Ему казалось, что сейчас он мог свернуть любую гору, даже Фудзияму.
Слезы, катившиеся из глаз Мэри, уже сделали мокрым его свитер.
– Прости, прости меня, Олежка. Мне очень плохо без тебя. Я никогда больше не буду так себя вести. И спиртное тоже… не буду пить. Прости…, – она еще сильнее прижалась к нему.
Так они стояли несколько минут прямо у самой двери, не решаясь разжать свои объятия, боясь выпустить из рук свое счастье.
Наконец, Олег первым ослабил хватку.
– Всё хорошо. Не плачь, – он взял ее руку и, как маленькую девочку, повел в холл из прихожей. Посадив её рядом с собой на кровать, он погладил её по щеке и, заглянув в глаза, спокойно спросил:
– Ты остаёшься?
– Да, – выдохнула она.
– Ты веришь мне, что с нами ничего не случится?
– Верю, – Мэри прижала его ладонь к своей щеке.
Так и сидели они друг напротив друга, счастливые и несчастные одновременно.
61
Журналист газеты «Асахи Симбун» Татцуо Нагаи только сутки не был в Саппоро, а уже столько всего произошло. Дерзкое убийство в чайном доме «Сакура», труп предполагаемого киллера в брошенной автомашине. И самое главное, – вокруг всех этих убийств мелькало имя русского журналиста Олега Умелова.
Сев за свой редакционный компьютер, Нагаи задумался.
Ему было тридцать два года. Для многих журналистов это возраст расцвета их творческой деятельности. Татцуо Нагаи не был исключением. Его считали успешным репортером.
Прошлой весной, его как лучшего специалиста отправили в Германию, в качестве делегата международного конгресса «Журналисты – открытый мир». Именно там он и познакомился с Олегом Умеловым. Тогда вокруг его имени разгорался нешуточный скандал. В отношении Умелова в России было выдвинуто обвинение в шпионаже. Естественно, все участники конгресса приняли сторону коллеги. После конгресса Татцуо Нагаи на какое-то время, выпустил его из поля зрения.
А через три месяца после его возвращения в Японию, в редакцию позвонил Умелов из популярного российского еженедельника «Особо секретно». С этого момента между ними начался диалог, который закончился приездом русского журналиста в Японию.
Теперь, когда в течение нескольких дней произошло сразу три убийства, Татцуо Нагаи понял, что тема, которую вел Умелов, была очень интересной и опасной одновременно.
До сегодняшнего утра, Нагаи думал, что он сможет провести параллельно с русским коллегой свое собственное журналистское расследование. Но последние события показали, что он просто обязан был проинформировать обо всем свое непосредственное руководство.
Связавшись с шефом по телефону внутренней связи, Татцуо Нагаи отправился к нему, для обсуждения дальнейших действий.
Его шеф был на пятнадцать лет старше. Невысокий подтянутый мужчина с короткой стрижкой и легкой сединой на висках. Звали его Ташуо Оказаки.
Выслушав своего подчиненного, он немного посидел в задумчивости, а затем ответил:
– Это хорошо, что вы проинформировали меня. Пожалуйста, продолжайте свои действия. Оказывайте русскому журналисту любую помощь. Но, лично ежедневно докладывайте мне обо всем.
Татцуо Нагаи почтительно поклонился.
– Что вы хотите предпринять в ближайшие сутки? – Оказаки взял шариковую ручку со стола.
– Я планирую встретиться с Умеловым сегодня вечером и сообщить ему результаты своей поездки в Отару. Если русский журналист изъявит желание продолжить расследование, то нам придется выехать с ним на горячие источники в Онсен Соункё. Потому что я вчера узнал интересную информацию от человека, работавшего в рыболовецкой компании, о которой говорил Умелов. Я выяснил, что основной свидетель, который мог бы пролить свет на ту давнюю историю – это бывший радист с филиппинской шхуны, арестованной советскими пограничниками у берегов Онекотана. Сейчас этот человек является служащим на канатной дороге курорта Онсен Соункё, – закончил Татцуо Нагаи, ожидая дальнейших указаний.
