Вооруженный охранник подошел к машине, и Палуцци показал ему пропуск, которым снабдил его Кухлманн. Проверив пропуск, охранник объяснил майору, где находится боковой вход — там их должен был ждать Колчинский, — потом распорядился поднять шлагбаум, и они въехали на территорию центра.
По обеим сторонам дороги виднелись бесчисленные складские помещения самой разной формы и размера, увешанные рекламой средств массовой информации со всего мира. На гигантской автостоянке негде было яблоку упасть, не то что припарковаться — так много там было машин. Объехав вокруг, Палуцци свернул на аллею, которую указал ему охранник, и у запасного выхода увидел Колчинского, который уже шел им навстречу.
— К чему вся эта комедия? — недовольно пробурчал Грэхем, вылезая из машины. — Нельзя, что ли, было воспользоваться главным входом, как все нормальные люди?
— Нельзя, потому что мы вооружены, — объяснила Сабрина, поглаживая спрятанный под жакетом пистолет. — Если бы мы прошли через главный вход, рентгеновские установки непременно бы это заметили.
— Удалось что-нибудь вытащить из Убрино, Сергей? — спросил Грэхем, направляясь к двери вслед за Колчинским.
— Он отказывается говорить, пока не прибудет Калвиери.
Миновав охранника, они оказались в главном холле центра, где толпились журналисты, которые спешили взять интервью у политиков перед началом саммита. Колчинский, достав из кармана четыре пропуска, раздал всем присутствующим.
— Где вы достали эти фотографии? — поинтересовался Грэхем, прикрепляя пропуск к карману куртки.
— Филпотт привез, — пояснил Сергей.
Они сели в лифт и поднялись на пятый этаж, где в одной из комнат для совещаний находился Убрино. Остановившись перед резной дубовой дверью, Колчинский несколько раз постучал. Вооруженный охранник, посмотрев в «глазок», открыл им дверь. Комната была небольшая, без окон, в центре стоял прямоугольный стол темного дерева и такие же четырнадцать стульев. Комиссар полиции велел охраннику удалиться, а Колчинский представил Палуцци и Калвиери полковнику. Филпотт повернулся к Убрино и строго спросил:
— Калвиери здесь. Отвечайте, где вы спрятали пробирку?
Убрино только молча пожал плечами.
— Я сейчас выясню, — свирепо прошипел Грэхем.
Однако Филпотт, положив ему руку на плечо, обратился к Калвиери:
— Поговорите с ним. Может, вам удастся из него что-нибудь вытянуть.
— Он ничего не скажет, потому что понятия не имеет, где спрятана пробирка.
— Вы-то откуда знаете, вы же еще с ним не разговаривали? — удивился Колчинский.
Калвиери достал из кармана трансмиттер размером с пачку сигарет, поднял его так, чтобы всем было видно, и сказал ледяным тоном:
— А я не сообщил Убрино, где пробирка.
Палуцци с ужасом посмотрел на Калвиери:
— Выходит, вы все время играли с нами как кошка с мышкой и обвели нас вокруг пальца? Отличная работа!
Грэхем потянулся за пистолетом, но Калвиери, коснувшись детонатора, спокойно проговорил:
— Этот передатчик подсоединен к взрывному устройству, вмонтированному в стенку цилиндра. Если я нажму кнопку, цилиндр разорвет. И я надеюсь, что сделаю это быстрее, чем мистер Грэхем спустит курок.
— Оставь его, Майк, — сказал Филпотт, не глядя на Грэхема.
Грэхем опустил руку.
— А теперь, — продолжал Калвиери тем же спокойным тоном, — сложите оружие на стол. Дама первая.
Его приказание было мгновенно исполнено.
— Ничего вы этим не добьетесь, — раздраженно заметил комиссар.
— Но вы ведь не знаете даже, чего я хочу.
— Так чего же? — спросил Филпотт. Он был вне себя от ярости.
— Объясню в свое время, а пока, полковник, будьте добры, положите ключ от наручников Убрино на стол рядом с оружием.
— У меня ключа нет. Охранник унес.
— Я бы не рискнул недооценивать умственные способности шефа ЮНАКО. Пожалуйста, и вы не умаляйте моих. — Калвиери улыбнулся. — Я знаю, на кого вы работаете, хотя вы и отказывались мне это сказать; тогда я провел небольшое расследование. Это, правда, заняло некоторое время, но в конце концов я все выяснил.
