Увидели бы этого…
– Не думаю, что нам стало бы легче. Просто надо было с собой хотя бы пару-тройку парней взять. Тогда…
– Вы слышали? – раздался громкий женский голос, и в комнату ворвалась возбужденная Лиза.
– Чего тебе? – спросил Азиат. – Пропадаешь где-то, а теперь…
– Милиция ищет Арсена, – не обращая внимания на его тон, проговорила она. Азиат застыл с открытым ртом. Астроном выпучил глаза.
– Ты чего городишь? – в один голос спросили парни.
– Здравствуй. – Выйдя из «вольво», Светлана подошла к стоявшему у подъезда рослому парню с короткой стрижкой.
– Салют, – кивнул он. – Мне звякнул Фельдмаршал и сказал, чтобы я взял своих архаровцев и прокатился с тобой. Куда двинем?
– В Воронеж, – улыбнулась Светлана.
– Команда готова. – Он призывно махнул рукой. К нему подошли четверо спортивного вида парней.
– Ты, Гена, в своем амплуа, – улыбнулась она. – Не зря тебя Крокодилом прозвали.
24
– Найдите их, – стукнув по столу кулаком, сказал плотный мужчина в майке «адидас». – Иначе все будете там. – Он выразительно осмотрел стоявших перед ним молодых людей. – Ясно?
– Чего не понять, – угрюмо пробасил стоявший ближе всех к столу стриженный наголо верзила. – Найдем. Я этого козла своими руками пополам порву.
– Этого делать не надо, мне они нужны живые. Кроме той бабенки. Ясно?
– Лихо они тебя, – усмехнулся Гобин. Стоявший перед столом Хват зло блеснул глазами. У него была разбита верхняя губа, опухоль на подбородке, под глазами синяки. – Как еще жив остался? – с насмешливым сочувствием поинтересовался Яков Юрьевич.
– Может, хорош? – процедил Хват. – Зачем звал?
– Да все за тем же, – вздохнул Гобин. – Валька из больницы сбежала.
Что-то Себостьянову вроде сказала. Я думал, ты…
– Сейчас не могу, мне нужно расчет произвести.
– С кем? Если, конечно, не секрет.
– Тебя это не касается.
– Ты! – вскакивая, крикнул Гобин. – Тебе не кажется, что пытаешься пройти поворот на скорости? Смотри, занесет!
– Мне нужны деньги, – опустив голову, сказал Хват. – Насчет Вальки, – он вздохнул, – сами понимаете. Куда я в таком виде. Но я знаю, кто это. Мне нужны деньги, и я с ними рассчитаюсь. Дай мне денег! Я потом сделаю все, что захочешь!
– Неужели? – смеясь, удивился Гобин. – Так убери ее сейчас и получишь деньги. Ну? Смелее. Даже если не ты убьешь Резкову, я все равно заплачу. Ну? – повторил он.
– Дай денег, – кивнул Хват, – и Резкова умрет.
– Сколько?
– Пять тысяч.
– Пять тысяч? – переспросил Яков Юрьевич и рассмеялся. – Да за пять тысяч…
– Или сегодня ты дашь мне денег, – негромко проговорил Хват, – или я иду в милицию и пишу повинную.
– Повинную он напишет, – стараясь скрыть волнение, ухмыльнулся Яков Юрьевич. – Да кто тебе поверит? Ты…
– Резкова подтвердит все. Ты же сам только что сказал, что она…
– Сволочь! – взвизгнул Гобин и выхватил из ящика стола небольшой револьвер. Взвел курок.
– Ну! – рывком разорвав на груди майку, Хват шагнул вперед. – Давай стреляй! Кишка тонка. – Плюнул в сторону Гобина и шагнул к двери. – Запомни, – повернувшись, бросил он, – не получу денег вечером – твой Ромочка в тюрьму поедет. А там его Романой сделают.
Звонко ударил выстрел. Хват покачнулся вперед, раскинув руки, ухватился за дверные косяки. Гобин выстрелил еще раз. Ноги Хвата подкосились, и он упал.
