Аня напряженно всматривалась в глухие железные ворота. «Фольксваген» с ее друзьями стоял у нас за спиной.
Наконец железные ворота открылись и Гиви Мингадзе вышел из них осторожной, напряженной походкой.
- Гиви! - крикнула ему Аня.
Он резко повернул голову в нашу сторону - закатное солнце било ему в глаза. Американский офицер подошел к нему, протянул руку за его паспортом, мельком заглянул в него и тут же вернул, сказал, как и мне несколько часов назад:
- Велкам ту тзе вест.
Я смотрел, как они бежали друг другу навстречу - Аня и Гиви. Алые израильские тюльпаны выпали у Ани из рук и упали на мостовую, на белую нейтральную полосу. Я усмехнулся - вспомнил нашу популярную песню «А на нейтральной полосе цветы необычайной красоты…» На этой полосе они стояли, обнявшись, - Аня и Гиви. Потом они подошли ко мне вдвоем, и Аня сказала:
- Спасибо. Сегодня ночью мы улетаем в Израиль. Может быть, и вы с нами? А? Решайтесь? У нас там совсем тепло - уже тюльпаны цветут…
В ее глазах снова были отсветы жарких песков, знойного солнца и теплого южного моря. Я покачал головой:
- К сожалению, я не могу, - и кивнул за Берлинскую стену. - У меня там сын…
Эпилог
Срочно Секретно
Военной спецсвязью
ПРЕДСЕДАТЕЛЮ СОВЕТА ОБОРОНЫ СССР маршалу Советского Союза товарищу Леониду Ильичу БРЕЖНЕВУ
МИНИСТРУ ОБОРОНЫ СССР маршалу Советского Союза товарищу Дмитрию Федоровичу УСТИНОВУ
Донесение о выполнении боевого задания № С371 от 27 января 1982 г.
По Вашему приказу сегодня, 27 января 1982 года, в 15 часов 19 минут в Восточном Берлине, на Фридрихштрассе, вблизи контрольно-пропускного пункта «Чарли» погиб в автопроисшествии присланный по Вашему распоряжению в Берлин следователь по особо важным делам при Генеральном Прокуроре СССР старший советник юстиции тов. ШАМРАЕВ Игорь Иосифович.
Расследованием происшествия занимается Главное Управление полиции Министерства внутренних дел Германской Демократической Республики.
Начальник 1-го Спецотдела Главного разведуправления при Группе советских войск в Восточной Германии
полковник Б. Трутков.
Из письма заведующего сектором печати ЦК КПСС В. Ильичева главному редактору газеты «Комсомольская правда» Л. Корнешову:
Согласно поступившему из Советского посольства во Франции сообщению, сегодня, 31 января, специальный корреспондент Вашей газеты Вадим Белкин, попросил политического убежища у правительства Франции. При встрече с представителем нашего посольства Вадим Белкин сообщил, что совершает этот поступок обдуманно, в знак протеста против отсутствия свободы творчества в СССР и из желания стать честным писателем.
По сведениям, переданным из посольства, прежде всего Белкин заявил, что намерен опубликовать в одном из западных издательств рукопись своего друга, следственного работника Игоря Шамраева, убитого сотрудниками КГБ в Восточном Берлине. Эту рукопись, сказал западным корреспондентам Белкин, Шамраев успел передать ему в Москве перед вылетом в Париж.
Предлагаю осудить этот поступок на общем партийно-комсомольском собрании редакции и усилить идейно-воспитательную работу среди сотрудников газеты.
Из секретной служебной переписки Генерального прокурора Союза ССР А.М. Рекункова с членом Политбюро, Председателем КГБ СССР генералом армии Ю.В. АНДРОПОВЫМ:
Ставлю Вас в известность, что закончить расследование в отношении разжалованного полковника милиции М. Светлова, виновного в гибели руководителей Отдела внутренней разведки МВД СССР A. Краснова, Б. Олейника, И. Запорожко и нашего следователя Н. Бакланова, не представляется возможным, поскольку обвиняемый впал в «реактивное состояние»: для бесед недоступен, боли не ощущает, находится в одной и той же неподвижной позе. В настоящее время он направлен в Институт имени проф. Сербского для проведения стационарной судебно-психиатрической экспертизы.
