Через некоторое время он пришел ко мне с каким-то предложением, но я уже ушел из бизнеса да к тому же разводился с Юлькой. В общем, мне было не до него. Но Гоша не забыл моей доброты и, встретив меня месяца три назад, пригласил на свой день рождения. В тот раз я как-то очень быстро нажрался и напрочь забыл все, что происходило на празднике.
Я налил в бокалы шампанское, кинул лед. Обошел стол, подошел к Вере и… встал на колени.
— Если можешь, прости меня, — сказал я (между прочим, совершенно искренне).
— За что? — удивилась Вера, принимая бокал.
— За то, что забыл тебя. Я не помню, что между нами было в тот вечер.
Да и вряд ли могло что-то быть. А я очень хочу, чтобы было. Ты мне нравишься, мы вполне взрослые люди и…
Договорить мне не дали, закрыв рот очень приятным способом. Бокалы упали на пол, а Вера опустилась рядом со мной…
***
Я закурил две сигареты и передал одну Вере. Мы уже давно переместились с пола кухни на широченную кровать, где нам было не в пример удобнее.
И тут замузицировал мой мобильник, оставленный в куртке. Я вскочил и бросился в коридор.
— Ты чем занимаешься? — спросила трубка голосом Гвичия.
— Трахаюсь, — честно признался я.
Уж кому-кому, а Князю в этом конкретном случае я мог сказать правду.
— Хорошее дело, — согласился Зураб, — но тебя тут разыскивает какая-то девушка. Говорит, что ты ей Серегина обещал.
«Рита», — понял я.
— Князь, будь другом, отдай ей один экземпляр нашего подарочного набора собрания сочинений шефа.
— Ты что? — возмутился Гвичия. — Это у нас для очень важных информаторов!
— Она очень важный информатор! — Я попытался привнести в свой голос как можно больше убежденности.
— Но у нас осталось всего два…
— Князь, — не дал я ему договорить, — я завтра же куплю еще и сам возьму у Андрея автографы.
— Ну, смотри.
Князь отключился, а я вернулся в комнату. Вера все еще блаженствовала в кровати, покуривая. Я залез под одеяло и попытался отобрать у нее сигарету.
— Погоди, — отмахнулась Вера. — Ты знаешь, а ведь Лариса рассказывала мне о скандале, который произошел на последней их встрече.
— Что за скандал? — Я уже как-то и забыл, для чего, собственно, сюда пришел.
— У них полгода назад была встреча однокурсников. В каком-то ресторане гуляли, — начала Вера. — Лариса рассказывала, что Игорек Каштанов вдруг взъелся на Сергея Немолова и начал обвинять его, что тот в начале перестройки воровал бюджетные деньги мешками, а теперь зарабатывает на бедных пенсионерах.
— Погоди, — не понял я. — А каким образом зарабатывает?
— Ну, не грабит, конечно, — усмехнулась Вера и взяла еще одну сигарету. — Немолов сейчас заместитель председателя комитета по здравоохранению Питера. Знаешь, какие там денежки бродят?
— Да уж, слышал, — усмехнулся я.
Здесь я попал в свою сферу. — Лоббирование интересов определенных фармацевтических фирм. Предоставление этим фирмам эксклюзивного права на поставки лекарственных препаратов для льготников. Солидные деньги.
— Шаришь, — одобрительно сказала Вера. — Но Капланов обвинил Немолова в том, что тот в конце восьмидесятых выбивал деньги на ремонт больниц, ничего не делал, а денежки присваивал.
Игорек и сам был в этом замешан, он тогда работал в одной из городских больниц. А потом Немолов где-то зарвался, появилось уголовное дело. Заодно потянули и тех, кто в этой афере участвовал. Немолов отмазался, а вот Капланов и еще несколько человек поимели кучу неприятностей. Хоть и не сели, но с работы повылетали. Я всех нюансов не знаю, да и не хочу знать. Мерзко это все.
— Мерзко, — согласился я и потянулся к ней, — в отличие от тебя.
