- Я снова приглашу его, когда буду представлять дневник для приобщения к делу в качестве доказательства.
- Он заявил, что документ написан почерком обвиняемой.
- В этом нет сомнений. Конечно, это ее почерк.
- Не будьте так уверены.
Мейсон встал со своего места и направился к свидетельскому креслу, где сидел сбитый с толку, побледневший доктор Кандлер.
- Вы знакомы с почерком обвиняемой, доктор Кандлер? - спросил адвокат.
- Да.
- А теперь взгляните на фотокопию одного документа, доктор. Это почерк обвиняемой?
Мейсон передал доктору Кандлеру фотографию размером одиннадцать на четырнадцать дюймов, на которой был изображен список цифр, находившийся у Томаса Сакетта.
Доктор Кандлер посмотрел на цифры и покачал головой. Его лицо, за которым внимательно следил Мейсон, ничего не выражало.
- Секундочку, - вставил Гамильтон Бергер. - Теперь я имею право взглянуть на документ.
- Конечно. - Мейсон протянул ему фотографию.
Гамильтон Бергер взял снимок в руки. Внезапно его глаза округлились от удивления. Он повернулся и побежал к своему столу, открыл записную книжку, вытащив ее из груды бумаг, и начал сравнивать номера, занесенные в нее, с номерами на фотографии.
Мейсон молча последовал за окружным прокурором к столу, отведенному для обвинения. Когда Гамильтон Бергер смотрел в записную книжку, чтобы сверить цифры, Мейсон, ни слова не говоря, взял фотографию и уже был на полпути к своему столу, когда Бергер осознал, что список у него забрали.
- Верните его сюда. Я хочу на него посмотреть! - заорал Гамильтон Бергер.
Мейсон просто улыбнулся.
- Ваша Честь, Ваша Честь, - кричал окружной прокурор, - это очень важно. Защита не имеет права держать у себя этот документ. Я... Я хочу посмотреть на этот документ.
- У вас уже была возможность посмотреть, написан ли он почерком обвиняемой или нет, - ответил Мейсон.
- Но я требую, чтобы мне была предоставлена возможность изучить его. Я настаиваю... Мейсон повернулся к недоумевающему судье.
- Я прошу, Ваша Честь, чтобы этот документ был просто помечен для идентификации. Поэтому, в соответствии с правилом, провозглашенным самим господином окружным прокурором, он не имеет права читать этот документ в настоящее время. Он посмотрел на него и этого достаточно.
- Ваша Честь, - взмолился Гамильтон Бергер, - это конфиденциальный документ... это один из самых строжайших секретов во всем деле... он оберегался... Я требую представить этот документ.
- Он был представлен, - заметил судья.
- Я имею в виду, я требую приобщить его к делу в качестве доказательства.
- Со стороны обвинения? - спросил заинтересовавшийся судья.
- Возможно, он будет использован, как финт, для введения в заблуждения, для запугивания. Я...
- Хватит, - прервал судья Коди. - Вы хотите, чтобы этот документ был приобщен к делу в качестве доказательства?
- Я... Если придется, я это сделаю. Ваша Честь, этот документ, очевидно, содержит список номеров купюр, которые составляют в общей сложности пять тысяч долларов. Они предназначались для выкупа шантажисту и были украдены из Коммерческого банка.
Мейсон улыбнулся разозленному прокурору.
- В дальнейшем, когда я представлю это доказательство для приобщения к делу, у вас будет возможность изучить этот документ, мистер Бергер. А на настоящий момент, в соответствии с пунктом закона, провозглашенного вами же, у вас есть право только посмотреть на него. Вы уже посмотрели.
- Но, Ваша Честь, - протестовал Бергер, - эти цифры настолько конфиденциальны, что даже мне не удалось раздобыть этот список. А у адвоката защиты вдруг оказывается копия. Это несправедливо.
Мейсон снова улыбнулся и повернулся к свидетелю.
- А теперь, доктор, я собираюсь задать вам технический вопрос, вы заявили, что вы терапевт и хирург.
- Да, сэр.
- У вас есть рентгеновский кабинет?
- Да, сэр.
- Доктор, подойдите, пожалуйста, к доске и нарисуйте план расположения ваших кабинетов. Я бы хотел знать, где находится рентгеновский аппарат.
- Какое это имеет отношение к делу? - захотел выяснить Гамильтон Бергер. - План кабинетов? Это бессмыслица!
