Нед быстро направился на поиски Джилиан Лэм. Он заметил шапку светлых волос еще издали, а возле нее всю группу, которая, готовясь к съемкам, казалось, забыла об инциденте. Или отложила это.
– Что вы им сказали? – спросил он Джилиан.
– А что я могла им сказать? Все, что эти конкурирующие фургоны ни стали бы делать, мои парни сочли бы за вызов.
– И?
– И я просто попросила их довериться мне. – И улыбнулась.
Нед приложил руку к сердцу.
– Дорогая, даже я доверяю вам.
* * *
К десяти часам Макс Гривс и Нед просмотрели уже многие пункты подготовленного Шамуном сводного плана; он состоял из четырех страниц. Хотя Гривс и утверждал, что все предусмотрено, Нед с горечью почувствовал, что никогда уже не придется ему работать с таким толковым человеком, как Шамун, который к тому же почти всегда угадывал его мысли. Гривс, хотя и старательный, не годился ему в подметки.
Может, Бюро и не научило его толком бороться с преступностью, но благодаря ему он усвоил обычную дисциплину, которая теперь не позволяла ему задать вопрос, вертевшийся, как чувствовал Френч, на языке. Они убрали в карманы по экземпляру составленного Шамуном плана, и Нед решил, что был прав, не рассказав ничего о нем Гривсу. Это бы слишком расстроило его. Потом, если когда-нибудь будет «потом», он узнает правду или часть правды.
– Какие сведения дал компьютер о Фаунсе?
– Записей нет.
– Это значит, что мы не сможем достать его фотографию. – Нед взял фуражку и поднялся. – Пошли. Уинфилд слишком долго остается без присмотра.
Зазвонил его телефон.
– Заместитель военного атташе.
– Нед, – начал Ройс Коннел сразу, – я ищу тебя по всему Лондону. Зайди ко мне в кабинет, пожалуйста. Только сейчас же.
– У меня здесь Макс Гривс.
– Хорошо. Зайдите вдвоем. – Ройс повесил трубку.
Когда Нед и фэбээровец вошли в кабинет, Ройс просматривал толстую кипу телексов. Он сидел в сорочке, что было необычно. Нед догадался, что Ройс хочет сохранить свой светлый костюм до приема в Уинфилде в девственной чистоте. Пиджак висел на деревянной вешалке.
– У нас нет до сих пор ясной картины того, что случилось. Понятно, что в Дамаске произошло несколько взрывов. Были ли бомбы установлены на земле или сброшены с воздуха – неизвестно. Убитых в этом районе насчитывается двадцать семь. Все сирийцы, среди них и дети.
– Кого обвиняют в этой акции? Нас?
– Это случилось среди ночи, поэтому все говорят, что ночная бомбежка беззащитного города – фирменный знак США. Это наша манера расправлять плечи, – добавил Ройс с горечью. Но это повлекло за собой волнения: демонстрации, поджог автомашин и зданий. Все эти действия направлены против американцев. Результат – новые жертвы, главным образом сирийцы.
– Что говорит Вашингтон?
– Сейчас там пять утра, поэтому нет никого, кто мог бы сказать что-нибудь вразумительное. На звонки отвечают дежурные клерки, которые говорят, что мы знаем больше, чем они.
– Можно, я позвоню? – спросил Нед, потянувшись к одному из телефонов Коннела. – Есть лишь два варианта: либо мы невиновны, либо мы все же сделали это. Кто дал санкцию сбросить бомбы – Пентагон или Компания. Тот и знает об этом. – Говоря это, он набирал длинный номер своей штаб-квартиры в США. Нед долго ждал, прежде чем услышал сонный голос.
– Кто дежурный? Говорит полковник Френч, посольство в Лондоне.
– Нед, это Рафферти.
– Том, что известно по Дамаску?
– Мы думаем, что это кто-то на месте сделал. Во всяком случае, полеты в том направлении не были запланированы.
– Ты же знаешь, что они все на нас валят.
– Так это ведь всегда бывает. Передай привет Лаверн.
– Пока. – Он повернулся к Ройсу. – Воздушного налета не было, так что лучше поговорить об этом с Рэндом. Меня всегда так и подмывает намылить ему морду.
– А почему ты считаешь, что эти взрывы организовала Компания?
– Разве я это говорил? – возразил Нед.
