Скотт боялся, что ты что-нибудь подсмотрела, но я-то знал, что в таком случае ты отреагировала бы мгновенно. Нет, это меня не заботило. Суть в том, что ты – не моя дочь. Ты – незаконнорожденная, проклятый маленький ублюдок. И именно поэтому, дорогая моя Салли, Ноэль бы никогда от меня не ушла. Однажды она попыталась это сделать, когда ты была еще младенцем. Не поверила, когда я сказал ей, что она повязана со мной до конца своих дней. Может быть, она хотела меня испытать. Она примчалась в Филадельфию, обратно к своим богатеньким чопорным родителям. А те повели себя в точности так, как я от них и ожидал. Они заявили, что ей следует вернуться к мужу и прекратить возводить на него напраслину. В конце концов ведь это я спас ее шкуру. Как могла она говорить такие ужасные вещи обо мне – замечательном человеке, который женился на ней, когда она уже была беременна от другого мужчины?
Он расхохотался – долгим, глубоким смехом, от которого у Салли мурашки поползли по коже. Она продолжала потихоньку ослаблять эти веревки. Теперь они явно стали чуть свободнее. Но на самом деле в данный момент она думала уже не об этих веревках. Она пыталась понять Эймори Сент-Джона: как следует осмыслить его слова. Но это было очень трудно.
Он продолжал, голос звучал завораживающе:
– Когда я сейчас об этом думаю, то понимаю, что Ноэль не верила мне всерьез. Она не осознавала, что плата, которую я беру за то, что женился на ней, – это не те пятьсот тысяч долларов, которые я получил от ее родителей, а то, что она останется со мной навсегда, иначе я не хочу ее вовсе. Когда она приползла обратно с тобой на руках – маленьким пищащим отродьем, – я отобрал тебя у нее и подержал над огнем в камине. Помню, огонь тогда горел очень хорошо. Он опалил брови и волосенки на твоей голове. О, как она визжала! Я объяснил ей, что, если она хоть раз попытается сделать что-нибудь подобное, я тебя убью. И я действительно имел это в виду, ты знаешь. Бьюсь об заклад, тебе интересно узнать, кто был твоим настоящим отцом.
Салли чувствовала себя так, словно ее накачали тонной наркотиков. Она не могла ухватить смысл того, что он ей говорил. Слова она понимала – Эймори не ее отец, – но, казалось, не могла как следует вникнуть в их смысл.
– Ты не мой отец, – бездумно повторила она, уставившись в пространство над его левым плечом – туда, где находилась открытая дверь. Ей хотелось кричать от радости. В ее жилах нет ни капли крови этого чудовища. – Ты удерживал Ноэль при себе, угрожал убить меня, ее единственного ребенка.
– Да. Моя милая женушка в конце концов мне поверила. Не могу передать словами, какое мне доставляло удовольствие бить эту богатую сучку. А ей приходилось терпеть. У нее не было другого выхода.
Потом тебе исполнилось шестнадцать, и ты увидела, как я ее избивал. Очень жаль. С тех пор все изменилось, но по крайней мере у меня появился хороший повод от тебя избавиться. Помнишь тот последний случай? Ты вернулась в дом, когда я как раз пинал ее ногами, и схватилась за телефон, чтобы вызвать помощь, а она приползла – действительно приползла к тебе на коленях и умоляла не звонить. Помнишь? Я получил тогда настоящее удовольствие, я наслаждался, наблюдая твою разобщенность с матерью.
После того как ты ушла, я врезал ей еще пару раз. Она восхитительно стонала. А потом я занялся с ней сексом, и она все время ревела.
После этого я от тебя надолго освободился. На протяжении тех четырех лет, когда тебя не было в моем доме, когда ты не лезла в наши отношения с Ноэль, моя жизнь была действительно хороша. Но я хотел, чтобы ты за все заплатила. Я заставил Скотта взять тебя в жены. Это на некоторое время убрало тебя с дороги, но он был тебе не нужен, правда? Ты почти сразу же раскусила, что он не настоящий. Да ладно, это не имеет значения.