На старшего следователя Мосгорпрокуратуры B. Пшеничного мною наложено строгое дисциплинарное взыскание, он понижен в должности и переведен на работу в один из окраинных районов Московской области…
ОЧИЩЕНИЕ ОТ НЕЗНАНСКОГО а также Марининой и прочих
(Публикации и документы)
Ты вспомни, что произошло с Незнанским и Тополем. Сначала у нас вышли книги, написанные Незнанским единолично, потом пошли те, которые они написали в соавторстве, а потом они рассорились и снова начали писать поодиночке. Но отличные книги, которые они написали вместе, сделали свое дело, создали этим авторам репутацию, и их по-прежнему с удовольствием покупают, хотя поодиночке они пишут намного хуже.
Александра Маринина, «Чужая маска», 1997 г.
Эдуард Тополь - один из самых кассовых беллетристов на российском книжном рынке середины и второй половины девяностых годов из сценаристов - т.е. людей, которые мерили деньги не той меркой, что простые советские граждане… Эмигрировал в США в семидесятые. Стал писать боевики с колоритом а’ля руссо-совьетико, что в горбачевский период «перестройки» и всплеска мирового интереса ко всему русскому принесло успех, известность, переводы на иностранные языки. Как часто бывает, первые книги были энергичны и хорошочитаемы, хотя назвать откровенный боевик высокой литературой нельзя. Всего написал полтора метра произведений, если мерить собрание сочинений по толщине корешков… Очень славолюбив…
Незнанский, Фридрих - чуть постарше Тополя. Многo лет в США работал с ним Незнанский, в соавторстве…
Часть I
ФРИДРИХ НЕЗНАНСКИЙ В ФАС И ПРОФИЛЬ
В конце 2002 года редакция газеты «Совершенно секретно» получила повестку о вызове в суд в связи с иском Фридриха Незнанского по делу о защите его чести, достоинства и деловой репутации, потревоженных публикацией в четвертом номере «Совсекретно» за 2002 год моего письма «Разыскивается Незнанский». Не желая оказывать давления на суд, который еще не закончился, хочу без всяких комментариев уточнить, о каких именно чести, достоинстве и деловой репутации идет речь.
1981 год, 20 июня. Американская газета «Ньюсдэй» (фотокопию прилагаю) в статье, посвященной требованию России выдать ей нацистского преступника и «вильнюсского мясника» Карла Линаса, писала:
«Свидетели американского правительства удостоверили (в суде. - Э. Т.), что Линас был управляющим в нацистском концентрационном лагере в 1941 году и руководил казнями сотен евреев, партизан и коммунистов… Последним свидетелем (защиты Линаса. - Э. Т.) был Фридрих Незнанский, 49 лет, бывший советский прокурор, который сбежал в нашу страну в 1978 году. Через переводчика Незнанский сказал: «Свидетелей (в России. - Э.Т.) натаскивают давать показания в соответствии с желанием прокурора». Он сказал, что этих свидетелей запугивают потерей жилья и работы… протоколы судов постоянно подделывают, а судьи часто прерывают процессы, чтобы следователи могли «дожать» непослушных свидетелей». «Настоящие судьи, жюри и прокурор - это Политбюро», - сказал Незнанский, добавив, что тайные камеры установлены в советских судах для того, чтобы руководители Коммунистической партии могли руководить происходящим».
Любопытно, что в своей автобиографической книге «Записки следователя» Фридрих Незнанский нигде не упоминает о том, что был советским прокурором (поскольку таковым никогда и не был).
Однако в США, куда он вовсе не сбежал, а уехал по еврейской визе, Незнанский, судя по публикациям в New York Tribune (6/10/79), Chapel Hill Newspaper (30/01/81), The Dayly Jar Heel (3/02/81), не только объявил себя московским прокурором и читал в этом качестве лекции, но и выступал в судах на стороне защиты нацистских преступников.
Любопытно, знают ли об этом в Израиле, в «Мосаде»? Или в «Фонде Визенталя», который разыскивает нацистских палачей во всем мире?
