– Откуда ты вообще взялся, сержант, если все погибли, как ты говоришь? Там «вертушки» подолбали всех «духов», между прочим. Мне уже доложили. Так ты что, дезертир? Убежал с поля боя, бросив товарищей? С тобой еще прокуратура разберется, сержант! За все дела ответишь...
– Сначала я с вами разберусь, – спокойно ответил Аркан. Он закрыл комнату изнутри, воспользовавшись торчавшим в замке ключом, и опустил ключ себе в карман. – И очень хорошо, что здесь оказался репортер. Вас как зовут?
– Николай Самойленко.
– Вы какое издание представляете? Местное? Или из Москвы, может?
– Я с телевидения – ОРТ.
– О, значит, мне повезло вдвойне!
Отодвинув в сторону Игнатенко, который ошалело взирал на странного сержанта, Аркан сбросил с плеч на стол свой тяжелый рюкзак. Затем он передернул затвор автомата и направил ствол на Игнатенко:
– Товарищ полковник, предупреждаю: вести себя спокойно и без всяких фокусов. Я просто хочу во всем разобраться, и мне нужна ваша помощь. Пока что я не знаю точно, как все произошло и по чьему приказу, а потому вам придется потерпеть мое присутствие. Вам ясно?
– Я ничего не понимаю. Не много ли ты берешь на себя, сержант? Ты же пойдешь под суд...
– Или ты, – жестко оборвал Игнатенко Аркан, тоже переходя на «ты». – Или сдохнешь, как собака, если окажется, что ты на этой земле лишний.
– Да ты...
– Молчать! – рявкнул Аркан, перебивая полковника. – Скоро вернутся в штаб офицеры с обеда, а за это время мы должны успеть все обсудить, ясно?
– Ладно, – нервно пожал плечами Игнатенко. – Что ты хочешь знать? Почему ты вообще такой бешеный? Если чем-то недоволен – обратился бы по команде...
– К мертвому старшему лейтенанту Сергееву, – злобно усмехнулся Аркан. – Нет, я сначала хочу поговорить с тобой.
– А почему именно со мной, в конце концов? Я что, крайний здесь? Я что, командовал «Красной»? Я что, «духов» на ваши взводы наслал?
– Я уже побеседовал с капитаном Терентьевым. Помнишь такого, наверное?
– С каким капитаном Терентьевым?
– Он был начальником заставы «Красная», – прокомментировал Аркан Николаю названную фамилию.
– Ты с ним встречался? – сразу же встрепенулся Игнатенко. – Разговаривал?
– Конечно.
– Он жив?
– Вряд ли... Но это не так важно. Детали мы обговорим потом. Сейчас я советую тебе добровольно сказать, где твое оружие, – предложил Анатолий полковнику. Он давно уже заметил, что кобуры на ремне Игнатенко не было.
– В столе. В левом верхнем ящике.
Аркан вытащил из стола кобуру, вынул пистолет и сунул его себе за ремень.
– Все?
– Все.
– Извините, товарищ полковник, – снова перешел Аркан на «вы», пытаясь привычным офицеру обращением успокоить Игнатенко, – я вынужден вас обыскать. Повернитесь к стене, обопритесь на нее руками и раздвиньте ноги. Шире!
Аркан забросил свой автомат за спину и подошел к офицеру сзади. Игнатенко, видимо, только и ждал этого момента – он резко дернулся, пытаясь развернуться и одновременно ударить сержанта ребром ладони по горлу.
Однако Аркана такими штучками провести было невозможно – сержант мгновенно присел, пропуская удар над головой, а затем снизу вверх коротко ударил полковника по почкам, вложив в удар всю силу и тем самым демонстрируя, что все происходящее – не шутка. Ноги у Игнатенко подкосились, и он медленно сполз по стене на пол.
– Сержант, а ты полностью уверен в том, что все правильно делаешь? – раздался за спиной у Аркана спокойный голос журналиста.
– Уверен. Сейчас сам все увидишь и поймешь. А пока стой тихо, смотри и слушай.
– Ну-ну.
Аркан потрепал полковника по щекам, пытаясь побыстрее привести его в чувство:
– Эй, товарищ полковник, что же вы дергаетесь? Я ведь вам говорил – без шуток!
– Ладно, ты еще у меня попляшешь, – проворчал Игнатенко, с трудом поднимаясь с пола. – Я тебе, сержант, все еще припомню. Это тебе так просто не сойдет с рук.