— Как вам удалось узнать? — потребовал Филпотт ответа. Вид у него был растерянный.
— У меня есть свои источники, и хватит об этом. Давайте ключ.
Полковник выполнил приказание и снова обратился к Калвиери:
— Это вы убили Дзокки, не так ли?
— Вернее, организовал это убийство. — Калвиери открыл один наручник и передал ключ Убрино, тот открыл и второй. — Должен сказать, все эти ваши рассуждения на счет Дзокки меня весьма забавляли, — продолжал Калвиери. — Я прекрасно понимал, что после его гибели власти будут вынуждены пригласить кого-то из «бригадистов» помочь найти пробирку. А я — единственный, кому синьор Пизани мог поручить это щекотливое дело. Ну а потом вы уже просто играли мне на руку. Зачем Убрино брать с собой пробирку? Это слишком опасно. Пробирка все время оставалась у меня: я же знал, что при входе обыскивать нас не будут. Потом в холле я передал пробирку одному из наших друзей, и ее спрятали где-то здесь, в здании. Так что спасибо, что помогли мне пронести пробирку мимо охранников.
Убрино, бросив наручники, взял со стола один из автоматов, засунув себе за пояс пистолет, остальное оружие передал Калвиери.
— Ну а у него какая роль во всем этом? — спросил Палуцци, показывая на Убрино.
— Последние шесть лет он был самым моим надежным человеком в Риме. Я же понимал, что, если в нападении на химзавод будет участвовать Рикардо, вы немедленно заподозрите Дзокки.
— Как вам удалось сюда пройти? — спросил комиссар у Убрино.
Убрино ответил по-английски, но с сильным итальянским акцентом:
— Прошел под видом одного из инженеров группы поддержки: Нино Ферзетти. Мы примерно одного роста и комплекции. Ну, у Нино еще борода, очки... В общем, все очень просто... дело техники. А я, честно говоря, внешность изменять умею. Показал охраннику пропуск Ферзетти, и меня пропустили.
— А где сам этот инженер? — спросил Филпотт.
— Дрыхнет после вчерашнего перепоя.
— Думаю, вы и так уже отняли у нас достаточно времени, — вмешался в разговор Калвиери. — Полковник, когда вы будете знать номер, по которому я могу с вами связаться, сообщите его мне. И поторопитесь. Чем дольше вы протянете, тем меньше времени у вас останется, чтобы выполнить мои требования.
— Последний вопрос, Калвиери, почему вы выбрали именно Оффенбах-центр? — спросил Палуцци.
— Это очень просто. Здесь собрались журналисты со всего мира. Они будут освещать конференцию, так что вы не сможете поднять шум или предпринять что-то другое. Все равно журналисты обо всем пронюхают. Помните, что произошло в 1938 году, когда Уэллс стал читать по радио свою «Войну миров»? Паника охватила всю страну. Сейчас же, если кому-то станет известно о пробирке, с ума сойдет весь мир.
— Я свяжусь с вами через несколько минут, — отрезал Филпотт и направился к двери.
— И еще одно, — остановил его Калвиери, — Сабрина останется с нами.
— Этому не бывать! — взревел Грэхем. Он готов был растерзать Калвиери и едва себя сдерживал.
— Я говорю с полковником Филпоттом, — холодно поставил его на место Калвиери и шепнул что-то на ухо Убрино. Тот мгновенно выхватил из-за пояса пистолет и нацелил его на Кухлманна. — У вас есть пять секунд. Если попробуете сопротивляться, я убью комиссара, а потом и Колчинского.
— Хорошо, — оборвал его Филпотт и повернулся к Сабрине: — Нам придется принять его условие.
— Понимаю, сэр, — ответила Сабрина, чуть заметно улыбнувшись.
— Зачем она вам нужна? — возмутился Грэхем. — У вас же есть детонатор, разве этого недостаточно?
— Детонатор я использую только в самом крайнем случае; — пояснил Калвиери, — то есть если мои требования не будут удовлетворены. Присутствие же Сабрины предостережет и остановит Палуцци и вас от всяких героических поступков. Так что не вздумайте, как оголтелые школьники, штурмом брать эту комнату.
