— Он оглянулся через плечо на оставшиейся позади дом банкира. — Красивой женщине всегда столько лет, сколько она
хочет.
— Вы со всеми так откровенно говорите? — спросила Нора и добавила лукаво: — А по-моему, все люди, у которых здоровый цвет лица, выглядят красивыми.
— Может быть, вы и правы, — отозвался Спорщик, — только вот я знавал одну женщину с чудным цветом лица, но в добавок к этому цвету у нее были крохотные поросячьи глазки и нос картошкой... Да, но красота тоже относительна. Самой красивой женщиной, которую я видел в жизни, была Кэтти Лакросс. Просто ангел во плоти. Она даже в Айлесбурге рисовала ангелов...
— Айлесбург? А где это?.. — рассеянно и несколько обе-скураженно спросила Нора.
— Женская каторжная тюрьма. Она отбывает там двадцать лет за вымогательство и воровство.
На это Норе, конечно, нечего было ответить, а Спорщик продолжал свои речи:
— Могу, не хвастая, сказать, что знаю немало. Еще в детстве я два раза от корки до корки прочел энциклопедию, и вообще для полицейского полезно много знать. Но вот женщины для меня всегда были загадкой... Вы не будете возражать, если я скажу, что вы очень красивы?
Нора, никак не ожидавшая такого крутого поворота, только рассмеялась в ответ.
Лодка неторопливо скользила вниз по реке, и Норе впервые за много месяцев или, может быть, даже лет было беззаботно и спокойно.
— У вас очень красивые глаза, — негромко сказал Лонг. — Не просто красивые, а я бы даже сказал — удивительные.
Нора шутливо погрозила ему пальцем.
— Мастер Лонг, кажется, вы пробуете со мной флиртовать.
— Нет, не пробую. Я просто говорю правду... Скажите, вы помолвлены?
Она медленно покачала головой.
— Это, наверное, странно... Я никогда не была обручена. Лонг глубоко и, как показалось девушке, с облегчением вздохнул.
— Это действительно странно. — И вдруг добавил без всякой связи: — А хотите, я вам покажу лодку этого Шелтона?
Вблизи суденышко выглядело полной развалиной. Облупившаяся краска свисала лохмотьями, сгнившие доски местами были выбиты, трюм наполовину залит водой.
— Здесь у него стоял пресс. — Спорщик открыл дверь каюты. — Идите сюда, только осторожно.
Нора, пригнувшись, последовала за ним. Чиркнула спичка.
— Вот смотрите. — Лонг поднес руку со спичкой к стене каюты.
На деревянной обшивке были вырезаны какие-то значки. В неровном дрожащем свете Нора еле разобрала:
1 июля 1854
9 сентября 1862 6 февраля 1886
11 марта 1892
4 сентября 1896 12 сентября 1898 30 августа 1901 18 июля 1923 1 августа 1924 Против даты 18 июля 1923 года был поставлен небольшой крест.
— Что это такое? — спросила девушка.
— Я думаю, календарь памятных дат Шелтона... Правда, что это за даты, я не знаю, кроме, пожалуй, одной. 18 июля 1923 года Шелтона повесили.
Нора отпрянула назад, и как раз в этот миг погасла спичка. Минуту они стояли з темноте, а потом девушка, охваченная безотчетным ужасом, бросилась из каюты. Лонг выбрался следом за ней.
— Эти даты я открыл в прошлом году, когда купил эту лодку и решил содрать обшивку в каюте.
— Но как же это? — бормотала девушка, которая все не могла прийти в себя. — Он ведь не мог знать дня своей смерти...
— Он и не знал. Я думаю, последние даты приписали уже после того, как Шелтона повесили.
— Но... Но кто же это сделал?
— Его сообщники. Грозная шайка. Нора недоверчиво посмотрела на него.
— Расскажите мне. Я никогда не слышала об этом.
— А о магах и колдунах вы слышали?.. Однако лучше нам отплыть подальше от этого места, а то и у берегов бывают уши.
Когда они отчалили, Нора опасливо оглянулась на густые заросли, которые в этом месте подходили почти к самому берегу.
— Не бойтесь, там никого нет, — будто прочел ее мысли Спорщик. — Но прошлой ночью были... Я протянул в дверях каюты нитку, и сегодня она разорвана.
