– Важное сообщение, сэр, – сказала она по внутренней связи. – Женщина, на которую со слов свидетеля был составлен фоторобот, была опознана как доктор Юджин Кэрти и доставлена в управление полиции к детективу Смайлоу. В настоящее время детектив ведет допрос.
Хэммонд облился холодным потом.
– Она арестована? – спросил он неожиданно хриплым голосом.
– По словам мисс Манделл, доктор Кэрти согласилась прибыть в управление добровольно, однако предварительно она вызвала своего адвоката. Вы поедете туда?
– Не знаю. Может быть, позже.
– Какие-нибудь указания, сэр?
– Нет.
Секретарша отключилась, но, словно эхо ее слов, на Хэммонда нахлынули вызванные новостями мрачные предчувствия. В том, что Юджин рано или поздно отыщут, он не сомневался, но не ожидал, что это произойдет так скоро. Смайлоу был жестким и напористым следователем, он был способен вырвать признание даже у Матери Терезы, и Хэммонд с трудом представлял, как будет реагировать Юджин на его вопросы. Станет ли она молчать, или, напротив, расскажет все, что знает? Признается ли она в чем-либо, и если да, то в чем? Как она поведет себя, когда увидит его снова? Расскажет ли она Смайлоу о ночи, которую – по чистой случайности, разумеется, – она провела в постели заместителя окружного прокурора?
Сам Хэммонд предпочел бы откладывать встречу с Юджин как можно дольше. Он хотел сначала узнать о ней все, что только будет возможно, и в первую очередь – о ее отношениях с Петтиджоном, и только потом предпринимать какие-то шаги. До тех пор ему следовало держаться как можно дальше и от Юджин, и от самого расследования.
И это было вполне осуществимо, во всяком случае – при обычных обстоятельствах. Как правило, прокуратура не вмешивалась в полицейское расследование и подключалась лишь на его завершающем этапе, когда детективы считали, что собрали достаточно улик и свидетельских показаний для предъявления официального обвинения или для передачи дела большому жюри. В отличие от Стефи, которая никогда не отличалась терпением и имела довольно смутное представление о профессиональной этике, Хэммонд никогда не торопил события и не вмешивался в работу полицейского управления, предоставляя копам спокойно заниматься своим делом, пока не наставал его черед засучить рукава.
Но дело Петтиджона было одним из немногих исключений из общего правила. Участие Хэммонда в расследовании было необходимо прежде всего по политическим соображениям. Должностные лица в администрации округа и штата, среди которых были как близкие друзья и сторонники Петтиджона, так и его заклятые враги, стремились использовать это убийство в качестве трамплина, в качестве основы для собственной политической платформы и требовали – устно и в печати – скорейшего ареста и суда над убийцей.
Редакционная статья в утренней газете тоже подогревала общественный интерес к расследованию, хотя и содержала лишь общие рассуждения на тему о насилии, от которого не может чувствовать себя защищенным ни простой налогоплательщик, ни столь заметный общественный деятель, как Лют Петтиджон. В дневном выпуске теленовостей, который Хэммонду удалось посмотреть сразу после ухода отца, рассказывалось о своеобразном социологическом опросе, который провел на улицах города корреспондент одной из городских телевизионных студий. «Уверены ли вы в том, что убийца Люта Петтиджона будет схвачен и предстанет перед судом?» – таков был единственный вопрос, который он задавал прохожим. В новостях утверждалось, что отрицательные и положительные ответы разделились примерно поровну, и хотя Хэммонд сомневался, что дело обстояло именно так, все же симптом был очень тревожным. Пресса начинала нагнетать обстановку. Именно этого очень хотелось отцу Хэммонда, но сам он предпочел бы работать в более спокойных условиях.
Впрочем, какое, к черту, может быть спокойствие, когда он сам балансировал на краю пропасти?
И все же ему не хватило мужества сделать шаг навстречу неизбежному, поэтому, вместо того чтобы отправиться в полицейское управление, Хэммонд оставался в кабинете еще минут сорок, безуспешно пытаясь заниматься текущими делами.
Монро Мейсон зашел к нему, как только вернулся с обеда.
