Она ответила не сразу.
— Эдна Сноу была нашей экономкой. Но вы же не думаете, что Фриц...
Она замолчала, не в состоянии окончить вопрос.
— Нам очень помогло бы, если бы вы поехали с нами поговорить с Фрицем и его матерью.
— Хорошо, я поеду.
Мы выехали на дорогу, словно погребальная процессия. Возглавляла ее миссис Броудхаст в своем «Кадиллаке». За ней в зеленом «Мерседесе» ехали мы с Джин. Замыкал процессию Килси за рулем фургончика.
Проезжая мимо ящика на перекрестке, я осмотрелся. Ветер метал искры со склона каньона и они опускались на деревья за домом, словно экзотические птицы, занимающие место улетевших живых.
Глава 8
Квартал вилл, называвшийся Каньоном Истейтс, практически полностью обезлюдел. Лишь на нескольких крышах еще виднелись мужчины с шлангами в руках и выражением упрямства на лицах. В конце каньона, на перекрестке двух дорог, миссис Броудхаст свернула направо. Здесь застройка неожиданно совсем изменилась. Возле края дороги стояли негритянские и индейские дети, глядя на нас, как на иностранцев. Миссис Сноу обитала на улочке, образованной старыми белыми домиками, довольно симпатичными среди цветущих Мы с Килси и миссис Броудхаст подошли к одному из домиков, Джин осталась в машине.
— Это выше моих сил, — сказала она.
Миссис Сноу оказалась подвижной седоволосой женщиной в строгом черном платье, словно она оделась к нашему приходу. Из-за стекол очков без оправы смотрели темные глаза, пряча беспокойство за твердостью взгляда.
— Миссис Броудхаст? Что привело вас ко мне? — она продолжала без перерыва, словно и не хотела услыхать ответ на свой вопрос. — Я очень рада. Входите, прошу вас.
Входная дверь вела просто в скромную комнатку. Миссис Броудхаст представила нас, но миссис Сноу даже не взглянула в нашу сторону, словно игнорируя наше присутствие. Все ее внимание было сосредоточено на миссис Броудхаст.
— Чем вас угостить? Не хотите ли чашечку чаю?
— Нет, благодарю вас. А где Фриц?
— Наверное, в своей комнате. Бедный мальчик не совсем хорошо себя чувствует...
— Фриц уже давно не мальчик, — сказала миссис Броудхаст.
— В эмоциональном смысле он ребенок, — поправила мать. — Доктор говорит, что эмоционально он недоразвит...
Она глянула на нас с Килси, словно проверяя, дошло ли до нас сказанное. Похоже было, что она собирается защищать сына, настаивая на его невменяемости.
— Пригласите его сюда, будьте добры, — сказала миссис Броудхаст.
— В таком состоянии он не бывает на людях. Он совсем выбит из равновесия.
— Чем же?
— Пожаром. Он с детства боится огня, — она снова изучающе оглядела нас с Килси. — Вы из полиции, господа?
— Не совсем, — ответил я. — Я детектив, а мистер Килси из лесной охраны. Он устанавливает причины пожара.
— Понимаю, — ее худое тело сжалось, сделавшись при этом словно бы тяжелее, массивней. — Я не знаю, во что замешан Фредерик, но я могу уверить вас, господа, что он абсолютно невиновен.
— А разве он во что-то замешан? — спросил Килси.
— Это, думаю, известно вам, иначе вы бы не пришли сюда. Мне это не известно.
— Так почему же вы решили, что он во что-то замешан?
— Я забочусь о нем уже тридцать пять лет.
Ее глаза ушли вглубь, словно она просматривала все эти годы и все делишки сына. Миссис Броудхаст встала.
— Мы теряем время. Если вы не пригласите его сюда, мы поговорим с ним в его комнате. Мне нужно знать, где мой внук!
— Ронни? — сгорбленная женщина явно заволновалась. — А что с ним случилось?
— Он исчез. А Стенли мертв. Кто-то закопал его моей собственной лопатой.
Миссис Сноу прижала пальцы к губам. В средний палец, словно шрам, вросло золотое обручальное кольцо.
— Закопал? В саду?
— Нет. Наверху каньона.
— И вы думаете, что это Фредерик?!
— Я не знаю.
Я счел необходимым вмешаться.
— Мы рассчитывали, что ваш сын, миссис, мог бы что-нибудь рассказать нам на эту тему.
