– А-а-а, – протянула она. – Поня-я-ятно. Друг, значит. А я думаю: что за шум у Лизы в квартире? А у тебя, оказывается, друг… Ну, ладно, не буду вам мешать.
Она бочком протиснулась в дверь, послав мне на прощание хитрый понимающий взгляд. Влад молча пожал плечами, покрутил пальцем у виска. А я расхохоталась уже в полный голос. Представляю, что подумала моя ближайшая соседка! Представляю, какие слухи поползут по двору уже сегодня! «Елизавета – сексуальная неформалка»! Я захлебнулась смехом и тут же застонала:
– Ой, больно-то как! Да отцепи ты меня, наконец! Кому говорю! Давай живей, а то я скончаюсь!
– Сейчас, сейчас, – бормотал Влад. Он стоял на коленках рядом со мной и ковырял булавочной иглой в замке наручника. – Не дергайся! Сейчас, нащупаю все, что нужно… Не дергайся, тебе говорят!
Я не сомневалась, что Аня торчит под дверью и в упоении ловит каждый звук. Лично я ее не винила. Не часто немолодой разведенной женщине перепадает такое развлечение. Отчего бы и не послушать?
А Влад продолжал усугублять обстановку новыми подробностями:
– Подвинься ближе, я так не достаю. Не дергайся, мне неудобно! Вот так, умница. Вот хорошо. Еще немного – и все. Потерпи, моя хорошая, еще чуть-чуть, и все! Господи, да что ж это за наказание! Знал бы, что ты такая эмоциональная, в жизни бы тут нож не спрятал!
Тут я, видимо, дернулась особенно сильно в припадке истерического смеха, потому что булавка выскользнула из пальцев моего приятеля.
– Ну вот! – возвестил Влад на повышенных тонах. – Все попадало к чертовой матери! Придется начинать с начала!
Слезы текли по моему лицу непрерывным грозовым потоком, и вставить хотя бы слово в этот неприличный монолог я не могла. Аня за дверью не подавала никаких признаков жизни: наверное, впала в полную нирвану. Влад, очевидно, воспринимал мое веселье, как проявление шока, и временами пытался меня успокоить.
– Ну, потерпи, моя хорошая. Больно, знаю, но осталось совсем немножко. Потерпи. – Приговаривая все это, он ковырял булавкой в замке ключа. Вдруг что-то слабо щелкнуло, и Влад радостно заорал: – Ура! Я кончил!
Моя рука, прикованная к батарее, была свободна. Рыдая от смеха, я встала на четвереньки, быстро поползла в ванную. Добралась до крана, открыла холодную воду и сунула голову под струю. Остатки хохота вырывались из меня со странным бульканьем и смывались в водосточную трубу. Через минуту кожа на голове окоченела, а смех прекратился. Я хорошенько ополоснула лицо, сняла с сушки полотенце, осторожно промокнула щеки, завернула мокрые волосы в махровую ткань. И при этом старалась не смотреть в зеркало, висевшее над раковиной. Я набросила на ночную рубашку махровый халат, завязала пояс. Вот так. Похоже, теперь я могу разговаривать. Господи, до чего болят ребра!
Через сорок минут мы с Владом сидели на разгромленной кухне рядышком, как два голубка на насесте. Или на насесте сидят не голубки, а какие-то другие птицы? Неважно. Не путайте меня, а то у меня снова будет истерика.
Напротив, за столом, сидел следователь Олег Витальевич и взирал на меня с молчаливым сочувствием. Мой правый глаз начал заплывать, угол обзора как-то скособочился, и смотреть на мир оказалось затруднительно. Ну и хорошо. Что-то мне этот мир не слишком сильно нравится, чтобы рассматривать его в оба глаза. Одного и то много. А можно и вообще не смотреть.
– Нужно холодное приложить, – сказал Олег Витальевич.
– Нет, мой способ лучше, – возразил Влад.
Забыла сказать, что к моей правой щеке была прижата свиная отбивная, которую хозяйственный Влад купил вчера на рынке и собирался сегодня пожарить. Я придерживала отбивную ладонью и старалась дышать ртом. В комнате работала опергруппа, или как там она называется. В общем, искали следы грабителей.
– Лиза, вам нужно перебраться отсюда, – сказал Олег Витальевич.