Лицо его странно кривилось – то ли от боли, то ли от ненависти.
– Коля, как его зовут? – спросил репортера сержант.
– Михаилом Анатольевичем.
– Так вот, Михаил Анатольевич, в ваших интересах больше резких движений не делать, мне не угрожать, не злиться и вообще всячески помогать расследованию, – заявил Аркан, одновременно быстро и четко обыскивая Игнатенко. – Только в этом случае я могу дать вам какую-то надежду на то, что вы сумеете выпутаться из всей этой истории. Договорились?
– Ладно, – процедил сквозь зубы полковник. – Пока твоя взяла, сержант.
– Ну вот и отлично. Садитесь, и начнем разговор, – Аркан широким жестом показал офицеру на стул.
– Сесть я всегда успею.
– Коля, ты замечай да записывай – у нашего полковника в арсенале есть, оказывается, поговорки матерых рецидивистов, – с издевкой заметил Аркан, насмешливо улыбаясь. – С чего бы это, а? Почему это он так боится сесть? Почему ему больше нравится «присаживаться»?
Самойленко тоже невольно улыбнулся. Он пока что мало понимал в том, что происходило в кабинете, но чувствовал главное – журналистская удача не оставила его после переезда из Минска. Так же, как и там, так же, как и в Одессе, она снова подбросила в его руки материал – потрясающий, скандальный репортерский материал.
Какой стороной ни обернулась бы эта ситуация в дальнейшем, Николай уже имел несколько интригующих фактов: во-первых, блокированную заставу и два погибших взвода спецназа, во-вторых, странного сержанта, обыскивающего и даже избивающего начальника штаба соединения.
Теперь Николай ждал развития событий.
Аркан развязал веревки рюкзака и вытряхнул на поверхность стола несколько пакетиков с белым порошком.
– А теперь, Михаил Анатольевич, главный мой вопрос. Знаешь ли ты, что это такое? – с этими словами Аркан один пакетик бросил полковнику, другой – Самойленко. – Лучше говорить правду, полковник.
Но Игнатенко не мог произнести ни слова.
Увидев прямо перед собой на столе пакетик с морфином, полковник изменился в лице. Можно было подумать, что его хватил удар – челюсть у него отвисла, глаза застыли. Он смотрел на пакетики с таким неподдельным благоговением и восторгом, словно перед ним открылась пещера со сказочными богатствами Али-Бабы, и он боялся вздохнуть, чтобы не спугнуть ненароком волшебное видение.
Ни от Аркана, не сводившего глаз с лица полковника, ни от Самойленко, удивленно наблюдавшего за всем происходящим, реакция Игнатенко не ускользнула. Сержант и журналист быстро переглянулись, словно сравнивая свои впечатления с ощущениями другого.
– Значит, вы узнаете эти пакетики, Михаил Анатольевич? – мягко спросил Аркан.
– Конечно. То есть нет... Короче, откуда они у тебя, сержант?
– Оттуда, – неопределенно ответил Анатолий, – откуда же еще?!
– Ты их нашел?
– Мы их нашли.
– Но ведь потом они исчезли... – Игнатенко понял, что сказал лишнее. Он осекся на полуслове и испуганно посмотрел на допрашивающего его сержанта. – Я не это хотел сказать... Я в том смысле, что...
– Я знаю, что ты хотел сказать. Я все знаю. Я уже предупреждал, что Терентьев мне рассказал все. Мне просто нужно было кое в чем убедиться.
– Вы мне можете что-нибудь объяснить? – встрял в разговор Николай.
– Запросто, – кивнул Аркан. – А Михаил Анатольевич меня дополнит, если в моем рассказе окажутся пробелы. Правда?.. Так вот, в моем рюкзаке лежит никак не меньше десяти килограммов морфина...
– Пятнадцать, если у тебя весь морфин. Там было пятнадцать килограммов, – поправил Игнатенко. – Партия большая, очень большая.
– Ну вот, теперь я вижу, что Михаил Анатольевич решил мне помогать, – удовлетворенно кивнул Аркан. – Наш взвод, Коля, шел на помощь заставе «Красная» – ударить в тыл «духам», блокировавшим погранцов. С другой стороны на заставу заходил второй взвод нашего батальона, но это теперь не так важно.
– Понял. А дальше?