В приемной пронзительно кричала Зинаида.
– Заткнись! – бросившись к двери, крикнул Гобин. Зинаида прижала руки ко рту и не отрываясь смотрела на лежавшего вниз лицом Хвата.
– Звони Розке, – прохрипел Гобин.
– Он сейчас у вашего мужа, – сказал плотный высокий мужчина. – Не знаю, зачем зашел, но он там.
– Я видела Хвата, – кивнула Роза. – Вы хорошо поработали. Его парни выглядят так же? – смеясь, спросила она.
– Более-менее, – устало отозвался он.
– Вот что. Найдите Резкову. Она должна умереть. Чем скорее это произойдет, тем лучше. И тем больше вы получите. – Она хотела сказать еще что-то, но в это время зазвонил телефон. – Слушаю, – подняв трубку, сказала Роза.
– Приезжайте, – услышала Гобина взволнованный голос Зинаиды. – Яков Юрьевич убил Хвата.
– Что?!
– Яков Юрьевич застрелил Хвата. Из пистолета.
– Зина, – нахмурилась Роза, – это вы?
– Да, я. Приезжайте. Ваш муж…
– Сейчас буду. – Роза покачала головой. – Я говорила, что, если есть пистолет, рано или поздно он выстрелит. Поехали со мной. Нужна ваша помощь.
– Ты понимаешь, что случится, – сказал плотный мужчина, – если Литкова и Буланов будут…
– Неужели не понимаю! – сердито ответила Либертович. – Я сделала все, что смогла! И…
– Это из-за тебя все случилось! – закричал он. – Ты вытягивала деньги из Гобиных. Зачем тебе это понадобилось? Ведь дела шли хорошо. Мы имели чистой прибыли почти…
– Вот как, значит, я и виновата? Но, прежде чем Резкову положили в клинику, я говорила с тобой. Помнишь, о чем ты спросил? О том, сколько мы с этого будем иметь. И желательно в баксах. Помнишь?! Теперь же во всем виновата я. Ты сам дурак. Почему не послал человека к…
– Да ты пойми наконец! Сейчас впору думать, как избавиться от того, что есть! А ты… – Не договорив, вздохнул. – Я ужасно боюсь тюрьмы. Столько слышал о ней. – Судорожно вздохнув, взял сигарету.
– Почему ты думаешь, что Литкова или Буланов будут что-то говорить милиции? – спросила Раиса. – Конечно, если Резкова сообщит милиции о нашей драке, то, – она усмехнулась, – вызовут меня. Пусть Литкова и Резкова говорят, что драку начали мы с Фаиной, мы будем говорить обратное. Дело здесь вот в чем:
Резкова может дать показания против сына Гобиных, и тогда у нас могут начаться неприятности. Хотя бы потому, что мы потеряем так хорошо отлаженный канал доставки товара покупателям. А это значит…
– Да черт с ними! С покупателями и каналом! Милиция может в любое время…
– Прекрати истерику! – разозлилась Либертович. – Будь мужчиной, в конце концов. Ты знал, на что идешь. Все тихо и гладко не бывает. Сейчас надо думать, где нам отыскать Резкову, Литкову и этого защитника женщин.
– Я приказал нашим людям найти их. И чтобы Литкову и Буланова доставили ко мне живыми. С Резковой пусть делают что хотят. Ребята на нее очень злы. Я собрал всех. Вместо выходных они сейчас занимаются поисками.
– За те деньги, – не преминула высказаться Раиса, – какие они получают, они вообще отдыхать должны не больше двух часов в неделю.
– Мама, – Валентина старалась говорить спокойно, – нам нельзя сейчас в деревню. Потому что твой адрес…
– Господи! – всхлипнула мать. – В милицию нельзя, домой тоже нельзя. Да что же это делается? – в голос заплакала она.