— Ну погодите! Когда-нибудь я все равно до вас доберусь! — Лицо Грэхема исказила ненависть. — И найду вас хоть в небе, хоть под землей. Обещаю.
— Я с нетерпением буду ждать этой встречи, дорогой Майк, а пока закройте, пожалуйста, за собой дверь.
Подождав, пока все вышли, Убрино запер дверь и закрыл ее на засов. Потом передал ключ Калвиери.
Сабрина, пристально глядя Калвиери в глаза, сказала:
— А ваши требования действительно стоят жизни миллионов невинных людей?
— Не пытайтесь сыграть на моих чувствах, Сабрина. Ничего не получится.
— Да, какие у вас могут быть чувства! — воскликнула девушка и отвернулась от «бригадиста».
— Манетте, — обратился Калвиери по-итальянски к Убрино, показывая на наручники.
Убрино закрутил Сабрине руки за спину и защелкнул наручники. Потом, подмигнув ей, потянулся, чтобы потрепать ее по щеке, но тут же получил сильный удар в голень.
— Скажите своему пуделю, чтобы ко мне не прикасался, — потребовала Сабрина, глаза ее сверкали от ярости.
— Думаю, он уже получил урок, — ответил Калвиери, с презрением взглянув на Убрино. Он взял у него пистолет, разрядил его и снова положил на стол. — Оставь ее в покое. Это тебе не одна из твоих девчушек-новобранцев. Сабрина тебя убьет, не успеешь и глазом моргнуть.
— Никто не справится со мной, а женщина и подавно, — процедил Убрино сквозь зубы.
— Я больше повторять не буду: оставь ее в покое!
Раздался телефонный звонок. Калвиери взял трубку.
— Это Филпотт. Я обосновался в офисе управляющего. Мой номер на коммутаторе — 257.
— Я вам позвоню. — Повесив трубку, Калвиери обратился к Убрино: — Займемся делом.
* * *
Дитер Влок, человек около пятидесяти лет, небольшого роста и атлетической комплекции, считался на своей родине, в Западной Германии, одним из лучших управляющих отелем.
Раньше он работал в той же должности в известнейшем отеле в Гамбурге, потом в Баден-Бадене и, наконец, получил этот самый престижный пост управляющего Оффенбах-центром. Из его офиса, расположенного на десятом этаже, открывался великолепный вид на Берн. В этот день он, стоя у окна, выслушивал Филпотта, который рассказывал ему о последних событиях. И хотя он уже утром узнал многое, ему еще было трудно поверить, что рядом с ним произошли такие события.
— Я вам уже говорил сегодня утром — все, что случилось, надо держать строго в секрете, — сказал Филпотт, откидываясь на спинку кресла. — Если прессе станет хоть что-нибудь известно, один Бог знает, какое здесь будет столпотворение — ад кромешный.
— Да, да, я понимаю, — ответил Влок, поворачиваясь лицом к остальным, — и все же мне трудно поверить, что Калвиери готов открыть пробирку, если его требования не будут удовлетворены.
— А что вы думаете? Конечно же откроет, ведь он террорист, — резко заметил Грэхем.
— Ну а чего он хочет?
— Это мы скоро узнаем, — ответил Филпотт, — и потому нам придется использовать ваш кабинет как базу.
— Он полностью в вашем распоряжении. Если мне кто-нибудь будет звонить, мой помощник передаст. Комната мне практически не нужна. Я буду в зале конференций — мне надо проследить, как идет подготовка к открытию конференции. Оно назначено на одиннадцать часов.
— Нет ли у вас архитектурного плана здания? — поинтересовался Филпотт, набивая трубку табаком.
— При себе нет. Но копия хранится в сейфе у администратора. Я вам ее с кем-нибудь пришлю.
— Нет, не нужно, чтобы нас здесь кто-нибудь видел. Лучше Майк пойдет вместе с вами.
— Хорошо. Я еще просто не освоился с конспирацией.
— Как мы сможем с вами связаться, если вы нам понадобитесь? — спросил Колчинский.
Влок, распахнув пиджак, показал на сигнальное устройство, прикрепленное к поясу:
— Обратитесь к дежурному администратору, и он тут же со мной свяжется.
— Непременно так и сделаем, спасибо, — ответил Филпотт.