– Хм... Хорошо. Думаю, что вас уже заждались в Уинфилде. Я туда подъеду попозже. Надо следить за развитием ситуации, пока не будет ясно, что же все-таки произошло.
Выйдя из кабинета Коннела, Нед передал ключи от своей машины Максу Гривсу.
– Возьми мой маленький белый «рено 5-TS» и жди у телефонной будки на Дюк-стрит неподалеку от Окфорд-стрит. Мне надо забежать к себе в офис.
– Зачем?
– Точнее, в офис Шамуна. Он... У него там есть маленький приемничек. Я думаю, что нам тоже надо быть в курсе того, что на самом деле произошло в Дамаске.
– Зачем? – снова спросил Макс.
Нед с недоумением уставился на фэбээровца.
– Ладно, иди к машине, Макс.
Только один человек мог ответить по телефону, напечатанному на карточке, лежавшей в бумажнике Неда.
Он не имел понятия, где находился этот телефон, в офисе или в квартире. В любом случае по этому номеру не стоило звонить из канцелярии.
* * *
– Глеб, – начал он, – этот парень, Фаунс. Могли бы...
– А стоит ли вообще с вами говорить? – оборвал его Пономаренко.
– Что?
– Слышали новости из Дамаска?
– Фаунс, – повторил Нед.
Послышался тяжелый вздох, похожий на дыхание вьюги в бескрайних просторах Сибири.
– Неважно, ты или нет, ответственность всегда падает на большие страны. Теперь вы в нашей компании, да? Не слишком завидная репутация.
– Глеб, обещаю встретиться с вами на следующей неделе и развить эту животрепещущую тему, а сейчас опишите мне Фаунса.
– Среднего роста. Полноват. Растрепанные жесткие волосы. Выпученные глаза. Сероватый цвет лица. Иногда с усами, иногда – нет.
– Акцент есть?
– Очень легкий, американский, но не уроженца Штатов.
Недалеко от телефонной будки маленький белый «рено» подъехал к тротуару. Гривс с любопытством уставился на Неда.
– Я должен вам один...
– Вы должны мне десять.
– Когда-нибудь.
– Когда-нибудь ваши люди перестанут создавать для меня проблемы? Понимаете ли вы, что теперь я должен накропать десять тысяч слов о том, какой гнев и возмущение испытывают рядовые англичане по поводу варварского террористического акта, совершенного дядей Сэмом?
– Идите к черту!
Нед повесил трубку и взглянул на Макса Гривса, сидевшего за рулем его старой машины. Они собирались отдать эту машину Лу Энн, когда ей исполнится восемнадцать.
Не слишком ли велика любезность Пономаренко? Вроде он не просил ничего слишком серьезного. Надо при случае показать, что он не чувствует себя так уж обязанным. Стаканчик виски, вот и все.
Он включил маленький, чуть больше пачки сигарет, приемничек Шамуна. Прижав его к уху, направился к машине и сел в нее.
«...Волна негодования прокатилась по всему исламскому миру, включая страны, где мусульмане составляют меньшинство. А в это время в Москве...», – говорил диктор.
– Поехали в Уинфилд, Макс. Сначала дела, а уж потом все остальное.
* * *
Несколько фургонов и грузовиков с надписями «Ходгкинс и дочь» ожидали перед главными воротами Уинфилда, когда Макс Гривс провел маленький «рено» мимо морских пехотинцев.
Нед вышел из машины.
– Припаркуйся здесь слева, Макс, а потом отправляйся к тем грузовикам и проверь их. Кстати, захвати сводный план Шамуна и прочеши территорию. Если увидишь Гарри Ортегу, скажи, чтобы он немедленно шел к северным воротам. Я буду ждать его там. Давай, действуй.
Он посмотрел вслед озадаченному фэбээровцу. Сравнение с Шамуном было явно не в его пользу. Но такого, как Шамун, больше не будет. Господи! Он же не сообщил еще ничего его родителям!
Нед направился в Уинфилд-Хауз, чтобы позвонить, но по дороге встретил Ортегу.
– Что случилось, полковник?
– Мы собираемся пропускать обслуживающий персонал по одному. Гарри, ты говоришь, что знаешь их в лицо. Нужна твоя помощь. Я буду проводить их мимо тебя. Если ты знаешь человека, поздоровайся, если видишь первый раз, молчи. Все ясно?
– Я должен проводить опознание. Все ясно.
