– Я не сказал, что подозреваю его. Я просто говорю, что он тоже бросается в глаза среди тех, кто бегает то туда, то обратно. Он заехал передать какое-то сообщение мистеру Мэйнарду, но этого не сделал. В отличие от миссис Хьюрет, он не приезжал сюда во второй раз, но все-таки один раз возвращался и уехал снова перед убийством. Ни в одном из этих случаев он не объяснил, для чего, собственно, приезжал. Но мы, без сомнения, можем забыть о нем, если вам так больше нравится.
– Да, честно говоря, думаю, что это будет лучше. Он хороший молодой парень, у него весьма очаровательная жена, ему совершенно ни к чему оказаться запутанным в деле об убийстве – не больше, чем быть втянутым в дела о наркотиках или подпольных абортах! То, чем мы должны заняться впрямую, – подчеркнул капитан Эшкрофт, – это бюро и все, что находится внутри него. Слава богу, что в эту ночь больше не будет никаких странностей! Во всяком случае, ничего такого. Ничего…
И тут раздались крики.
Эти крики, доносящиеся откуда-то снизу, вероятно, с первого этажа, визгливо взмывали вверх, вызывая ужас, пронзая нервы, словно игла стоматолога, входящая в зуб. Алан подхватил Камиллу за плечи, резко повернул и чуть не сбил с ног. Они понеслись вниз по лестнице на цыпочках, прежде чем доктор Фелл или капитан Эшкрофт успели пошевелиться.
Все то время, что они стояли так близко друг к другу, подслушивая разговор, ему хотелось прижать ее еще ближе к себе, поднять ее голову и целовать – долго-долго… Крики, пронзившие мертвую тишину раннего утра, напомнили Алану, что сейчас не самое подходящее время…
То, что они нигде не споткнулись, следовало бы отнести к области чудес. Спальный этаж был полуосвещен. Сержант Дакуорт только поднялся со своего стула возле двери в комнату Мэдж и застыл. Рип Хиллборо, в пижаме в. узкую полоску, казалось, материализовался из ниоткуда. Алан и Камилла добежали до площадки главной лестницы, когда услышали, как капитан Эшкрофт, словно, разъяренный бык, шумно несется по внутренней лестнице. Таща за собой Камиллу, Алан спустился по оставшимся ступеням.
В нижнем холле Валери Хьюрет, прижимая тыльную сторону одной руки к открытому рту, застыла с ужасом в глазах. В ответ на вопросительный взгляд Алана она лишь ткнула пальцем в сторону двери в библиотеку. Он направился туда, и она, забежав вперед него, отчаянным жестом показала на открытую дверь оружейной. Алан дошел до двери оружейной, Камилла отставала от него всего на один шаг.
Хрустальная люстра все еще горела. На школьной доске, с которой капитан Эшкрофт недавно стер послание, теперь появилось новое. Белые печатные буквы на черной доске, на фоне черных портретов и черного оружия, словно светились.
"ЧЕЛОВЕК, КОТОРОГО СЛЕДУЕТ ИСКАТЬ, ЛЮБОВНИК МЭДЖ. НАЙДИТЕ ЕГО. НЕ ОТКАЗЫВАЙТЕСЬ ОТ ЕЕ ДОПРОСА. И, ЕСЛИ ВЫ УЗНАЕТЕ ОБ УБИЙСТВЕ, ПРОДОЛЖЕНИЕ ПОСЛЕДУЕТ ЗАВТРА. Я ЕЩЕ НЕ ЗАКОНЧИЛ.
ВСЕГДА В ВАШЕМ РАСПОРЯЖЕНИИ. Н. С.".
Глава 12
Несмотря на благоприятный прогноз погоды, небо над Чарлстоном в субботу утром выглядело мрачным и угрожающим.
В половине десятого Алан проснулся в своей комнате на седьмом этаже отеля «Фрэнсис Марион» от телефонного звонка. Это был доктор Фелл.
В десять часов они позавтракали в кафе, после чего машина Алана отправилась по уже знакомой дороге на остров Джеймс. По дороге говорили мало. Влажные, дымные тучи низко опустились над Мэйнард-Холлом, когда они подъезжали к нему чуть позже одиннадцати.
Янси Бил, в шелковом шарфе, выглядывавшем из открытого ворота рубашки, появился из двери и сошел по парадным ступеням. Он выглядел одновременно и подавленным, и возбужденным.
