– Мы не знаем, что вы можете сказать, – ответил Оллер. – Поэтому мы задаем так много вопросов. Вдруг вы ответите на один из них.
Оллер стоял справа от меня, прислонившись к стене. Засалившиеся на локтях рукава и узкие лацканы его темно-синего костюма указывали на то, что детектив купил его лет пять назад. Чуть ниже узла на его красно-голубом галстуке темнело какое-то пятно. Вероятно, у Оллера было много детей и мало денег.
Я встал.
– Если у вас будут доказательства того, что эти девяносто тысяч предназначались Бойкинсу, я, возможно, помогу вам.
– Возможно, – хмыкнул Оллер. Ему явно не нравилось это слово. Он взглянул на Дила, – Френк, мне пришла в голову одна мысль.
– Какая?
– Когда-нибудь нам позвонят и скажут, что кого-то застрелили или зарезали и засунули в багажник автомобиля. Мы откроем багажник и знаешь, кого мы там найдем?
– Его, – ответил Дил.
– Меня это не удивит. Сент-Айвес понесет кому-то деньги, например, в обмен на драгоценности, а вор решит, что ему нужно и то, и другое. Поэтому Сент-Айвес и окажется в багажнике.
– Ты забыл упомянуть еще кое о чем, – сказал Дил, обращаясь к Оллеру, но глядя на меня.
– О чем же?
– Я надеюсь, что на наши вопросы, касающиеся личности убийцы, мы получим такие же исчерпывающие ответы, как и сегодня.
Оллер улыбнулся.
– Это было бы неплохо, не правда ли, Френк?
На улице я поймал такси и попросил отвезти меня в уютный ресторанчик на Лексингтон авеню, между Пятьдесят Пятой и Пятьдесят Шестой улицами. После двух виски я успокоился, съел сэндвич, выпил кофе и поехал в «Джоплин».
В просторном холле стояло несколько обшарпанных кресел, продавленный диван и сломанный телевизор.
– Вам не нужна комната, – сказал портье, когда я подошел к конторке.
– Нет.
– Вы хотите задать несколько вопросов о парне, что выпрыгнул из окна восемьсот девятнадцатого номера? О Пескоу?
– Я мог бы представиться вам, как его брат.
– Могли бы.
– Но вы бы мне не поверили?
Бледно-голубые глаза портье скользнули по моему пальто, за которое я не так давно заплатил сто пятьдесят долларов.
– Нет, не поверил бы.
– Тогда считайте, что я из полиции.
Портье нахмурился.
– Вы – не полицейский, – твердо заявил он, – Вы могли бы сойти за репортера. Вы выглядите, как репортер.
– Когда-то я работал в газете.
– А теперь?
– Теперь нет.
– Сколько сейчас платят репортерам? Сотни три в неделю?
– Примерно. Кому больше, большинству – меньше.
– Значит, вы не репортер. Человека, получающего три сотни в неделю, не пошлют собирать сведения о таком, как Пескоу.
– Давно он тут жил?
– Вы знаете, как я получил эту работу? – неожиданно спросил портье.
– Как?
– Меня выгнала жена, и я переехал сюда. Потом меня выгнали с работы, я задолжал за номер, и меня взяли ночным портье. Я пытался найти что-то другое, но кому нужен работник, которому уже пятьдесят три года.
– А чем занимался Пескоу?
Но портье, казалось не слышал моего вопроса, погруженный в собственные проблемы.
– Я получаю шестьдесят шесть долларов в неделю и жилье. Двадцать пять идут на алименты, еще шесть на страховку. Остается тридцать пять. Разве можно прожить на тридцать пять долларов в неделю?
– Это довольно сложно, – я достал из бумажника двадцать долларов и положил их на конторку. Две секунды спустя деньги исчезли в кармане портье.
– Пескоу жил тут месяц. Он ничего не делал. Я хочу сказать, не ходил на работу. К нему никто не приходил, не звонил, не писал писем Из номера он выходил, чтобы поесть. Несколько раз он не ночевал в отеле.
Я достал пачку сигарет и предложил одну портье. Мы закурили.
– И что сказала полиция?
Портье пожал плечами.
– Выпрыгнул из окна или выпал.
– Но его не выкинули?
Портье прищурился.
– Да кто будет о него мараться?
– Может, он задолжал кому-то немного денег и не хотел платить.
– Но зачем его убивать? Пока он был жив, оставался шанс на то, что он когда-нибудь отдаст долг.
