— Нельзя недооценивать эффективность нефтяного шантажа. По большому счету, против нас ополчился весь мир. Полковник, вы еще имеете информацию об арабских базах на Марианских островах?
Бернштейн пошелестел бумагами.
— Да, адмирал. Как известно большинству присутствующих, полгода назад арабы захватили Сайпан и Тиниан. На Сайпане базируется Пятый отдельный батальон, на Тиниане — Седьмая парашютно-десантная бригада. Наши агенты с острова Агвиджан, что всего в пяти километрах от Тиниана, сообщают о значительном пополнении. Теперь Девятая парашютно-десантная бригада размещена на Сайпане и Двадцать второй усиленный пехотный полк — на Тиниане. Они окапываются — перестраивают старые японские блиндажи.
— Да ну, что взять с арабов! — отмахнулся Такуя Ивата.
— У них квалифицированное командование и хорошая выучка, — возразил Бернштейн. — Напрашивается сравнение с Арабским легионом в Иордании. Нам уже приходилось драться с подобными подразделениями на Синае.
— Что значит «квалифицированное командование»? — допытывался Ивата.
— Все офицеры, вплоть до ротных, немцы, русские или… — он снова тяжко вздохнул, — американцы.
Уильямс поежился, Брент вперил взгляд в стол, шепча себе под нос проклятия.
— Предатели есть в каждой нации, — заявил Фудзита. — Ни один народ не обладает монополией на негодяев. Но пуля в паспорт не смотрит. Мы перебьем их всех.
«Банзай! Тенно хейко банзай!» — отражалось от переборок. Старый секретарь Хакусеки Кацубе, кряхтя и потрясая кулаком, поднялся на ноги и рухнул на пол как подкошенный. Главный механик Йосида и командир пикировщиков Ивата подняли его и усадили на стул. Голова старика едва не шмякнулась об стол, но он продолжал натужно скрипеть «банзай».
Фудзита, наведя порядок, обернулся к Бернштейну.
— Каковы в целом военно-воздушные силы на Марианах?
— Четыре эскадрильи Ме-109 базируются на старом сайпанском аэродроме в Айлей-Филд. Еще две на Тиниане. Но во время последних боевых действий они понесли тяжелые потери. По нашим прикидкам, у них сейчас на ходу тридцать истребителей.
— А машины дальнего полета?
— На Тиниане полдюжины «Локхид Супер-Констеллейшнов».
— Эти нас достанут, — отметил Брент. — Они были спроектированы как транспорты, а не как бомбардировщики.
— Их переделали, — сказал Бернштейн.
— Но это невозможно! — воскликнул Мацухара. — Каким образом, ведь там все трубопроводы и проводка идут по дну фюзеляжа.
— Знаю, — отозвался Бернштейн. — Но у них лучшая в мире техника. Несколько механиков работали на «Констеллейшнах» с момента их создания. Они решили эту проблему: сконструировали бомбовые отсеки грузоподъемностью пять тонн. Давайте смотреть правде в глаза: противник располагает самолетами дальнего действия, которые в любой момент могут атаковать нас с наземных баз.
В помещении воцарилась гробовая тишина. Ее, по праву старшего, нарушил Фудзита:
— Они не рискнут атаковать без сопровождения истребителей. Иначе наши ВВП разнесут их на куски. А у «Мессершмиттов» такой дальности нет. Значит, враг будет вынужден бросить против нас авианосцы. Что нам и нужно.
— Банзай! Банзай!
— Слишком скоро, адмирал, — сказал Мацухара, вставая. — Времени мало. Наши пилоты еще плохо обучены, и авиагруппы не укомплектованы. Если они нанесут удар сейчас… — Он повернул руки ладонями вверх.
— По мнению израильской разведки, враг готов к наступлению? — спросил адмирал Бернштейна.
— В их сопровождении имеются потери, а «Рамли эль-Кабир» потерял много истребителей во время последнего налета… Тут могло бы помочь ЦРУ, но Каррино…
Его прервал стук в дверь. По знаку Фудзиты связист отворил дверь, и в командный пункт с небольшим чемоданчиком в руках вошла агент ЦРУ Дэйл Макинтайр.