– Мама, пойми, у них деньги, а значит, и…
– Тогда я к прокурору пойду, – всхлипнула мать, – Ведь, чай, там не все еще купленные. Сама говорила, что следователь какой-то…
– Я ему звонила, но приехали преступники. Ты понимаешь? Следователь опоздал. Здесь, возле дома, Жорку ранили. Хорошо еще, на выстрелы милиция приехала, а то бы…
– Это ж надо, – всхлипнула мать, – под старость такое. Того и гляди убьют. Вон в газетах писано, – шмыгнув носом, она достала носовой платок и начала вытирать глаза, – что ни день, то убьют кого-нибудь. То банкира какого, то бандита. Чего же им от нас-то надобно?
– Успокойся, мама, – вздохнула Валентина. – Мы что-нибудь придумаем. – И поняла, что этого говорить ей не следовало.
– Так почему мы должны что-то придумывать? – громче заплакала мать. – Али мы не в государстве живем? Голосовали за Ельцина, пущай он нам защиту дает.
Вон сколько милиции разной, даже какая-то полиция налоговая есть. За что же они деньги получают?
– Успокойтесь, – подошла к ней Лена, – все будет хорошо, не волнуйтесь.
Вот, – она подала женщине таблетку, – выпейте. Вам нельзя волноваться. – Она с осуждением взглянула на растерянную Валентину. Мать машинально взяла таблетку, Лена осторожно приподняла ее голову и поднесла к губам стакан с водой. Запив таблетку, мать посмотрела на Валентину. По ее щекам по-прежнему катились слезы.
– Дочка, – всхлипнула она, – что же нам делать? Я-то уже свое отжила.
Но ты молода. И…
– Мама. – Валентина тоже заплакала. – Не говори так. Все будет хорошо.
Мы… – Не зная, что говорить, замолчала.
– Ты мне с детства врать не умела. – Мать погладила ее по волосам. – Доченька моя милая, отправь меня в больницу. Вызови «скорую». Сердце что-то жмет. – Вздохнув, положила руку на грудь. Лена, бросив на Валю успокаивающий взгляд, стала считать пульс. Нахмурившись, ушла в другую комнату. Почти сразу вернулась и, накапав в стакан с водой каких-то капель, мягко попросила старую женщину:
– Выпейте. Вам легче станет.
– Полтора дня я там отсидел, – раздраженно говорил рослый молодой мужчина. Пошевелив налитыми силой плечами, вздохнул. – Ты-то как?
– Я же просил тебя, Лешка, – тихо сказал Себостья-нов, – по возможности…
– Да успокойся ты. – Алексей заботливо поправил под головой Василия подушку. – Все там нормально. Я же говорю, почти полтора дня там отторчал.
Больничный у матери взял, – подмигнул он. – И ничего. Квартиру я помню, раза четыре поднимался. Все нормально.
– Лешка, – вздохнул Василий, – ты как-нибудь сам, без милиции, обойдись. В квартире Резковой, помнишь, я рассказывал тебе…
– Помню, – прервал его Алексей. – И успокойся, тебе волноваться вредно.
Я это дело проконтролирую. Если кто появится…
– Должны появиться, – кивнул Василий. – Ведь тогда, не окажись там парня с оружием, перебили бы женщин. Там и мать Резковой. А вот кто парень? – Василий вдруг потерял сознание.
– Доктор! – не отрывая взгляда от мгновенно побелевшего Василия, приглушенно позвал Алексей. – Плохо ему! К палате бежала медсестра.
– Отсюда уходить надо, – промычал лежавший с перевязанной грудью Георгий. – Они снова явятся. Хорошо, милиция не нашла квартиру, – слабо улыбнулся он, – а то бы меня за незаконное хранение оружия забрали. – Он взглянул на стоявшую рядом Лену. – Где пистолет?
– Под подушкой. Да не волнуйся ты, никто не придет. Не думают они, что мы у Резковой на квартире. Иначе бы давно пришли.
– Их милиция напугала. – Вздохнув, он потрогал бинт. – Здорово меня? – спросил он Лену.