Ради справедливости следует сказать, что в моем порыве была изрядная доля возбуждения отнюдь не сексуального свойства. Я понял, что нашел «маньяка». Ларчик просто открывался — Немолов убирает свидетелей своей противоправной деятельности. В последнее время в отношении чиновников слишком часто возбуждались уголовные дела.
А если Немолов собирается занять место председателя Комитета по здравоохранению (по слухам, в отношении прежнего председателя уже возбуждено дело и начальствовать ему читалось от силы месяц), то давнее дело, неожиданно реанимированное, может сыграть решающую роль и погубить Немолову всю карьеру.
***
На следующее утро я пришел в Агентство без пяти минут десять, что являлось почти абсолютным рекордом.
Первым делом я зашел в кабинет Спозаранника, поздороваться. А если честно, посмотреть на его удивленную рожу.
Спозаранник не оправдал моих надежд: ответив на мое приветствие, он напомнил, что следующий номер «Явки с повинной» выходит в свет через неделю, а я должен сдать в номер статью о брачных аферистах. Я буркнул в ответ, что статья почти готова, и поспешно ретировался в свой кабинет, чтобы позвонить одному своему знакомому из ФСБ.
После обычных для «рыцарей плаща и кинжала» отговорок и экивоков мне все же удалось уяснить, что деятельность Немолова действительно попадала в поле зрения компетентных органов. Почему его не раскатали на полную катушку — выяснить не удалось, но мне этого было и не надо — главное, что информация Веры подтвердилась.
А значит, надо привлекать «тяжелую артиллерию». Я пошел в репортерский отдел. Мне нужна была Завгородняя.
К счастью, Света оказалась на месте.
Я отозвал ее в коридор и сразу приступил к делу.
— Света, — как можно проникновеннее сказал я, — мне нужна твоя помощь.
— Че-его-о? — протянула Завгородняя, почему-то отстранившись. Видимо, решила, что я прямо сейчас сообщу ей о своих сексуальных проблемах, вылечить которые может только она.
— Да не переживай ты, — поспешил успокоить я ее, — на твою невинность я покушаться не собираюсь.
— Почему? — искренне удивилась Завгородняя. Извечная женская логика: если мужчина ей не нравится и она не хочет с ним спать, то это одно, а вот если наоборот, то это уже ущемляет ее женское достоинство.
— Давай поговорим об этом позже, — попытался исправиться я. — Мне нужна твоя помощь в очень серьезном расследовании.
— Это я с радостью, — тут же загорелась Света. — Только Володю предупрежу…
— Ни в коем случае! — Обнародования своих планов я вовсе не желал. — Понимаешь, я вроде нашёл выход на наркодилеров, поставляющих в Питер кокаин…
Света сразу подобралась. Я бил не в бровь, а в глаз — все Агентство знало, что в последнее время Завгородняя обращает самое пристальное внимание на факты задержания наркодельцов, торгующих именно кокаином. Какая-то там была темная история с этим наркотиком сразу после выхода Светы из больницы. Подробностей никто не знал, но Светин интерес отмечали.
— А что за дилер? осторожно спросила Завгородняя.
— Пока не знаю, — ответил я. — Если точнее, то мне кажется, я нащупал его «крышу» в администрации города. Но об этом пока нельзя говорить в Агентстве. У меня есть данные, что этот чиновник состоит в родственных связях с одним из наших. — Я многозначительно посмотрел на Свету. — В тебе я уверен, а вот в остальных…
Понимаешь, я немного засветился, и любое упоминание в семейном кругу, которое может допустить сотрудник Агентства, повредит ему… — импровизировал я на ходу.
— Но наши ребята очень хорошо знают, что такое секретность, и не будут говорить об этом в кругу семьи, — вполне резонно заявила Завгородняя.
Ты права. — Я лихорадочно искал аргумент, способный снять все недоразумения. — Я подозреваю Обнорского, — выпалил я. — Точнее не его, а кое-кого из его окружения…
Похоже, я нашел правильный аргумент. Света ненадолго задумалась, тряхнула головой и спросила:
— Что надо делать?
Когда я объяснил, Завгородняя чуть не съездила мне по морде. Это ее желание отчетливо читалось на лице.