- Он квалифицировал себя, как терапевт и хирург. Он также заявил, что имеет практику в Санта-Ане. Я имею право проверить его по этим заявлениям.
Судья Коди недоуменно посмотрел на Мейсона.
- Вы заверяете Суд, что это имеет отношение к делу?
- Да, Ваша Честь. Я думаю, что это может оказаться одним из самых важных факторов.
- Хорошо.
Доктор Кандлер подошел к доске и нарисовал грубый план расположения своих кабинетов.
- А теперь я хотел бы узнать следующее, доктор. Предположим, два человека сидят здесь, на стульях, вот у этой перегородки, за которой, насколько я понимаю из вашей схемы, находится рентгеновский кабинет. Если направить рентгеновы лучи на соседнюю комнату, то они испортят все кадры пленки, заправленной в фотоаппарат, который лежит на маленьком столике, стоящем рядом с перегородкой, не так ли?
На лице доктора Кандлера было полное недоумение.
- Я не знаю... подождите минутку, да, думаю, что, возможно, вся пленка будет испорчена. Конечно, рентгеновы лучи пройдут сквозь стену. Насколько я понимаю, фотоаппарат не был снабжен никаким свинцовым покрытием. Он сделан из пластика или алюминия, как и обычно?
- Да.
- В таком случае пленка будет повреждена.
- Вся?
- Конечно. Ничто этому не помешает. Рентгеновские лучи хуже проходят через металл, не с такой легкостью, как сквозь плоть или кости, но если не было свинцовой защиты, то особых сложностей в их прохождении быть не должно.
- Так что если кто-то из ваших сотрудников решил, что мною сфотографированы важные доказательства и эта пленка заправлена в фотоаппарат, и хотел бы уничтожить эти доказательства, то он мог бы это сделать, включив рентгеновский аппарат?
- Да. Если бы захотел, что маловероятно.
- Спасибо, доктор. У меня остался только один вопрос. Вы сказали, что полное имя вашей старшей медсестры - Роза Рукер Травис, не так ли?
- Да.
- Девичья фамилия - Рукер?
- Да, сэр.
- Она была замужем за мужчиной по фамилии Травис?
- Да, сэр. Но она развелась до того, как стала работать у меня.
- У нее есть сестра Хелен Рукер?
- По-моему, да.
- Вы знакомы с Ховардом Примом?
- Нет, сэр.
- Это имя для вас что-то значит?
- Нет, сэр.
- А с Томасом Сакеттом? Это имя что-то значит для вас?
- Томас Сакетт... Мне кажется, что у меня был пациент с такой фамилией. Да, вспомнил. Я лечил мужчину по фамилии Сакетт.
- Вы знакомы с Вильямом Эмори?
- Да, сэр.
- Насколько мне известно, мистер Эмори - водитель бронированной машины, с которой пропал пакет с наличными, посланный из Коммерческого банка Лос-Анджелеса в филиал в Санта-Ане, не так ли?
- Да, сэр.
- Он в то время был вашим пациентом?
- Да, сэр.
- Спасибо, доктор. У меня все, - объявил Мейсон.
- У вас есть еще вопросы, господин окружной прокурор? - спросил судья Коди.
- Нет, Ваша Честь.
- Приглашайте следующего свидетеля.
- В качестве моего следующего свидетеля я хотел бы пригласить мистера Перри Мейсона.
Перри Мейсон сразу же встал со своего стула и направился к свидетельскому креслу, поднял правую руку и принял присягу.
- Я требую, чтобы вы объяснили, откуда вы взяли этот документ.
- Какой документ?
- Список номеров купюр, в общей сумме составляющих пять тысяч долларов, которые были приготовлены для шантажиста. Для вас невозможно было его где-то заполучить.
- Если такое невозможно, то, очевидно, его у меня нет.
- Но он у вас есть! Цифры на той фотографии означают именно номера купюр.
- Откуда вы знаете? Вы их проверяли?
- Я проверил номера... Вы понимаете, что этот список держится в таком секрете, что глава регионального отделения ФБР отказался предоставить его даже мне?
- В таком случае, - учтивым тоном произнес Мейсон, - разрешите мне, господин окружной прокурор, подарить вам фотокопию списка номеров купюр, который вам не не удалось получить в ФБР. Я специально сделал одну копию лично для вас.
