– Боже праведный! – Эбби крутилась на моих руках, пришлось обхватить ее покрепче. – Что же вы сделали?
– Я заталкиваю зайчиков обратно в кабинет и закрываю дверь. – Щеки Герты слегка порозовели: как-никак она рассказывала о приключении. – На цыпочках подбираюсь к статуэтке святого Франциска, что стоит в холле, – Герта перекрестилась, – такой хороший святой, я знаю, он поможет мне одолеть злого вора.
– Дальше! – Я едва сдерживала слезы, потому что Эбби увлеченно щипала меня за щеки.
– Подкрадываюсь сзади к злому вору – нет, он ничего не украдет у моих добрых хозяев! – и бью его святым Франциском по голове. Чтобы придать себе сил, я думаю о моем муже, как бы я его убила, кровь бы брызнула и череп раскололся. И вор падает, даже не пикнув. Лицом вниз.
– Тэм ударил меня, – пролепетала Эбби, прижав розовые губки к моему носу.
Я догадалась, что она уже слышала рассказ Герты и успела придумать свою версию с собственной персоной в главной роли.
– Вы очень храбрая, Герта. А что сказала полиция?
– Кто? – Няня тупо уставилась на меня. – Я не звоню в полицию! Разве можно распоряжаться в чужом доме, я ведь здесь не хозяйка. Я закрываю дверь и придвигаю к ней стол. И с тех пор в той комнате тихо-тихо.
Ничего удивительного. Вор небось давно очухался и сбежал через окно. Опустив Эбби на пол, я направилась к двери в сад. Прежде чем вызвать констебля, надо бы заглянуть в окошко. Однако не успела я распахнуть дверь, как раздался грохот. Кастрюли, висевшие на железной рейке, отозвались жалобным дребезжанием. Тэм и Эбби не шелохнулись, зато Тобиас молнией взлетел на комод, а Герта бросилась в мои объятия. Я услышала разъяренный вопль, неподобающий даме благородных кровей:
– Элли, я всегда подозревала, что ты ненавидишь меня, но такого свинства я от тебя не ожидала! А я-то намеревалась оказать честь твоему дому!
– Это вор? – пролепетала Герта.
– Можно и так сказать, – со вздохом отозвалась я, направляясь в холл, дабы отомкнуть клетку с тигром. – На свете есть только одна женщина, которая способна, переодевшись гангстером, тайком пробраться в дом, чтобы проверить, где я покупаю серебряные подсвечники. И эта женщина – моя кузина Ванесса.
Глава седьмая
Забыть о чьем-либо дне рождения, а тем более о своем собственном, – не самое серьезное преступление на свете. Когда на следующее утро Бен вошел в кухню в костюме цвета асфальта (который необыкновенно ему шел) и пожелал мне долгих счастливых дней в кругу семьи, я первым делом с ужасом подумала, что речь идет о Ванессе: неужто кузина вознамерилась обосноваться у нас до самой свадьбы? Неудивительно, что в то утро я соображала с трудом.
Освободившись из заточения, Ванесса не преминула устроила нам спектакль: величаво и, разумеется, грациозно она рухнула в обморок на каменные плиты холла. Я так понимаю, манекенщицы обучены падать, поскольку узкий подиум таит массу опасностей. Вряд ли Ванесса жаждала обзавестись шишками и ссадинами. Открыв глаза, кузина слабым голосом потребовала, чтобы Герту немедленно отправили в тюрьму, а моих деток – в ближайший приют, потому что от их воплей она на стенку лезет. Жаль, что не из дома бежит.
Постепенно до меня дошло, что Бен поздравляет меня с днем рождения, однако на благодарность сил не хватило: трудно радоваться тому, что стала на год старше, когда в спальне наверху сладко дрыхнет Ванесса. Кузина забрала мою лучшую ночную рубашку, объяснив, что покинула материнский дом в Лондоне впопыхах, успев прихватить только зубную щетку. Естественно, я не могла выставить себя на посмешище, предложив ей хлопчатобумажный балахон. «Ты стала совсем квочкой» – таков был бы вердикт несравненной кузины. Ванесса и без того целый вечер усердно выискивала во мне недостатки: прихлебывая бренди (якобы для успокоения нервов), небрежно поинтересовалась, зачем я подстригаю ресницы.
– Бог на небесах, – произнес Бен, поцеловав меня в губы, – а Ванесса, полагаю, все еще в постели.