– Не знаю, – сказала она. – Пуля в тебе. В правую сторону груди вошла, ребро сломала.
– Вот почему дышать больно, – слабо улыбнулся Георгий, – а я не пойму никак. Ведь на легких нервов нет, они не болят.
– Говори меньше. – Лена поцеловала его в губы. – Я люблю тебя, – прошептала она.
– Валька, – тихо позвала мать. Валентина подошла. – Я знаю, куды нам поехать. К моей сестре двоюродной. О ней никто не знает. А я у нее совсем недавно была. Только без их. – Она махнула рукой на дверь комнаты, в которой были Жора и Лена.
– Да ты что, мама, – упрекнула дочь. – Они мне жизнь спасли. А ты… – Вздохнув, покачала головой.
– Ну я же не знала, – смутилась мать. – Только вот на чем ехать?
– Куда вы собрались? – Услышав голоса, из комнаты вышла Лена.
– Мама предлагает поехать к нашей родственнице. Там и…
– Жоре к хирургу надо, – вздохнула Лена. – У него пуля в легком застряла. Он вроде улыбается, а как уснет – стонет. И кровь иногда на губах. А вот куда обратиться, – она беспомощно взглянула на Резкову, – не знаю. Ведь наверняка у…
– Надо позвонить Себостьянову, – сказала Валя. – Он поможет, хоть и милиционер, а мужик хороший.
– Он в больнице, – тихо сказала Лена. Удивленно посмотрев на нее, Валя положила уже поднятую трубку телефона. – По воронежскому каналу говорили.
Капитан Себостьянов, следователь прокуратуры. Дважды был в горячих точках. Его у дома ранили. Троих задержали. Одного милиционера убили. Так что… – Не договорив, опустила голову.
– Здоров, Фантомас, – протянул руку атлетически сложенный мордатый мужчина.
– Привет, Сорока. – Усмехнувшись, тот пожал ему руку.
– Сорокин, – необидчиво поправил его тот.
– Какая разница, – засмеялся Фантомас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
– Не думаю, что нам стало бы легче. Просто надо было с собой хотя бы пару-тройку парней взять. Тогда…
– Вы слышали? – раздался громкий женский голос, и в комнату ворвалась возбужденная Лиза.
– Чего тебе? – спросил Азиат. – Пропадаешь где-то, а теперь…
– Милиция ищет Арсена, – не обращая внимания на его тон, проговорила она. Азиат застыл с открытым ртом. Астроном выпучил глаза.
– Ты чего городишь? – в один голос спросили парни.
– Здравствуй. – Выйдя из «вольво», Светлана подошла к стоявшему у подъезда рослому парню с короткой стрижкой.
– Салют, – кивнул он. – Мне звякнул Фельдмаршал и сказал, чтобы я взял своих архаровцев и прокатился с тобой. Куда двинем?
– В Воронеж, – улыбнулась Светлана.
– Команда готова. – Он призывно махнул рукой. К нему подошли четверо спортивного вида парней.
– Ты, Гена, в своем амплуа, – улыбнулась она. – Не зря тебя Крокодилом прозвали.
24
– Найдите их, – стукнув по столу кулаком, сказал плотный мужчина в майке «адидас». – Иначе все будете там. – Он выразительно осмотрел стоявших перед ним молодых людей. – Ясно?
– Чего не понять, – угрюмо пробасил стоявший ближе всех к столу стриженный наголо верзила. – Найдем. Я этого козла своими руками пополам порву.
– Этого делать не надо, мне они нужны живые. Кроме той бабенки. Ясно?
– Лихо они тебя, – усмехнулся Гобин. Стоявший перед столом Хват зло блеснул глазами. У него была разбита верхняя губа, опухоль на подбородке, под глазами синяки. – Как еще жив остался? – с насмешливым сочувствием поинтересовался Яков Юрьевич.
– Может, хорош? – процедил Хват. – Зачем звал?
– Да все за тем же, – вздохнул Гобин. – Валька из больницы сбежала.