Сильными ударами весел выгребая вверх по реке, Лонг о чем-то напряженно думал. Нора ни о чем не спрашивала его и смотрела на зелень деревьев, обступивших реку.
— Для того, чтобы вести двойную жизнь, нужно быть очень ловким человеком, — наконец заговорил Лонг. — А у Шелтона было шесть разных жизней. И это только те, о которых знаю я... Был человек, писавший для Чайльдс-мэгэ-зин трогательные истории о собаках, его звали Гринстед Джексон. В Ламбете некий Симон Коле имел маленькую типографию. Некий X. Б. Бирс из Оксфордшира весьма успешно разводил кур и неплохо на этом зарабатывал. А в Темпле один чудак снимал дом и держал моторную лодку. Его знали в округе как Джемса Эванхея... Но все эти люди носили одну и ту же шляпу и ботинки, и в Скотланд-Ярде их знали под одной фамилией Шелтон.
— Он был женат? — спросила девушка, как зачарованная.
— Не знаю. Кажется, нет.
— Но подождите! — вдруг вспомнила Нора. — А последняя дата? 1 августа 1924 года! Ведь сегодня 23 июля!..
— Да, 23 июля, — отозвался Лонг.
— Но что будет 1 августа?
— Этого я тоже не знаю, только догадываюсь... Но я уве-ен, что эта дата каким-то образом связана с Монкфордом...
Лонг замолчал и стал внимательно вглядываться в прибрежные кусты, рука его медленно потянулась к карману пиджака. Нора затаила дыхание и тоже широко раскрытыми глазами смотрела на кусты. Ей временами казалось, что из кустов доносился какой-то странный неясный шум.
Спорщик медленно повернулся и внимательно посмотрел на девушку.
— Никогда не поверю, что Шелтон действовал в одиночку.
Резко развернув лодку, он погнал ее к противоположному берегу.
— Сейчас я хочу вас познакомить с одним интересным человеком. Он живет тоже в Марлоу и является своеобразной достопримечательностью этого городка. Я называю его Геркулесом, хотя, на первый взгляд, о нем такого не скажешь... Да вот и он сам.
Спорщик протянул руку, указывая, и Нора с изумлением заметила, что они плыли прямо к какому-то странному сооружению, раньше скрытому от их взглядов густыми кустами. Обильно остекленный и раскрашенный в яркие цвета дом показался ей нагромождением геометрических фигур, но потом она уловила в нем какую-то странную влекущую гармонию. Но еще более примечательным был обширный цветник, разбитый прямо перед домом. От обилия цветных пятен, часто контрастирующих между собой, рябило в глазах. Посреди всего этого великолепия в полосатом шезлонге полулежал худой человек с длинным болезненным лицом.
— Привет, Крайлей! — крикнул Арнольд, подгребая к берегу.
Человек шевельнулся и, вставив в глаз монокль, посмотрел на прибывших.
— А, это вы, Лонг, рад вас видеть.
— Я хочу познакомить вас с мисс Сандерс, — Спорщик помог девушке выбраться из лодки.
— Очень приятно, — смущенно пробормотал худой человек, поднимаясь из шезлонга. — Джексон Крайлей... Очень приятно.
— Мне кажется, что вы могли бы предложить мисс Сандерс осмотреть ваш цветник, — хитро улыбнулся Спорщик.
— Да, он просто восхитителен, — вздохнула девушка.
— Вообще-то, неплохо, — с неохотой согласился хозяин. — У меня хороший садовник... Если хотите, рвите любые цветы...
Он вяло махнул рукой и вновь опустился в шезлонг.
— Ну, как он вам? — спросил Спорщик девушку, когда они отошли на несколько шагов.
— Он, кажется, очень устал от какой-то трудной работы...
— Да уж, — усмехнулся Спорщик. — Только эта усталость у него, по-моему, с самого рождения,.. Я до сих пор не пойму, что заставило его тогда броситься за Шелтоном. Но, в общем-то, милый чудак, и Монкфорд его любит...
Они побродили еще немного по цветнику и вернулись на берег, где Крайлей в это время как раз очень мило о чем-то беседовал с дамой, сидевшей в маленьком ялике, подошедшем совсем близко к берегу. Увидев подошедших, дама, казалось, смутилась и, повернув от берега, стала выгребать на
середину реки.
— Не понимаю, — пожимая плечами, жаловался Край-лей. — Она спрашивала, нельзя ли ей с друзьями в четверг посмотреть мой сад... Но, извините, тут же не проходной
двор...