– И немалый шанс. Пескоу был взломщиком сейфов. Одним из лучших. Перед тем, как Пескоу выпрыгнул из окна или выпал, к нему никто не заходил?
Портье опустил глаза.
– Как я уже говорил, тридцать пять долларов…
Я положил на конторку еще десятку. Он убрал деньги в карман и оглядел пустой холл.
– Я не говорю вам ничего из того, что не сказал полиции.
– Конечно.
– Двое мужчин поднялись наверх как раз перед тем, как Пескоу вывалился из окна.
– Куда они пошли?
Он покачал головой.
– Не знаю. Они могли подняться и на восьмой этаж, и на пятый, и на двенадцатый. Я не знаю.
– Они поднялись вместе?
– Да.
– Как они выглядели?
– Не знаю. Клянусь богом, я их не запомнил. Я не приглядывался к ним. И упомянул о них только потому, что не видел, как они спустились вниз.
Глава 10
Во вторник, в восемь утра, Майлс Уайдстейн принес мне девяносто тысяч в банкнотах по пятьдесят и двадцать долларов. Он выпил чашечку кофе, пока я считал деньги, и получил от меня новую расписку. В десять часов я входил в мужской туалет на втором этаже Вестсайдского аэровокзала. На моем плече висела сумка с эмблемой «Пан-Ам».
Первая кабина слева оказалась свободной. Я закрыл за собой дверь, сел на унитаз, положив сумку на колени, и стал ждать.
Через восемь минут соседняя кабина поменяла посетителя. Спустя еще тридцать пять секунд под перегородкой показалась дорожная сумка с эмблемой «Юнайтед Эйрлайнз». Я наклонился, поставил свою сумку на пол, поднял чужую, расстегнул молнию и заглянул внутрь. В ней лежали пять толстых тетрадей. Я вытащил крайнюю, раскрыл ее и получил полную информацию о том, как украсть семьдесят пять тысяч долларов у скупщика краденого из Питсбурга, который слишком откровенно беседовал с некоей девицей с Манхаттана. Запись, сделанная четким, напоминающим детский, почерком, датировалась девятнадцатым марта тысяча девятьсот пятьдесят третьего года. В конце указывались причины, по которым питтсбургский скупщик не мог пожаловаться на то, что его ограбили. Будь сегодня девятнадцатое марта указанного года, я бы не устоял перед искушением.
Я положил тетрадь в сумку, достал вторую и пролистал ее. В ней содержались сведения, охватывающие деятельность Прокейна за пять лет, начиная с шестидесятого года. Я потянулся за третьей, когда в перегородку постучали. Я все-таки достал ее. Эта тетрадь помогла бы мне разбогатеть, попади я сейчас в пятьдесят пятый год. Я клал тетрадь в сумку, когда повторился нетерпеливый стук в перегородку. Застегнув сумку с тетрадями, я ногой вытолкнул другую, с деньгами, в соседнюю кабину, встал, открыл дверь и вышел из туалета.
Майлс Уайдстен стоял метрах в десяти, засунув руки в карманы пальто. Он взглянул на меня, и я коротко кивнул. Джанет находилась чуть левее.
– Пошли, – бросил я Уайдстейну.
– Они у вас? – спросил он, пристроившись рядом.
– Да.
– Вы уверены?
– Я не прочел всего, что там написано, но несколько страниц убедили меня, что эти тетради стоят девяносто тысяч, если Прокейн не хочет попасть за решетку.
Нас догнала Джанет.
– Не надо ли нам подождать и посмотреть, кто вынесет деньги из туалета?
Не сбавляя шага, я покачал головой.
– Оставайтесь, если хотите, но я должен уйти. Увидев меня, человек, получивший деньги, может открыть стрельбу.
– Вы уверены, что журналы у вас? – вновь повторил Уайдстейн.
– Все пять, – ответил я. Джанет коснулась моего локтя.
– У нас машина.
Мы вышли на Сорок Вторую улицу и сели на заднее сиденье ждущего лимузина. Уайдстейн назвал шоферу адрес Прокейна и нажал кнопку, приводящую в действие стеклянную перегородку. Сумка с журналами лежала у меня на коленях.
– Можно мне взглянуть? – попросил Уайдстейн.
Я вежливо улыбнулся и покачал головой.
– Сначала я хотел бы отдать их Прокейну.
Уайдстейн задумчиво посмотрел на меня.
– Значит, вы берете на себя всю ответственность?