– Гарри, когда ты пошел на госслужбу, детективные агентства потеряли большого мастера.
У калитки встали два сержанта морской пехоты. Все водители и обслуга из «Ходгкинс и дочь» быстро проходили по тенистой аллее. Когда они подходили к Ортеге, их останавливал Нед, и начальник охраны Уинфилда здоровался с теми, кого знал. После этого их распределяли на две группы.
Первые двадцать мужчин и женщин оказались знакомы Ортеге, но из следующих двадцати он узнал лишь четырех. Нед подошел к работникам фирмы и знаком подозвал двух морских пехотинцев и Ортегу.
– Мы договорились с мистером Фаунсом, – начал объяснять Нед спокойно, – что он пришлет тридцать человек. А здесь вас намного больше. Поэтому нам придется подождать, пока сам мистер Фаунс не приедет сюда.
Он говорил медленно и очень спокойно, чтобы по возможности сохранить мирную атмосферу.
– Вы, – обратился он к двадцати четырем «опознанным» людям, – проезжайте на территорию и принимайтесь за работу. А вы, – сказал он остальным еще более дружелюбно, – подождите мистера Фаунса. Сержант, – сказал он стоявшему рядом с ним морскому пехотинцу, – найдите большой грузовик и посадите в него этих людей, чтобы они не перегрелись на солнце.
– Слушаю, полковник.
Нед смотрел, как неопознанные влезали в большой фургон защитного цвета. Он пытался понять, отличаются ли они от тех, что прошли на территорию. Может, их форма лучше? Нет, разницу уловить не удавалось. Оставалось только быстро, пока они не опомнились, изолировать их.
– Сержант, – снова позвал он, – возьмите столько людей, сколько вам нужно, и поезжайте на юг по Аутер-Серкл вокруг Риджент-парка, потом поверните на север на Честер-Гейт, прямо перед собой вы увидите полицейский участок Олбани-стрит. Сдайте всех этих людей из грузовика инспектору Малвею. Скажете, что они задержаны по приказанию мистера Паркинса. Все ясно?
Люди в грузовике заволновались.
– Заприте двери, сержант. Быстро!
– Есть, сэр! Инспектор Малвей, правильно? И господин Паркинс, так?
– Поехали!
Нед повернулся и пошел в Уинфилд-Хауз. Войдя на этот раз через кухню, он подошел к телефону в безлюдном уголке у холодильных камер, взял карточку Паркинса и набрал один из написанных на ней номеров. Трубку подняли почти сразу. Когда он рассказал, что отправил в участок шестнадцать человек, Паркинс притих.
– С этими мы разберемся, – сказал он после паузы. – Вы все же не прислушались к моему совету? Не стали отменять прием?
– Это не в моей компетенции.
– А молитва в мечети будет?
– Пока не известно, – ответил Нед.
– К нам начали поступать сообщения о том, что в Лондоне планируются массовые демонстрации.
– В связи с дамасскими событиями? Но что же там все-таки случилось? Кто-нибудь знает об этом?
– А это и не нужно, полковник. Дело в ваших предыдущих акциях. Если что-то происходит с мирно спящими арабами, камень летит в ваш огород. Не возражайте, я знаю, что вы, может, и невиновны, но с этим вам придется свыкнуться.
– Послушайте, а еще кого-то я могу отправить к Малвею?
– У него нет больше камер, поэтому отправляйте в участок на углу Гринбери и Ньюкорт. Это недалеко от вас.
– Спасибо. Пока.
– Полковник! Может быть, все-таки отмените?!
– Я вам первому об этом сообщу. – Нед повесил трубку и, достав бумажник, вынул из него визитные карточки с большим количеством нужных ему телефонов. Сначала он позвонил родителям Шамуна в Сэндаски. Никто не отвечал. Да там же сейчас половина шестого утра! Он быстро повесил трубку. Такими новостями лучше никого не будить.
Потом он набрал номер адъютанта командира ближайшей роты квартирмейстеров.
– Капитан, говорит полковник Френч. Ваши повара и официанты готовы?
– И даже уже сидят в машинах.
– Все в белой одежде?
– Конечно. И без знаков отличия.
– Пусть держатся свободней.
Нед повесил трубку и взглянул на аккуратно отпечатанный план Шамуна. Он отметил карандашом несколько пунктов на первой странице. План напоминал проверочный лист командира корабля и второго пилота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72