Что-то Себостьянову вроде сказала. Я думал, ты…
– Сейчас не могу, мне нужно расчет произвести.
– С кем? Если, конечно, не секрет.
– Тебя это не касается.
– Ты! – вскакивая, крикнул Гобин. – Тебе не кажется, что пытаешься пройти поворот на скорости? Смотри, занесет!
– Мне нужны деньги, – опустив голову, сказал Хват. – Насчет Вальки, – он вздохнул, – сами понимаете. Куда я в таком виде. Но я знаю, кто это. Мне нужны деньги, и я с ними рассчитаюсь. Дай мне денег! Я потом сделаю все, что захочешь!
– Неужели? – смеясь, удивился Гобин. – Так убери ее сейчас и получишь деньги. Ну? Смелее. Даже если не ты убьешь Резкову, я все равно заплачу. Ну? – повторил он.
– Дай денег, – кивнул Хват, – и Резкова умрет.
– Сколько?
– Пять тысяч.
– Пять тысяч? – переспросил Яков Юрьевич и рассмеялся. – Да за пять тысяч…
– Или сегодня ты дашь мне денег, – негромко проговорил Хват, – или я иду в милицию и пишу повинную.
– Повинную он напишет, – стараясь скрыть волнение, ухмыльнулся Яков Юрьевич. – Да кто тебе поверит? Ты…
– Резкова подтвердит все. Ты же сам только что сказал, что она…
– Сволочь! – взвизгнул Гобин и выхватил из ящика стола небольшой револьвер. Взвел курок.
– Ну! – рывком разорвав на груди майку, Хват шагнул вперед. – Давай стреляй! Кишка тонка. – Плюнул в сторону Гобина и шагнул к двери. – Запомни, – повернувшись, бросил он, – не получу денег вечером – твой Ромочка в тюрьму поедет. А там его Романой сделают.
Звонко ударил выстрел. Хват покачнулся вперед, раскинув руки, ухватился за дверные косяки. Гобин выстрелил еще раз. Ноги Хвата подкосились, и он упал.
В приемной пронзительно кричала Зинаида.
– Заткнись! – бросившись к двери, крикнул Гобин. Зинаида прижала руки ко рту и не отрываясь смотрела на лежавшего вниз лицом Хвата.
– Звони Розке, – прохрипел Гобин.
– Он сейчас у вашего мужа, – сказал плотный высокий мужчина. – Не знаю, зачем зашел, но он там.
– Я видела Хвата, – кивнула Роза. – Вы хорошо поработали. Его парни выглядят так же? – смеясь, спросила она.
– Более-менее, – устало отозвался он.
– Вот что. Найдите Резкову. Она должна умереть. Чем скорее это произойдет, тем лучше. И тем больше вы получите. – Она хотела сказать еще что-то, но в это время зазвонил телефон. – Слушаю, – подняв трубку, сказала Роза.
– Приезжайте, – услышала Гобина взволнованный голос Зинаиды. – Яков Юрьевич убил Хвата.
– Что?!
– Яков Юрьевич застрелил Хвата. Из пистолета.
– Зина, – нахмурилась Роза, – это вы?
– Да, я. Приезжайте. Ваш муж…
– Сейчас буду. – Роза покачала головой. – Я говорила, что, если есть пистолет, рано или поздно он выстрелит. Поехали со мной. Нужна ваша помощь.
– Ты понимаешь, что случится, – сказал плотный мужчина, – если Литкова и Буланов будут…
– Неужели не понимаю! – сердито ответила Либертович. – Я сделала все, что смогла! И…
– Это из-за тебя все случилось! – закричал он. – Ты вытягивала деньги из Гобиных. Зачем тебе это понадобилось? Ведь дела шли хорошо. Мы имели чистой прибыли почти…
– Вот как, значит, я и виновата? Но, прежде чем Резкову положили в клинику, я говорила с тобой. Помнишь, о чем ты спросил? О том, сколько мы с этого будем иметь. И желательно в баксах. Помнишь?! Теперь же во всем виновата я. Ты сам дурак. Почему не послал человека к…
– Да ты пойми наконец! Сейчас впору думать, как избавиться от того, что есть! А ты… – Не договорив, вздохнул. – Я ужасно боюсь тюрьмы. Столько слышал о ней. – Судорожно вздохнув, взял сигарету.