– И потому жизнь в данный момент прекрасна! – Я налила нам по чашке кофе. – Одно из лучших качеств моей кузины – это то, что она и утро никогда не сталкиваются. Джордж Мэллой проснется однажды и поймет, что тридцать лет не видел жены при дневном свете. Впрочем, это будет не самая серьезная из его жалоб.
– Не слишком ли ты к ней строга? – Бен вопросительно приподнял бровь, отхлебывая кофе. – Конечно, Ванесса бывает иногда сущей ведьмой, но после того как мамаша закатила ей истерику по поводу помолвки и выгнала из дома, твоя кузина нуждается в толике сочувствия.
Я столь энергично размешивала сахар, что едва не смыла рисунок на внутренней стороне чашки.
– Еще немного, и ты заявишь, что эта гадина явилась в Мерлин-корт, горя желанием подружиться с будущей свекровью! Позволь напомнить, – я гневно взмахнула ложечкой, – что в последний свой приезд Ванесса заявила, будто рабочая кобыла больше похожа на благородную даму, чем миссис Мэллой.
– Твоя кузина – записная гордячка. – Бен подлил себе кофе. – Но, согласись, несмотря на протесты твоей тетки, она обручилась с Джорджем, хотя в нем нет ни капли голубой крови. Возможно, она любит парня и захочет ему угодить, подружившись с его матерью.
– Я поверю в это, только когда влезу в платье на размер меньше, чем носит Ванесса.
– Ладно, оставим этот разговор. – Бен взглянул на настенные часы: стрелки неумолимо приближались к половине восьмого – времени, когда он обычно уходит в ресторан. – Скоро спустится Герта с детьми и драгоценным минутам, когда мы вдвоем, придет конец.
Поставив чашку, Бен пошуровал в кармане своего плаща и выудил коробку в яркой упаковке. Колечко или браслетик не станут укладывать в такую большую коробку. Не иначе там диадема!
– Приготовься… На счет «три» можешь разворачивать.
– Ох, спасибо, дорогой! – Я поцеловала мужа и принялась орудовать ногтями и зубами. Проклятых ножниц в нужную минуту никогда не бывает под рукой. – Чудесно! Именно об этом я и… мечтала…
– Я знал, что тебе понравится. – Бен повертел подарок так, чтобы тот мог воссиять во всем своем механическом блеске. Отныне я была счастливой обладательницей машинки для варки капуччино. – Она снабжена не только инструкцией, но и видеокассетой под названием «Прелюдия к капуччино».
– А на вечерние курсы, случаем, не надо? – испуганно спросила я, завороженно глядя на десяток кнопочек и рукояток. С техникой у меня всегда одно и то же – до ужаса боюсь неверным движением запустить очередной прибор в космос.
– Тут и ребенок управится.
Бен ласково погладил меня по волосам, но, к счастью, не поцеловал, а то бы заметил, как дрожат мои губы. Для меня включение пылесоса – чрезвычайная ситуация. И я никогда не прикасаюсь к электрическим лампочкам, даже если они мирно лежат в коробке.
– Вот эта часть выглядит несложной. – Я перевела взгляд на две чашки, прилагавшиеся к адской машинке.
– Какие отныне нас ждут вечера! – Просто удача, что Бену некогда было вникать в мои переживания, он уже натягивал плащ. – Сначала восхитительная прелюдия, когда мы мелем зерна и вдыхаем бодрящий кофейный аромат. Потом усаживаемся вдвоем в гостиной, смакуем капуччино и брызжем слюной, если вдруг телефонный звонок нарушит нашу идиллию.
– Теперь я стану с нетерпением ждать вечера! – льстиво отозвалась я и проводила мужа до двери. – Спасибо, дорогой, за чудесный подарок.
– Да, чуть не забыл, Элли… – Он обернулся с таким видом, словно ему только что пришла в голову гениальная идея. – Приходи сегодня в «Абигайль» к шести, поужинаем вместе. Я бы сводил тебя в другое место, но, право, не знаю, – Бен хитро усмехнулся, – где еще так хорошо кормят.
– Замечательно! – Я сняла пылинку с плеча мужа. – Но не лучше ли поужинать дома вместе с детьми? Ты мог бы принести что-нибудь вкусненькое из ресторана.