– Это входит в мои обязанности.
– Он не доверяет нам, Майлс, – вмешалась Джанет.
– Это плохо, – пробурчал Уайдстейн, и больше мы не обмолвились ни словом, пока не вошли в кабинет Прокейна и я не передал ему сумку с журналами, полученную двадцать шесть минут назад.
Когда он брал сумку, его руки слегка дрожали. Прокейн положил ее на стол, расстегнул молнию, достал журналы и взглянул на меня.
– Вы просмотрели их?
– Да.
– Достаточно тщательно?
– Во всяком случае, я понял, почему вы хотите их вернуть.
Прокейн кивнул и, выбрав один из журналов, раскрыл на середине и пролистал несколько страниц. На его щеках выступили пятна нездорового румянца. Он повернулся к Уайдстейну и покачал головой.
– Черт побери, – пробормотал тот.
– Вы уверены? – спросила Джанет, подходя к Прокейну.
Он протянул ей журнал.
Джанет взглянула на раскрытую страницу, бросила журнал на стол и выругалась.
Прокейн медленно обошел стол, осторожно опустился в кресло, вытащил из кармана пузырек, достал таблетку и положил ее в рот. Затем взглянул на меня.
– Это не ваша вина, мистер Сент-Айвес.
Джанет Вистлер и Уайдстейн также смотрели на меня. Судя по выражению их лиц, они не разделяли мнения Прокейна.
– Это не его вина, – повторил Прокейн, перехватив их взгляды, – Определенно, не его, – казалось, он хотел убедить самого себя.
– Ну хорошо, – заметил я, – тогда чья же?
Они обменялись многозначительными взглядами. Впрочем, содержащаяся в них информация предназначалась не для меня.
– Мне кажется, вам лучше присесть, мистер Сент-Айвес, – предложил Прокейн. – Нам надо поговорить. Хотите что-нибудь выпить?
– С удовольствием.
– Джанет, налейте что-нибудь мистеру Сент-Айвесу.
– Шотландское с содовой? – спросила она.
Я кивнул.
Джанет принесла мне бокал и села рядом. Уайдстейн остался стоять, прислонившись к стене около пейзажа, на котором Прокейн изобразил свою коннектикутскую ферму в солнечный зимний день.
– Мне следовало довериться вам, мистер Сент-Айвес, – пятна румянца на щеках Прокейна существенно поблекли, – Я этого не сделал и теперь оказался в крайне сложном положении.
– Журналы подлинные, не так ли?
– Да, они подлинные. Вы прочли, что в них написано?
– Я прочел о скупщике краденого из Питсбурга. Что-то еще. Это учебное пособие для вора. Но я не понимаю, как вы могли, с такой тщательностью подготовив кражу, оставлять столь неопровержимые улики.
Лицо Прокейна порозовело.
– Излагая на бумаге план операции, я еще раз проверял каждый шаг, находил слабые места, вносил необходимые коррективы, – он провел рукой по лежащему перед ним журналу, – Потом я не открывал его несколько недель, затем вновь просматривал план операции. Как говорится, свежим взглядом.
– Это стоило вам сто тысяч долларов, – сказал я. – Но сейчас вас волнует совсем другое?
– Тут не хватает четырех страниц, – вмешался Уайдстейн.
– Где?
– В этом журнале, – Прокейн указал на черную тетрадь, лежащую на столе. – Я записываю в нее текущие дела.
– Я обратил внимание, что план каждой операции занимает четыре страницы.
Он кивнул.
– Как я понимаю, украден план вашего следующего ограбления. Когда вы собирались провести его? Через неделю? Месяц?
Прокейн покачал головой.
– Мы готовили ее почти полгода.
Я не спеша отпил из бокала.
– Так когда?
– Завтра. Завтра ночью мы хотим украсть миллион долларов.
Глава 11
– До свидания, – я встал и направился к двери. Но не сделал и двух шагов, как Уайдстейн оказался передо мной. Я не мог выйти из комнаты без его разрешения. А он, судя по всему, полагал, что мне не следует торопиться с уходом. Он протянул руку и взял у меня пустой бокал, который я забыл поставить на стол.
– Позвольте мне наполнить ваш бокал, мистер Сент-Айвес.
Мне предстояло выбрать между дверью и виски. Но и я, и Уайдстейн понимали, что выбор заключался совсем в другом. Мы улыбнулись друг другу, и я отметил, что он чуть выше меня, чуть тяжелее и гораздо моложе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15