Мне просто нужно было дождаться своего часа. Когда я увидел Джекки, то понял, что делать. Видишь ли, федералы уже подбирались ко мне. Я не дурак и понимал, что это лишь вопрос времени. Я стал очень богатым человеком, но продажа оружия в места наподобие Ирака – занятие весьма рискованное. Да, это был всего лишь вопрос времени. Я хотел, чтобы ты заплатила за все неприятности, которые мне причинила. Те шесть месяцев, что ты провела в заведении Бидермейера, были для меня просто чудесными. Мне нравилось иметь тебя у своих ног, смотреть, как я ласкаю тебя повсюду, ласкать самого себя... Я испытывал восхитительные ощущения, избивая тебя, наблюдая, как ты морщишься от боли. Но потом ты удрала, и все пошло прахом. – Эймори Сент-Джон наклонился и ударил ее по щеке. По левой, по правой, потом снова и снова.
Салли почувствовала во рту привкус крови. Он разбил ей губу.
– Ты вонючий трус! – Салли плюнула в него, но он вовремя увернулся. Потом снова дал ей пощечину.
– В лечебнице мне никогда не хотелось тебя трахнуть, – прошипел он, приблизив свое лицо к ее лицу, – хотя, видит Бог, я мог тебя поиметь. Я достаточно часто видел тебя голой, но никогда тебя не хотел. Черт, Скотт на тебя и не взглянул! Он приходил всего один раз, и то, потому что я настоял. Теперь этому ублюдку придется отвечать, потому что поблизости нет меня. Ну, Салли, давай, плюнь в меня еще раз. Это не я трус, а ты.
Салли и плюнула, и на этот раз она не промахнулась. Она молча смотрела, как Сент-Джон вытирает лицо тыльной стороной ладони. Потом он улыбнулся ей с высоты своего роста. В памяти вспышкой сверкнуло воспоминание о том, как в лечебнице он так же улыбался, стоя над ней.
– Нет, – прошептала Салли, но она ничего не могла изменить.
Он ударил ее очень сильно, и Салли провалилась в темноту. Последней мыслью было: слава Богу, что он больше не дал ей наркотиков...
Глава 30
– По-моему, ребята, дела наши совсем плохи, – в сердцах бросил Квинлан, и он действительно так считал. Но думал он не о себе и не о других агентах – он думал о Салли. Если она здесь, в этой темной норе, значит, она все еще без сознания или мертва.
В ответ ему раздалось мрачное бурчание со стороны Томаса Шреддера и тихое «да» Кори Харпер. Это правда. Их положению действительно не позавидуешь. Правда и то, что в этой комнате, где их заперли, было темно, как на дне котла ведьмы. Нет, это была не комната. Это был какой-то сарай с земляным полом. Возможно, тот самый сарай, что стоит за коттеджем доктора Спайвера.
– Послушайте, ребята, – послышался голос Томаса, – Квинлан прав: дела наши совсем плохи. Но мы же – тренированные агенты. Мы сможем отсюда выбраться! Если мы не выберемся, они нас сожгут. Тогда прощай карьера и государственная пенсия. Нет уж, мне чертовски не хочется терять свою федеральную медицинскую страховку.
Кори Харпер рассмеялась, несмотря на судороги в связанных щиколотках. С руками у нее все в порядке. Они связали ее запястья не так уж туго – может быть, потому, что она женщина.
Однако узлы были затянуты крепко и развязать их было не так-то просто.
– Знаешь, Томас, это самая смешная вещь, какую я вообще когда-либо от тебя слышала.
Квинлан попытался растянуть веревки у себя на запястьях.
– Не иначе, как один из этих клоунов во время второй мировой войны служил в военно-морском флоте. Веревки завязаны на редкость хорошо, не поддаются ни на йоту. Кто-нибудь хочет попытаться руками или зубами?
– Я бы попыталась, – ответила Кори, – но я тут привязана к стене. Да, у меня веревка вокруг талии, и я чувствую, что она накручена на одну из досок стены. И очень крепко. Так что мне до вас не добраться.
– Я тоже связан, – пробурчал Томас и выругался.
