– Подожди, – нахмурился Самуэль. – Ты хочешь сказать, что Арсентий предъявит мне нападение на Таракана и…
– Именно это я имею в виду, – согласился «профессор». – Учитывая твой недавний скандал с Арсентием, тот наверняка захочет рассчитаться с тобой. Даже если это не ты, Арсен все равно счет предъявит тебе. – Он пожал плечами. – Так поступил бы любой на его месте. У него есть шанс разделаться с человеком, который пытался обмануть его. Ты, Самуэль, – он укоризненно покачал головой, – слишком много возомнил о себе. Зачем тебе тогда понадобились эти иконы?
– Погоди-ка, Доцент, – перебил его Самуэль, – ведь ты решил…
– Я хотел купить их у тебя, – опередил его Доцент, – и давал намного больше, чем ты платил Арсену. Ты же зачем-то разыграл комедию со своим задержанием. А если проще – пытался наварить на мне. Хорошо, я догадался сначала переговорить с Арсентием.
– Хорош, Доцент, – буркнул Самуэль. – Просто у меня тогда…
– У тебя всегда, – серьезно сказал Доцент, – нелады со здравым смыслом.
Сначала ты отдаешь товар как бы Взаймы. Затем неожиданно свирепеешь и требуешь с Голубя всю сумму. Петька, я в этом абсолютно уверен, сразу же собрал деньги и посылает их тебе с этим бабником, – презрительная улыбка скользнула по губам Доцента, – у которого в жизни была одна цель – переспать как можно с большим числом баб, все равно каких. И выясняется, что Петьку вместе с бабой убивают по дороге. А баба, – он вздохнул, – любовница Арсентия, у которого руки по плечи испачканы в крови. И мало того, ты решил поиграть в очень крутого. Включил счетчик Голубеву. То есть окончательно перепугал беднягу. И вот тут Петр поступил умно. Воспользовавшись ситуацией…
– Стой, – встрепенулся Самуэль, – так ты думаешь, что Голубь…
– Пока это только предположение, – ушел от ответа Доцент. – Ты же говоришь так, будто…
– Александр Игоревич, – заглянул в комнату длинноволосый парень, – звонок из Москвы.
– Надеюсь, это не Арсентий, – заметил Доцент. Бросив на него далеко не дружелюбный взгляд, Самуэль быстро вышел.
– Все не так просто, Александр Игоревич, – тихо пробормотал Доцент. – Лично я хотел, чтобы получилось так, как предсказал я.
– Да мне плевать, – раздался громкий голос Самуэля, – что у тебя! Я сегодня же включу счетчик!
– Это не Арсентий, – с досадой буркнул Доцент. – Хотя тот звонить не станет – просто пришлет нескольких веселых ребятишек…
– Вообще оборзел! – зло проговорил вошедший Самуэль. – Звонит, сучара!
– Подхватив стоявшую на холодильнике бутылку пива, выматерился.
– Так и сказал? – деланно удивился Доцент.
– Хорош тебе, – бросив пустую бутылку на пол, ожег его взглядом Самуэль.
– А вот цыкать, – улыбаясь, посоветовал Доцент, – на меня не надо. Я этого с детства не терплю.
– Слушай, ты! – вспылил Самуэль. – Не гони на меня жути. Ведь ты даже не похож на того из «Джентльменов удачи», – усмехнулся он, – так что…
– Сашенька. – Доцент поднялся, одернул темно-серый пиджак и, пригладив бородку, сделал осторожный шаг к Самуэлю. – Я никогда не говорил тебе, – он снова пригладил бородку, – о том, что несколько лет назад я жил… – Договорить ему не дал короткий пронзительный женский крик. И едва он смолк, раздался приглушенный хлопок.
– Что там?! – закричал Самуэль.
– Да так, – ответил спокойный мужской голос, – разговор есть.
– Кто ты?! – Метнувшись к столу, Самуэль рванул на себя ящик и сунул руку туда.
– А вот этого не надо, – услышал он голос справа. Медленно повернув голову, увидел ствол направленного на него через раскрытое окно пистолета. Лица не увидел. Казалось, черная точка заслонила от него весь мир.
– Нервный ты, Самуэль, – весело упрекнул вошедший в комнату Губа.
– Я здесь ни при чем, – подняв руки вверх, заявил Доцент.
– А вот это, – ухмыльнулся Губа, – не тебе решать. – Резко развернувшись, ударил Доцента каблуком в живот. Тот, согнувшись, повалился на бок. – Итак, – взглянул на побледневшего Самуэля Губа, – что ты можешь сказать о случае с Тараканом?