Мейсон встал со свидетельского кресла, подошел к Гамильтону Бергеру и вручил ему фотографию.
- Вы не ответили на мой вопрос. Откуда вы его взяли? - повторил Гамильтон Бергер.
Мейсон улыбнулся и заявил:
- Я отказываюсь отвечать на этот вопрос на том основании, что ответ потребует от меня раскрыть суть конфиденциального сообщения, защищенного свидетельской привилегией, сделанного адвокату. Это часть доказательств, которые собирается представлять защита, и в настоящий момент ваш вопрос не относится к делу и несущественен. Сейчас идет слушание по обвинению Арлен Дюваль в убийстве, а не дела о краже денег из бронированной машины Коммерческого банка, которая приписывается ее отцу.
Мейсон положил ногу на ногу, скрестил руки на груди и покровительственно улыбнулся разозленному и обеспокоенному окружному прокурору.
- Естественно, - раздраженно заявил Гамильтон Бергер, - следовало ожидать, что мистер Мейсон станет прибегать ко всяческим техническим уловкам, чтобы попытаться защитить себя, но я собираюсь задавать вопросы, пока, по меньшей мере, не представлю Суду основные факты.
- Если вы будете задавать вопросы только по относящимся к делу фактам, я не выступлю ни с одним возражением, - ответил Мейсон.
- Хорошо. Я снова спрашиваю вас четко и ясно, вы ходили в дом Джордана Л.Балларда вечером в среду, десятого числа текущего месяца?
- Да.
- Вы подходили к окну в гостиной?
- Да.
- Вы опускали и поднимали жалюзи?
- Да. Конечно.
- Что?! - заорал Гамильтон Бергер. - Вы сейчас это признаете?
- Конечно, я признаю это.
- Вы отрицали это перед Большим Жюри.
- Ничего подобного, - ответил Мейсон. - Вы спросили меня перед Большим Жюри, опускал ли я и поднимал жалюзи, подавая таким образом сигнал обвиняемой. Я ответил, что нет. Тогда вы спросили, опускал ли я их и поднимал, как сигнал кому-то. Я ответил, что нет.
- Но сейчас вы признаете, что опускали и поднимали их?
- Конечно.
- Почему вы не сказали об этом перед Большим Жюри?
- Потому что вы меня не спросили.
- Я сейчас вас спросил.
- Я сейчас вам ответил.
- Тогда как вы можете объяснить свои действия - опускание и поднимание жалюзи - если вы не подавали таким образом сигнала?
- Я обнаружил, что у меня находится тысячедолларовая и пятисотдолларовая купюры. Номер тысячедолларовой купюры был 000151.
У Бергера от услышанного открылся рот. Казалось, что глаза вылезут из орбит. Он смотрел на Мейсона с выражением полнейшего удивления на лице, так что некоторые зрители, тоже шокированные ответом Мейсона, тем не менее, начали украдкой смеяться.
Судья Коди постучал молотком по столу.
- Продолжайте, господин окружной прокурор, - сказал судья.
- Но когда вы предстали перед Большим Жюри, вы предъявили две другие купюры - пятисотдолларовую и тысячедолларовую. Где вы их взяли?
- Там, где и сказал Большому Жюри - в письме, якобы пришедшем от Арлен Дюваль.
- А где вы взяли другие деньги, о которых вы сейчас говорили, как о тех, что обнаружили у себя?
- В письме, якобы пришедшем от Арлен Дюваль.
- Вы этого нам не сказали.
- Меня об этом не спросили.
- Я требовал, чтобы вы принесли все деньги, полученные от Арлен Дюваль.
- А я сказал вам, что не _з_н_а_ю_, получал ли я от Арлен Дюваль какие-либо деньги, что мне пришло письмо, якобы написанное ее почерком с тысячедолларовой и пятисотдолларовой купюрами. Я особо отметил, что представляемые мной деньги я вынул из письма, которое только что получил. Вы не стали утруждать себя вопросом, все ли это деньги, _я_к_о_б_ы пришедшие от Арлен Дюваль. Если вы не можете провести допрос свидетеля таким образом, чтобы закрыть все дыры, я не вижу необходимости для свидетеля добровольно оказывать вам помощь.
- Достаточно, - предупредил судья Коди. - Я уже говорил, чтобы вы, господа, не переходили на личности.