Брент дернулся, будто неосторожно коснувшись оголенного провода. Никто не сообщил ему, что Дэйл Макинтайр в Японии. Последний раз он говорил с ней по телефону в Нью-Йорке, и она сказала, что переводится в Вашингтон, в главный штаб ЦРУ. Когда «Блэкфин» выходил из нью-йоркской гавани, Брент думал, что потерял ее навсегда. Но вот она здесь, в Японии, на борту «Йонаги». Видно, даже невозможное иногда сбывается.
А как он мечтал о ней во время одиноких дежурств на «Блэкфине»! Как часто вновь и вновь переживал ночи экстаза в ее квартире! Сколько раз воспоминания о ее горячей податливой плоти вместо наслаждения оборачивались пыткой. Он пытался выбросить Дэйл из головы, но ее приоткрытый жадный рот, гибкое изящное тело, длинные ноги, обвивающие его тело, снова и снова сводили его с ума. Кружилась голова, сосало под ложечкой, как наяву переживал он то изощренное чувственное наслаждение, что сметает все преграды, выходя на грань эротического безумия. Сколько раз в мечтах видел он бедра, яростно рвущиеся навстречу его натиску! Слышал вздохи и стоны, переходящие в пронзительные крики. Потом резкое, как взрыв, освобождение; полумертвый, он вдавливает ее тело в матрац, нежные поцелуи, взволнованные обещания, которыми все любовники обмениваются в такие минуты… И, наконец, неизбежное отрезвление, оглушительный неумолчный грохот большого города, проникающий сквозь стекла, сознание, что скоро наступит рассвет и в доке его ждет «Блэкфин».
И вот они снова рядом. Если протянуть руку, можно коснуться. Он стиснул зубы, чтобы унять бешеную дрожь внутри, но глаза продолжали жадно ощупывать ее. Несмотря на то, что она столько раз являлась к нему в море, он только сейчас понял, что успел забыть, как Дэйл привлекательна. Воротничок белой кружевной блузки подчеркивает длинную загорелую шею. Строгий черный костюм, явно сшитый на заказ, облегает высокую грудь, тонкую талию, изящно вылепленные бедра. Колени чуть прикрыты юбкой, зато хорошо видны длинные стройные икры под блестящей паутинкой чулок. Колдовские зеленые глаза скользнули по нему и обратились к Фудзите.
Странно, отчего лицо, которое ни по каким канонам нельзя назвать красивым, так притягивает к себе все взгляды. Тонкий нос чересчур заострен, губы тоже тонковаты, подбородок срезан слишком грубо, словно плотницким топором. Зато волосы роскошные — чистое золото с отдельными платиновыми прядями, словно бы нанесенными кистью Ренуара. Как всегда, они закручены в пучок. Ей скоро сорок, но выдают ее возраст лишь несколько тоненьких морщинок у глаз. Дэйл — воплощение женской сексуальности, особенно для изголодавшегося мужчины, и он хочет ее сейчас, немедленно, перед Богом и перед людьми. И то же самое наверняка испытывают все мужчины в комнате, кроме, разумеется, адмирала Фудзиты.
Брент вспомнил, как Дэйл и Фудзита встретились в первый раз. Между ними вспыхнул яростный поединок японского домостроя прошлого века и западной эмансипации нынешнего. Она тогда победила, но только потому, что располагала информацией ЦРУ, жизненно необходимой «Йонаге».
Брент, Реджинальд Уильямс, Колин Уиллард-Смит, Элвин Йорк и Ирвинг Бернштейн встали. Японцы остались сидеть, но и они не сводили глаз с женщины.
Фудзита поводил из стороны в сторону нижней челюстью; большой и указательный пальцы нащупали свисающий с подбородка волос.
— Мисс Макинтайр, — произнес он отменно поставленным голосом, — у вас есть для «Йонаги» информация от ЦРУ? — (Тембр голоса странно доброжелательный, не то чтобы совсем теплый, но и не холодный.) Он указал на стул, спешно подставленный связистом к столу между Реджинальдом Уильямсом и Брентом Россом.
Дэйл кивнула адмиралу и улыбнулась Бренту, Уильямсу и Бернштейну.
— Рада вас видеть, джентльмены.
Трое пробормотали вежливые приветствия и снова уселись.
Хотя Дэйл уже видела большинство членов штаба Фудзиты, он снова представил ей писаря Кацубе, главного механика Йосиду, старшего помощника Араи, командира артчасти Ацуми и остальных, как будто они встретились в первый раз. Каждый вставал и смущенно переминался с ноги на ногу. Никто не поклонился. Брент был уверен, что старик просто запамятовал, кого Дэйл знает, а кого нет.