– По крайней мере все живы. Хотел бы я знать, что случилось с Дэвидом? – сказал Квинлан. Но на самом деле его больше всего интересовала судьба Салли. Он просто боялся произнести ее имя вслух.
– Вероятно, он свалился в кювет. – Томас говорил об этом, как о само собой разумеющемся. – Здесь его нет. Возможно, он уже мертв.
– Или, может быть, его кто-нибудь спас, – предположила Кори.
– Что вы имеете в виду под «уже мертв»? Квинлан от всей души желал разглядеть вокруг себя хоть что-то, хотя бы общие очертания. Он продолжал трудиться над веревками, но они все никак не поддавались.
– Как вы думаете, они собираются держать нас тут следующие десять лет?
– Надеюсь, нет. Они все такие старые, что за десять лет перемрут сами. Страшно не хочется быть позабытым в этой норе.
– Не смешно, Квинлан.
– Может быть, но я пытаюсь быть остроумным.
– Продолжайте пытаться, – поддержала его Кори. – Не хотелось бы впасть в уныние. Мы должны что-то придумать. Прежде всего кто это с нами сделал?
– Черт возьми, по-моему, это довольно очевидно. Эта проклятая старая развалина! Она велела Марте принести «Амаретто» и подмешала в него какую-то дрянь, – сказал Томас. – Только я лег на кровать, как в ту же секунду вырубился.
– Где Салли? – вдруг спросила Кори. Квинлан вздохнул.
– Не знаю. – И повторил:
– Не знаю. – Он мысленно молил Бога, чтобы Салли оказалась запертой вместе с ними, а то, что они ее пока не обнаружили, это потому, что она была все еще без сознания. – Ну-ка, все дружно вытяните ноги перед собой. Попробуем определить, какого размера этот сарай.
Квинлан еле-еле коснулся ногами носков ботинок Томаса.
– А теперь наклонитесь сначала в одну сторону, потом – в другую. – Квинлан ухватил пальцами краешек блузки Кори.
Никаких признаков Салли.
– Значит, Салли здесь с нами нет, – произнес он вслух. – Куда они могли ее деть? – Боже правый, и зачем ему взбрело в голову задавать этот вопрос! Квинлан не хотел слышать ответ Томаса!
– Хороший вопрос, Джеймс. Зачем они вообще взяли на себя труд нас разделить? Квинлан ответил не сразу. Он медленно произнес:
– Потому что тетка Салли – Амабель – принимает во всем этом участие. Может быть, девушка у нее, будем надеяться, она за нее заступится.
К его удивлению, Томас вздохнул и сказал:
– Хочется верить, что вы правы. Проклятие, голова у меня гудит, как барабан в рок-группе!
– У меня тоже, – подала голос Кори. – Но все-таки я в состоянии думать. Так, значит, Джеймс, вы считаете, что весь город участвует в заговоре? Вы думаете, что все жители этого чертова города за последние три-четыре года убили по меньшей мере шестьдесят человек? Ради денег? А потом они хоронили убитых на своем кладбище?
– В знак уважения, – ухмыльнулся Квинлан. – Только представьте себе такую картину: вся эта почтенная публика сгрудилась над пожилой парой, которую они только что укокошили. Глядя на тела, они поглаживают подбородки и рассуждают примерно так: что ж, Ральф Китон может подготовить их к погребению, потом мы похороним их по всем правилам, а преподобный Ворхиз скажет все приличествующие случаю слова... Да, Кори, именно весь этот милый городок. А какие еще могут быть варианты?
– Это какой-то бред, – сказал Томас. – Занюханный городишко в полном составе убивает людей? Нам ни за что не поверит ни одна живая душа, особенно если учесть, что большая часть жителей – пенсионеры.
– Зато я верю. Еще как верю! Готов поспорить, что началось все случайно – с аварии на дороге. После этого происшествия им достались деньги, и у них – ну, может быть, не у всех, а только у одного из них или нескольких – возникла мысль, как они могут помочь своему бедному городу. Так и пошло, дальше – больше.
– А этот огромный рекламный плакат на шоссе помогает им заманивать путешественников в Коув, – задумчиво проговорила Кори.