– В пещере ваш покорный слуга совершенно случайно обнаружил наркотики. Вот эти самые – расфасованные по пакетикам. Я открыл один пакетик, глянул – морфин, мать честная! Доложил командиру, своему взводному, лейтенанту Сергееву. Мы с ним посидели, подумали-покумекали... Он предлагал сжечь морфин сразу же, на месте. Я убедил его взять морфин с собой и сдать куда положено после выполнения задания. Взяли на свою голову...
– Ох, зря вы трогали порошок! – сокрушенно покачал головой Игнатенко. – Если бы не вы, не ваша дурацкая инициатива, все сложилось бы совсем иначе...
– А я тебя не спрашиваю! Мне твое собачье мнение – до одного места! – оборвал Игнатенко Аркан. – От тебя мне нужны не комментарии, а недостающие факты. Понял?
– Да.
– Так вот. О найденных наркотиках старший лейтенант Сергеев сразу же доложил по команде, в штаб. Вот лично ему, полковнику Игнатенко. А Игнатенко радировал на заставу, Терентьеву, потому что они с Терентьевым, бывшим начальником заставы, и есть то первое звено цепочки, по которой морфин течет отсюда в Москву. Точнее, второе звено. Первое – это «духи» – оппозиционеры, доставляющие порошок через границу.
– Да ты что? – присвистнул от удивления Самойленко. Теперь это была уже не просто журналистская удача. Это было супервезение – он ведь ехал сюда, в Таджикистан, именно ради того, чтобы проследить и изучить пути движения наркотиков. И вот информация сама приплыла к нему в руки.
– Да, Коля. Но дальше – хуже. Терентьев сильно огорчился, потому как блокада его заставы и была предпринята, собственно, из-за этого порошка...
– Ничего себе!
– Терентьев сам виноват! – воскликнул Игнатенко. – Ему надо было сразу расплатиться с Карай-ханом, и не было бы никаких вопросов.
– Но ведь это ты не дал ему денег.
– Так и мне не дали! Что, я должен был платить из собственного кармана?
– Ну вот и он тоже не захотел платить свои деньги. Мне он рассказывал, что свои баксы он давно уже успел переправить на Большую землю.
– Не знаю. Врет, – поморщился Игнатенко. – Все равно он виноват. Нужно было искать компромиссы, он ведь хорошо знал Карай-хана...
– Это, собственно, ваши дела.
– Он сначала взял наркотики. А зачем? Если денег нет, зачем брать? – не успокаивался Игнатенко. – Ну а потом я ему посоветовал вернуть порошок. Он занес его в пещеру, но первыми порошок нашли спецназовцы.
– Ты, Коля, послушай, что эти уроды дальше натворили...
– Это не я! Это Терентьев!
– Они... – Аркан подчеркнул слово «они», давая Игнатенко понять, что не собирается копаться в степени вины каждого из офицеров. – Они связываются с «духами», с этим гребаным Карай-ханом... Кстати, полковник, не знаю, обрадую я тебя или огорчу, но я его пристрелил.
– Правда?! – новость поразила Игнатенко.
– Из этого вот автомата. Так что если тебе повезет и ты вырвешься от меня, тебе придется искать нового поставщика... Но слушай, Николай, дальше. Они предупредили Карай-хана, что порошок у нас. Они дали наводку «духам», как нас найти. И ночью... – тут голос Аркана дрогнул, но он, скрипнув зубами, взял себя в руки и продолжил рассказ:
– Ночью наш взвод расстреляли в упор. Не знаю, каким чудом, но я уцелел, только я. Смог уйти, да еще с этим дурацким рюкзаком... Поэтому, полковник, твои друзья-таджики и не нашли наркотики у ребят. А я видел, как настойчиво они искали.
Игнатенко сидел, обхватив голову руками, и тихо стонал, будто от невыносимой боли. Николай слушал рассказ Аркана как завороженный, а сержант продолжал:
– И вот теперь я здесь, чтобы разобраться с этим дерьмом, – он кивнул в сторону Игнатенко. – Так что, полковник, считай, что твой судный день пришел...
В этот момент кто-то сильно дернул запертую дверь кабинета, а затем настойчиво постучал.
– Товарищ полковник! – донеслось из коридора.
– Только пикни! – прошептал Аркан, сделав страшные глаза и снова направив ствол автомата на Игнатенко. – Мозги на стенке будут, ясно?
Полковник молча кивнул, всем своим видом показывая, что он согласен на любые требования сержанта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44