Когда Влок с Майком ушли, Филпотт уселся поудобнее в кресло, закурил трубку и спросил Колчинского:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
По обеим сторонам дороги виднелись бесчисленные складские помещения самой разной формы и размера, увешанные рекламой средств массовой информации со всего мира. На гигантской автостоянке негде было яблоку упасть, не то что припарковаться — так много там было машин. Объехав вокруг, Палуцци свернул на аллею, которую указал ему охранник, и у запасного выхода увидел Колчинского, который уже шел им навстречу.
— К чему вся эта комедия? — недовольно пробурчал Грэхем, вылезая из машины. — Нельзя, что ли, было воспользоваться главным входом, как все нормальные люди?
— Нельзя, потому что мы вооружены, — объяснила Сабрина, поглаживая спрятанный под жакетом пистолет. — Если бы мы прошли через главный вход, рентгеновские установки непременно бы это заметили.
— Удалось что-нибудь вытащить из Убрино, Сергей? — спросил Грэхем, направляясь к двери вслед за Колчинским.
— Он отказывается говорить, пока не прибудет Калвиери.
Миновав охранника, они оказались в главном холле центра, где толпились журналисты, которые спешили взять интервью у политиков перед началом саммита. Колчинский, достав из кармана четыре пропуска, раздал всем присутствующим.
— Где вы достали эти фотографии? — поинтересовался Грэхем, прикрепляя пропуск к карману куртки.
— Филпотт привез, — пояснил Сергей.
Они сели в лифт и поднялись на пятый этаж, где в одной из комнат для совещаний находился Убрино. Остановившись перед резной дубовой дверью, Колчинский несколько раз постучал. Вооруженный охранник, посмотрев в «глазок», открыл им дверь. Комната была небольшая, без окон, в центре стоял прямоугольный стол темного дерева и такие же четырнадцать стульев. Комиссар полиции велел охраннику удалиться, а Колчинский представил Палуцци и Калвиери полковнику. Филпотт повернулся к Убрино и строго спросил:
— Калвиери здесь. Отвечайте, где вы спрятали пробирку?
Убрино только молча пожал плечами.
— Я сейчас выясню, — свирепо прошипел Грэхем.
Однако Филпотт, положив ему руку на плечо, обратился к Калвиери:
— Поговорите с ним. Может, вам удастся из него что-нибудь вытянуть.
— Он ничего не скажет, потому что понятия не имеет, где спрятана пробирка.
— Вы-то откуда знаете, вы же еще с ним не разговаривали? — удивился Колчинский.
Калвиери достал из кармана трансмиттер размером с пачку сигарет, поднял его так, чтобы всем было видно, и сказал ледяным тоном:
— А я не сообщил Убрино, где пробирка.
Палуцци с ужасом посмотрел на Калвиери:
— Выходит, вы все время играли с нами как кошка с мышкой и обвели нас вокруг пальца? Отличная работа!
Грэхем потянулся за пистолетом, но Калвиери, коснувшись детонатора, спокойно проговорил:
— Этот передатчик подсоединен к взрывному устройству, вмонтированному в стенку цилиндра. Если я нажму кнопку, цилиндр разорвет. И я надеюсь, что сделаю это быстрее, чем мистер Грэхем спустит курок.
— Оставь его, Майк, — сказал Филпотт, не глядя на Грэхема.
Грэхем опустил руку.
— А теперь, — продолжал Калвиери тем же спокойным тоном, — сложите оружие на стол. Дама первая.
Его приказание было мгновенно исполнено.
— Ничего вы этим не добьетесь, — раздраженно заметил комиссар.
— Но вы ведь не знаете даже, чего я хочу.
— Так чего же? — спросил Филпотт. Он был вне себя от ярости.
— Объясню в свое время, а пока, полковник, будьте добры, положите ключ от наручников Убрино на стол рядом с оружием.
— У меня ключа нет. Охранник унес.
— Я бы не рискнул недооценивать умственные способности шефа ЮНАКО. Пожалуйста, и вы не умаляйте моих. — Калвиери улыбнулся. — Я знаю, на кого вы работаете, хотя вы и отказывались мне это сказать; тогда я провел небольшое расследование. Это, правда, заняло некоторое время, но в конце концов я все выяснил.
