— Потом из косметического кабинета вышла обвиняемая, Джордж Латтс открыл дверь машины и позвал ее.
— И что она?
— Она села к нему в машину.
— Потом?
— Потом они немного поговорили.
— Дальше?
— Дальше Латтс проехал примерно полквартала к автостоянке, где стояла машина обвиняемой. Обвиняемая вышла и направилась к тому месту, где стояла ее машина…
— Минутку, — прервал его Гамильтон Бюргер. — Вы сами знали, что это была ее собственная машина?
— Нет, сэр, не знал.
— Тогда говорите только то, что знаете сами.
— Ну, она пошла к машине. Там она открыла отделение для перчаток, и я не знаю, что она там сделала.
— Вы видели, как она открыла отделение для перчаток?
— Я видел ее руки в том месте, где было отделение для перчаток.
— И что потом?
— Потом она вышла из машины, захлопнула дверь и вернулась к тому месту, где ее ждал Латтс в машине. Она села к нему, и они уехали.
— А что сделали вы?
— Я ехал за ними до тех пор, пока не понял, что они направляются в сторону участка «Силван Глэйд» и…
— Не важно, что вы поняли. Как далеко вы за ними проехали?
— Я сопровождал их примерно за полмили до того места, где дорога поворачивает к участку «Силван Глэйд».
— Что вы делали потом? — спросил Гамильтон Бюргер. Кажется, свидетель смутился.
— Продолжайте, — сказал Бюргер.
— Ну, я так сосредоточился на преследовании, что я… ну, столкнулся с другой машиной. Она врезалась в меня сзади, потом обогнала и притерла к обочине, так что я был вынужден остановиться.
— Что было дальше?
— Потом произошла перебранка.
— Что вы имеете в виду под перебранкой?
— Я ведь торопился, чтобы последовать за Латтсом и обвиняемой, а этот человек начал ругаться. Я спешил, не мог ждать и сорвался, и… ну, слово за слово и…
— Продолжайте, — сказал Бюргер.
— И он двинул меня в глаз, — признался Элкинс.
— И что дальше?
— Ну, потом рядом остановилось несколько машин и… и я замахнулся в ответ, а он меня ударил в живот, а я… мне стало плохо. У меня перехватило дыхание от его удара.
— Что дальше?
— Потом он сел в свою машину и уехал.
— Бросив вас там, где вы стояли?
— Да. Но я не стоял… я согнулся пополам.
— Итак, что вы делали потом?
— Я развернулся и поехал домой.
— А когда вы в следующий раз увидели мистера Латтса?
— Я увидел его тело на похоронах.
— Можете спрашивать, — сказал Бюргер. Мейсон посмотрел на часы и улыбнулся в сторону судьи:
— С разрешения суда, уже подошло время перерыва.
Судья Седгвик понял, наконец, тактику Мейсона и, улыбнувшись ему в ответ, объявил:
— В самом деле. Пора делать перерыв.
— С разрешения суда, — проговорил Бюргер, — мне кажется, если защита проведет краткий перекрестный допрос, то можно будет закрыть обвинительную часть и…
— Вы полагаете, что перекрестный допрос будет кратким? — спросил судья Седгвик. — Суд не может сделать такое предположение. Сейчас обычное время перерыва, мистер окружной прокурор, и суд объявляет перерыв до завтрашнего утра.
Глава 15
Перри Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк собрались в личном офисе адвоката. Настроение у всех было мрачное.
— Черт возьми, Перри, — сказал Пол Дрейк, — неужели ты не мог усомниться в уликах? Разве ты не мог задать перекрестный вопрос и…
— Конечно, мог, — перебил его Мейсон. — Но в этом деле такой способ не пройдет. Присяжные — неглупые ребята, Пол. Как только пытаешься бросить тень на улики, которые для всех очевидны, довольно скоро присяжным приходит в голову мысль, что ты боишься правды. Можно понять, что произошло в этом деле, — продолжал Мейсон. — Гамильтон Бюргер взялся за меня. Он подготовил все заранее, настроившись на то, что это дело должно быть разработано настолько тщательно, что не останется ни малейшей возможности для чего-то непредвиденного. Конечно, он надеялся, что я буду биться лбом о стену, постоянно протестуя и задавая массу перекрестных вопросов. Я бы мог выиграть пару технических моментов, но потерял бы сочувствие присяжных. В этом деле все факты так аккуратно согласованы, что не может возникнуть никаких вопросов. Конечно, моя клиентка сказала мне, что из пистолета, который она положила обратно в отделение для перчаток, не стреляли, что это был тот самый пистолет, который она доставала из отделения для перчаток; что она взяла такси до дома, так как ее чулки и туфли настолько запачкались при беге, что ей было стыдно показываться. Может быть, это правда. Но она лгала мне раньше. Без сомнений, она снова лжет. В отчаянном положении женщина всегда старается приукрасить факты в свою пользу.