– Он звонил вам, не так ли? – поинтересовался Янси. – Старый… нет, подождите! Надо перестать называть его Иессеем, и Иудой Маккавеем, и пророком Иезекиилем. И с самого начала это было не очень-то забавно. А теперь, когда папаша Мэйнард мертв, а Мэдж в такой прострации, что доктор не разрешает ей вставать, нужно обладать специфическим чувством юмора, чтобы продолжать изощряться с библейскими именами. Но он ведь позвонил, да?
– Да, он позвонил, – ответил доктор Фелл, – хотя никак не объяснил, чем вызвана подобная срочность. После нашего отъезда еще что-нибудь случилось?
– Но ведь еще перед вашим отъездом здесь была нешуточная суматоха, не так ли?
– Несомненно, но…
Янси поднял изумленную бровь.
– Посмотрим, правильно ли я все понял, – продолжал он. – Вчера вечером, когда некоторые из нас уже легли спать, Мэдж отправилась бродить наверх и снова упала без чувств. Капитан Эшкрофт посадил охранника около ее двери и отправил Валери Хьюрет вниз звонить доктору Уикфилду. Верно?
– Верно, – согласился Алан.
– После того как Валери позвонила доктору, она снова поднялась наверх. Сержант не разрешил ей войти в комнату Мэдж. Даже у Валери не хватило наглости вытащить кого-нибудь из постели, и она не осмелилась подняться в мансарду, когда сержант объяснил ей, что там увлеченно беседуют доктор Фелл и старый Каиафа.
Но этой женщине была нужна хоть какая-то компания. Она снова схватила телефон и позвонила практически всем, кого знала, одному за другим, и продержалась так какое-то время. Последнему, кому она позвонила, не очень-то понравилось, что его будят в час ночи только для того, чтобы спросить, как у него дела, и он послал ее куда подальше.
Валери ушла от телефона, не очень хорошо представляя себе, чем заняться. И она пошла сначала в библиотеку, потом в оружейную. Там она наткнулась на второе послание, написанное рукой призрака большими буквами на школьной доске. Я, кстати, так и не понял, смысла этого послания! Она не видела первое, но это ее добило. Валери потеряла голову и завизжала на весь дом.
К этому времени я проснулся, точнее, мы все проснулись. Вы двое уехали вскоре после этого. Я единственный, кто видел, как капитан Эшкрофт и сержант тащили по черной лестнице это шератоновское бюро. Я пока ничего никому об этом не говорил – у полицейских свои собственные дела. Никто ничего и не заметил, потому что у Валери все еще продолжался припадок в библиотеке.
– Сэр… – начал многозначительно доктор Фелл.
– Чтобы отвадить отсюда эту дамочку, нужно такое, чтобы мало не показалось. Она последняя уехала вчера ночью – сегодня она снова здесь! Ее машина стоит с северной стороны дома, рядом с гаражом с тремя машинами папаши Мэйнарда. Остальные сейчас завтракают, Валери с ними. Капитан Эшкрофт тоже здесь. Он…
– Мистер Бил, – загремел доктор Фелл, – могу я прервать эту много раз пересказанную историю, чтобы повторить мой вопрос? Произошли ли здесь какие-то новые события?
– По сравнению с тем, что уже случилось, – сказал Янси, – нельзя сказать, что это что-то важное. Тем не менее был по крайней мере еще один инцидент, о котором вам стоит услышать. Пойдемте со мной. – И он небрежно двинулся вдоль южной стороны Холла, мимо крыла с библиотекой и оружейной. В середине задней части здания в западном направлении было пристроено небольшое крыло из красного кирпича. Через стеклянные двери, выходящие на террасу, выстланную плитами, была видна обстановка двух современных комнат, напоминавших фойе. Это более новое крыло делило задний сад на две части. Южная сторона, единственная, которую отсюда было видно, уходила вдаль, утопая в буйном цветении. По краям аллеи поднимались кипарисы и плакучие ивы, которые выглядели то романтично, то похоронно, – в зависимости от вашего настроения.
Янси шел, продолжая излагать новости, по песчаной дорожке со скамейками по обе стороны и солнечными часами посредине аллеи.