— Как вам удалось узнать? — потребовал Филпотт ответа. Вид у него был растерянный.
— У меня есть свои источники, и хватит об этом. Давайте ключ.
Полковник выполнил приказание и снова обратился к Калвиери:
— Это вы убили Дзокки, не так ли?
— Вернее, организовал это убийство. — Калвиери открыл один наручник и передал ключ Убрино, тот открыл и второй. — Должен сказать, все эти ваши рассуждения на счет Дзокки меня весьма забавляли, — продолжал Калвиери. — Я прекрасно понимал, что после его гибели власти будут вынуждены пригласить кого-то из «бригадистов» помочь найти пробирку. А я — единственный, кому синьор Пизани мог поручить это щекотливое дело. Ну а потом вы уже просто играли мне на руку. Зачем Убрино брать с собой пробирку? Это слишком опасно. Пробирка все время оставалась у меня: я же знал, что при входе обыскивать нас не будут. Потом в холле я передал пробирку одному из наших друзей, и ее спрятали где-то здесь, в здании. Так что спасибо, что помогли мне пронести пробирку мимо охранников.
Убрино, бросив наручники, взял со стола один из автоматов, засунув себе за пояс пистолет, остальное оружие передал Калвиери.
— Ну а у него какая роль во всем этом? — спросил Палуцци, показывая на Убрино.
— Последние шесть лет он был самым моим надежным человеком в Риме. Я же понимал, что, если в нападении на химзавод будет участвовать Рикардо, вы немедленно заподозрите Дзокки.
— Как вам удалось сюда пройти? — спросил комиссар у Убрино.
Убрино ответил по-английски, но с сильным итальянским акцентом:
— Прошел под видом одного из инженеров группы поддержки: Нино Ферзетти. Мы примерно одного роста и комплекции. Ну, у Нино еще борода, очки... В общем, все очень просто... дело техники. А я, честно говоря, внешность изменять умею. Показал охраннику пропуск Ферзетти, и меня пропустили.
— А где сам этот инженер? — спросил Филпотт.
— Дрыхнет после вчерашнего перепоя.
— Думаю, вы и так уже отняли у нас достаточно времени, — вмешался в разговор Калвиери. — Полковник, когда вы будете знать номер, по которому я могу с вами связаться, сообщите его мне. И поторопитесь. Чем дольше вы протянете, тем меньше времени у вас останется, чтобы выполнить мои требования.
— Последний вопрос, Калвиери, почему вы выбрали именно Оффенбах-центр? — спросил Палуцци.
— Это очень просто. Здесь собрались журналисты со всего мира. Они будут освещать конференцию, так что вы не сможете поднять шум или предпринять что-то другое. Все равно журналисты обо всем пронюхают. Помните, что произошло в 1938 году, когда Уэллс стал читать по радио свою «Войну миров»? Паника охватила всю страну. Сейчас же, если кому-то станет известно о пробирке, с ума сойдет весь мир.
— Я свяжусь с вами через несколько минут, — отрезал Филпотт и направился к двери.
— И еще одно, — остановил его Калвиери, — Сабрина останется с нами.
— Этому не бывать! — взревел Грэхем. Он готов был растерзать Калвиери и едва себя сдерживал.
— Я говорю с полковником Филпоттом, — холодно поставил его на место Калвиери и шепнул что-то на ухо Убрино. Тот мгновенно выхватил из-за пояса пистолет и нацелил его на Кухлманна. — У вас есть пять секунд. Если попробуете сопротивляться, я убью комиссара, а потом и Колчинского.
— Хорошо, — оборвал его Филпотт и повернулся к Сабрине: — Нам придется принять его условие.
— Понимаю, сэр, — ответила Сабрина, чуть заметно улыбнувшись.
— Зачем она вам нужна? — возмутился Грэхем. — У вас же есть детонатор, разве этого недостаточно?
— Детонатор я использую только в самом крайнем случае; — пояснил Калвиери, — то есть если мои требования не будут удовлетворены. Присутствие же Сабрины предостережет и остановит Палуцци и вас от всяких героических поступков. Так что не вздумайте, как оголтелые школьники, штурмом брать эту комнату.
— Ну погодите! Когда-нибудь я все равно до вас доберусь! — Лицо Грэхема исказила ненависть. — И найду вас хоть в небе, хоть под землей. Обещаю.