– Я? – окончательно растерялся тот. – Да я ничего не знаю вообще.
Мне…
– Таракан вез бабки, – усаживаясь на стул и доставая сигарету из взятой со стола пачки, буркнул Губа, – тебе от Голубя. Ты знал об этом?
– Я? – переспросил Самуэль. – Да. – Увидев, что Губа хочет встать, тут же кивнул. – Мне Голубь позвонил и сказал. Потом Таракан…
– Таракан говорил, с кем едет? – быстро спросил Губа.
– Он сказал, – испуганно затараторил Самуэль, – что приедет…
– Он сказал, – вскакивая, заорал Губа, – с кем едет?! Самуэль покачал головой. Губа хотел еще спросить о чем-то, но, услышав топот подбежавшего к двери человека, повернулся, вскинул пистолет с глушителем. За дверью раздался сдавленный крик и грохот падающего тела.
– Все нормалек, – заглянув в комнату, спокойно сказал крепкий длинноволосый парень.
– Кретин, – выдохнул Губа. – Наделал трупов, и все нормалек. У тебя с головой не в порядке. – Посмотрев на прижавшегося к стене Самуэля, покачал головой. Чуть слышно хлопнул выстрел. Самуэль с пробитым пулей горлом упал.
Бросив взгляд на скрючившегося Доцента, Губа повернулся к длинноволосому:
– Где Штык?
– Держит вход.
– Держит, – усмехнулся Губа. Он хотел еще что-то сказать, но Доцент резкой подсечкой подбил ему ноги сзади и, мгновенно перекатившись влево, подхватил стул за сиденье и метнул его под ноги длинноволосому. Спинка стула ударила его в голень, он упал.
Доцент вскочил и прыгнул к окну. Резким ударом ноги выбил пистолет из руки начавшего подниматься Губы. Приземлившись на обе ноги перед открытым окном, рыбкой метнулся вперед. Губа броском попытался достать упавший рядом с телом Самуэля пистолет. Длинноволосый вырвал из-за пояса «ПМ», вскочил, бросился к окну.
– Не стреляй! – увидев его руку с оружием, крикнул Губа. Медленно поднявшись, сказал:
– Лихой мужичишка. На вид не подумаешь.
– Это он от страха, – возразил длинноволосый. – Говорят…
– Все, – прервал его Губа, – уходим.
– А этот? – парень мотнул головой на окно.
– Всему свое время. – Губа прошел к двери. – Надеюсь, этот спец не дурак и не станет искать себе неприятностей. Но кто такой, – вполголоса добавил он, – узнать нужно. Кто-нибудь живой остался?
– Там Штык вроде какого-то мужика в гараже к батарее приковал. И тачку завел. Хочет…
– Заводи машину, – приказал Губа, – и жди на стоянке у магазина.
Доцент перепрыгнул метровый деревянный забор и мягко приземлился на ноги. Быстро осмотрелся, поправил пиджак, разгладил брюки и неторопливо пошел к автобусной остановке.
– Зачем? – морщась от едкого запаха работающего двигателя «газели», кивнул на лежащего без сознания мужчину Губа.
– В одном кино видел. – Рослый парень глубоко вздохнул и, щурясь, рванулся вперед. Открыл дверцу машины, выключил зажигание и выскочил.
Закашлявшись, начал открывать ворота.
– Он мне живой нужен, – отойдя в сторону, сказал Губа. Парень снова глубоко вздохнул и бросился в гараж. Отстегнул один ободок наручников от трубы батареи, ухватил за шиворот мужчину и выволок его из гаража. Шумно выдохнув, снова закашлялся. Губа присел рядом с учащенно задышавшим человеком, хлопнул его по щекам.
– Воды, – кратко потребовал Губа. Рослый осмотрелся, увидел шланг для мойки автомобиля, сорвал с пожарного щита ведро. – Быстро! – бросил он. Взял поданное парнем ведро, вытащил из кармана платок, намочил его и приложил ко лбу лежащего, потом смочил ему губы. Тот захрипел. На губах появилась пена. Губа рывком перевернул мужчину на живот. Его вырвало. – Так что ты в кино видел? – глядя на содрогающееся тело мужчины, спросил Губа.
– В кино один себе руку ножовкой отхреначил, – сказал Штык. – Его к батарее приковали и машину завели. Он до ножовки дотянулся и отпилил по кисти.
Я ему тоже ножовку положил, но, видать, слабак.