Сообразив, что сказал бестактность, Крайлей замялся.
— Ничего, все в порядке, — рассмеялась Нора. — Но у вас на самом деле прекрасный сад.
Спорщик вызвался проводить девушку на вокзал и по дороге успел расспросить ее о том, как она попала к мисс Ре-вельсток и где работала до этого. Его очень заинтересовало, что Нора знала три языка.
— Наверное, один из них датский? — неожиданно спросил он, когда они уже вышли на платформу.
— Почему именно датский? — девушка недоуменно пожала плечами. — Немецкий, французский, итальянский и немного испанский.
Спорщик, ничего не отвечая, чуть загадочно смотрел на девушку, а когда поезд тронулся, неожиданно вскочил в купе.
— Что вы делаете? — вскричала Нора.
— Не бойтесь, — успокоил ее Спорщик. — Просто хочу сыграть шутку с одним человеком... Понимаете, он из Скотланд-Ярда и имеет привычку исподтишка наблюдать за мной. Сейчас он едет в служебном купе, а там есть такое специальное окошко, чтоб смотреть вдоль поезда... Вообще, хочу вам сказать, что мои коллеги по службе не очень-то верят в существование Грозной шайки и посмеиваются при случае надо мной. А вот теперь и я хочу посмеяться...
Лонг не договорил. Послышался щелчок и звон разбитого стекла. Спорщик схватил ничего не понимавшую Нору и пригнул ее голову к сиденью. Откуда-то сверху посыпались мелкие щепки.
— Неплохо сработано, — пробормотал Спорщик и очень серьезно посмотрел на поднявшую к нему лицо девушку. — Однако держу пари, что человек, сделавший этот выстрел, уже мертв.
Едва поезд поравнялся с платформой ближайшей станции, Лонг выпрыгнул из купе на перрон и на ходу крикнул Норе Сандрес:
— Сожалею, но строчно должен вернуться!.. Не сердитесь на меня, ради Бога! Вы мне очень нравитесь!..
Он еще увидел, как Нора принужденно улыбнулась и укоризненно покачала головой. Но Спорщик уже спешил к стоянке такси.
Стреляли, как оказалось, от небольшого домика, расположенного рядом с насыпью. В этом домике жили наездами железнодорожные рабочие, когда ремонтировали путь на этом участке. Сразу за домом начиналось овсяное поле, куда и направился Спорщик вместе с прибывшим из Борн-эн-да вахмистром.
Прямо посреди поля они наткнулись на небольшой пруд, скорее похожий на крупную лужу, берега которого поросли хилым кустарником. Здесь, среди примятой сорной травы, и лежал труп неизвестного, неряшливо и бедно одетого мужчины.
— Ему выстрелили в спину, — проговорил Спорщик, склонившись над трупом. — Знакомый почерк... А ну-ка, что это такое?
Вахмистр подал ему потрепанную записную книжку, которую подобрал в траве. Лонг медленно перелистывал страницы, пока его не заинтересовала одна карандашная запись.
"Третий вагон от локом. Втор. окно. Не стр., если у окна дев" .
Лонг просмотрел книжку до конца, но больше ничего не нашел. На последней странице стояло имя: Джо Ганфорд и два адреса: один в Эссексе, другой в Лондоне.
— Пунктуальный был, негодяй, — пробормотал Лонг и огляделся.
На одном из отдаленных холмов он заметил отчетливые солнечные вспышки. Кто-то подавал сигналы зеркалом. Спорщик покачал головой и выругался.
В Беконсфильдской полиции, где он появился часом позднее, ему, естественно, сказали, что помочь ничем не могут, и на его слова, что преступники были на автомобиле, ответили, что здесь по дороге ежечасно проезжает с десяток ав-
томобилей, и, скорее всего, преступники уже благополучно скрылись.На следующее утро в лондонских газетах появилась заметка такого содержания:
"Некая организация может предлагать хорошим стрелкам из отставных военных высокое вознаграждение за определенного сорта услуги. Хотим сразу предупредить, что услуги эти противозаконны и преступны. Поэтому предлагаем всем лицам, получившим подобные предложения, явиться в Скотланд-Ярд к инспектору Лонгу" .
Джексон Крайлей, получив газету с этим объявлением, внимательно прочел его и пошел звонить по телефону. Ожидая, пока соединят, он нетерпеливо подергивал себя за
ус.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
хочет.
