– Хотел бы я иметь такие доходы.
– У тебя ничего не получится. Так вот, возможно, мы решим подарить клинике ценные бумаги, стоимость которых не увеличилась со дня их покупки.
– Вроде тех акций, что лежат у меня?
– Да. Между прочим, я отговаривал тебя от той покупки. Итак, в этом году мистер Прокейн пожертвует полмиллиона долларов. Тогда он, согласно соответствующему постановлению, получит право на пятилетнюю скидку. Это значит, что в последующие пять лет он будет списывать половину суммы годового дохода на благотворительность.
– И каков его годовой доход? Тысяч двести?
– Я не уверен, что тебе следует знать об этом.
– Учитывая образ жизни Прокейна, я ошибся ненамного. Отдав в этом году полмиллиона, в следующие пять лет он не будет платить подоходный налог. То есть, этот подарок не стоит ему ни цента.
– Ты все упрощаешь.
– Но в общем я прав?
– Да.
– Он очень великодушен, этот Прокейн, не так ли?
– Я думаю, что немногие способны на такую щедрость.
– Прокейн придерживается того же мнения. До свидания, Майрон.
Я понял, что мне еще долго придется искать честного, если хотите, бескорыстного, вора. Пятьсот тысяч, которые Прокейн собирался пожертвовать гарлемской клинике, ему все равно пришлось бы отдать в виде подоходного налога. Половину же украденного миллиона он, вероятно, намеревался вывезти в Швейцарию или Панаму. Кража миллиона вряд ли могла считаться законным способом обогащения, но, учитывая, что в роли жертвы выступали торговцы наркотиками, я не мог подобрать закон, который нарушал Прокейн. Проконсультироваться по этому поводу у Майрона Грина я не решился.
После разговора с Грином я почувствовал, что страшно голоден, и вспомнил, что не ел с самого утра. Я отрезал два куска ржаного хлеба, открыл банку сардин, нарезал лук и только начал сооружать сэндвич, как раздался стук в дверь.
Я узнал его не сразу. В сером двубортном костюме в мелкую полоску, голубой рубашке, темно-коричневом галстуке и сверкающих ботинках, он мог сойти за агента компании по торговле недвижимостью. В прошлый раз, однако, я видел его в полицейской форме, с парой наручников в руках. Я решил, что Френсиса Х.Франна, а передо мной стоял именно он, повысили, переведя из патрульных в детективы. И причиной столь быстрого продвижения по служебной лестнице послужила его оперативность при аресте некоего мистера Сент-Айвеса.
– Здравствуйте, мистер Сент-Айвес, – сказал он. Я молча кивнул.
– Я бы хотел поговорить с вами.
Я отступил в сторону, он прошел в комнату и огляделся, присматриваясь к обстановке, вероятно, подозревая, что большая ее часть где-то украдена.
Заперев дверь, я последовал за ним.
– О чем вы хотите со мной поговорить?
– Сегодня у меня выходной.
– Жаль.
– Почему?
– Увидев вас в штатском, я подумал, что вас повысили и перевели в детективы.
– Поэтому я и пришел к вам. Мне надоел мой мотоцикл.
– Вас интересует убийство Бобби Бойкинса?
Он кивнул.
– Вы решили расследовать его самостоятельно?
Он снова кивнул.
– Ну что ж, хочу пожелать вам удачи.
Его темно-карие глаза вновь обежали мою комнату.
– У меня есть друзья в отделе убийств южного сектора.
– Друзья – это прекрасно. Я хочу выпить пива. Вам можно пить пиво по выходным?
После короткого колебания он согласно кивнул. Я достал из холодильника две бутылки, открыл их, разлил пиво по стаканам и пододвинул один Франну.
– Благодарю, – сказал он.
– Садитесь, пожалуйста.
Он отодвинул стул, сел и одним глотком выпил полстакана.
– Хорошее пиво.
– Филиппинское.
Он подозрительно взглянул на стакан, но пиво допил.
– Как я уже говорил, в отделе убийств у меня есть друзья.
– И что из этого следует?
– Они разрешили мне взглянуть на протокол вашего допроса детективами Оллером и Дилом.
– И?
– Мне показалось, что вы сказали им далеко не все, что знали.
– Они пришли точно к такому же выводу.
– Да, я прочел их докладную записку. Они отметили, что вы отказались помочь следствию.
– Мне остается только сожалеть, что я произвел на них такое впечатление.