— Понимаю... — ее лицо внезапно прояснилось, словно лампочка за секунду до того, как перегореть. — Я спрошу его. Меня он не боится и я смогу добиться от него намного больше, чем кто-либо посторонний.
Миссис Броудхаст покачала головой и двинулась к двери в глубине комнаты. Миссис Сноу вскочила, словно танцовщица, чтобы преградить ей путь. Прижавшись спиной к двери, она быстро проговорила:
— Я прошу вас не входить в его комнату. Там не убрано, а Фредерик сейчас избегает людей. Он в очень плохом состоянии.
— Стенли тоже, — в горле миссис Броудхаст что-то клокотало. — Мы все в очень плохом состоянии!
Она вдруг закачалась, уже не впервые, и чуть не потеряла равновесия.
Ее губы растянулись в полуусмешке, словно она смеялась над нами. Миссис Сноу, переменчивая и подвижная, словно ртуть, моментально оказалась рядом с ней. Она подхватила ее под локоть и усадила в удобное кресло на колесиках.
— Вы плохо чувствуете себя, — проговорила она. — Это неудивительно, если все, о чем вы сказали, правда. Я принесу воды. А может, все-таки чашечку чая?
В ее голосе звучала искренняя тревога, но я не мог избавиться от впечатления, что мы имеем дело с непревзойденной притворщицей. Она могла бы и неделю водить нас за нос, если бы мы стали играть в ее игры.
Я вышел в кухню и окликнул ее сына по имени. Из-за дверей в глубине долетел приглушенный ответ. Постучав, я заглянул внутрь. В первую минуту я рассмотрел только узкую полоску солнца, проникающую сквозь опущенные жалюзи. Потом я разглядел садовника, свернувшегося, подогнув ноги, в дальнем конце металлической кровати. Он так сжался, словно хотел стать невидимым.
— Прости, что потревожил тебя, Фриц.
— Не за что... — раздраженно ответил он.
Я сел в ногах кровати лицом к нему.
— Это ты утром принес мотыгу и лопату наверх каньона?
— Наверх каньона? — повторил он.
— Да, к охотничьему домику. Ты принес?
Он задумался, прежде чем ответить.
— Не-ет...
— А ты знаешь, кто принес?
— Не-ет...
Но он отвел от меня глаза. Лгать не умел. В дверях неслышно появился Килси. Его широкое лицо было лишено выражения, словно он ждал чего-то.
— Лопатой и мотыгой, — сказал я Фрицу, — похоронили Броудхаста. Если ты знаешь, кто их принес наверх, то, скорей всего, знаешь, кто убил Стенли.
Он так быстро и панически закрутил головой, что его лицо расплылось белым пятном.
— Он сам их взял, когда пришел за ключом. Взял и сунул в машину.
— Это точно, Фриц?
— Ей Богу!
Он начертил пальцем крест на своей груди.
— Почему же ты сразу не сказал?
— Он запретил мне.
— Стенли запретил тебе?
— Да-а... — он старательно кивнул головой, — он дал мне доллар и велел поклясться, что я никому ни слова не промолвлю.
— А он не говорил, почему?
— А это и не нужно, все знают, что он боится матери. Она очень не любит, когда берут ее инструменты.
— А не говорил, зачем ему инструменты?
— Сказал, что идет искать наконечники для стрел.
— Наконечники для стрел? И ты ему поверил?
— Поверил. Мы часто тут выкапываем индейские наконечники...
— И потом он на машине поехал наверх?
— Да-а...
— С девушкой и малышом?
— Да-а...
— А девушка ничего не говорила?
— Тогда нет...
— Что значит «тогда нет»? Она говорила в другой раз?
— Не-е... Она вообще не говорила...
Но его глаза снова ушли в сторону. Он смотрел на полосы света, пересекавшие комнату, они тянулись к нему, как напоминание о нормальном мире.
— Когда ты видел ее во второй раз, Фриц?
На минуту он застыл в молчании. Казалось, что его глаза — единственные живые существа в комнате. На пороге, за спиной Килси, появилась миссис Сноу.
— Это беззаконие, — сказала она мне. — Вы нарушаете его права. Ничто из того, что он говорит, не может быть использовано против него. В конце концов он невменяем, я могу доказать это свидетельствами врачей!
— Значит, вы думаете, что он сделал что-то плохое? — спросил я.
— А он ничего не сделал?
— Об этом я ничего не знаю. Я прошу вас выйти и дать мне спокойно поговорить с вашим сыном. Он — важный свидетель.