– Тогда вам необходимо получить дополнительные средства для представительских расходов. Работа – есть работа. Ведь мы в первую очередь гостеприимные хозяева, а русский журналист – наш гость. Поэтому, напишите мне докладную записку на выделение дополнительных денежных средств, и мы сразу же переведём их вам на корпоративную карту.
– Благодарю Вас, – журналист, поклонившись, вышел из кабинета своего шефа.
Ташуо Оказаки подождал, пока закроется дверь за журналистом. Включив ноутбук, он сразу же начал писать подробнейший отчет о том, что узнал от своего подчиненного.
Через час документ был закончен и отправлен по электронной почте в Токио. Получателем этого сообщения был сотрудник Информационно-Исследовательского Бюро при кабинете министров, господин Сиро Фудзита.
62
Хотя Олег внутренне ждал этого звонка, но, тем не менее, он прозвучал неожиданно.
– Слушаю, – Умелов прижал трубку к уху.
– Добрый день, господин Нагаи, – Олег знаком попросил Мэри подойти ближе.
– Предложи ему, чтобы он приехал к нам в отель, – Умелов передал телефон Марии.
Она взяла трубку и, поприветствовав японского журналиста, пригласила его в Саппоро Гранд отель.
Выслушав короткий ответ, Мэри удивленно повела бровью.
– Он говорит, что уже приехал и ожидает нас внизу.
– Скажи ему, что мы сейчас спустимся.
Приведя себя в порядок, Умелов с Марией быстро спустились в холл отеля.
Японец стоял у стойки рецепшн. Увидев русскую пару, он заулыбался и поспешил им навстречу.
– Добрый день, мисс Корн и господин Умелов. Рад вас видеть.
Олег пожал руку своему японскому коллеге и, осмотревшись в холле, предложил пройти в зал ресторана, тем более, что в это время, там почти никого не было.
– У меня для вас хорошие новости, господин Умелов, – начал Татцуо Нагаи, расположившись за небольшим столиком.
– Я встретился в Отару с человеком, который работал в интересующей вас рыболовецкой компании. На Хоккайдо ею руководил некий китаец Лео Чен. Человек, которого я нашёл, работал у него простым рыбаком на одной из шхун. Он не знает, для чего на самом деле использовались шхуны, но догадывался, что рыболовство было только прикрытием, для чего-то более важного. Ещё он добавил, что рыбаки, под страхом увольнения обязаны были молчать, о том, чем они занимались. Кроме того, он сказал, что владельцем компании был некий американец Фил Боттон. Летом восемьдесят пятого года, компания арендовала филиппинское судно, хотя сама на тот момент имела пять судов, – Нагаи прервался, давая возможность Марии перевести Умелову смысл сказанного.
Олег внимательно слушал Мэри, боясь пропустить что-либо важное.
Увидев, что девушка закончила перевод, японец продолжил:
– Летом восемьдесят пятого года он был на одной из шхун в районе четвертого Курильского пролива, между российскими островами Онекотан и Парамушир. По его словам, их судно маневрировало в опасной близости к государственной границе Советов, как будто провоцируя власти. Их даже начал преследовать советский пограничный корабль, но потом он резко изменил курс и ушел на юг.
Только потом стало известно, что у советского острова Онекотан была задержана филиппинская шхуна, арендованная этой рыболовецкой компанией. На ее борту должен был находиться тот самый китаец Лео Чен. Что потом случилось, рыбак не знает. Но те, кто был в то время на шхуне, потом вернулись в Японию и рассказали, что во время задержания погиб капитан и китаец. Единственным, кто не вернулся из СССР, был радист Митсуо Ковато, осуждённый советскими властями. Его отправили отбывать наказание куда-то вглубь страны, – журналист снова прервался, чтобы Мэри успела перевести Умелову сказанное.
Дождавшись перевода, он продолжил:
– Четыре года назад Митсуо Ковато вернулся в Японию из русского лагеря. Он устроился техником на канатную дорогу в курортном поселке Онсен Соункё. Рыбак, с которым я встречался, ездил туда с семьёй в прошлом году. Там он и увидел бывшего радиста. Он сказал, что только Митсуо Ковато знает, как погибли капитан и китаец, а также дальнейшую судьбу филиппинской шхуны.