— Да пойми ты, — попытался я втолковать ей очевидные (для меня) истины, — тебе не надо с ним спать. Ну разденешься, но ведь не до конца же: простыней закроешься. А через несколько минут после того как вы зайдете в сауну, ворвусь я и изображу ревнивого любовника.
— Ага, — сомневалась Завгородняя, — а если ты не успеешь?
— Ну как ты можешь так думать, Света? — Похоже, я обиделся по-настоящему (сам, от себя такого не ожидал). — Ты что, думаешь, я тебя могу подставить?
В конце концов Света согласилась.
Мы обговорили с ней детали, и я ушел писать статью об аферистах. Брачных.
***
Тем же вечером я сидел на лавочке у сауны на Заневском проспекте. Именно здесь работал мой друг. С минуты на минуту должны были подъехать Немолов с Завгородней. Совращение чиновника прошло как по маслу, да и кто бы мог устоять перед нашей Светочкой!
Света пришла к нему под видом журналистки, якобы с целью взять интервью у ответственного работника Комитета по здравоохранению. Постреляла глазками, сделала пару намеков, продемонстрировала грудь в вырезе блузки (бюстгальтер она летом не носила) — и чиновник «поплыл». Через час беседы он уже готов был ехать с Завгородней в ближайшую гостиницу, где можно снять номер на пару часов. А когда она сообщила, что любит финскую баню и даже знает хорошую сауну на Заневском, Немолов чуть из штанов не выскочил. В общем, сегодня вечером чиновник забрал Свету у Александрийского театра, и они поехали «мыться». Она уже отзвонилась и сообщила, что они минут через десять будут на месте. План был прост: когда Немолов со Светой будут не совсем одеты, я врываюсь в их кабинет и изображаю разъяренного мужа. Или любовника, что не так уж важно. Для большего антуража я буду размахивать газовым пистолетом, в настоящее время лежащим во внутреннем кармане куртки. Немолов, по моим прикидкам, должен испытать шок, а значит, расколоть его не составит труда.
Ага, вот и такси подъехало. Чиновник вышел, открыл заднюю дверцу и галантно подал руку Завгородней. Работа работой, но я прекрасно понимал Немолова: отказаться провести вечер в компании такой девушки даже я не смог бы. Это ж надо, уговорить мужика в такую жару пойти в сауну! Что бы там ни говорили о Завгородней в Агентстве, она — талант…
Выждав пятнадцать минут, я пошел ко входу в сауну. Сашка, распорядитель сауны и мой друг еще со школьных времен, проводил меня до двери номера, который предоставили Немолову.
— Только, ради Бога, — попросил Сашка, — не разнеси ничего.
— Не бзди, — заверил я его, — все будет в ажуре.
Сашка недоверчиво покачал головой, но возражать не стал. Я достал пистолет, проверил (уже в который раз) обойму с шумовыми патронами и толкнул дверь.
— Ах ты, сука! — заорал я с места в карьер. — Так и знал!
Картинка моему взору предстала вполне приличная: Света сидела за столом, укутанная простыней, Немолов как раз вышел из бассейна, причем в трусах.
Но сразу было видно, что появление какого-то типа с пистолетом его немного обеспокоило.
— Макс! — завизжала Света, подыгрывая. — Это совсем не то, что ты думаешь!
— А что же я должен думать? вполне натурально удивился я. — Ты сидишь в каком-то блядюшнике в чем мать родила, да еще в компании какого-то козла! А ты че уставился? — набросился я на Немолова. — Ты ваще кто такой?
— Видите ли… — начал мямлить Немолов, подыскивая объяснение, — я не знал, что она замужем.
— И кольца не видел? — ядовито поинтересовался я. Света, отправляясь на встречу с Немоловым, надела кольцо.
Дальше все происходило согласно сценарию: Немолов с перепугу, что я прямо сейчас начну стрелять, готов был признаться в убийстве Листьева, Холодова и Старовойтовой. Клиент, что называется, созрел, и я уже собирался приступать к допросу, но нас прервали.
В сауну постучались, и Сашка поинтересовался, не нужны ли нам девочки.
Это означало, что у нас появились неожиданные проблемы — мы с Сашкой обговорили сигнал «бедствия» на случай неожиданностей.
