Без четырех минут два помощник шерифа ввел в зал суда Эдварда Гарвина.
Гарвин наклонился к Мейсону и шепнул ему на ухо:
— Мейсон, ради Бога, позвольте мне поговорить с вами.
Адвокат улыбнулся ему и предложил:
— Присаживайтесь, Гарвин. Я охотно побеседую с вами. Но говорить вы должны коротко, времени у нас нет. Садитесь здесь.
Мейсон проследил, как разместился Гарвин, вытащил изо рта сигарету, затушил ее в большой латунной пепельнице, потянулся, зевнул и устремил взор на большие часы, отсчитывающие бесценные минуты до окончания перерыва. Затем, будто что-то вспомнив, он повернулся к Гарвину и сказал, улыбаясь:
— Отвечайте на мои вопросы, но при этом не забывайте улыбаться. Вы звонили Эзел Гарвин?
Гарвин попытался улыбнуться, но безуспешно.
— Мейсон, — проговорил он, — послушайте меня. Я позвонил ей, вышел из гостиницы и поехал на своей машине. Мужчина говорил правду. Однако Лоррейн своими показаниями обеспечит мне алиби. Она проснулась и обнаружила, что меня нет. Она сказала неправду вам, потому что…
Мейсон прервал его:
— Да не говорите вы так много. Откиньтесь на спинку кресла и сделайте вид, что вас в этом мире ничего не беспокоит. Через минуту я задам вам еще один вопрос.
Адвокат выпрямился в кресле и обвел взглядом зал, как будто искал Деллу Стрит, затем снова взглянул на часы, зевнул и обернулся к Гарвину:
— Итак, рассказывайте остальное.
Гарвин произнес:
— Мейсон, я поехал на встречу с ней, но она не приехала. Подождав ее некоторое время, я отправился по дороге, идущей к дому Хекли. Здесь я остановил машину и вышел. Около его дома на меня яростно залаяла собака, и мне пришлось подбираться к дому с другой стороны. Тут я обнаружил на гравийной дорожке машину Эзел, только не разглядел — одна она была в машине или нет. Я побежал назад к своей машине. На ее поиски у меня ушла четверть часа. Сев в машину, я поехал к тому месту, где только что видел машину Эзел.
Машина стояла там же, но Эзел была мертва. У меня хватило ума не оставлять там следов, а сразу вернуться в Тихуану.
— Когда вы туда приехали? — спросил Мейсон.
— Не знаю. Я не смотрел на часы. По возвращении я разбудил Лоррейн и рассказал ей о том, что произошло. Я просил ее в случае чего дать показания, обеспечивающие мне алиби. Мейсон, теперь я говорю чистую правду. Простите, тогда я солгал вам. Я…
Все присутствующие встали. В зал вошел судья Минден и занял свое место. Затем зал наполнился шумом — это скрипели кресла, на которых размещались присутствующие.
— Мейсон, — проговорил Гарвин, — я заплачу, сколько хотите. Десять, двадцать тысяч…
— У вас нет и половины тех денег, которые следовало бы содрать с вас за то, что вы сделали, — сердито отозвался адвокат. — Вы втянули меня в перекрестный допрос, но с вами проводить его я не намерен. Теперь садитесь на свое место и молчите, черт бы вас побрал.
— Кто следующий свидетель? — обратился к прокурору судья Минден.
— Вызовите Мортимера К. Ирвинга, — произнес Кавингтон.
Ирвинг прошел вперед и занял место у трибуны. Он избегал смотреть в глаза прокурору, перехватил на мгновение взгляд Мейсона, глупо улыбнулся и уселся в кресло, предназначенное для свидетеля.
Он сообщил судебному приставу свое имя и адрес, а затем взглянул на Хемлина Кавингтона, который поднялся со своего места и решительно шагнул вперед.
— Ночью двадцать второго сентября сего года, — начал прокурор, — вы ехали по дороге между Ла-Джоллой и Океансайдом, а точнее, находились на дороге в трех километрах от Океансайда?
— Да, сэр.
— В котором часу это было?
— Без десяти час.
— Я хочу обратить ваше внимание на карту, которую представили как вещественное доказательство, — сказал Кавингтон, — вам понятно, что на ней изображено?
— Да, сэр.
— Вы узнаете местность, которая изображена на этой карте?
— Да, узнаю.
— Не могли бы вы показать на этой карте что-нибудь необычное, что вы увидели, когда ехали по шоссе от Ла-Джоллы к Океансайду?
— Пожалуйста, сэр.
— Подойдите сюда.
Ирвинг подошел к карте, склонился над ней и, ткнув в нее пальцем, сказал:
— Я увидел автомобиль, стоящий как раз в этом месте.