Умелов выслушал перевод и сразу же задал вопрос:
– А что случилось с американцем – владельцем компании?
Нагаи понимающе кивнул головой.
– Он улетел в США, как только получил известие о задержании шхуны у советского острова. С тех пор о нем ничего не было слышно.
Олег тоже понимающе кивнул головой.
– А какова судьба самой рыболовецкой компании?
Татцуо Нагаи, выслушав Мэри, ответил:
– В тот же год она разорилась, так как ни директора, ни владельца компании местные власти не нашли.
Олег вопросительно взглянул на Мэри.
– Ты поедешь со мной? – с надеждой спросил он.
Она хлопнула ресницами.
– Конечно. Куда ты, туда и я.
Умелов улыбнулся.
– Спроси у господина Нагаи, как можно добраться до этого горного курорта, – Олег хотел выговорить сложное японское название, но так и не решился.
Выслушав перевод Мэри, японец расплылся в улыбке.
– Если вы готовы выехать завтра в восемь утра, то я буду рад составить компанию в качестве гида и переводчика. Тем более, у меня есть поручение от руководства нашей газеты «Асахи симбун»– показать вам красоту японской природы.
Мария широко улыбнулась японцу и, повернувшись к Олегу, пересказала просьбу Татцуо Нагаи.
Умелов с радостью согласился. Тем более, он не представлял, как найти общий язык с этим бывшим радистом.
– Во сколько нам надо быть на железнодорожной станции Саппоро?
Японец положил перед ними буклет с расписаниями поездов, следующих от их станции и, обведя ручкой нужную цифру, ответил:
– Поезд отходит ровно в восемь. В семь тридцать я буду ждать вас в вестибюле отеля возле стойки рецепшн. Далее мы идем до железнодорожной станции. Эта прогулка займет не более пятнадцати минут. Покупаем в автоматах комбинированные билеты. Садимся в поезд и через восемьдесят минут выходим на станции Асакикава. Потом на автобусе едем до Онсен Соункё. А там – уже по обстановке. Поскольку вы наши гости, то все расходы на проезд и питание редакция берет на себя.
Олег не стал возражать. Он поднялся из-за стола и, поблагодарив коллегу, проводил его к выходу из отеля.
Затем, они с Марией вернулись в свой номер и, приняв вместе теплый душ, уже не выпускали друг друга из объятий до самого утра.
63
Вместо будильника, который Олег благоразумно завел на шесть тридцать, неожиданно зазвонил телефон. Быстро вскочив, он подбежал к консоли и, сняв трубку, хрипло прошептал:
– Слушаю.
– Привет, пропащий, – из трубки раздался знакомый тембр голоса.
– Игорь, ты что ли?
– Ну, а кто же. Ты что там, не проснешься никак?
– Подожди секунду. Я хоть трусы надену, – Олег положил трубку на столешницу и, замотавшись большим белым полотенцем, сел на стул.
– Ты что так рано? – в полголоса поинтересовался Умелов.
– Это у кого как. У нас, например, в Москве, сейчас полночь. Я что ли тебя разбудил? – голос Мальцева был удивленным.
– А сам-то как думаешь? В шесть часов это нормально?
Игорь на мгновение замолчал, видимо, считая часовые пояса.
– Точно. Извини, брат. Я же с Петропавловском-Камчатским перепутал. Ну, все равно. Раз уж проснулся, тогда слушай. Можешь даже записывать.
– Подожди секунду, – Олег быстро нашарил свою сумку и, вытащив из неё большой ежедневник, приготовился конспектировать.
– Давай. Я слушаю.
– Сегодня утром твое письмо пришло. А днем я у вас в редакции был. Кстати, привет тебе от всей вашей честной компании. Так вот, Холмогорова мне очень много информации передала по твоему запросу. Тебе как лучше, сейчас рассказать или заказным письмом отправить?
– Нет. Давай, сейчас все вываливай.
– Тогда наберись терпения и слушай.
Мальцев начал свой рассказ.
Умелов быстро конспектировал услышанное, иногда переспрашивая японские имена и фамилии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34