— Вы со всеми так откровенно говорите? — спросила Нора и добавила лукаво: — А по-моему, все люди, у которых здоровый цвет лица, выглядят красивыми.
— Может быть, вы и правы, — отозвался Спорщик, — только вот я знавал одну женщину с чудным цветом лица, но в добавок к этому цвету у нее были крохотные поросячьи глазки и нос картошкой... Да, но красота тоже относительна. Самой красивой женщиной, которую я видел в жизни, была Кэтти Лакросс. Просто ангел во плоти. Она даже в Айлесбурге рисовала ангелов...
— Айлесбург? А где это?.. — рассеянно и несколько обе-скураженно спросила Нора.
— Женская каторжная тюрьма. Она отбывает там двадцать лет за вымогательство и воровство.
На это Норе, конечно, нечего было ответить, а Спорщик продолжал свои речи:
— Могу, не хвастая, сказать, что знаю немало. Еще в детстве я два раза от корки до корки прочел энциклопедию, и вообще для полицейского полезно много знать. Но вот женщины для меня всегда были загадкой... Вы не будете возражать, если я скажу, что вы очень красивы?
Нора, никак не ожидавшая такого крутого поворота, только рассмеялась в ответ.
Лодка неторопливо скользила вниз по реке, и Норе впервые за много месяцев или, может быть, даже лет было беззаботно и спокойно.
— У вас очень красивые глаза, — негромко сказал Лонг. — Не просто красивые, а я бы даже сказал — удивительные.
Нора шутливо погрозила ему пальцем.
— Мастер Лонг, кажется, вы пробуете со мной флиртовать.
— Нет, не пробую. Я просто говорю правду... Скажите, вы помолвлены?
Она медленно покачала головой.
— Это, наверное, странно... Я никогда не была обручена. Лонг глубоко и, как показалось девушке, с облегчением вздохнул.
— Это действительно странно. — И вдруг добавил без всякой связи: — А хотите, я вам покажу лодку этого Шелтона?
Вблизи суденышко выглядело полной развалиной. Облупившаяся краска свисала лохмотьями, сгнившие доски местами были выбиты, трюм наполовину залит водой.
— Здесь у него стоял пресс. — Спорщик открыл дверь каюты. — Идите сюда, только осторожно.
Нора, пригнувшись, последовала за ним. Чиркнула спичка.
— Вот смотрите. — Лонг поднес руку со спичкой к стене каюты.
На деревянной обшивке были вырезаны какие-то значки. В неровном дрожащем свете Нора еле разобрала:
1 июля 1854
9 сентября 1862 6 февраля 1886
11 марта 1892
4 сентября 1896 12 сентября 1898 30 августа 1901 18 июля 1923 1 августа 1924 Против даты 18 июля 1923 года был поставлен небольшой крест.
— Что это такое? — спросила девушка.
— Я думаю, календарь памятных дат Шелтона... Правда, что это за даты, я не знаю, кроме, пожалуй, одной. 18 июля 1923 года Шелтона повесили.
Нора отпрянула назад, и как раз в этот миг погасла спичка. Минуту они стояли з темноте, а потом девушка, охваченная безотчетным ужасом, бросилась из каюты. Лонг выбрался следом за ней.
— Эти даты я открыл в прошлом году, когда купил эту лодку и решил содрать обшивку в каюте.
— Но как же это? — бормотала девушка, которая все не могла прийти в себя. — Он ведь не мог знать дня своей смерти...
— Он и не знал. Я думаю, последние даты приписали уже после того, как Шелтона повесили.
— Но... Но кто же это сделал?
— Его сообщники. Грозная шайка. Нора недоверчиво посмотрела на него.
— Расскажите мне. Я никогда не слышала об этом.
— А о магах и колдунах вы слышали?.. Однако лучше нам отплыть подальше от этого места, а то и у берегов бывают уши.
Когда они отчалили, Нора опасливо оглянулась на густые заросли, которые в этом месте подходили почти к самому берегу.
— Не бойтесь, там никого нет, — будто прочел ее мысли Спорщик. — Но прошлой ночью были... Я протянул в дверях каюты нитку, и сегодня она разорвана.
Сильными ударами весел выгребая вверх по реке, Лонг о чем-то напряженно думал. Нора ни о чем не спрашивала его и смотрела на зелень деревьев, обступивших реку.