Я вышел посмотреть, что случилось, на всякий случай спрятав пистолет за пояс брюк. Передо мной стоял… Обнорский!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
Я налил в бокалы шампанское, кинул лед. Обошел стол, подошел к Вере и… встал на колени.
— Если можешь, прости меня, — сказал я (между прочим, совершенно искренне).
— За что? — удивилась Вера, принимая бокал.
— За то, что забыл тебя. Я не помню, что между нами было в тот вечер.
Да и вряд ли могло что-то быть. А я очень хочу, чтобы было. Ты мне нравишься, мы вполне взрослые люди и…
Договорить мне не дали, закрыв рот очень приятным способом. Бокалы упали на пол, а Вера опустилась рядом со мной…
***
Я закурил две сигареты и передал одну Вере. Мы уже давно переместились с пола кухни на широченную кровать, где нам было не в пример удобнее.
И тут замузицировал мой мобильник, оставленный в куртке. Я вскочил и бросился в коридор.
— Ты чем занимаешься? — спросила трубка голосом Гвичия.
— Трахаюсь, — честно признался я.
Уж кому-кому, а Князю в этом конкретном случае я мог сказать правду.
— Хорошее дело, — согласился Зураб, — но тебя тут разыскивает какая-то девушка. Говорит, что ты ей Серегина обещал.
«Рита», — понял я.
— Князь, будь другом, отдай ей один экземпляр нашего подарочного набора собрания сочинений шефа.
— Ты что? — возмутился Гвичия. — Это у нас для очень важных информаторов!
— Она очень важный информатор! — Я попытался привнести в свой голос как можно больше убежденности.
— Но у нас осталось всего два…
— Князь, — не дал я ему договорить, — я завтра же куплю еще и сам возьму у Андрея автографы.
— Ну, смотри.
Князь отключился, а я вернулся в комнату. Вера все еще блаженствовала в кровати, покуривая. Я залез под одеяло и попытался отобрать у нее сигарету.
— Погоди, — отмахнулась Вера. — Ты знаешь, а ведь Лариса рассказывала мне о скандале, который произошел на последней их встрече.
— Что за скандал? — Я уже как-то и забыл, для чего, собственно, сюда пришел.
— У них полгода назад была встреча однокурсников. В каком-то ресторане гуляли, — начала Вера. — Лариса рассказывала, что Игорек Каштанов вдруг взъелся на Сергея Немолова и начал обвинять его, что тот в начале перестройки воровал бюджетные деньги мешками, а теперь зарабатывает на бедных пенсионерах.
— Погоди, — не понял я. — А каким образом зарабатывает?
— Ну, не грабит, конечно, — усмехнулась Вера и взяла еще одну сигарету. — Немолов сейчас заместитель председателя комитета по здравоохранению Питера. Знаешь, какие там денежки бродят?
— Да уж, слышал, — усмехнулся я.
Здесь я попал в свою сферу. — Лоббирование интересов определенных фармацевтических фирм. Предоставление этим фирмам эксклюзивного права на поставки лекарственных препаратов для льготников. Солидные деньги.
— Шаришь, — одобрительно сказала Вера. — Но Капланов обвинил Немолова в том, что тот в конце восьмидесятых выбивал деньги на ремонт больниц, ничего не делал, а денежки присваивал.
Игорек и сам был в этом замешан, он тогда работал в одной из городских больниц. А потом Немолов где-то зарвался, появилось уголовное дело. Заодно потянули и тех, кто в этой афере участвовал. Немолов отмазался, а вот Капланов и еще несколько человек поимели кучу неприятностей. Хоть и не сели, но с работы повылетали. Я всех нюансов не знаю, да и не хочу знать. Мерзко это все.
— Мерзко, — согласился я и потянулся к ней, — в отличие от тебя.
Ради справедливости следует сказать, что в моем порыве была изрядная доля возбуждения отнюдь не сексуального свойства. Я понял, что нашел «маньяка». Ларчик просто открывался — Немолов убирает свидетелей своей противоправной деятельности. В последнее время в отношении чиновников слишком часто возбуждались уголовные дела.