Франн покачал головой.
– Ни о чем вы не сожалеете.
– Возможно, вы правы, – улыбнулся я.
– Вы не сказали им, на кого вы работаете.
– Вы пытаетесь расследовать дело Бойкинса в одиночку?
– Да. Мне никогда не приходилось иметь дело с убийством. Драки были, но убийство – первый раз.
– Меня радует рост вашей квалификации.
– У меня появился шанс показать, на что я способен.
– Насколько я понимаю, вы хотите стать детективом?
– Мне надоело ездить на мотоцикле.
– И вы рассчитываете на мою помощь?
Франк кивнул.
– Вы можете мне помочь, но не испытываете такого желания.
– И, тем не менее, вы решили обратиться ко мне.
– Я хочу задать вам несколько вопросов.
– На которые я не обязан отвечать.
Он пожал плечами и вытянул вперед ноги. Похоже, он готовился к долгому разговору.
– Я вижу, быть посредником совсем неплохо. Судя по всему, вы прилично зарабатываете.
– Не очень.
– Ну, не скажите, – его левая рука описала широкую дугу. – Номер в приличном отеле, импортное пиво, столик для покера. Вы, как мне кажется, любите играть по-крупному и редко проигрываете.
– У вас хорошее воображение.
– Не жалуюсь. Я прикинул, что в ночь с субботы на воскресенье вы заработали тысяч девять-десять. Я считал деньги, лежащие в сумке.
– Мне об этом говорили.
– Деньги заставляют меня думать.
– О чем же?
– О деньгах.
Я начал догадываться, что меня собираются шантажировать.
– Я решил, что смогу найти ниточку, ведущую к убийце Бойкинса, выяснив имя человека, давшего вам эти девяносто тысяч.
– Это интересная мысль.
– Поэтому сегодня я следил за вами.
– О?
Франн достал из кармана записную книжку.
– В девять тридцать три вы вышли из отеля, поймали такси и поехали в Вестсайдский аэровокзал. Вы прибыли туда в девять пятьдесят одну и некоторое время прохаживались по улице. На вашем плече висела голубая дорожная сумка с эмблемой «Пан-Ам».
– Я ждал моих друзей.
– Как бы не так. Ровно в десять вы вошли в здание и прямиком направились к мужскому туалету на втором этаже. Оттуда вы вышли в десять тринадцать, с голубой дорожной сумкой. Только вместо «Пан-Ам» эмблема принадлежала «Юнайтед Эйрлайнз».
– В полиции вас ждет блестящее будущее.
– В туалете вы отдали деньги и получили то, что интересовало вашего клиента, не так ли?
– Вы, разумеется, имеете право на собственное мнение.
– Выйдя из туалета, – продолжал Франн, не отвечая на мою колкость, – вы встретились с мужчиной и женщиной. Втроем вы сели в «кадиллак», который доставил вас на Семьдесят Четвертую улицу. Вас интересует номер дома?
– Нет.
– Я без особого труда выяснил, что дом принадлежит Абнеру Прокейну. О нем я, правда, еще ничего не узнал. Но держу пари, вы работаете на него.
– В каком смысле?
– Сегодня утром вы отдали его деньги, получив что-то взамен.
– Что?
– О господи, откуда мне знать.
– Вы даже не знаете, работаю ли я на Прокейна. Он может быть моим старым другом. Сегодня утром я действительно встретился в аэропорту с мужчиной и женщиной. Возможно, они только что прилетели из другого города.
– У них не было багажа.
– Вероятно, его украли.
– А как же голубые сумки? Вы вошли в туалет с «Пан-Ам», а вышли с «Юнайтед».
– Помыв руки, я случайно взял чужую сумку. И обнаружил это, только приехав на Семьдесят Четвертую улицу. Вы ошиблись, Франн, и напрасно потеряли выходной.
Его розовое лицо порозовело еще больше. Он встал и поставил на стол пустой стакан.
– Я проверю, кто этот Прокейн, и тогда мы посмотрим, кто из нас ошибся.
– Хотите совет?
– От вас?
– Не спешите с проверкой Прокейна. У него есть несколько миллионов, и вы можете представить, что произойдет, если он рассердится на вас.
– Деньги меня не пугают.
– Значит, с нервами у вас все в порядке.
Франн покачал головой и холодно улыбнулся.
– Я сказал вам еще не все, Сент-Айвес.
– И что же вы упустили?