1985 год, 24 октября. Газета «Вашингтон пост» (фотокопию прилагаю) сообщала:
«Пентагон планирует потратить 100 000 долларов на исследование «Михаил Горбачев - годы становления», основанное на воспоминаниях эмигранта… Фридрих Незнанский посещал Московский юридический институт в 1950-1954 годах одновременно с Горбачевым и работал в том же городе после выпуска. Знали ли они друг друга? Да… Незнанский последний раз видел Горбачева в середине пятидесятых, когда оба они работали возле Ставрополя, Незнанский как прокурор, а Горбачев как сотрудник комитета ВЛКСМ».
Этому же сенсационному приобретению Пентагоном воспоминаний Незнанского о знакомстве с Горбачевым эмигрантская газета «Новое русское слово» посвятила тогда огромную, опубликованную в четырех номерах (28/04-1/05, 1988) статью «Продавец воздуха» (фотокопию прилагаю). В ней главный редактор этой газеты Борис Бочштейн писал:
«В широко публикуемых англоязычной прессой воспоминаниях Незнанского о совместной учебе с Горбачевым в вузе преобладает крайне суровое и неодобрительное мнение о бывшем однокашнике… В журнале «Посев» № 4 за 1985 год он пишет: «В 1954 году… не раз я слышал отдающий металлом голос партийного секретаря юрфака Горбачева, который требовал исключения из комсомола за малейшую провинность - от не к месту рассказанного политического анекдота до отлынивания от поездки в колхоз»… Журнал «Тайм» в номере от 21 октября 1985 г. пересказывает байку Незнанского, «который, по его словам, учился в юридической школе МГУ вместе с Горбачевым. Во время выступления в Гарвардском университете в сентябре Незнанский… вспомнил один вечер 1950 года, когда он, Горбачев и третий человек, комсомольский активист, выпили много стаканов водки и пива. Горбачев после этого оставался трезвым, а партийный активист упился и заснул. На следующий день, вспоминает Незнанский, Горбачев перед комсомолом обвинил друга в пьянстве. В результате Горбачев тут же стал новым комсомольским организатором, и с этого началась его дорога в Кремль».
«Какая ахинея! - восклицает Бочштейн и свидетельствует: - Незнанский в своих «воспоминаниях» все врет от начала до конца. Никогда он с Горбачевым не учился, приятелем его не был, вряд ли когда-либо видел да, по всей вероятности, и не знал о нем… Почему я утверждаю это с такой уверенностью? Да потому что сам учился в МЮИ в те же годы… бок о бок с Незнанским четыре года, одновременно с ним сдал госэкзамены и получил диплом…»
«В сборнике «Михаил С. Горбачев. Детальная биография», - продолжает Бочштейн, - выпущенном издательством «Тайм бук» в нынешнем, 1988 году, воспоминания и мнения Незнанского воспроизводятся уже на 11 разных страницах. Незнанский рассказывает авторам сборника, что Горбачев, будучи комсоргом, «с одобрением говорил о ленинском решении пойти на выгодный мир с немцами в Брест-Литовске в 1918 г.; что он добивался, чтобы на подшефном избирательном участке 99,9 процента избирателей являлись на выборы; что на юрфаке Горбачева не любили за «строгое следование партийной линии», хотя он и не требовал для себя личных привилегий.
Все это общие места, пустая болтовня. Такое можно написать о любом комсомольском секретаре… После смерти Сталина, продолжает Незнанский, Горбачев изменил точку зрения на него. Когда Сталин был жив, он помалкивал, «несомненно, желая избежать обвинений в лицемерии». Зато после смерти диктатора в марте 1953 г., по словам Незнанского, Горбачев стал говорить о нарушениях законности в 30-е годы, вспоминал арестованных знакомых.
Если бы Незнанский понимал смысл того, что он плетет, - пишет Бочштейн, - то это величайший комплимент Горбачеву, который (будучи комсоргом!) стал говорить о сталинских нарушениях законности за три года до того, как партия их признала (XX съезд КПСС, 1956 г.). Но наш сочинитель отнюдь не на прозрение Горбачева намекает, а на его неискренность: уже тогда, мол, в нем проявлялся будущий двоедушный партийный функционер, который сегодня говорит одно, а завтра - другое…
Иногда, впрочем, Горбачев совершал и благородные поступки - например, помог Незнанскому, когда тот «выиграл право» (?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
Наконец железные ворота открылись и Гиви Мингадзе вышел из них осторожной, напряженной походкой.