А если Немолов собирается занять место председателя Комитета по здравоохранению (по слухам, в отношении прежнего председателя уже возбуждено дело и начальствовать ему читалось от силы месяц), то давнее дело, неожиданно реанимированное, может сыграть решающую роль и погубить Немолову всю карьеру.
***
На следующее утро я пришел в Агентство без пяти минут десять, что являлось почти абсолютным рекордом.
Первым делом я зашел в кабинет Спозаранника, поздороваться. А если честно, посмотреть на его удивленную рожу.
Спозаранник не оправдал моих надежд: ответив на мое приветствие, он напомнил, что следующий номер «Явки с повинной» выходит в свет через неделю, а я должен сдать в номер статью о брачных аферистах. Я буркнул в ответ, что статья почти готова, и поспешно ретировался в свой кабинет, чтобы позвонить одному своему знакомому из ФСБ.
После обычных для «рыцарей плаща и кинжала» отговорок и экивоков мне все же удалось уяснить, что деятельность Немолова действительно попадала в поле зрения компетентных органов. Почему его не раскатали на полную катушку — выяснить не удалось, но мне этого было и не надо — главное, что информация Веры подтвердилась.
А значит, надо привлекать «тяжелую артиллерию». Я пошел в репортерский отдел. Мне нужна была Завгородняя.
К счастью, Света оказалась на месте.
Я отозвал ее в коридор и сразу приступил к делу.
— Света, — как можно проникновеннее сказал я, — мне нужна твоя помощь.
— Че-его-о? — протянула Завгородняя, почему-то отстранившись. Видимо, решила, что я прямо сейчас сообщу ей о своих сексуальных проблемах, вылечить которые может только она.
— Да не переживай ты, — поспешил успокоить я ее, — на твою невинность я покушаться не собираюсь.
— Почему? — искренне удивилась Завгородняя. Извечная женская логика: если мужчина ей не нравится и она не хочет с ним спать, то это одно, а вот если наоборот, то это уже ущемляет ее женское достоинство.
— Давай поговорим об этом позже, — попытался исправиться я. — Мне нужна твоя помощь в очень серьезном расследовании.
— Это я с радостью, — тут же загорелась Света. — Только Володю предупрежу…
— Ни в коем случае! — Обнародования своих планов я вовсе не желал. — Понимаешь, я вроде нашёл выход на наркодилеров, поставляющих в Питер кокаин…
Света сразу подобралась. Я бил не в бровь, а в глаз — все Агентство знало, что в последнее время Завгородняя обращает самое пристальное внимание на факты задержания наркодельцов, торгующих именно кокаином. Какая-то там была темная история с этим наркотиком сразу после выхода Светы из больницы. Подробностей никто не знал, но Светин интерес отмечали.
— А что за дилер? осторожно спросила Завгородняя.
— Пока не знаю, — ответил я. — Если точнее, то мне кажется, я нащупал его «крышу» в администрации города. Но об этом пока нельзя говорить в Агентстве. У меня есть данные, что этот чиновник состоит в родственных связях с одним из наших. — Я многозначительно посмотрел на Свету. — В тебе я уверен, а вот в остальных…
Понимаешь, я немного засветился, и любое упоминание в семейном кругу, которое может допустить сотрудник Агентства, повредит ему… — импровизировал я на ходу.
— Но наши ребята очень хорошо знают, что такое секретность, и не будут говорить об этом в кругу семьи, — вполне резонно заявила Завгородняя.
Ты права. — Я лихорадочно искал аргумент, способный снять все недоразумения. — Я подозреваю Обнорского, — выпалил я. — Точнее не его, а кое-кого из его окружения…
Похоже, я нашел правильный аргумент. Света ненадолго задумалась, тряхнула головой и спросила:
— Что надо делать?
Когда я объяснил, Завгородняя чуть не съездила мне по морде. Это ее желание отчетливо читалось на лице.
— Да пойми ты, — попытался я втолковать ей очевидные (для меня) истины, — тебе не надо с ним спать. Ну разденешься, но ведь не до конца же: простыней закроешься. А через несколько минут после того как вы зайдете в сауну, ворвусь я и изображу ревнивого любовника.