– Вернемся домой пораньше и прихватим торт для Эбби и Тэма. – Бен уже спускался с крыльца. – Ты ведь идешь на собрание в библиотеку, так почему бы не устроить себе полноценный выходной – пробежаться по магазинам после собрания, а потом завернуть в «Абигайль»? Зачем мы наняли Герту? Разве не для того, чтобы ты почаще выходила в свет?
– Буду в шесть, дорогой! – пообещала я, закрыла дверь, упаковала машинку для варки капуччино и поставила на полку.
С воздушной ночной рубашкой и пеньюаром – еще неизвестно, вернет ли Ванесса ту зеленую, что я ей одолжила, – было бы куда меньше хлопот. Но подарки бывают разные – приятные и полезные, напомнила я себе и принялась готовить завтрак для близнецов.
Неохота, с которой я согласилась поужинать в ресторане, объяснялась тем, что в последнее время почти не видела собственных детей. Герта взяла на себя обязанность будить их и одевать, а также заменила меня в роли банщицы. Но сможет ли Герта понять, как важно для Тэма плескаться в непосредственной близости от крана? И сумеет ли Эбби объяснить няне, что резиновую уточку после купания следует не только обтереть полотенцем, но и обвалять в детской присыпке?
Проблема в том, размышляла я, взбалтывая апельсиновый сок, что до сих пор нашлись лишь два клиента, заинтересованных в моих услугах дизайнера по интерьерам. А может быть, в глубине души я предпочла бы остаться мамочкой и домохозяйкой? И меня вовсе не радует вмешательство постороннего человека в воспитательный процесс? Разумеется, не ставился вопрос о компетенции Герты. В том, что няня приняла Ванессу за вора и шарахнула ее святым Франциском по голове, представив, как бы славно она расправилась со своим неверным муженьком, я не усматривала никаких отклонений от нормы.
Многих вполне приличных женщин посещала мысль убить загулявшего мужа, но Герта в альпийском наряде ничуть не походила на хладнокровную убийцу. Вот и сейчас она спустилась на кухню в своем неизменном тирольском платье. За ее руки цеплялись Тэм и Эбби. Я предложила ей покопаться в моем гардеробе, но Герта отказалась, смущенно сообщив, что выстирала бельишко в раковине и высушила его феном.
– Пожалуйста, Герта, – взмолилась я, – пользуйтесь стиральной машиной и сушкой сколько вам будет угодно. Мы с Беном хотим, чтобы вы чувствовали себя как дома.
– Вы добрая, фрау Хаскелл. Чудо, что вы не вышвырнули меня за уши на улицу, ведь я так провинилась перед вашей красавицей кузиной.
– Ей следовало постучать, прежде чем врываться в дом и пугать вас до смерти.
Я умолчала о том, что сама не раз испытывала желание треснуть Ванессу по башке. Когда Эбби и Тэм бросились ко мне, словно не видели мамочку много лет, я растаяла и распахнула объятия.
– Вы рисковали жизнью, Герта, защищая детей, и потому заслуживаете премии. Я выпишу вам чек, и вы купите себе что-нибудь из одежды.
– Нет, фрау Хаскелл! – Слеза скатилась по пухлой щеке няни, Герта утерла ее тыльной стороной ладони. – Я не заслуживаю вашей доброты.
– Не спорьте. – Я пристроила на своих коленях сначала Тэма, потом Эбби. – Почему бы вам не отправиться в магазин прямо сейчас? В библиотеку мне нужно лишь к половине первого.
– Мой муж мог бы прислать мне одежду! – фыркнула Герта. – Если б целыми днями не миловался со своей новой пассией.
– Собирайтесь-ка в магазин! – улыбнулась я Герте. – Автобусная остановка в двух шагах от церкви Святого Ансельма.
На секунду я испугалась, что у няни ноги прирастут к полу, если она вспомнит о своем первом вечере в наших краях, о встрече с призрачным видением Вечной Невесты и о жутком черном псе-людоеде. Но, похоже, Герта была не склонна бередить память или полагала, что солнечный свет – надежное средство против злых духов и прочей нечисти.
Мистер Бэбкок успел доставить молоко, прежде чем я продрала глаза. Посему мне по-прежнему было неведомо, как отнеслась молодая жена к появлению Хитклиффа. Пока мы с Гертой усаживали близнецов на высокие стульчики, я раздумывала, не прихватить ли свадебный подарок для Бэбкоков в библиотеку, где и вручить Сильвии, но в конце концов решила, что уместнее будет заехать к ним домой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42