– Ну, Штык, – крутнул головой Губа, – веселый ты парень. Спасибо за опыт. У нас там один товарищ сорвался, – неожиданно признался он. – Хотелось бы знать, кто таков.
– Зубастик где? – спросил Штык.
– Там, где надо, – буркнул Губа и потрепал учащенно дышавшего мужчину по шее. – Ты как?! Говорить можешь?
– Да, – сипло выдавил тот. – Меня в гараже кто-то…
– Кто был в гостях у Самуэля?
9
– Да ты пошевели извилинами! – покрутив указательным пальцем у правого виска, проорал Олег. – На кой мне ее насиловать?! А ушел я от нее… – Выдохнув, опустил голову. – Она про совместную жизнь чирикать начала. А мне эти дела как шли, так и ехали. Как подумаю, что все время с одной спать ложиться, – он покрутил головой, – это как приговор на пожизненное.
Сидевший за столом мужчина в светлой рубашке засмеялся.
– А вашего литера, – подняв голову, взглянул на него Олег, – я по ошибке толкнул. У меня в баре базар на повышенных вышел. А тут двое ко мне. Ну я и толкнул одного. Думал…
– Что за базар? – перебил его следователь. – И с кем?
– Ты меня за малолетку маешь? – криво улыбнулся Олег. – Похоже, вы меня просто упрятать хотите. – Вздохнув, с тоской посмотрел на зарешеченное окно. – Берете хрен его знает за что. Не получится с изнасилованием, за мусора срок впаяете.
– Кому ты нужен! – отмахнулся следователь. – А взяли тебя по подозрению. Резкова изнасилована. Поступило заявление. Ты с ней жил. Потом, говоришь, поругались. Может, не дала она тебе, вот ты ее с кем-то из своих приятелей и…
– Не путай хрен с гусиной шеей! – вновь сорвался на крик Олег. – Сейчас баб за пузырь водяры – пульмановский вагон и маленькая тележка. Да я в жизни на такую…
– А насчет старшего лейтенанта, – спокойно прервал его следователь, – вопросов нет. К тому же тебе за это подвесили. – Он улыбнулся.
– Было дело, – нехотя признался Олег. – Закоцали и треснули несколько раз по почкам. До сих пор кровью мочусь. Врача просил – хрен на рыло.
– Тогда правильно голодаешь, – одобрительно заметил следователь. – Голодовка, говорят, панацея от многих болячек…
– А ты что, – усмехнулся Стахов, – доктор Айболит?
– Ладно. – Следователь зевнул. – Говорить с тобой – только время терять. Подписывать, конечно, ничего не будешь?
– Когда освобождаюсь, – буркнул Олег, – тогда и ставлю подпись.
– Как арестовали? – Валентина недоуменно посмотрела на мать.
– Как арестовывают, – поджала губы мать. – За руки – и в «воронок».
Ему, супостату, там и место.
– Подожди, мама, но как…
– Когда тебя в больницу забрала «скорая», – так же ворчливо проговорила мать, – соседи мне позвонили. Я приехала в больницу, и, как увидела тебя, с сердцем плохо стало. Мне тама укол делали. Ну и заявление написала. Мол, требую найти преступника, который мою дочь изнасиловал. А ты, значит, в бессознательном состоянии все Олега упоминала. И жалобно так: «Не надо, Олег».
Вот милиция и арестовала этого супостата. Ну ему-то тюрьма – дом родной.
– Да ты что! – воскликнула Валентина. – Не он это. Олег просто ушел от меня. Мама, – попросила она, – ты сейчас же поезжай в милицию, и пусть сюда кто-нибудь приедет. Я хочу заявление сделать.
– Так кто же тебя тогда, – всплеснула мать руками, – коли Олег невиновен? Ведь все думают…
– Не Олег это, – раздраженно прервала ее Валентина. – Я знаю кто.
– Так, так, – держа у уха телефонную трубку, кивнул Гобин. Покачал головой, вздохнул. – Кто у нее? – Выслушав ответ, снова вздохнул. – Спасибо, – бросил он и, не прощаясь, положил трубку. – Да, – побарабанил пальцами по крышке стола. Затем взял сотовый телефон и набрал номер. Услышав ответ, требовательно сказал:
– Ко мне. Быстро. – Положил телефон. Задумался.
– К вам посетитель, – раздался голос из селектора.
– Я занят, – хмуро ответил он.
– Вы куда? – услышал он голос секретарши, и дверь тут же распахнулась.
– Я говорила. – Секретарша, виновато улыбаясь, развела руками.
– Добрый день, – приветствовал Гобина Викинг в легком белом пиджаке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83