– Почему ты думаешь, что Литкова или Буланов будут что-то говорить милиции? – спросила Раиса. – Конечно, если Резкова сообщит милиции о нашей драке, то, – она усмехнулась, – вызовут меня. Пусть Литкова и Резкова говорят, что драку начали мы с Фаиной, мы будем говорить обратное. Дело здесь вот в чем:
Резкова может дать показания против сына Гобиных, и тогда у нас могут начаться неприятности. Хотя бы потому, что мы потеряем так хорошо отлаженный канал доставки товара покупателям. А это значит…
– Да черт с ними! С покупателями и каналом! Милиция может в любое время…
– Прекрати истерику! – разозлилась Либертович. – Будь мужчиной, в конце концов. Ты знал, на что идешь. Все тихо и гладко не бывает. Сейчас надо думать, где нам отыскать Резкову, Литкову и этого защитника женщин.
– Я приказал нашим людям найти их. И чтобы Литкову и Буланова доставили ко мне живыми. С Резковой пусть делают что хотят. Ребята на нее очень злы. Я собрал всех. Вместо выходных они сейчас занимаются поисками.
– За те деньги, – не преминула высказаться Раиса, – какие они получают, они вообще отдыхать должны не больше двух часов в неделю.
– Мама, – Валентина старалась говорить спокойно, – нам нельзя сейчас в деревню. Потому что твой адрес…
– Господи! – всхлипнула мать. – В милицию нельзя, домой тоже нельзя. Да что же это делается? – в голос заплакала она.
– Мама, пойми, у них деньги, а значит, и…
– Тогда я к прокурору пойду, – всхлипнула мать, – Ведь, чай, там не все еще купленные. Сама говорила, что следователь какой-то…
– Я ему звонила, но приехали преступники. Ты понимаешь? Следователь опоздал. Здесь, возле дома, Жорку ранили. Хорошо еще, на выстрелы милиция приехала, а то бы…
– Это ж надо, – всхлипнула мать, – под старость такое. Того и гляди убьют. Вон в газетах писано, – шмыгнув носом, она достала носовой платок и начала вытирать глаза, – что ни день, то убьют кого-нибудь. То банкира какого, то бандита. Чего же им от нас-то надобно?
– Успокойся, мама, – вздохнула Валентина. – Мы что-нибудь придумаем. – И поняла, что этого говорить ей не следовало.
– Так почему мы должны что-то придумывать? – громче заплакала мать. – Али мы не в государстве живем? Голосовали за Ельцина, пущай он нам защиту дает.
Вон сколько милиции разной, даже какая-то полиция налоговая есть. За что же они деньги получают?
– Успокойтесь, – подошла к ней Лена, – все будет хорошо, не волнуйтесь.
Вот, – она подала женщине таблетку, – выпейте. Вам нельзя волноваться. – Она с осуждением взглянула на растерянную Валентину. Мать машинально взяла таблетку, Лена осторожно приподняла ее голову и поднесла к губам стакан с водой. Запив таблетку, мать посмотрела на Валентину. По ее щекам по-прежнему катились слезы.
– Дочка, – всхлипнула она, – что же нам делать? Я-то уже свое отжила.
Но ты молода. И…
– Мама. – Валентина тоже заплакала. – Не говори так. Все будет хорошо.
Мы… – Не зная, что говорить, замолчала.
– Ты мне с детства врать не умела. – Мать погладила ее по волосам. – Доченька моя милая, отправь меня в больницу. Вызови «скорую». Сердце что-то жмет. – Вздохнув, положила руку на грудь. Лена, бросив на Валю успокаивающий взгляд, стала считать пульс. Нахмурившись, ушла в другую комнату. Почти сразу вернулась и, накапав в стакан с водой каких-то капель, мягко попросила старую женщину:
– Выпейте. Вам легче станет.