Я затрясла головой и чуть не выронила отбивную. Поймала ее на полпути к полу, снова приложила к опухшей скуле.
– Ни за что!
– Почему?
– Потому что моя сестра будет искать меня здесь!
Олег Витальевич открыл было рот, но, бросив на меня только один взгляд, тут же его закрыл. Понял, что уговаривать бесполезно.
– Я ее теперь одну не оставлю, – пообещал Влад следователю. – Буду рядом и днем и ночью.
Я хрюкнула, и этот звук долбанул в больное ребро. Неужели грабитель его сломал? Вот гад!
– Вам нужно поехать в травмпункт, – сказал Олег Витальевич. – Ребро болит?
– Болит, – созналась я. – Думаете, сломано?
– Не обязательно. Может, просто трещина. Но в любом случае, личные подвиги для вас исключаются. Договорились?
Я пожала плечами и снова чуть не выронила отбивную.
– Да я и не рвалась!
– Ладно, верю, – успокоил меня Олег Витальевич. Подумал и задумчиво спросил: – Что же это за амулет такой? Вы о нем что-нибудь знаете?
Я качнула головой:
– Понятия не имею! Сколько себя помню, он лежал дома в большой вазе на столе. И никто на него не зарился. Потом, когда Динка подросла, мама отдала амулет ей. Сестра такая растеряха, вечно швыряет вещи, где попало. Оставила украшение у меня, а я его взяла и где-то посеяла. Вот так все и вышло. – Я развела левой рукой, демонстрируя, что ничем больше помочь не могу.
– Значит, никто не зарился, – повторил следователь.
– Хотя, знаете что… – Я опустила руку с отбивной на колено. – Я вспомнила! Динка мне говорила, что ей какой-то маг предлагал продать эту вещь! Правда, давно дело было, больше полугода назад. Еще до того, как она наследство от отца получила.
– Какой маг?
– Понятия не имею! По-моему, он к ней подошел прямо на улице. Представился, даже визитку подарил. Имя я не уточняла: зачем он мне нужен? Динка говорила, что он давал за амулет большую сумму. Начал с пятидесяти долларов, дошел до тысячи.
– До тысячи? – недоверчиво переспросил Влад.
– До тысячи, – подтвердила я.
– Господи, за что там платить? – не понял Влад. – Кусок камня на железной цепи и железная подвеска.
Но следователя мое сообщение ничуть не удивило. По-моему, даже немного расстроило. Он тяжело вздохнул и пробормотал:
– Снова-здорово… Чертовщина с наследством…
Я посмотрела на Олега Витальевича повнимательнее. Все-таки, откуда мне знакомо его лицо? И тут я вспомнила!
– Вспомнила! – сказала я с ликованием. – Это вы нашли тот голубой бриллиант, да?! Как он назывался… – Я защелкала пальцами, пытаясь вспомнить.
– «Вторая капля»,[1] – подсказал Олег Витальевич.
– Точно! Бриллиант, который принадлежал последней царице Пальмиры, да?!
– Было дело, – подтвердил Олег Витальевич все так же хмуро. По-моему, его вовсе не обрадовало признание популярности.
А я смотрела на следователя и вспоминала детали громкого дела, прошедшего год назад. О нем кричали все газеты и журналы, телевизионщики проходу не давали Олегу Витальевичу. Однако следователь на провокации не поддавался и отвечал на вопросы короткими односложными фразами. После чего норовил поскорее скрыться в машине или за дверью прокуратуры.
«Странный человек, – подумала я тогда. – Многие его коллеги давно превратили в профессию хождения по телевизионным ток-шоу, и ничего, не жалуются. А этот вроде как тяготится вниманием прессы». Впрочем, его тогда как-то отметили: повысили в звании, дали какую-то почетную грамоту, подписанную мэром… В общем, народ запомнил своего героя.
– Расскажите, какой он, этот бриллиант? – попросила я жадно.
Но Олег Витальевич махнул рукой и ответил:
– Потом. Нам сейчас не о бриллианте надо думать, а о вашем амулете. Вы вспомнили, где его оставили?
– Могла оставить возле компьютера в квартире Влада, – ответила я осторожно.
– Нужно проверить. Сегодня же.
– Хорошо.
– Как найдете – сразу позвоните мне, – продолжал Олег Витальевич.
– Конечно, позвоню.