- Ваша Честь, это не личные выпады между адвокатом защиты и прокурором, это личные выпады между свидетелем и прокурором.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
- Он заявил, что документ написан почерком обвиняемой.
- В этом нет сомнений. Конечно, это ее почерк.
- Не будьте так уверены.
Мейсон встал со своего места и направился к свидетельскому креслу, где сидел сбитый с толку, побледневший доктор Кандлер.
- Вы знакомы с почерком обвиняемой, доктор Кандлер? - спросил адвокат.
- Да.
- А теперь взгляните на фотокопию одного документа, доктор. Это почерк обвиняемой?
Мейсон передал доктору Кандлеру фотографию размером одиннадцать на четырнадцать дюймов, на которой был изображен список цифр, находившийся у Томаса Сакетта.
Доктор Кандлер посмотрел на цифры и покачал головой. Его лицо, за которым внимательно следил Мейсон, ничего не выражало.
- Секундочку, - вставил Гамильтон Бергер. - Теперь я имею право взглянуть на документ.
- Конечно. - Мейсон протянул ему фотографию.
Гамильтон Бергер взял снимок в руки. Внезапно его глаза округлились от удивления. Он повернулся и побежал к своему столу, открыл записную книжку, вытащив ее из груды бумаг, и начал сравнивать номера, занесенные в нее, с номерами на фотографии.
Мейсон молча последовал за окружным прокурором к столу, отведенному для обвинения. Когда Гамильтон Бергер смотрел в записную книжку, чтобы сверить цифры, Мейсон, ни слова не говоря, взял фотографию и уже был на полпути к своему столу, когда Бергер осознал, что список у него забрали.
- Верните его сюда. Я хочу на него посмотреть! - заорал Гамильтон Бергер.
Мейсон просто улыбнулся.
- Ваша Честь, Ваша Честь, - кричал окружной прокурор, - это очень важно. Защита не имеет права держать у себя этот документ. Я... Я хочу посмотреть на этот документ.
- У вас уже была возможность посмотреть, написан ли он почерком обвиняемой или нет, - ответил Мейсон.
- Но я требую, чтобы мне была предоставлена возможность изучить его. Я настаиваю... Мейсон повернулся к недоумевающему судье.
- Я прошу, Ваша Честь, чтобы этот документ был просто помечен для идентификации. Поэтому, в соответствии с правилом, провозглашенным самим господином окружным прокурором, он не имеет права читать этот документ в настоящее время. Он посмотрел на него и этого достаточно.
- Ваша Честь, - взмолился Гамильтон Бергер, - это конфиденциальный документ... это один из самых строжайших секретов во всем деле... он оберегался... Я требую представить этот документ.
- Он был представлен, - заметил судья.
- Я имею в виду, я требую приобщить его к делу в качестве доказательства.
- Со стороны обвинения? - спросил заинтересовавшийся судья.
- Возможно, он будет использован, как финт, для введения в заблуждения, для запугивания. Я...
- Хватит, - прервал судья Коди. - Вы хотите, чтобы этот документ был приобщен к делу в качестве доказательства?
- Я... Если придется, я это сделаю. Ваша Честь, этот документ, очевидно, содержит список номеров купюр, которые составляют в общей сложности пять тысяч долларов. Они предназначались для выкупа шантажисту и были украдены из Коммерческого банка.
Мейсон улыбнулся разозленному прокурору.
- В дальнейшем, когда я представлю это доказательство для приобщения к делу, у вас будет возможность изучить этот документ, мистер Бергер. А на настоящий момент, в соответствии с пунктом закона, провозглашенного вами же, у вас есть право только посмотреть на него. Вы уже посмотрели.
- Но, Ваша Честь, - протестовал Бергер, - эти цифры настолько конфиденциальны, что даже мне не удалось раздобыть этот список. А у адвоката защиты вдруг оказывается копия. Это несправедливо.
Мейсон снова улыбнулся и повернулся к свидетелю.
- А теперь, доктор, я собираюсь задать вам технический вопрос, вы заявили, что вы терапевт и хирург.
- Да, сэр.
- У вас есть рентгеновский кабинет?
- Да, сэр.
- Доктор, подойдите, пожалуйста, к доске и нарисуйте план расположения ваших кабинетов. Я бы хотел знать, где находится рентгеновский аппарат.
- Какое это имеет отношение к делу? - захотел выяснить Гамильтон Бергер. - План кабинетов? Это бессмыслица!