– Пока я ждал у туалета, туда вошел человек с голубой дорожной сумкой с эмблемой «Юнайтед».
– И?
– Так уж получилось, что я его узнал.
– Но вы не собираетесь назвать мне его имя.
Он покачал головой.
– Нет. Я думаю, что для мистера Прокейна оно представляет несколько больший интерес.
Как только он ушел, я позвонил Прокейну и рассказал о встрече с Франном.
– И что вы думаете? – спросил он.
– Мне кажется, он попытается шантажировать вас, но я в этом не уверен. Я постараюсь, чтобы он не докучал вам хотя бы несколько последующих дней. Но за это мне придется кое-что пообещать.
– Что?
– Назвать имя моего клиента. То есть ваше.
– Когда?
– Не раньше пятницы или субботы.
– Хорошо, – ответил Прокейн. – Поступайте так, как считаете нужным.
Я позвонил в полицию.
– Детектив Дил слушает, – рявкнули на другом конце провода.
– Это Сент-Айвес.
– Что вы хотите?
– В вашем лесу появился браконьер.
– Кто?
– Вы помните молодого полицейского, который оказался в прачечной-автомате в ту ночь? Его зовут Франн.
– И чем он вас заинтересовал?
– Он тратит свое свободное время на расследование убийства Бобби Бойкинса.
– Ага, – в голосе Дила мелькнула искорка интереса.
– Он приходил ко мне. Я не люблю, когда ко мне приходят полицейские.
– Мне остается только посочувствовать вам.
– Я-то ладно. Это может не понравиться моему клиенту.
– Если хотите, я пожалею и его. Кто бы он ни был.
– Остудите пыл Франна и я назову вам его имя.
– Вы меня удивляете, Сент-Айвес. Чем насолил вам этот Франн?
– Во-первых, он следил за мной.
– Когда?
– Сегодня утром… и днем.
Последовало короткое молчание.
– Когда вы хотите заглянуть к нам?
– Не раньше пятницы.
– Хорошо, пятница нам подходит.
– А как насчет Франна?
– Мы с Оллером позаботимся о нем.
Глава 15
Я, конечно, рисковал, обращаясь к Дилу, но человек, который принес сумку «Юнайтед», наверняка имел отношение к тем, кто убил Бобби Бойкинса, выбросил Джимми Пескоу из окна и теперь намеревался украсть миллион долларов у торговцев наркотиками, возложив вину на Прокейна. И я полагал, что, встретившись с Оранном, Оллер и Дил узнают имя этого человека. Патрульный Франн не мог не назвать его детективам, расследующим убийство, если, конечно, не хотел нажить серьезные неприятности.
Узнав, кто принес сумку, Оллер и Дил могли бы перехватить его и помешать украсть миллион у торговцев наркотиками, освободив дорогу Прокейну.
Настроение у меня значительно улучшилось. Я похвалил себя за ловкость, с которой мне удалось помочь Прокейну. И даже набросал несколько строчек, которые могли бы войти в заказанный мне репортаж о краже миллиона.
Часов в семь зазвонил телефон.
– Вы заняты? – спросила Джанет Вистлер.
– Нет.
– Я внизу. В холле. И хочу есть.
– Поднимайтесь ко мне и мы что-нибудь придумаем.
* * *
– Я полагал, что вы готовите завтрашнюю операцию, – я помог Джанет снять пальто.
– Подготовка закончена, – ответила Джанет. – Прокейн считает, что в последний вечер надо расслабиться.
– И как он это делает?
– Беседует с доктором Констэблом, – заметив мой вопросительный взгляд, она добавила:
– Доктор Джон Констэбл – психоаналитик мистера Прокейна.
Я прошел на кухню.
– Хотите что-нибудь выпить?
– Если можно, мартини.
Она опустилась на стул, где не так давно сидел Франн.
– И о чем они говорят? – спросил я, передав ей полный бокал.
– О завтрашнем деле. Прокейну необходимо кому-то выговориться. Сейчас психоаналитик во многом заменяет духовника. Как говорится, тайна исповеди гарантируется.
– А где Уайдстейн?
– С женой и детьми.
– Я не знал, что у него есть семья.
– У него трое детей. Девочки-близнецы и мальчик. И жена – итальянка, которая считает его самым энергичным коммивояжером Нью-Йорка. Поэтому ему удается уходить из дома по вечерам.
Она оглядела мою комнату, будто попала сюда впервые.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15