
Майло улыбнулся, подошел поближе к кровати.
– Значит, вы обсуждаете какую-то историю? – Он засмеялся. – Да у вас тут рабочее собрание, оказывается.
– Это не так, – ответил Салэндер, вытирая навернувшиеся на глаза слезы.
– Хватит реветь, – приказал Лемойн. – Тебе это не идет.
– Извини, Джастин.
– И прекрати извиняться.
– Дайте-ка угадаю, – гнул свое Майло, встав между мужчинами. – История очевидца смерти белокурой красавицы. Вы подумываете о большом экране или готовите телевизионную версию?
– Нет, – замотал головой Салэндер. – Просто Джастин сказал, что если мы зарегистрируем идею в Гильдии писателей, то будем защищены. Это что-то вроде пожизненной гарантии.
– Понятно, – кивнул Майло. – И ты всерьез веришь, что, если тебя решат убить, Гильдия писателей примчится на помощь? Это у них новая услуга такая?
Салэндер опять начал всхлипывать.
– Вы просто сволочи! – крикнул Лемойн. – Вам нравится запугивать его, да?
– Он уже напуган. Правда, Энди?
– Не называйте его по имени. Это унизительно. Вы должны говорить ему "мистер Салэндер". Относитесь к нему с уважением.
– Мне все равно, как он меня называет, Джастин. – Салэндер шмыгнул носом. – Я лишь хочу быть в безопасности.
– В этом-то вся проблема, – сказал Лемойн.
– В чем? – В голосе Энди слышалась паника.
– Что тебе все равно. Ты ни к чему не относишься серьезно. И хорошенько все обдумать ты тоже не в состоянии.
– Перестань, Джастин.
Лемойн захлопнул папку со сценарием.
– Все это полная ерунда. У меня куча отмененных встреч. Делай что хочешь, Энди. Это твоя жизнь, разбирайся сам...
– Ребята, – прервал его Майло, – мне наплевать, какие у вас планы на историю Лорен. Зарабатывайте миллион долларов на ее смерти, если это ваша американская мечта. Только сначала просветите меня. Потому что если вы этого не сделаете, то сразу вступит в силу еще одно ограничение вашей свободы. Вследствие обвинения в сокрытии улик.
– Чушь, полная чушь. Энди, я в этом больше не участвую.
– Мне нужна твоя помощь, Джастин.
Лемойн кисло улыбнулся:
– Вот как? По-моему, ты и сам отлично справляешься.
– Неправда. – Салэндер вытер нос рукавом. – Мне нужна твоя поддержка.
– Рубашка совершенно новая, Энди. Возьми салфетку, Бога ради.
Салэндер беспомощно осмотрелся. Майло заметил на полу коробку с одноразовыми платками и подал ему.
– Что мне делать, Джастин?
– Что хочешь.
Тишина.
– Я не знаю, – всхлипнул Салэндер и потянулся к банке пива.
– Тебе достаточно, – сказал Лемойн.
Энди отдернул руку.
– Так ужасно...
Лемойн покачал головой.
– Я ухожу, – заявил он и при этом не тронулся с места.
– Что мне делать? – повторил Салэндер.
– Как насчет того, чтобы рассказать правду? – предложил Майло.
Несчастный парень начал раскачиваться из стороны в сторону. Его гладкий лоб нахмурился, словно Салэндер напряженно что-то обдумывал.
Лемойн устало вздохнул.
– И ради этого я пропустил ленч в "Ле Доум".
Глава 33
Наконец Салэндер набрался решимости, о чем возвестил глубокий вздох, вырвавшийся у него из груди.
– Да, я напуган. Сначала Ло, потом ее мать...
Он не упомянул Мишель и Ланса. Эндрю даже не догадывался, что ему бы следовало бояться еще больше.
Майло спросил:
– Смерть Джейн Эббот подтвердила твои предположения?
Салэндер кивнул.
Майло нагнулся к нему.
– Я должен тебе кое-что сказать: были и еще убитые.
– О Господи!
– Тактика запугивания, – пробормотал Лемойн.
Майло отступил к столу и обратился к партнеру Энди:
– Немного осторожности и вам бы не помешало, сэр.
Лицо Лемойна побледнело, однако он улыбнулся.
– Я плавал с акулами, мой друг.
Майло улыбнулся в ответ.
– Вы плавали с форелью, мой друг. А мы говорим о Большой Белой Акуле. Акуле-убийце.
– Ах, – парировал Лемойн, – я весь дрожу от страха.
– Кто еще? – спросил Салэндер.
– Знакомые Лорен, – ответил Майло. – Теперь скажи мне, что тебя пугает, Энди.
– Кажется, я знаю, почему убили Ло. То есть я не уверен, хотя с самого начала размышлял об этом...
– О чем?
– О деньгах. Такое всегда случается из-за денег, правильно?
– Чаще, чем хотелось бы.
Салэндер опять начал раскачиваться. Майло напомнил:
– Расскажи мне о деньгах.