- Он квалифицировал себя, как терапевт и хирург. Он также заявил, что имеет практику в Санта-Ане. Я имею право проверить его по этим заявлениям.
Судья Коди недоуменно посмотрел на Мейсона.
- Вы заверяете Суд, что это имеет отношение к делу?
- Да, Ваша Честь. Я думаю, что это может оказаться одним из самых важных факторов.
- Хорошо.
Доктор Кандлер подошел к доске и нарисовал грубый план расположения своих кабинетов.
- А теперь я хотел бы узнать следующее, доктор. Предположим, два человека сидят здесь, на стульях, вот у этой перегородки, за которой, насколько я понимаю из вашей схемы, находится рентгеновский кабинет. Если направить рентгеновы лучи на соседнюю комнату, то они испортят все кадры пленки, заправленной в фотоаппарат, который лежит на маленьком столике, стоящем рядом с перегородкой, не так ли?
На лице доктора Кандлера было полное недоумение.
- Я не знаю... подождите минутку, да, думаю, что, возможно, вся пленка будет испорчена. Конечно, рентгеновы лучи пройдут сквозь стену. Насколько я понимаю, фотоаппарат не был снабжен никаким свинцовым покрытием. Он сделан из пластика или алюминия, как и обычно?
- Да.
- В таком случае пленка будет повреждена.
- Вся?
- Конечно. Ничто этому не помешает. Рентгеновские лучи хуже проходят через металл, не с такой легкостью, как сквозь плоть или кости, но если не было свинцовой защиты, то особых сложностей в их прохождении быть не должно.
- Так что если кто-то из ваших сотрудников решил, что мною сфотографированы важные доказательства и эта пленка заправлена в фотоаппарат, и хотел бы уничтожить эти доказательства, то он мог бы это сделать, включив рентгеновский аппарат?
- Да. Если бы захотел, что маловероятно.
- Спасибо, доктор. У меня остался только один вопрос. Вы сказали, что полное имя вашей старшей медсестры - Роза Рукер Травис, не так ли?
- Да.
- Девичья фамилия - Рукер?
- Да, сэр.
- Она была замужем за мужчиной по фамилии Травис?
- Да, сэр. Но она развелась до того, как стала работать у меня.
- У нее есть сестра Хелен Рукер?
- По-моему, да.
- Вы знакомы с Ховардом Примом?
- Нет, сэр.
- Это имя для вас что-то значит?
- Нет, сэр.
- А с Томасом Сакеттом? Это имя что-то значит для вас?
- Томас Сакетт... Мне кажется, что у меня был пациент с такой фамилией. Да, вспомнил. Я лечил мужчину по фамилии Сакетт.
- Вы знакомы с Вильямом Эмори?
- Да, сэр.
- Насколько мне известно, мистер Эмори - водитель бронированной машины, с которой пропал пакет с наличными, посланный из Коммерческого банка Лос-Анджелеса в филиал в Санта-Ане, не так ли?
- Да, сэр.
- Он в то время был вашим пациентом?
- Да, сэр.
- Спасибо, доктор. У меня все, - объявил Мейсон.
- У вас есть еще вопросы, господин окружной прокурор? - спросил судья Коди.
- Нет, Ваша Честь.
- Приглашайте следующего свидетеля.
- В качестве моего следующего свидетеля я хотел бы пригласить мистера Перри Мейсона.
Перри Мейсон сразу же встал со своего стула и направился к свидетельскому креслу, поднял правую руку и принял присягу.
- Я требую, чтобы вы объяснили, откуда вы взяли этот документ.
- Какой документ?
- Список номеров купюр, в общей сумме составляющих пять тысяч долларов, которые были приготовлены для шантажиста. Для вас невозможно было его где-то заполучить.
- Если такое невозможно, то, очевидно, его у меня нет.
- Но он у вас есть! Цифры на той фотографии означают именно номера купюр.
- Откуда вы знаете? Вы их проверяли?
- Я проверил номера... Вы понимаете, что этот список держится в таком секрете, что глава регионального отделения ФБР отказался предоставить его даже мне?
- В таком случае, - учтивым тоном произнес Мейсон, - разрешите мне, господин окружной прокурор, подарить вам фотокопию списка номеров купюр, который вам не не удалось получить в ФБР. Я специально сделал одну копию лично для вас.
Мейсон встал со свидетельского кресла, подошел к Гамильтону Бергеру и вручил ему фотографию.