– Забыл рассказать вам, – говорил он. – Полицейские меня сегодня выпускают. Я могу ехать домой. Ведь я живу в Чарлстоне, и со мной легко связаться, если я кому-нибудь вдруг понадоблюсь. Остальным уехать не разрешили. Но Эшкрофт и компания не могут держать всех здесь вечно. Слушание состоится в понедельник; после этого, может быть, полицейские ищейки смягчатся. Между тем что касается прошлой ночи…
Западная граница сада была отмечена восьмифутовым вечнозеленым кустарником с аркой-проходом в нем. Дальше в конце исхоженной земляной тропки, которая пробивалась сквозь жесткую траву, вероятно, уже сотню лет, вырисовывались десять одноэтажных домиков, по пять с каждой стороны тропинки. В тяжелые старые времена они служили хижинами для невольников. Красный когда-то кирпич выцвел теперь до тусклого розового цвета с белыми пятнами. Над острыми крышами, покрытых неровной красной черепицей, тоже выгоревшей от солнца, огромные деревья склоняли свою листву.
Янси нырнул сквозь проход в кустарнике, сделал еще два шага, потом остановился и повернулся к своим спутникам, следовавшим за ним.
– Вы говорили, – подсказал доктор Фелл, – насчет вчерашнего вечера?
Янси закатил глаза.
– Вчерашнего вечера? – повторил он. – Это было гораздо ближе к двум часам ночи, гораздо ближе. Вы оба давно уехали, Валери тоже уехала. Рип Хиллборо вернулся в постель, чтобы добрать остатки своего прерванного сна; то же самое сделал Боб Крэндалл, который не больно-то покладист, если его все время будить.
Единственные, кто остался, были Камилла Брюс и я. Да, и сержант Дакуорт! После того как он помог великому жрецу отнести это бюро в машину, старина Эшкрофт вновь поставил его стоять на страже у двери Мэдж весь остаток ночи. Камилла сказала мне: «Самое время нам с тобой тоже отправиться обратно в постель, не думаешь?» Я согласился, что пора. Она пошла в свою комнату, которая расположена в задней части дома и выходит на эту сторону, но ровно через секунду она выбежала снова, вопя: «Пожар!»
– Вопя что? – оторопел доктор Фелл.
– Могу я ответить на этот вопрос? – раздался голос Камиллы.
И Камилла, с присущим ей очарованием, ничуть не уменьшившимся в это пасмурное утро, поспешно пролезла через проход в кустарнике. На ней были пушистый свитер бронзового цвета и коричневая юбка, бронзовые чулки и коричневые туфли. Алану почудилось, что в ее поведении что-то изменилось, но он не мог понять – что именно.
– Я не вопила, с вашего позволения, – сказала она. – Мне казалось, я вела себя достаточно сдержанно. Но я выглянула из окна. За самой дальней хижиной справа было видно, что что-то горит. Пламя не было большим, хотя казалось, что оно довольно сильное. Так что я сказала Янси, как говорю вам сейчас…
– Да, мисс Брюс, – поощрил ее капитан Эшкрофт, выныривая из кустарника и величественно выпрямляясь, – вы рассказали остальным; вы рассказали мне; расскажите теперь доктору Феллу. – Он взглянул на Янси. – А вы, молодой человек!..
– Ну! – пожал плечами Янси. – Что мне остается сделать, кроме как исчезнуть отсюда, чем я, похоже, и занимаюсь каждый вечер в течение двух недель? Пойдемте, я покажу, что нашел.
Он зашагал впереди, остальные – следом за ним. Алан держался поблизости от Камиллы, в это утро вообще не смотревшей на него.
Чуть позади самой дальней хижины справа, дверь которой болталась на петлях, словно пьяная, в траве виднелось большое голое пятно. Мусор подтверждал, что здесь когда-то жгли старье, но было здесь и кое-что еще на земле ясно виднелись обуглившиеся и почерневшие остатки свежего костра.
Земля все еще издавала тяжелый, мертвенный запах недавно сожженной ткани, к которому примешивался еще один запах.
– Керосин! – сказал капитан Эшкрофт, выпрямляя плечи. – Как мне сказали, в подвале его целые канистры. Я ошибался! – Он наклонился над мусором и вытащил мятый пук соломы, обгоревший только с одного конца. – В конце концов, это пугало прихватил вовсе не случайный прохожий воришка! Посмотрите сюда! Посмотрите на эти хижины!
Он настежь распахнул дверь ближайшей хижины, сунул туда голову и высунул ее обратно.
– Забросана всяческим барахлом, всем, что только можно себе представить. Старые коробки, сломанная мебель, всякая и всевозможная всячина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44