Следователь кивнул, посмотрел на меня сочувственным взглядом и напомнил:
– В травмпункт заехать не забудьте. Обязательно сделайте снимок.
– Ладно, ладно, – скороговоркой пробормотала я.
– Не ладно, а прямо сейчас и поедем! – влез Влад.
– А как же квартира?
– Оставь одни ключи следователю, вторые заберем с собой!
Я повернулась к Олегу Витальевичу:
– Можно?
Олег Витальевич почесал затылок.
– Вообще-то по инструкции я должен изъять ваши старые замки.
– Зачем?
– Так надо! И потом, просто небезопасно жить со старыми замками! – Олег Витальевич снова уселся на табурет и договорил: – По-моему, у них есть ключи от вашей двери! Открыли-то дверь не отмычками! Вот так!
Мы с Владом молча переглянулись.
– Динкина связка, – сказала я, с трудом шевеля разом онемевшими губами. – Больше ключей ни у кого нет.
Я посмотрела на следователя. Тот кивнул.
– Выходит, Динка тоже у них? – спросила я дрожащим голосом.
Олег Витальевич сделал неопределенный жест бровями. Ясно. Он тоже думает, что Динку похитили именно эти ублюдки. Я вспомнила силу рук высокого грабителя и невольно хрустнула пальцами.
– Не накручивайте себя, – сказал следователь.
– Легко сказать! – пробормотала я. – Это же не ваша сестра!
Влад поторопился сменить тему. Вскочил с табуретки, задвинул ее под стол, подхватил меня под локоть:
– Ладно, поехали в травмпункт. А потом ко мне, проверим, где ты посеяла этот проклятый амулет.
Я покорно поднялась, положила отбивную на стол.
– Мне нужно одеться. Олег Витальевич, можно взять джинсы и майку?
– Посидите здесь, – велел следователь. – Сейчас сам принесу. – Он на минуту удалился в комнату, негромко поговорил с коллегами и вернулся обратно с трофеями. – Подойдет?
– Подойдет, – ответила я, хватая принесенные вещи. – С таким фингалом под глазом мне сейчас все подойдет. Страшнее не стану.
– Очками прикроешь, – утешил Влад.
Я только вздохнула.
Через сорок минут мы отыскали дежурный травмпункт и прошли обследование. Вернее, я прошла. Врач тщательно зафиксировал побои, после чего снял мои многострадальные ребра на старом рентгеновском аппарате. Знаете, его еще называют «маленький Чернобыль».
Я получила хорошую дозу радиации и сразу почувствовала себя бодрее. Не знаю, почему. Наверное, современный человек – это мутант, не способный обходиться без запаха гари, бензина, расплавленного асфальта, хлорированной воды и ежедневной дозы радиации. Цинично? Что делать, жизнь наша такова!
Впрочем, повод для оптимизма нашелся не только в этом.
– Перелома нет, – объявил врач, когда рассмотрел снимок.
– Ура! – возликовала я.
– Есть маленькая трещинка.
– Трещинка?
– Трещинка, – подтвердил врач.
– Это опасно?
– Нет. Если вы не будете прыгать, делать резких движений и не упадете.
– Я постараюсь, – пообещала я.
– Ну и хорошо, – завершил врач. Вручил мне «фото на память», выписал справку о временной нетрудоспособности, и мы с Владом покинули его гостеприимный кабинет.
– Ну, что, бедняжка моя, – сказал Влад. – Едем ко мне или вернемся домой? Может, ты хочешь прилечь?
Я вспомнила, что меня ждет дома, и содрогнулась.
– Нет уж! У меня сил нет, чтобы все это убрать!
– Тебе и не понадобится, – утешил Влад. – Позвоню Анне Ильиничне, она приедет…
– Нет! – взвизгнула я. – Никаких бабушек! Я сама! Я Тоньку попрошу! Я… я… я…
Меня заклинило, как заезженную пластинку. Влад бросился меня успокаивать.
– Не хочешь – не надо! Лиза, не волнуйся! Давай вернемся, попросим у врача валерьянку!
Я топнула ногой. Нет, это невыносимо! Что я, больная, что ли?!
– Поехали к тебе! – велела я решительно.
– Точно?
– Точно! Прекрати носиться со мной, как с дефективной!
Влад сделал молчаливый жест, означающий согласие на все, что угодно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47