– Точно! Магазин «Лучшее в мире мороженое». Кстати сказать, это и впрямь самое вкусное мороженое, какое мне только доводилось есть. – Квинлан не мог не шутить, иначе он бы просто сошел с ума. Где Салли? Может ли Амабель в самом деле ее защитить? Честно говоря, у него были серьезные сомнения по этому поводу.
– Приглашаем вас купить последний рожок мороженого в вашей жизни! – ядовито произнес Томас. – Вот в чем суть!
– А как насчет той убитой женщины?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Он расхохотался – долгим, глубоким смехом, от которого у Салли мурашки поползли по коже. Она продолжала потихоньку ослаблять эти веревки. Теперь они явно стали чуть свободнее. Но на самом деле в данный момент она думала уже не об этих веревках. Она пыталась понять Эймори Сент-Джона: как следует осмыслить его слова. Но это было очень трудно.
Он продолжал, голос звучал завораживающе:
– Когда я сейчас об этом думаю, то понимаю, что Ноэль не верила мне всерьез. Она не осознавала, что плата, которую я беру за то, что женился на ней, – это не те пятьсот тысяч долларов, которые я получил от ее родителей, а то, что она останется со мной навсегда, иначе я не хочу ее вовсе. Когда она приползла обратно с тобой на руках – маленьким пищащим отродьем, – я отобрал тебя у нее и подержал над огнем в камине. Помню, огонь тогда горел очень хорошо. Он опалил брови и волосенки на твоей голове. О, как она визжала! Я объяснил ей, что, если она хоть раз попытается сделать что-нибудь подобное, я тебя убью. И я действительно имел это в виду, ты знаешь. Бьюсь об заклад, тебе интересно узнать, кто был твоим настоящим отцом.
Салли чувствовала себя так, словно ее накачали тонной наркотиков. Она не могла ухватить смысл того, что он ей говорил. Слова она понимала – Эймори не ее отец, – но, казалось, не могла как следует вникнуть в их смысл.
– Ты не мой отец, – бездумно повторила она, уставившись в пространство над его левым плечом – туда, где находилась открытая дверь. Ей хотелось кричать от радости. В ее жилах нет ни капли крови этого чудовища. – Ты удерживал Ноэль при себе, угрожал убить меня, ее единственного ребенка.
– Да. Моя милая женушка в конце концов мне поверила. Не могу передать словами, какое мне доставляло удовольствие бить эту богатую сучку. А ей приходилось терпеть. У нее не было другого выхода.
Потом тебе исполнилось шестнадцать, и ты увидела, как я ее избивал. Очень жаль. С тех пор все изменилось, но по крайней мере у меня появился хороший повод от тебя избавиться. Помнишь тот последний случай? Ты вернулась в дом, когда я как раз пинал ее ногами, и схватилась за телефон, чтобы вызвать помощь, а она приползла – действительно приползла к тебе на коленях и умоляла не звонить. Помнишь? Я получил тогда настоящее удовольствие, я наслаждался, наблюдая твою разобщенность с матерью.
После того как ты ушла, я врезал ей еще пару раз. Она восхитительно стонала. А потом я занялся с ней сексом, и она все время ревела.
После этого я от тебя надолго освободился. На протяжении тех четырех лет, когда тебя не было в моем доме, когда ты не лезла в наши отношения с Ноэль, моя жизнь была действительно хороша. Но я хотел, чтобы ты за все заплатила. Я заставил Скотта взять тебя в жены. Это на некоторое время убрало тебя с дороги, но он был тебе не нужен, правда? Ты почти сразу же раскусила, что он не настоящий. Да ладно, это не имеет значения.
Мне просто нужно было дождаться своего часа. Когда я увидел Джекки, то понял, что делать. Видишь ли, федералы уже подбирались ко мне. Я не дурак и понимал, что это лишь вопрос времени. Я стал очень богатым человеком, но продажа оружия в места наподобие Ирака – занятие весьма рискованное. Да, это был всего лишь вопрос времени. Я хотел, чтобы ты заплатила за все неприятности, которые мне причинила. Те шесть месяцев, что ты провела в заведении Бидермейера, были для меня просто чудесными. Мне нравилось иметь тебя у своих ног, смотреть, как я ласкаю тебя повсюду, ласкать самого себя... Я испытывал восхитительные ощущения, избивая тебя, наблюдая, как ты морщишься от боли. Но потом ты удрала, и все пошло прахом. – Эймори Сент-Джон наклонился и ударил ее по щеке. По левой, по правой, потом снова и снова.