Она не воспользовалась приглашением сесть. Вместо этого открыла чемоданчик, вытащила какие-то бумаги и подняла глаза на Фудзиту.
— У меня есть для вас информация, — произнесла она, указывая на карту, висевшую за спиной Фудзиты.
Он согласно склонил голову. Дэйл прошла к карте, все взгляды потянулись за ней. Кое-кто из сидящих здесь японцев сорок лет не притрагивался к женщине. На морщинистых лицах Брент читал настоящую муку. Старый писарь Кацубе оперся подбородком о костлявую ладонь и во все глаза смотрел, как проплывают мимо округлые бедра.
Дэйл взяла указку и заглянула в маленький блокнот, зажатый в руке.
— Данные последней разведки… Как вы знаете, со времени запуска китайской лазерной системы, разрушившей все разведывательные спутники и приковавшей к земле наши АВАКСы, сбор информации крайне осложнился. У нас есть несколько АВАКСов с поршневыми двигателями, но основные данные о передвижениях русских и арабских сил мы получаем с наших атомных подводных лодок. «Лос-Анджелес» курсирует вот здесь, у западного входа в Малаккский пролив, «Феникс» — южнее Филиппин, в море Сулавеси, «Провиденс» — близ Владивостока, «Норфолк» — в Коралловом море, у южной оконечности Новой Гвинеи, а всего неделю назад подлодка «Даллас» заняла позицию возле атолла Томонуто. — Она обвела указкой большой район Тихого океана. — Ни одно арабское судно не появится здесь, не будучи запеленгованным, и все данные будут немедленно сообщаться вам.
— Этого мало! — крикнул Ивата. — Мы ведем за вас войну! — Горящие черные глаза метнулись от Дэйл к Бренту и Реджинальду, потом возвратились к ней. — Вы нам поставляете нефти едва-едва, чтоб мы не подохли, снабжаете нас негодным оружием и хотите, чтобы мы клали за вас головы!
В глазах Фудзиты зажглось любопытство болельщика. Женщину надо испытать — поставить на место. Брент понял, что старик ни под каким видом не станет вмешиваться.
Глаза Дэйл впились в пилота, как лазерные лучи. Ее реакция потрясла всех присутствующих, кроме Брента.
— Мы ничего от вас не хотим. Вы добровольно взяли на себя эту миссию, точно так же, как я — мою. — Указка просвистела в воздухе, точно хлыст, так что все подскочили. — С нефтяным эмбарго мы сами сидим на строжайшем рационе, и тем не менее вы получаете всю нефть, добываемую нами на Аляске. — Резиновый наконечник снова взметнулся вверх, указывая на Брента и Реджинальда. — Это американцы кладут за вас головы!
— Но именно мы несем на себе всю тяжесть войны, и смертей было бы меньше, будь у нас хорошее оборудование, — не унимался Ивата.
— Но тогда и русские не дадут в обиду своих арабских прихвостней.
Она положила руки на стал и наклонилась к японцу, отчего юбка обтянула упругие ягодицы и вздернулась, еще больше обнажив точеные ноги. Все глаза были прикованы к этому зрелищу; Кацубе трясущейся рукой утер подбородок.
— Мне очень жаль, джентльмены, но мы делаем все, что можем. А не хотите — как хотите. — Она выпрямилась и начала убирать документы обратно в чемоданчик.
Фудзита отчаянным жестом вскинул руки, поняв, что допустил промах, что надо было вмешаться раньше.
— Мисс Макинтайр, — сказал он, метнув жгучий взгляд в сторону Иваты. — Продолжайте, пожалуйста.
Дэйл помедлила, взглянула на старого моряка, перевела глаза на летчика.
— Простите, адмирал, — гортанным голосом проговорила она, буравя Ивату зелеными глазами и наставив на него палец подобно кинжалу, — но я подобные выпады терпеть не намерена. — И спокойно продолжала собирать бумаги.
Японцы возбужденно загомонили. Никогда еще не видели они в женщине такой силы и дерзости, не слышали таких слов из женских уст. Лицо подполковника Иваты окрасилось в цвет закатного солнца, а Брент не удержался и хмыкнул, прикрыв рот ладонью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46