Глава 9
Она посмотрела на сына грустно и с сомнением, но когда он ответил ей взглядом, ушла в кухню. Вскоре я услыхал, как она наливает в чайник воду, а потом звук зажигаемого газа.
— Значит, девушка вернулась, Фриц?
Он кивнул.
— Когда?
— Около полудня, может чуть позже. Я как раз завтракал.
— И что же она сказала?
— Что Ронни голоден. Я дал ему половину бутерброда с фисташковым маслом. Вторую половину дал ей.
— Она ничего не говорила о Стенли?
— Не-ет... Я ее не спрашивал... Но она была испугана.
— Она тебе это сказала?
— Это не нужно говорить. Я сам знаю. И малыш был испуган. Я видел.
— А что же было дальше?
— Ничего. Она вернулась в город.
— Пешком?
— Да-а...
Но его глаза снова убежали от моего взгляда.
— А не взяла ли она случайно твою машину?
Его голова опустилась еще ниже. С минуту он сидел неподвижно, словно йог, всматривающийся в свои внутренности.
— Ну ладно, взяла. Они уехали на моей машине.
— Почему же ты не сказал этого сразу?
— Вылетело из головы. Я удобрял грядки навозом, но у меня было много других забот...
— Не выкручивайся, Фриц. Малыш пропал, его отец мертв. — Я его не убивал!
— Я склонен верить тебе. Но не все поверят в это.
Он вытянул шею, стараясь заглянуть через плечо Килси, его мать двигалась по кухне. Какое-то время он прислушивался к ее шагам, словно старался понять по ним, что должен говорить и думать.
— Не оглядывайся на мать, Фриц. Это наше с тобой дело.
— Тогда закройте двери, мистер. Я не хочу, чтобы она слышала. И он тоже...
Килси убрался в кухню, закрыв за собой дверь. Я снова повернулся к Фрицу.
— Итак, ты разрешил ей взять твою машину...
— Да-а... Она сказала, что это нужно мистеру Броудхасту.
— Но ведь это еще не все, Фриц?
Он пристыжено покраснел.
— А вы не скажете ей?
Он сделал беспокойное движение в направлении кухни.
— Чего же я не должен говорить?
— Что она дала мне себя пощупать, — при воспоминании (или при мысли) об этом он весь задрожал. На его изуродованных губах расцвела улыбка, но в глазах по-прежнему таилась печаль. — Понимаете, мистер, она похожа на одну девушку, которую я когда-то знал...
— И поэтому ты разрешил ей взять машину?
— Она обещала вернуть. Но до сих пор не отдала... — добавил он расстроенным тоном.
— Она не говорила, куда поедет?
— Не-ет... — на секунду он застыл, словно прислушиваясь. — Но я слышал, как свернула вниз.
— С мальчиком?
— Да-а... Она велела ему ехать...
— А он не хотел?
— Нет, — он затряс головой так отчаянно, будто речь шла о нем самом, — она его заставила.
— Каким образом?
— Она сказала, что его украдет черный человек, если он с ней не поедет. А потом сунула его в машину и они уехали...
— Что это за машина?
— "Шевроле" модели 1953-го года. Но бегает хорошо.
— Какого цвета?
— Местами еще голубой, а местами красный. Я начал красить, но было слишком много работы...
— Какой номер машины?
— Об этом вы спросите маму, такими вещами занимается она. Только не говорите ей ничего, мистер!
Он коснулся пальцами губ.
Я вышел в кухню. Миссис Сноу стояла возле газовой плиты, наливая кипяток в бронзовый чайничек. Ее очки затуманились паром и она смотрела поверх них тревожным близоруким взглядом.
— Девушка взяла машину вашего сына, — сказал я.
Она со стуком поставила чайничек.
— Я так и знала, что он что-то натворил!
— Речь не об этом, миссис. Мне нужен номер машины, чтобы объявить розыск.
— Что они сделают с Фредериком?
— Ничего. Я прошу дать мне номер...
Она порылась в кухонном шкафу, достала старый блокнот в дерматиновой обложке и прочитала вслух:
— IKT-447.
Записав номер, я вернулся в переднюю и сдал дело Килси. Миссис Броудхаст без движения сидела в кресле, лицо ее покрылось пятнами, глаза были полуприкрыты.
— Что с ней? Она что-нибудь пила? — спросил я Килси.
— Я ничего не знаю.
Миссис Броудхаст вздохнула и хотела подняться, но снова упала в кресло, заскрипевшее под ее тяжестью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35