- Гиви! - крикнула ему Аня.
Он резко повернул голову в нашу сторону - закатное солнце било ему в глаза. Американский офицер подошел к нему, протянул руку за его паспортом, мельком заглянул в него и тут же вернул, сказал, как и мне несколько часов назад:
- Велкам ту тзе вест.
Я смотрел, как они бежали друг другу навстречу - Аня и Гиви. Алые израильские тюльпаны выпали у Ани из рук и упали на мостовую, на белую нейтральную полосу. Я усмехнулся - вспомнил нашу популярную песню «А на нейтральной полосе цветы необычайной красоты…» На этой полосе они стояли, обнявшись, - Аня и Гиви. Потом они подошли ко мне вдвоем, и Аня сказала:
- Спасибо. Сегодня ночью мы улетаем в Израиль. Может быть, и вы с нами? А? Решайтесь? У нас там совсем тепло - уже тюльпаны цветут…
В ее глазах снова были отсветы жарких песков, знойного солнца и теплого южного моря. Я покачал головой:
- К сожалению, я не могу, - и кивнул за Берлинскую стену. - У меня там сын…
Эпилог
Срочно Секретно
Военной спецсвязью
ПРЕДСЕДАТЕЛЮ СОВЕТА ОБОРОНЫ СССР маршалу Советского Союза товарищу Леониду Ильичу БРЕЖНЕВУ
МИНИСТРУ ОБОРОНЫ СССР маршалу Советского Союза товарищу Дмитрию Федоровичу УСТИНОВУ
Донесение о выполнении боевого задания № С371 от 27 января 1982 г.
По Вашему приказу сегодня, 27 января 1982 года, в 15 часов 19 минут в Восточном Берлине, на Фридрихштрассе, вблизи контрольно-пропускного пункта «Чарли» погиб в автопроисшествии присланный по Вашему распоряжению в Берлин следователь по особо важным делам при Генеральном Прокуроре СССР старший советник юстиции тов. ШАМРАЕВ Игорь Иосифович.
Расследованием происшествия занимается Главное Управление полиции Министерства внутренних дел Германской Демократической Республики.
Начальник 1-го Спецотдела Главного разведуправления при Группе советских войск в Восточной Германии
полковник Б. Трутков.
Из письма заведующего сектором печати ЦК КПСС В. Ильичева главному редактору газеты «Комсомольская правда» Л. Корнешову:
Согласно поступившему из Советского посольства во Франции сообщению, сегодня, 31 января, специальный корреспондент Вашей газеты Вадим Белкин, попросил политического убежища у правительства Франции. При встрече с представителем нашего посольства Вадим Белкин сообщил, что совершает этот поступок обдуманно, в знак протеста против отсутствия свободы творчества в СССР и из желания стать честным писателем.
По сведениям, переданным из посольства, прежде всего Белкин заявил, что намерен опубликовать в одном из западных издательств рукопись своего друга, следственного работника Игоря Шамраева, убитого сотрудниками КГБ в Восточном Берлине. Эту рукопись, сказал западным корреспондентам Белкин, Шамраев успел передать ему в Москве перед вылетом в Париж.
Предлагаю осудить этот поступок на общем партийно-комсомольском собрании редакции и усилить идейно-воспитательную работу среди сотрудников газеты.
Из секретной служебной переписки Генерального прокурора Союза ССР А.М. Рекункова с членом Политбюро, Председателем КГБ СССР генералом армии Ю.В. АНДРОПОВЫМ:
Ставлю Вас в известность, что закончить расследование в отношении разжалованного полковника милиции М. Светлова, виновного в гибели руководителей Отдела внутренней разведки МВД СССР A. Краснова, Б. Олейника, И. Запорожко и нашего следователя Н. Бакланова, не представляется возможным, поскольку обвиняемый впал в «реактивное состояние»: для бесед недоступен, боли не ощущает, находится в одной и той же неподвижной позе. В настоящее время он направлен в Институт имени проф. Сербского для проведения стационарной судебно-психиатрической экспертизы.