— Для того, чтобы вести двойную жизнь, нужно быть очень ловким человеком, — наконец заговорил Лонг. — А у Шелтона было шесть разных жизней. И это только те, о которых знаю я... Был человек, писавший для Чайльдс-мэгэ-зин трогательные истории о собаках, его звали Гринстед Джексон. В Ламбете некий Симон Коле имел маленькую типографию. Некий X. Б. Бирс из Оксфордшира весьма успешно разводил кур и неплохо на этом зарабатывал. А в Темпле один чудак снимал дом и держал моторную лодку. Его знали в округе как Джемса Эванхея... Но все эти люди носили одну и ту же шляпу и ботинки, и в Скотланд-Ярде их знали под одной фамилией Шелтон.
— Он был женат? — спросила девушка, как зачарованная.
— Не знаю. Кажется, нет.
— Но подождите! — вдруг вспомнила Нора. — А последняя дата? 1 августа 1924 года! Ведь сегодня 23 июля!..
— Да, 23 июля, — отозвался Лонг.
— Но что будет 1 августа?
— Этого я тоже не знаю, только догадываюсь... Но я уве-ен, что эта дата каким-то образом связана с Монкфордом...
Лонг замолчал и стал внимательно вглядываться в прибрежные кусты, рука его медленно потянулась к карману пиджака. Нора затаила дыхание и тоже широко раскрытыми глазами смотрела на кусты. Ей временами казалось, что из кустов доносился какой-то странный неясный шум.
Спорщик медленно повернулся и внимательно посмотрел на девушку.
— Никогда не поверю, что Шелтон действовал в одиночку.
Резко развернув лодку, он погнал ее к противоположному берегу.
— Сейчас я хочу вас познакомить с одним интересным человеком. Он живет тоже в Марлоу и является своеобразной достопримечательностью этого городка. Я называю его Геркулесом, хотя, на первый взгляд, о нем такого не скажешь... Да вот и он сам.
Спорщик протянул руку, указывая, и Нора с изумлением заметила, что они плыли прямо к какому-то странному сооружению, раньше скрытому от их взглядов густыми кустами. Обильно остекленный и раскрашенный в яркие цвета дом показался ей нагромождением геометрических фигур, но потом она уловила в нем какую-то странную влекущую гармонию. Но еще более примечательным был обширный цветник, разбитый прямо перед домом. От обилия цветных пятен, часто контрастирующих между собой, рябило в глазах. Посреди всего этого великолепия в полосатом шезлонге полулежал худой человек с длинным болезненным лицом.
— Привет, Крайлей! — крикнул Арнольд, подгребая к берегу.
Человек шевельнулся и, вставив в глаз монокль, посмотрел на прибывших.
— А, это вы, Лонг, рад вас видеть.
— Я хочу познакомить вас с мисс Сандерс, — Спорщик помог девушке выбраться из лодки.
— Очень приятно, — смущенно пробормотал худой человек, поднимаясь из шезлонга. — Джексон Крайлей... Очень приятно.
— Мне кажется, что вы могли бы предложить мисс Сандерс осмотреть ваш цветник, — хитро улыбнулся Спорщик.
— Да, он просто восхитителен, — вздохнула девушка.
— Вообще-то, неплохо, — с неохотой согласился хозяин. — У меня хороший садовник... Если хотите, рвите любые цветы...
Он вяло махнул рукой и вновь опустился в шезлонг.
— Ну, как он вам? — спросил Спорщик девушку, когда они отошли на несколько шагов.
— Он, кажется, очень устал от какой-то трудной работы...
— Да уж, — усмехнулся Спорщик. — Только эта усталость у него, по-моему, с самого рождения,.. Я до сих пор не пойму, что заставило его тогда броситься за Шелтоном. Но, в общем-то, милый чудак, и Монкфорд его любит...
Они побродили еще немного по цветнику и вернулись на берег, где Крайлей в это время как раз очень мило о чем-то беседовал с дамой, сидевшей в маленьком ялике, подошедшем совсем близко к берегу. Увидев подошедших, дама, казалось, смутилась и, повернув от берега, стала выгребать на
середину реки.
— Не понимаю, — пожимая плечами, жаловался Край-лей. — Она спрашивала, нельзя ли ей с друзьями в четверг посмотреть мой сад... Но, извините, тут же не проходной
двор...