Салли почувствовала во рту привкус крови. Он разбил ей губу.
– Ты вонючий трус! – Салли плюнула в него, но он вовремя увернулся. Потом снова дал ей пощечину.
– В лечебнице мне никогда не хотелось тебя трахнуть, – прошипел он, приблизив свое лицо к ее лицу, – хотя, видит Бог, я мог тебя поиметь. Я достаточно часто видел тебя голой, но никогда тебя не хотел. Черт, Скотт на тебя и не взглянул! Он приходил всего один раз, и то, потому что я настоял. Теперь этому ублюдку придется отвечать, потому что поблизости нет меня. Ну, Салли, давай, плюнь в меня еще раз. Это не я трус, а ты.
Салли и плюнула, и на этот раз она не промахнулась. Она молча смотрела, как Сент-Джон вытирает лицо тыльной стороной ладони. Потом он улыбнулся ей с высоты своего роста. В памяти вспышкой сверкнуло воспоминание о том, как в лечебнице он так же улыбался, стоя над ней.
– Нет, – прошептала Салли, но она ничего не могла изменить.
Он ударил ее очень сильно, и Салли провалилась в темноту. Последней мыслью было: слава Богу, что он больше не дал ей наркотиков...
Глава 30
– По-моему, ребята, дела наши совсем плохи, – в сердцах бросил Квинлан, и он действительно так считал. Но думал он не о себе и не о других агентах – он думал о Салли. Если она здесь, в этой темной норе, значит, она все еще без сознания или мертва.
В ответ ему раздалось мрачное бурчание со стороны Томаса Шреддера и тихое «да» Кори Харпер. Это правда. Их положению действительно не позавидуешь. Правда и то, что в этой комнате, где их заперли, было темно, как на дне котла ведьмы. Нет, это была не комната. Это был какой-то сарай с земляным полом. Возможно, тот самый сарай, что стоит за коттеджем доктора Спайвера.
– Послушайте, ребята, – послышался голос Томаса, – Квинлан прав: дела наши совсем плохи. Но мы же – тренированные агенты. Мы сможем отсюда выбраться! Если мы не выберемся, они нас сожгут. Тогда прощай карьера и государственная пенсия. Нет уж, мне чертовски не хочется терять свою федеральную медицинскую страховку.
Кори Харпер рассмеялась, несмотря на судороги в связанных щиколотках. С руками у нее все в порядке. Они связали ее запястья не так уж туго – может быть, потому, что она женщина.
Однако узлы были затянуты крепко и развязать их было не так-то просто.
– Знаешь, Томас, это самая смешная вещь, какую я вообще когда-либо от тебя слышала.
Квинлан попытался растянуть веревки у себя на запястьях.
– Не иначе, как один из этих клоунов во время второй мировой войны служил в военно-морском флоте. Веревки завязаны на редкость хорошо, не поддаются ни на йоту. Кто-нибудь хочет попытаться руками или зубами?
– Я бы попыталась, – ответила Кори, – но я тут привязана к стене. Да, у меня веревка вокруг талии, и я чувствую, что она накручена на одну из досок стены. И очень крепко. Так что мне до вас не добраться.
– Я тоже связан, – пробурчал Томас и выругался.
– По крайней мере все живы. Хотел бы я знать, что случилось с Дэвидом? – сказал Квинлан. Но на самом деле его больше всего интересовала судьба Салли. Он просто боялся произнести ее имя вслух.
– Вероятно, он свалился в кювет. – Томас говорил об этом, как о само собой разумеющемся. – Здесь его нет. Возможно, он уже мертв.
– Или, может быть, его кто-нибудь спас, – предположила Кори.
– Что вы имеете в виду под «уже мертв»? Квинлан от всей души желал разглядеть вокруг себя хоть что-то, хотя бы общие очертания. Он продолжал трудиться над веревками, но они все никак не поддавались.