– Полтора дня я там отсидел, – раздраженно говорил рослый молодой мужчина. Пошевелив налитыми силой плечами, вздохнул. – Ты-то как?
– Я же просил тебя, Лешка, – тихо сказал Себостья-нов, – по возможности…
– Да успокойся ты. – Алексей заботливо поправил под головой Василия подушку. – Все там нормально. Я же говорю, почти полтора дня там отторчал.
Больничный у матери взял, – подмигнул он. – И ничего. Квартиру я помню, раза четыре поднимался. Все нормально.
– Лешка, – вздохнул Василий, – ты как-нибудь сам, без милиции, обойдись. В квартире Резковой, помнишь, я рассказывал тебе…
– Помню, – прервал его Алексей. – И успокойся, тебе волноваться вредно.
Я это дело проконтролирую. Если кто появится…
– Должны появиться, – кивнул Василий. – Ведь тогда, не окажись там парня с оружием, перебили бы женщин. Там и мать Резковой. А вот кто парень? – Василий вдруг потерял сознание.
– Доктор! – не отрывая взгляда от мгновенно побелевшего Василия, приглушенно позвал Алексей. – Плохо ему! К палате бежала медсестра.
– Отсюда уходить надо, – промычал лежавший с перевязанной грудью Георгий. – Они снова явятся. Хорошо, милиция не нашла квартиру, – слабо улыбнулся он, – а то бы меня за незаконное хранение оружия забрали. – Он взглянул на стоявшую рядом Лену. – Где пистолет?
– Под подушкой. Да не волнуйся ты, никто не придет. Не думают они, что мы у Резковой на квартире. Иначе бы давно пришли.
– Их милиция напугала. – Вздохнув, он потрогал бинт. – Здорово меня? – спросил он Лену.
– Не знаю, – сказала она. – Пуля в тебе. В правую сторону груди вошла, ребро сломала.
– Вот почему дышать больно, – слабо улыбнулся Георгий, – а я не пойму никак. Ведь на легких нервов нет, они не болят.
– Говори меньше. – Лена поцеловала его в губы. – Я люблю тебя, – прошептала она.
– Валька, – тихо позвала мать. Валентина подошла. – Я знаю, куды нам поехать. К моей сестре двоюродной. О ней никто не знает. А я у нее совсем недавно была. Только без их. – Она махнула рукой на дверь комнаты, в которой были Жора и Лена.
– Да ты что, мама, – упрекнула дочь. – Они мне жизнь спасли. А ты… – Вздохнув, покачала головой.
– Ну я же не знала, – смутилась мать. – Только вот на чем ехать?
– Куда вы собрались? – Услышав голоса, из комнаты вышла Лена.
– Мама предлагает поехать к нашей родственнице. Там и…
– Жоре к хирургу надо, – вздохнула Лена. – У него пуля в легком застряла. Он вроде улыбается, а как уснет – стонет. И кровь иногда на губах. А вот куда обратиться, – она беспомощно взглянула на Резкову, – не знаю. Ведь наверняка у…
– Надо позвонить Себостьянову, – сказала Валя. – Он поможет, хоть и милиционер, а мужик хороший.
– Он в больнице, – тихо сказала Лена. Удивленно посмотрев на нее, Валя положила уже поднятую трубку телефона. – По воронежскому каналу говорили.
Капитан Себостьянов, следователь прокуратуры. Дважды был в горячих точках. Его у дома ранили. Троих задержали. Одного милиционера убили. Так что… – Не договорив, опустила голову.
– Здоров, Фантомас, – протянул руку атлетически сложенный мордатый мужчина.
– Привет, Сорока. – Усмехнувшись, тот пожал ему руку.
– Сорокин, – необидчиво поправил его тот.
– Какая разница, – засмеялся Фантомас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83