- Вы не ответили на мой вопрос. Откуда вы его взяли? - повторил Гамильтон Бергер.
Мейсон улыбнулся и заявил:
- Я отказываюсь отвечать на этот вопрос на том основании, что ответ потребует от меня раскрыть суть конфиденциального сообщения, защищенного свидетельской привилегией, сделанного адвокату. Это часть доказательств, которые собирается представлять защита, и в настоящий момент ваш вопрос не относится к делу и несущественен. Сейчас идет слушание по обвинению Арлен Дюваль в убийстве, а не дела о краже денег из бронированной машины Коммерческого банка, которая приписывается ее отцу.
Мейсон положил ногу на ногу, скрестил руки на груди и покровительственно улыбнулся разозленному и обеспокоенному окружному прокурору.
- Естественно, - раздраженно заявил Гамильтон Бергер, - следовало ожидать, что мистер Мейсон станет прибегать ко всяческим техническим уловкам, чтобы попытаться защитить себя, но я собираюсь задавать вопросы, пока, по меньшей мере, не представлю Суду основные факты.
- Если вы будете задавать вопросы только по относящимся к делу фактам, я не выступлю ни с одним возражением, - ответил Мейсон.
- Хорошо. Я снова спрашиваю вас четко и ясно, вы ходили в дом Джордана Л.Балларда вечером в среду, десятого числа текущего месяца?
- Да.
- Вы подходили к окну в гостиной?
- Да.
- Вы опускали и поднимали жалюзи?
- Да. Конечно.
- Что?! - заорал Гамильтон Бергер. - Вы сейчас это признаете?
- Конечно, я признаю это.
- Вы отрицали это перед Большим Жюри.
- Ничего подобного, - ответил Мейсон. - Вы спросили меня перед Большим Жюри, опускал ли я и поднимал жалюзи, подавая таким образом сигнал обвиняемой. Я ответил, что нет. Тогда вы спросили, опускал ли я их и поднимал, как сигнал кому-то. Я ответил, что нет.
- Но сейчас вы признаете, что опускали и поднимали их?
- Конечно.
- Почему вы не сказали об этом перед Большим Жюри?
- Потому что вы меня не спросили.
- Я сейчас вас спросил.
- Я сейчас вам ответил.
- Тогда как вы можете объяснить свои действия - опускание и поднимание жалюзи - если вы не подавали таким образом сигнала?
- Я обнаружил, что у меня находится тысячедолларовая и пятисотдолларовая купюры. Номер тысячедолларовой купюры был 000151.
У Бергера от услышанного открылся рот. Казалось, что глаза вылезут из орбит. Он смотрел на Мейсона с выражением полнейшего удивления на лице, так что некоторые зрители, тоже шокированные ответом Мейсона, тем не менее, начали украдкой смеяться.
Судья Коди постучал молотком по столу.
- Продолжайте, господин окружной прокурор, - сказал судья.
- Но когда вы предстали перед Большим Жюри, вы предъявили две другие купюры - пятисотдолларовую и тысячедолларовую. Где вы их взяли?
- Там, где и сказал Большому Жюри - в письме, якобы пришедшем от Арлен Дюваль.
- А где вы взяли другие деньги, о которых вы сейчас говорили, как о тех, что обнаружили у себя?
- В письме, якобы пришедшем от Арлен Дюваль.
- Вы этого нам не сказали.
- Меня об этом не спросили.
- Я требовал, чтобы вы принесли все деньги, полученные от Арлен Дюваль.
- А я сказал вам, что не _з_н_а_ю_, получал ли я от Арлен Дюваль какие-либо деньги, что мне пришло письмо, якобы написанное ее почерком с тысячедолларовой и пятисотдолларовой купюрами. Я особо отметил, что представляемые мной деньги я вынул из письма, которое только что получил. Вы не стали утруждать себя вопросом, все ли это деньги, _я_к_о_б_ы пришедшие от Арлен Дюваль. Если вы не можете провести допрос свидетеля таким образом, чтобы закрыть все дыры, я не вижу необходимости для свидетеля добровольно оказывать вам помощь.
- Достаточно, - предупредил судья Коди. - Я уже говорил, чтобы вы, господа, не переходили на личности.
- Ваша Честь, это не личные выпады между адвокатом защиты и прокурором, это личные выпады между свидетелем и прокурором.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30