— Ага, — сомневалась Завгородняя, — а если ты не успеешь?
— Ну как ты можешь так думать, Света? — Похоже, я обиделся по-настоящему (сам, от себя такого не ожидал). — Ты что, думаешь, я тебя могу подставить?
В конце концов Света согласилась.
Мы обговорили с ней детали, и я ушел писать статью об аферистах. Брачных.
***
Тем же вечером я сидел на лавочке у сауны на Заневском проспекте. Именно здесь работал мой друг. С минуты на минуту должны были подъехать Немолов с Завгородней. Совращение чиновника прошло как по маслу, да и кто бы мог устоять перед нашей Светочкой!
Света пришла к нему под видом журналистки, якобы с целью взять интервью у ответственного работника Комитета по здравоохранению. Постреляла глазками, сделала пару намеков, продемонстрировала грудь в вырезе блузки (бюстгальтер она летом не носила) — и чиновник «поплыл». Через час беседы он уже готов был ехать с Завгородней в ближайшую гостиницу, где можно снять номер на пару часов. А когда она сообщила, что любит финскую баню и даже знает хорошую сауну на Заневском, Немолов чуть из штанов не выскочил. В общем, сегодня вечером чиновник забрал Свету у Александрийского театра, и они поехали «мыться». Она уже отзвонилась и сообщила, что они минут через десять будут на месте. План был прост: когда Немолов со Светой будут не совсем одеты, я врываюсь в их кабинет и изображаю разъяренного мужа. Или любовника, что не так уж важно. Для большего антуража я буду размахивать газовым пистолетом, в настоящее время лежащим во внутреннем кармане куртки. Немолов, по моим прикидкам, должен испытать шок, а значит, расколоть его не составит труда.
Ага, вот и такси подъехало. Чиновник вышел, открыл заднюю дверцу и галантно подал руку Завгородней. Работа работой, но я прекрасно понимал Немолова: отказаться провести вечер в компании такой девушки даже я не смог бы. Это ж надо, уговорить мужика в такую жару пойти в сауну! Что бы там ни говорили о Завгородней в Агентстве, она — талант…
Выждав пятнадцать минут, я пошел ко входу в сауну. Сашка, распорядитель сауны и мой друг еще со школьных времен, проводил меня до двери номера, который предоставили Немолову.
— Только, ради Бога, — попросил Сашка, — не разнеси ничего.
— Не бзди, — заверил я его, — все будет в ажуре.
Сашка недоверчиво покачал головой, но возражать не стал. Я достал пистолет, проверил (уже в который раз) обойму с шумовыми патронами и толкнул дверь.
— Ах ты, сука! — заорал я с места в карьер. — Так и знал!
Картинка моему взору предстала вполне приличная: Света сидела за столом, укутанная простыней, Немолов как раз вышел из бассейна, причем в трусах.
Но сразу было видно, что появление какого-то типа с пистолетом его немного обеспокоило.
— Макс! — завизжала Света, подыгрывая. — Это совсем не то, что ты думаешь!
— А что же я должен думать? вполне натурально удивился я. — Ты сидишь в каком-то блядюшнике в чем мать родила, да еще в компании какого-то козла! А ты че уставился? — набросился я на Немолова. — Ты ваще кто такой?
— Видите ли… — начал мямлить Немолов, подыскивая объяснение, — я не знал, что она замужем.
— И кольца не видел? — ядовито поинтересовался я. Света, отправляясь на встречу с Немоловым, надела кольцо.
Дальше все происходило согласно сценарию: Немолов с перепугу, что я прямо сейчас начну стрелять, готов был признаться в убийстве Листьева, Холодова и Старовойтовой. Клиент, что называется, созрел, и я уже собирался приступать к допросу, но нас прервали.
В сауну постучались, и Сашка поинтересовался, не нужны ли нам девочки.
Это означало, что у нас появились неожиданные проблемы — мы с Сашкой обговорили сигнал «бедствия» на случай неожиданностей.
Я вышел посмотреть, что случилось, на всякий случай спрятав пистолет за пояс брюк. Передо мной стоял… Обнорский!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30