— Я с нетерпением буду ждать этой встречи, дорогой Майк, а пока закройте, пожалуйста, за собой дверь.
Подождав, пока все вышли, Убрино запер дверь и закрыл ее на засов. Потом передал ключ Калвиери.
Сабрина, пристально глядя Калвиери в глаза, сказала:
— А ваши требования действительно стоят жизни миллионов невинных людей?
— Не пытайтесь сыграть на моих чувствах, Сабрина. Ничего не получится.
— Да, какие у вас могут быть чувства! — воскликнула девушка и отвернулась от «бригадиста».
— Манетте, — обратился Калвиери по-итальянски к Убрино, показывая на наручники.
Убрино закрутил Сабрине руки за спину и защелкнул наручники. Потом, подмигнув ей, потянулся, чтобы потрепать ее по щеке, но тут же получил сильный удар в голень.
— Скажите своему пуделю, чтобы ко мне не прикасался, — потребовала Сабрина, глаза ее сверкали от ярости.
— Думаю, он уже получил урок, — ответил Калвиери, с презрением взглянув на Убрино. Он взял у него пистолет, разрядил его и снова положил на стол. — Оставь ее в покое. Это тебе не одна из твоих девчушек-новобранцев. Сабрина тебя убьет, не успеешь и глазом моргнуть.
— Никто не справится со мной, а женщина и подавно, — процедил Убрино сквозь зубы.
— Я больше повторять не буду: оставь ее в покое!
Раздался телефонный звонок. Калвиери взял трубку.
— Это Филпотт. Я обосновался в офисе управляющего. Мой номер на коммутаторе — 257.
— Я вам позвоню. — Повесив трубку, Калвиери обратился к Убрино: — Займемся делом.
* * *
Дитер Влок, человек около пятидесяти лет, небольшого роста и атлетической комплекции, считался на своей родине, в Западной Германии, одним из лучших управляющих отелем.
Раньше он работал в той же должности в известнейшем отеле в Гамбурге, потом в Баден-Бадене и, наконец, получил этот самый престижный пост управляющего Оффенбах-центром. Из его офиса, расположенного на десятом этаже, открывался великолепный вид на Берн. В этот день он, стоя у окна, выслушивал Филпотта, который рассказывал ему о последних событиях. И хотя он уже утром узнал многое, ему еще было трудно поверить, что рядом с ним произошли такие события.
— Я вам уже говорил сегодня утром — все, что случилось, надо держать строго в секрете, — сказал Филпотт, откидываясь на спинку кресла. — Если прессе станет хоть что-нибудь известно, один Бог знает, какое здесь будет столпотворение — ад кромешный.
— Да, да, я понимаю, — ответил Влок, поворачиваясь лицом к остальным, — и все же мне трудно поверить, что Калвиери готов открыть пробирку, если его требования не будут удовлетворены.
— А что вы думаете? Конечно же откроет, ведь он террорист, — резко заметил Грэхем.
— Ну а чего он хочет?
— Это мы скоро узнаем, — ответил Филпотт, — и потому нам придется использовать ваш кабинет как базу.
— Он полностью в вашем распоряжении. Если мне кто-нибудь будет звонить, мой помощник передаст. Комната мне практически не нужна. Я буду в зале конференций — мне надо проследить, как идет подготовка к открытию конференции. Оно назначено на одиннадцать часов.
— Нет ли у вас архитектурного плана здания? — поинтересовался Филпотт, набивая трубку табаком.
— При себе нет. Но копия хранится в сейфе у администратора. Я вам ее с кем-нибудь пришлю.
— Нет, не нужно, чтобы нас здесь кто-нибудь видел. Лучше Майк пойдет вместе с вами.
— Хорошо. Я еще просто не освоился с конспирацией.
— Как мы сможем с вами связаться, если вы нам понадобитесь? — спросил Колчинский.
Влок, распахнув пиджак, показал на сигнальное устройство, прикрепленное к поясу:
— Обратитесь к дежурному администратору, и он тут же со мной свяжется.
— Непременно так и сделаем, спасибо, — ответил Филпотт.
Когда Влок с Майком ушли, Филпотт уселся поудобнее в кресло, закурил трубку и спросил Колчинского:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41