— Будь я адвокатом, — произнес Пол Дрейк, — я бы не представлял клиента, который мне лжет.
— Тогда бы у тебя было не слишком много клиентов, — заметил Мейсон, — особенно в уголовных делах. Не знаю, почему так выходит, но, пожалуй, лишь один клиент из пятидесяти говорит тебе полную правду. Почти все клиенты, даже полностью невиновные и честные, пытаются подсластить факты так, чтобы они говорили в их пользу.
— Что ты собираешься делать? — спросил Дрейк.
— Боюсь, я все поставлю на подбитый глаз Эзекила Элкинса, — сказал Мейсон. — Если бы я мог устроить ему перекрестный допрос и придать особое значение его синяку, то я, возможно, заклеймил бы его как убийцу Джорджа Латтса. В противном случае мне придется вызвать обвиняемую для показаний перед присяжными, а когда я это сделаю, Гамильтон Бюргер ее прикончит.
— Больше выбора нет?
— Сейчас я больше ничего не вижу, — ответил Мейсон.
— Скажу тебе, Перри, что я не мог доказать, что Элкинс попал в какую-то автокатастрофу, но не мог доказать и обратное.
— Преимущество метода, которым я веду это дело, — сказал Мейсон, — в том, что присяжные начинают тебе сочувствовать. Они понимают, что ты не собираешься тратить впустую их время и время суда. Они поймут, что если я теперь устрою жесткий перекрестный допрос, то у меня для этого есть довольно веская причина, и они будут прислушиваться. В этом моя стратегия. Так должно быть. Пропустив предварительно всех свидетелей, я ухвачусь за Элкинса и тем самым произведу наибольшее впечатление на присяжных.
— А потом ты собираешься поставить обвиняемую перед присяжными?
— Зависит от того, чего я добьюсь от Элкинса, — ответил Мейсон. — Я могу вызвать серьезные подозрения у присяжных. Возможно, мне удастся не вызывать обвиняемую, хотя шансов здесь — один из тысячи.
— Я бы не хотел оказаться сейчас на твоем месте, — сказал Пол Дрейк. — Мне это дело совсем не нравится.
— Мне оно самому не нравится, — признался Мейсон. — Но если ты играешь в карты, то тебе иногда не везет. И не стоит бросать карты только из-за того, что расклад не в твою пользу. Нужно пытаться… Нужно стараться в любом деле, которым занимаешься. Что ты разузнал о меткой стрельбе, Пол?
— То есть?
— Ну, обо всех наших участниках, какой у них опыт в обращении с пистолетами?
— Так, — сказал Дрейк, открывая записную книжку, — если тебе нужен список людей, которые могли промахнуться по Латтсу с расстояния в десять футов, то их можно пересчитать по пальцам.
— Кто это?
— Элкинс — это раз. Он никогда в жизни не стрелял из пистолета. Твой клиент — это два. Она говорит, что закрывает глаза, когда нажимает на курок. Она призналась в этом одной из своих подруг. Если хочешь заподозрить Рокси Клаффин, то она тоже плохой стрелок — предположительно. Энрайт Харлан вроде бы учил ее стрельбе, но она не преуспела, очевидно. С другой стороны, имеем Реджерсона Б. Неффса, который заявляет, что хорошо стреляет из пистолета, во всяком случае, стрелял в молодости. Имеем Энрайта Харлана, лучшего стрелка, Герберта Докси, выигравшего целую связку медалей в стрельбе из пистолета, и Клива Ректора, который называет себя очень хорошим стрелком.
Мейсон начал вышагивать по комнате:
— Кто сказал Латтсу, что меня наняла миссис Харлан, а, Пол?