– Я слышал, – прогрохотал он с порога, – что у Смайлоу есть подозреваемый! Хэммонд невольно поморщился.
– Новости распространяются быстро, – заметил он мрачно.
– Значит, это правда?
– По-видимому. Я сам узнал об этом только недавно.
– Расскажи-ка вкратце, в чем там суть. Хэммонд быстро пересказал прокурору все, что знал о свидетеле, которого Смайлоу обнаружил в больнице, о фотороботе, составленном полицейским художником на основе его показаний, и о том, как работник муниципальной автостоянки неподалеку от отеля «Чарлстон-Плаза» опознал на портрете доктора Юджин Кэрти.
– Очевидно, эта Юджин Кэрти – известный психотерапевт, – проговорил прокурор.
– Говорят, что да.
– Ты когда-нибудь слышал о ней?
– Нет, никогда.
– Я тоже. Впрочем, моя жена, возможно, что-то знает. Она вообще знакома с половиной города. – Мейсон немного помолчал. – Ты считаешь, что Петтиджон мог быть ее пациентом? – спросил он наконец.
– На данном этапе, босс, я знаю не больше вашего.
– Что ж, посмотрим, что тебе удастся выяснить.
– Я буду каждый день докладывать вам, как идут дела.
– Ты не понял. Я имел в виду сегодня. Отправляйся-ка в полицейское управление.
– Но Смайлоу терпеть не может, когда кто-то начинает совать нос в его дела, – возразил Хэммонд. – В особенности если это делаю я. Насколько мне известно, Стефи уже там, а если еще я подъеду, Смайлоу может решить, что мы ему не доверяем. И поднимет бучу.
– Если он начнет возражать, Стефи его как-нибудь успокоит – для этого она там и находится. А мне… мне надо что-то отвечать репортерам, которые звонят мне через каждые десять минут.
– Но прессе пока нельзя сообщать, что доктор Кэрти подозревается в убийстве. Мы пока не знаем этого. С ней пока только беседуют!
– И тем не менее она притащила с собой Фрэнка Перкинса.
– Фрэнк – ее адвокат? – удивился Хэммонд. Он хорошо знал Перкинса и уважал его как человека и как грамотного, профессионального юриста. Сражаться с ним в суде всегда было очень непросто, и лучшего адвоката Юджин, пожалуй, было не найти. – Любой разумный человек, отправляясь на беседу в полицию, обязательно пригласил бы с собой адвоката, – заметил он, подумав. – Это еще ни о чем не говорит.
Но Мейсона трудно было заставить изменить свое решение.
– В общем, выясни, что там да как, и доложи мне, – пробасил он и ушел, не оставив Хэммонду никакого выбора.
Добравшись до управления полиции Чарлстона, Хэммонд миновал дежурную часть, поднялся на второй этаж и нажал на звонок у дверей отдела по расследованию убийств. Ему открыл один из детективов отдела. Узнав Хэммонда, детектив направил его в кабинет Смайлоу.
– Разве они не в комнате для допросов? – прикинулся удивленным Хэммонд, у которого слегка отлегло от сердца. Ему было бы невыносимо видеть Юджин в камере для допросов – в пустой комнате с решетками на окнах, насквозь провонявшей табачным дымом, запахами пота и страха множества убийц и насильников.
– По-моему, комната для допросов занята, – пожал плечами детектив. – Кроме того, прокурор Манделл хотела наблюдать за беседой через стекло.
Потом он отправился по своим делам, а Хэммонд свернул в короткий коридор, где находились кабинеты детективов, занимавшихся расследованием убийств. В глубине души он надеялся, что к тому моменту, когда он доберется до управления, беседа закончится и Юджин успеет уехать, но ему не повезло. В коридоре он сразу увидел Стефи и Смайлоу, которые заглядывали в комнату сквозь стеклянную стену. У обоих был вид стервятников, которые ждут, пока их жертва испустит последний вздох.
– Она лжет, – услышал он уверенный голос Стефи.
– Разумеется, – согласился Смайлоу. – Только я пока не знаю, в чем.
Они были так поглощены своими наблюдениями, что заметили Хэммонда только тогда, когда он подошел к ним вплотную и заговорил.