Сообразив, что сказал бестактность, Крайлей замялся.
— Ничего, все в порядке, — рассмеялась Нора. — Но у вас на самом деле прекрасный сад.
Спорщик вызвался проводить девушку на вокзал и по дороге успел расспросить ее о том, как она попала к мисс Ре-вельсток и где работала до этого. Его очень заинтересовало, что Нора знала три языка.
— Наверное, один из них датский? — неожиданно спросил он, когда они уже вышли на платформу.
— Почему именно датский? — девушка недоуменно пожала плечами. — Немецкий, французский, итальянский и немного испанский.
Спорщик, ничего не отвечая, чуть загадочно смотрел на девушку, а когда поезд тронулся, неожиданно вскочил в купе.
— Что вы делаете? — вскричала Нора.
— Не бойтесь, — успокоил ее Спорщик. — Просто хочу сыграть шутку с одним человеком... Понимаете, он из Скотланд-Ярда и имеет привычку исподтишка наблюдать за мной. Сейчас он едет в служебном купе, а там есть такое специальное окошко, чтоб смотреть вдоль поезда... Вообще, хочу вам сказать, что мои коллеги по службе не очень-то верят в существование Грозной шайки и посмеиваются при случае надо мной. А вот теперь и я хочу посмеяться...
Лонг не договорил. Послышался щелчок и звон разбитого стекла. Спорщик схватил ничего не понимавшую Нору и пригнул ее голову к сиденью. Откуда-то сверху посыпались мелкие щепки.
— Неплохо сработано, — пробормотал Спорщик и очень серьезно посмотрел на поднявшую к нему лицо девушку. — Однако держу пари, что человек, сделавший этот выстрел, уже мертв.
Едва поезд поравнялся с платформой ближайшей станции, Лонг выпрыгнул из купе на перрон и на ходу крикнул Норе Сандрес:
— Сожалею, но строчно должен вернуться!.. Не сердитесь на меня, ради Бога! Вы мне очень нравитесь!..
Он еще увидел, как Нора принужденно улыбнулась и укоризненно покачала головой. Но Спорщик уже спешил к стоянке такси.
Стреляли, как оказалось, от небольшого домика, расположенного рядом с насыпью. В этом домике жили наездами железнодорожные рабочие, когда ремонтировали путь на этом участке. Сразу за домом начиналось овсяное поле, куда и направился Спорщик вместе с прибывшим из Борн-эн-да вахмистром.
Прямо посреди поля они наткнулись на небольшой пруд, скорее похожий на крупную лужу, берега которого поросли хилым кустарником. Здесь, среди примятой сорной травы, и лежал труп неизвестного, неряшливо и бедно одетого мужчины.
— Ему выстрелили в спину, — проговорил Спорщик, склонившись над трупом. — Знакомый почерк... А ну-ка, что это такое?
Вахмистр подал ему потрепанную записную книжку, которую подобрал в траве. Лонг медленно перелистывал страницы, пока его не заинтересовала одна карандашная запись.
"Третий вагон от локом. Втор. окно. Не стр., если у окна дев" .
Лонг просмотрел книжку до конца, но больше ничего не нашел. На последней странице стояло имя: Джо Ганфорд и два адреса: один в Эссексе, другой в Лондоне.
— Пунктуальный был, негодяй, — пробормотал Лонг и огляделся.
На одном из отдаленных холмов он заметил отчетливые солнечные вспышки. Кто-то подавал сигналы зеркалом. Спорщик покачал головой и выругался.
В Беконсфильдской полиции, где он появился часом позднее, ему, естественно, сказали, что помочь ничем не могут, и на его слова, что преступники были на автомобиле, ответили, что здесь по дороге ежечасно проезжает с десяток ав-
томобилей, и, скорее всего, преступники уже благополучно скрылись.На следующее утро в лондонских газетах появилась заметка такого содержания:
"Некая организация может предлагать хорошим стрелкам из отставных военных высокое вознаграждение за определенного сорта услуги. Хотим сразу предупредить, что услуги эти противозаконны и преступны. Поэтому предлагаем всем лицам, получившим подобные предложения, явиться в Скотланд-Ярд к инспектору Лонгу" .
Джексон Крайлей, получив газету с этим объявлением, внимательно прочел его и пошел звонить по телефону. Ожидая, пока соединят, он нетерпеливо подергивал себя за
ус.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18