Дрейк пожал плечами и сказал:
— Это довольно загадочно. Очевидно, он получил это по банковским каналам. Когда он с Докси пошел на ленч, он, конечно, еще ничего не знал. Потом ему пришла в голову мысль, он пошел к телефону там же в ресторане и позвонил кому-то, вероятно, знакомому в банк. Наверняка они проследили за чеком, который вы поместили на свой счет.
— Это противозаконно, — отметил Мейсон. — Это означало бы нарушение банковских правил.
— Я знаю. Но такие случаи бывают.
Мейсон снова начал ходить по комнате.
— Шеф, — заботливо сказала Делла Стрит, — кажется, вы собираетесь провести на ногах всю ночь, расхаживая по комнате и пытаясь все уяснить.
С каменным лицом Мейсон сообщил:
— Итак, мы имеем несколько составных звеньев мозаики. Некоторые из них подходят, а некоторые — нет. Я собираюсь переставлять их до тех пор, пока не найду подходящее сочетание.
— Какие результаты ты хочешь получить, Перри?
— Что делает Рокси Клаффин?
— В основном злорадствует. Она сейчас на седьмом небе, а Энрайт Харлан — овца, которую она ведет на бойню. Возможно, она планирует заключить договор о субаренде ее дома: уже начала его вычитать. Сегодня она вытащила из своего гаража какой-то старый хлам, свалила его в кучу, а потом вывезла.
— Какой хлам? — у Мейсона сузились глаза.
— Старые банки из-под краски, разбитый чемодан, табуретку, старые трубы, какие-то холщовые мешки, ящик металлолома и хлама.
— И где все это? — спросил Мейсон.
— На свалке. Мой человек следил, как она все это грузила, и все просмотрел после ее ухода: там ничего нет.
— Нам нужен весь этот мусор, — сказал Мейсон. — Где сейчас твой человек?
— Он сейчас отдыхает. Я могу вызвать его и…
— Черт возьми, Пол, — проговорил Мейсон, — в таком деле нет ничего незначительного. Забери этот хлам и привези сюда как можно скорее.
— О'кей. — Дрейк взглянул на часы и вздохнул.
— И эти трубы тоже. Что это может быть?
— Перри, она. очевидно, просто расчищала гараж, набросала туда всякого барахла и…
— Мне необходимо все это видеть, Пол. Пусть твой человек этим займется.
— Целый гараж хлама перекочует в твой офис, — с неохотой сказал Дрейк.
— Именно это я и хочу, — настаивал Мейсон. — Ты соберешь весь этот мусор и доставишь сюда. Мы с Деллой пока пойдем немного, перекусим. Давай встретимся… посмотрим… в девять.
— Сегодня вечером?
— Конечно сегодня вечером, — нетерпеливо сказал Мейсон. — А что ты думал? Завтра утром?
— Я не понял, — начал оправдываться Дрейк. Через два часа перед Мейсоном, Деллой Стрит и Полом Дрейком стоял поникший детектив.
— Что значит, вы не нашли? — спросил Мейсон.
— Значит то, что я сказал, — ответил детектив Блэнтон. — Мистер Мейсон, там ничего нет.
— Наверное, вы попали не на то место, — предположил Мейсон.
— Нет. Я точно запомнил, где она все свалила.
— Что это за свалка?
— Примерно в трех милях от ее дома. Это не городская свалка, но туда сбрасывают мусор люди, живущие в округе. Ею пользуются уже довольно долго.
— Что за мусор?
— Ну, консервные банки, ящики… всякий хлам.
— А как себя вела миссис Клаффин?
— Это было сегодня, примерно в полвосьмого утра… Она открыла гараж, и я увидел, что она убирает там мусор. Потом я подъехал так, чтобы видеть в бинокль, что делается внутри.
— И что вы увидели?
— Увидел, что она загружает машину.
— Куда она все складывала?
— В багажник.
— Вам хорошо было видно?
— В этот момент не очень хорошо… потом стало видно намного лучше.
— Когда именно?
— На свалке, когда она оттуда уехала. Я осторожно ехал за ней, чтобы она не поняла, что за ней следят. Когда она повернула на свалку, я просто проехал мимо по дороге… почти милю. Остановил машину и стал наблюдать в бинокль. Было видно, что она сгрузила мусор на свалку, потом развернулась и поехала домой. Мне следовало бы поехать за ней, но я решил, что лучше взглянуть на этот мусор. И я отправился на свалку.
— Вы все хорошо рассмотрели?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29