– Как вы думаете, они собираются держать нас тут следующие десять лет?
– Надеюсь, нет. Они все такие старые, что за десять лет перемрут сами. Страшно не хочется быть позабытым в этой норе.
– Не смешно, Квинлан.
– Может быть, но я пытаюсь быть остроумным.
– Продолжайте пытаться, – поддержала его Кори. – Не хотелось бы впасть в уныние. Мы должны что-то придумать. Прежде всего кто это с нами сделал?
– Черт возьми, по-моему, это довольно очевидно. Эта проклятая старая развалина! Она велела Марте принести «Амаретто» и подмешала в него какую-то дрянь, – сказал Томас. – Только я лег на кровать, как в ту же секунду вырубился.
– Где Салли? – вдруг спросила Кори. Квинлан вздохнул.
– Не знаю. – И повторил:
– Не знаю. – Он мысленно молил Бога, чтобы Салли оказалась запертой вместе с ними, а то, что они ее пока не обнаружили, это потому, что она была все еще без сознания. – Ну-ка, все дружно вытяните ноги перед собой. Попробуем определить, какого размера этот сарай.
Квинлан еле-еле коснулся ногами носков ботинок Томаса.
– А теперь наклонитесь сначала в одну сторону, потом – в другую. – Квинлан ухватил пальцами краешек блузки Кори.
Никаких признаков Салли.
– Значит, Салли здесь с нами нет, – произнес он вслух. – Куда они могли ее деть? – Боже правый, и зачем ему взбрело в голову задавать этот вопрос! Квинлан не хотел слышать ответ Томаса!
– Хороший вопрос, Джеймс. Зачем они вообще взяли на себя труд нас разделить? Квинлан ответил не сразу. Он медленно произнес:
– Потому что тетка Салли – Амабель – принимает во всем этом участие. Может быть, девушка у нее, будем надеяться, она за нее заступится.
К его удивлению, Томас вздохнул и сказал:
– Хочется верить, что вы правы. Проклятие, голова у меня гудит, как барабан в рок-группе!
– У меня тоже, – подала голос Кори. – Но все-таки я в состоянии думать. Так, значит, Джеймс, вы считаете, что весь город участвует в заговоре? Вы думаете, что все жители этого чертова города за последние три-четыре года убили по меньшей мере шестьдесят человек? Ради денег? А потом они хоронили убитых на своем кладбище?
– В знак уважения, – ухмыльнулся Квинлан. – Только представьте себе такую картину: вся эта почтенная публика сгрудилась над пожилой парой, которую они только что укокошили. Глядя на тела, они поглаживают подбородки и рассуждают примерно так: что ж, Ральф Китон может подготовить их к погребению, потом мы похороним их по всем правилам, а преподобный Ворхиз скажет все приличествующие случаю слова... Да, Кори, именно весь этот милый городок. А какие еще могут быть варианты?
– Это какой-то бред, – сказал Томас. – Занюханный городишко в полном составе убивает людей? Нам ни за что не поверит ни одна живая душа, особенно если учесть, что большая часть жителей – пенсионеры.
– Зато я верю. Еще как верю! Готов поспорить, что началось все случайно – с аварии на дороге. После этого происшествия им достались деньги, и у них – ну, может быть, не у всех, а только у одного из них или нескольких – возникла мысль, как они могут помочь своему бедному городу. Так и пошло, дальше – больше.
– А этот огромный рекламный плакат на шоссе помогает им заманивать путешественников в Коув, – задумчиво проговорила Кори.
– Точно! Магазин «Лучшее в мире мороженое». Кстати сказать, это и впрямь самое вкусное мороженое, какое мне только доводилось есть. – Квинлан не мог не шутить, иначе он бы просто сошел с ума. Где Салли? Может ли Амабель в самом деле ее защитить? Честно говоря, у него были серьезные сомнения по этому поводу.
– Приглашаем вас купить последний рожок мороженого в вашей жизни! – ядовито произнес Томас. – Вот в чем суть!
– А как насчет той убитой женщины?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60