На старшего следователя Мосгорпрокуратуры B. Пшеничного мною наложено строгое дисциплинарное взыскание, он понижен в должности и переведен на работу в один из окраинных районов Московской области…
ОЧИЩЕНИЕ ОТ НЕЗНАНСКОГО а также Марининой и прочих
(Публикации и документы)
Ты вспомни, что произошло с Незнанским и Тополем. Сначала у нас вышли книги, написанные Незнанским единолично, потом пошли те, которые они написали в соавторстве, а потом они рассорились и снова начали писать поодиночке. Но отличные книги, которые они написали вместе, сделали свое дело, создали этим авторам репутацию, и их по-прежнему с удовольствием покупают, хотя поодиночке они пишут намного хуже.
Александра Маринина, «Чужая маска», 1997 г.
Эдуард Тополь - один из самых кассовых беллетристов на российском книжном рынке середины и второй половины девяностых годов из сценаристов - т.е. людей, которые мерили деньги не той меркой, что простые советские граждане… Эмигрировал в США в семидесятые. Стал писать боевики с колоритом а’ля руссо-совьетико, что в горбачевский период «перестройки» и всплеска мирового интереса ко всему русскому принесло успех, известность, переводы на иностранные языки. Как часто бывает, первые книги были энергичны и хорошочитаемы, хотя назвать откровенный боевик высокой литературой нельзя. Всего написал полтора метра произведений, если мерить собрание сочинений по толщине корешков… Очень славолюбив…
Незнанский, Фридрих - чуть постарше Тополя. Многo лет в США работал с ним Незнанский, в соавторстве…
Часть I
ФРИДРИХ НЕЗНАНСКИЙ В ФАС И ПРОФИЛЬ
В конце 2002 года редакция газеты «Совершенно секретно» получила повестку о вызове в суд в связи с иском Фридриха Незнанского по делу о защите его чести, достоинства и деловой репутации, потревоженных публикацией в четвертом номере «Совсекретно» за 2002 год моего письма «Разыскивается Незнанский». Не желая оказывать давления на суд, который еще не закончился, хочу без всяких комментариев уточнить, о каких именно чести, достоинстве и деловой репутации идет речь.
1981 год, 20 июня. Американская газета «Ньюсдэй» (фотокопию прилагаю) в статье, посвященной требованию России выдать ей нацистского преступника и «вильнюсского мясника» Карла Линаса, писала:
«Свидетели американского правительства удостоверили (в суде. - Э. Т.), что Линас был управляющим в нацистском концентрационном лагере в 1941 году и руководил казнями сотен евреев, партизан и коммунистов… Последним свидетелем (защиты Линаса. - Э. Т.) был Фридрих Незнанский, 49 лет, бывший советский прокурор, который сбежал в нашу страну в 1978 году. Через переводчика Незнанский сказал: «Свидетелей (в России. - Э.Т.) натаскивают давать показания в соответствии с желанием прокурора». Он сказал, что этих свидетелей запугивают потерей жилья и работы… протоколы судов постоянно подделывают, а судьи часто прерывают процессы, чтобы следователи могли «дожать» непослушных свидетелей». «Настоящие судьи, жюри и прокурор - это Политбюро», - сказал Незнанский, добавив, что тайные камеры установлены в советских судах для того, чтобы руководители Коммунистической партии могли руководить происходящим».
Любопытно, что в своей автобиографической книге «Записки следователя» Фридрих Незнанский нигде не упоминает о том, что был советским прокурором (поскольку таковым никогда и не был).
Однако в США, куда он вовсе не сбежал, а уехал по еврейской визе, Незнанский, судя по публикациям в New York Tribune (6/10/79), Chapel Hill Newspaper (30/01/81), The Dayly Jar Heel (3/02/81), не только объявил себя московским прокурором и читал в этом качестве лекции, но и выступал в судах на стороне защиты нацистских преступников.
Любопытно, знают ли об этом в Израиле, в «Мосаде»? Или в «Фонде Визенталя», который разыскивает нацистских палачей во всем мире?