– Я всегда удивлялся, откуда Лорен их берет, потому что она никогда особо не утруждала себя работой, если не считать то исследование. И даже его не хватило бы, чтобы оплачивать "Москино", "Прада" и "Гуччи". Кроме того, ее поведение – Лорен чувствовала себя раскованно, когда тратила деньги, а это чувство возникает, только если эти самые деньги у вас есть. И в большом количестве. Понимаете, о чем я? На самом деле сперва я даже принял ее за богатенькую дочку, унаследовавшую крупную сумму. А потом она рассказала, что живет самостоятельно несколько лет, и меня это заинтриговало. Только не подумайте, будто я совал нос не в свое дело. Мне просто было интересно. Она постоянно училась, тогда откуда средства? Однажды, вскоре после того, как я переехал в ее квартиру, Ло случайно оставила свою почту на кухне. Сверху лежало письмо от брокера в Сиэтле о каких-то инвестиционных делах. Я не шпион, но она оставила письма прямо на виду, и как я мог не заметить все эти нули?
– Много нулей?
– Много, – кивнул Салэндер. – Я никогда не спрашивал ее о деньгах, мы вообще не обсуждали эту тему. Просто Ло была суперщедрой. Если мы ходили перекусить в ресторан, платила всегда она. Когда бродили в поисках интересных вещей, покупала мне разные подарки – запонки, винтажные рубашки.
– Наверное, тут не обошлось без твоего юношеского очарования, – буркнул Лемойн.
Салэндер сжал руку в кулак.
– Когда-то и ты его замечал! Хватит ко мне придираться!
Лемойн поднес сценарий ближе к глазам. Салэндер продолжил:
– Хоть ты и брюзга, а я все равно люблю тебя, Джастин.
Тот что-то прошептал в ответ.
– Что? – переспросил Энди.
– Я тебя тоже люблю.
– Спасибо, – просиял Салэндер.
В ответ раздалось ворчанье:
– Не за что.
Майло решил вмешаться:
– Так, значит, тебя озадачило происхождение денег Лорен? Она когда-нибудь говорила о предыдущих местах работы?
– Она работала моделью. Я уже рассказывал вам...
– А кроме модельного бизнеса, она ни о чем не упоминала?
Салэндер уставился вниз на покрывало.
– Нет. Что вы имеете в виду?
– Девчонка была проституткой, – сказал Лемойн. – Я всегда это говорил.
– Откуда тебе знать, Джастин?
– О Господи, Эндрю. Я же ее видел. У нее на лбу написано, что она проститутка.
Майло спросил:
– Сколько раз вы видели мисс Тиг, мистер Лемойн?
– Два-три раза, мимоходом. Вполне достаточно, чтобы понять, кто она такая. Она была, без сомнения, из высокооплачиваемых. Походка, взгляд, манеры – все говорило о ее реальной профессии. Насколько я могу судить, она прошла школу Гретхен Штенгель.
– Вы знаете Гретхен?
– Я знаю о ней. Как и все в шоу-бизнесе. Мы не обедали вместе, и все же то там, то тут я ее встречал. И натыкался на многих ее подопечных. Когда Гретхен вошла в силу, ни одна вечеринка не обходилась без ее девочек.
– Их было легко отличить?
– Даже для вас, Шерлок. – Лемойн закатил глаза. – Гретхен подбирала определенный типаж – невозмутимые, отчужденно-дружелюбные, готовые на все. Шикарное тело, стильная одежда самых дорогих марок.
Лемойн улыбнулся и закрыл сценарий.
– Но даже это им не помогало, если, конечно, вы способны отличить настоящий класс от дерьма. Каждая из ее девушек была... обыкновенной. – Он скрестил ноги. – Поверьте мне, детектив, нужно что-то гораздо большее, чем аэробика и курсы этикета, на которых учат, как держать вилку за обедом. И все же многие клевали...
Он повернулся к Салэндеру.
– Она была проституткой, Энди.
Салэндер вопросительно взглянул на Майло.
– Было и такое в ее биографии, – признал Стерджис.
Энди снова вздохнул.
– Я tres naive, правда? Не хотел замечать того, что было прямо перед носом. Хотя даже если бы я знал, это не изменило бы моего отношения к Лорен. Кто я такой, чтобы осуждать ее? Могу поклясться, за все время нашего соседства она не сделала ничего противозаконного. И домой никого не приводила. Значит, когда Ло уезжала на выходные отдохнуть, на самом деле она... Она говорила мне... Меня нельзя упрекать в доверчивости. Ну ладно, я наивный и глупый. – Он посмотрел в упор на Лемойна.
Тот покачал головой и снова открыл сценарий.
Майло спросил:
– Что Лорен говорила тебе, когда уезжала на выходные, Энди?
Салэндер поежился.
– Я ничего не сказал вам тогда, потому что сомневался. А сейчас мне кажется, что все это неправда. Теперь, когда вы сказали, что она была... Я не хотел все усложнять, понимаете?
Смех Лемойна прервал его сбивчивую речь.
– Перестань лепетать, Эндрю. Они понятия не имеют, о чем ты бормочешь.
Майло подошел к Салэндеру.
– О чем ты не сказал нам тогда, Энди?
– О ее семье. Ее настоящей семье. Лорен говорила, что едет в Малибу для воссоединения с ними.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62