– Ну, как тут дела? – спросил он как можно равнодушнее.
– А, это ты… Наконец-то… – рассеянно протянула Стефи, обернувшись к нему. – Ты что, не получил мои сообщения?
– Просто не мог вырваться, – коротко ответил он. – А почему вы решили, что она лжет? – добавил он, кивая в сторону стеклянной стены.
– Нормальный человек ведет себя в полиции по-другому, – отозвался Смайлоу. – Он нервничает, даже если ни в чем не виноват.
– А наша мисс доктор даже глазом не моргнет, – поддержала его Стефи. – Не мямлит, не откашливается, не сучит ножками. И отвечает на каждый вопрос подробно и обстоятельно.
– Удивительно, как адвокат ей позволяет, – заметил Хэммонд. – Насколько я знаю Фрэнка, он…
– Он и не позволяет, но мисс Кэрти настаивает. Очевидно, у нее есть для этого свои основания.
Проследив за задумчивым взглядом Смайлоу, Хэммонд наконец заглянул в комнату. Сделать это раньше у него не хватило мужества. С того места, где он стоял, была видна только часть профиля Юджин, но для него этого было более чем достаточно.
Глядя на нее, Хэммонд испытал непреодолимо сильное желание протянуть руку и поправить упавшую на щеку прядь, но ухе в следующее мгновение ему захотелось схватить Юджин за плечи и, как следует встряхнув, спросить, что, черт побери, она задумала и зачем ей понадобилось втягивать его в эту историю.
К счастью для него, ни то, ни другое было невозможно, однако он все же убрал руки в карманы от греха подальше и спросил как ни в чем не бывало:
– Что мы о ней знаем?
Смайлоу быстро перечислил все научные достижения и дипломы Кэрти, причем Хэммонду показалось, что в голосе детектива прозвучало невольное уважение.
–..Она дважды публиковалась в сборнике «Современная психология», кроме того, ее часто приглашают читать лекции, в особенности – о природе панического поведения, что является чем-то вроде ее специализации. Да, несколько месяцев назад ей удалось остановить самоубийцу, который собирался спрыгнуть с крыши.
– Я помню этот случай, – вставил Хэммонд.
– Да, об этом писали в газетах. Жена этого психа благодарила доктора Кэрти за то, что она спасла жизнь ее мужу. – Смайлоу убрал в карман блокнот, в который время от времени заглядывал. – О ее личной жизни мало что известно. Доктор Кэрти не замужем, детей тоже нет. – Он вздохнул. – Фрэнк считает, что мы ошиблись. Он убежден, что его подопечная – совсем не тот человек, который нам нужен.
– Мало ли что он считает! – с насмешкой сказала Стефи.
– Вообще-то мисс Кэрти действительно производит впечатление человека, который знает, чего хочет, – проговорил Хэммонд, стараясь не выдать волнения.
– Это точно, – кивнула Стефи. – Готова спорить, если она сядет задницей на снег, он не растает. Вот поговори с ней, сам увидишь. Можно подумать, что она сделана изо льда, а не из плоти и крови.
«Как же ты ошибаешься, Стефи!» – подумал Хэммонд.
– Ну что, идем, что ли? – Она и Смайлоу повернулись к дверям, и Хэммонд неохотно двинулся следом.
– Вы действительно хотите, чтобы я тоже принял участие в этой беседе? – спросил он.
Смайлоу и Стефи удивленно обернулись.
– Я думала, тебе не терпится самому допросить убийцу Петтиджона! – сказала Стефи.
– Убила она его или нет – это еще неизвестно, – возразил он. – Но дело не в этом. Боюсь, что двух представителей прокуратуры на одного Смайлоу будет многовато. Мне бы не хотелось, чтобы детектив думал, будто мы его контролируем.
– Вообще-то ты можешь обращаться прямо ко мне, – заметил Смайлоу. – Я не кусаюсь.
– Хорошо. – Хэммонд посмотрел на детектива. – Так вот, чтобы предупредить возможные вопросы, я считаю необходимым заявить, что я приехал сюда не по собственной инициативе, а по прямому указанию прокурора Мейсона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79