1985 год, 24 октября. Газета «Вашингтон пост» (фотокопию прилагаю) сообщала:
«Пентагон планирует потратить 100 000 долларов на исследование «Михаил Горбачев - годы становления», основанное на воспоминаниях эмигранта… Фридрих Незнанский посещал Московский юридический институт в 1950-1954 годах одновременно с Горбачевым и работал в том же городе после выпуска. Знали ли они друг друга? Да… Незнанский последний раз видел Горбачева в середине пятидесятых, когда оба они работали возле Ставрополя, Незнанский как прокурор, а Горбачев как сотрудник комитета ВЛКСМ».
Этому же сенсационному приобретению Пентагоном воспоминаний Незнанского о знакомстве с Горбачевым эмигрантская газета «Новое русское слово» посвятила тогда огромную, опубликованную в четырех номерах (28/04-1/05, 1988) статью «Продавец воздуха» (фотокопию прилагаю). В ней главный редактор этой газеты Борис Бочштейн писал:
«В широко публикуемых англоязычной прессой воспоминаниях Незнанского о совместной учебе с Горбачевым в вузе преобладает крайне суровое и неодобрительное мнение о бывшем однокашнике… В журнале «Посев» № 4 за 1985 год он пишет: «В 1954 году… не раз я слышал отдающий металлом голос партийного секретаря юрфака Горбачева, который требовал исключения из комсомола за малейшую провинность - от не к месту рассказанного политического анекдота до отлынивания от поездки в колхоз»… Журнал «Тайм» в номере от 21 октября 1985 г. пересказывает байку Незнанского, «который, по его словам, учился в юридической школе МГУ вместе с Горбачевым. Во время выступления в Гарвардском университете в сентябре Незнанский… вспомнил один вечер 1950 года, когда он, Горбачев и третий человек, комсомольский активист, выпили много стаканов водки и пива. Горбачев после этого оставался трезвым, а партийный активист упился и заснул. На следующий день, вспоминает Незнанский, Горбачев перед комсомолом обвинил друга в пьянстве. В результате Горбачев тут же стал новым комсомольским организатором, и с этого началась его дорога в Кремль».
«Какая ахинея! - восклицает Бочштейн и свидетельствует: - Незнанский в своих «воспоминаниях» все врет от начала до конца. Никогда он с Горбачевым не учился, приятелем его не был, вряд ли когда-либо видел да, по всей вероятности, и не знал о нем… Почему я утверждаю это с такой уверенностью? Да потому что сам учился в МЮИ в те же годы… бок о бок с Незнанским четыре года, одновременно с ним сдал госэкзамены и получил диплом…»
«В сборнике «Михаил С. Горбачев. Детальная биография», - продолжает Бочштейн, - выпущенном издательством «Тайм бук» в нынешнем, 1988 году, воспоминания и мнения Незнанского воспроизводятся уже на 11 разных страницах. Незнанский рассказывает авторам сборника, что Горбачев, будучи комсоргом, «с одобрением говорил о ленинском решении пойти на выгодный мир с немцами в Брест-Литовске в 1918 г.; что он добивался, чтобы на подшефном избирательном участке 99,9 процента избирателей являлись на выборы; что на юрфаке Горбачева не любили за «строгое следование партийной линии», хотя он и не требовал для себя личных привилегий.
Все это общие места, пустая болтовня. Такое можно написать о любом комсомольском секретаре… После смерти Сталина, продолжает Незнанский, Горбачев изменил точку зрения на него. Когда Сталин был жив, он помалкивал, «несомненно, желая избежать обвинений в лицемерии». Зато после смерти диктатора в марте 1953 г., по словам Незнанского, Горбачев стал говорить о нарушениях законности в 30-е годы, вспоминал арестованных знакомых.
Если бы Незнанский понимал смысл того, что он плетет, - пишет Бочштейн, - то это величайший комплимент Горбачеву, который (будучи комсоргом!) стал говорить о сталинских нарушениях законности за три года до того, как партия их признала (XX съезд КПСС, 1956 г.). Но наш сочинитель отнюдь не на прозрение Горбачева намекает, а на его неискренность: уже тогда, мол, в нем проявлялся будущий двоедушный партийный функционер, который сегодня говорит одно, а завтра - другое…
Иногда, впрочем, Горбачев совершал и благородные поступки - например, помог Незнанскому, когда тот «выиграл право» (?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68