— Что-нибудь в увиденном привлекло ваше внимание? — спросил прокурор.
— Да, сэр. Машина стояла с включенными фарами, а поблизости и в ней самой, насколько я смог увидеть, никого не было.
— Так. В котором часу это было?
— В ноль пятьдесят.
— Что же вы предприняли?
— Я остановился, направил прожектор, который установлен у меня на машине, на это место и внимательно осмотрел стоявшую машину. Я думал, что, может быть…
— Не надо говорить о том, что вы думали, — прервал его прокурор. — Нас больше интересует, что вы делали.
— Я понял, сэр. Я направил свой прожектор на машину и довольно тщательно осмотрел ее, чтобы убедиться, есть ли там кто-нибудь.
— Вы не заметили номера машины?
— Нет, сэр.
— Вы не могли бы описать ее?
— Да, конечно. Это был кабриолет светлого цвета. Довольно крупный. Его верх был поднят, а фары горели. Как мне запомнилось, ободы колес были белые.
— Двери в машине были открыты?
— Нет, сэр, все двери были закрыты.
— Мистер Ирвинг, я хочу спросить вас, после этого вы имели возможность видеть автомобиль, принадлежащий Эдварду Карлесу Гарвину, присутствующему здесь в качестве обвиняемого?
— Да, сэр, я видел его автомобиль.
— Вы можете подтвердить, что это именно та машина, которую вы видели ночью?
— Этот автомобиль похож на ту машину.
— Благодарю вас. У меня все. Мистер Мейсон, можете приступать к перекрестному допросу.
Кавингтон вернулся к своему креслу и сел.
— Прошло два дня, мистер Ирвинг, — начал адвокат, — с тех пор, когда ваши воспоминания были еще свежи. Вы рассказывали мне о том, что увидели тогда. Не так ли?
— Если этот вопрос имеет целью обвинить свидетеля в чем-либо, то я протестую, — вмешался Кавингтон.
— Я не преследую таких целей. Я просто спрашиваю его, — спокойно ответил Мейсон, — был ли такой разговор. На вопрос можно ответить просто — да или нет.
— Свидетель, вы беседовали с мистером Мейсоном? — спросил судья Минден. — Ответьте — да или нет.
— Да.
— И во время того разговора, — продолжил адвокат, — вы ездили со мной по дороге, показанной вами на этой карте?
— Да, сэр.
— И тогда у автомобиля, поставленного примерно в том же положении, что и в ту злополучную ночь, был номер 9 В 6—370, не так ли?
— Совершенно верно, сэр.
— Вы тогда опознали этот автомобиль с номером штата Калифорния 9 В 6—370 как машину, которую видели в ноль часов пятьдесят минут двадцать второго сентября сего года?
— Ну, я не опознал ее. Я сказал, что она очень похожа на ту, которую видел ночью.
— Автомобиль, который я имею в виду, кабриолет светлого цвета?
— Да, сэр.
— И вы тогда опознали его как машину, которую видели ночью?
— Я подумал, что он был той машиной, которую я видел.
— Вы тогда так подумали?
— Да, сэр.
— Ну, а сейчас вы так не думаете? Ирвинг почесал затылок.
— Сказать по правде, — нерешительно проговорил он, — я…
— Вы здесь для того, — сказал Мейсон, заметив замешательство свидетеля, — чтобы говорить правду.
— Я не мог точно опознать машину, которую видел в ту ночь. Я мог только сказать, что машина, предъявленная мне, выглядит похожей на ту. Я…
— Вы не ответили на мой вопрос, — настаивал адвокат. — Ведь тогда, будучи со мной, вы думали, что машина, которую я поставил приблизительно как в ту ночь, была той же самой машиной. Не так ли?
— Конечно, абсолютно точно я не мог ее опознать, когда я…
— Свидетель, просто ответьте на вопрос. Когда вы были со, мной, вы говорили, что предъявленная вам машина — это именно та машина, которую вы видели ночью?
— Да, сэр, — наконец произнес Ирвинг.
— А теперь, — проговорил Мейсон, — в данный момент, когда ваши воспоминания не так свежи, как тогда, вы сомневаетесь в своих показаниях?
— Я признаю теперь, что не могу опознать какую-либо машину с абсолютной уверенностью в этом.
— Что же произошло с вами за эти два дня, что так повлияло на ваше мнение?
— Я не говорил, что изменил свое мнение.
— Разве вы его не изменили? — переспросил адвокат.
— Я не знаю, какое мнение у меня было.
— То есть, — сказал Мейсон, — вы все-таки думаете, что машина с номером 9 В 6—370, предъявленная вам два дня тому назад, была именно той, которую вы видели в ноль пятьдесят двадцать второго сентября, не так ли, мистер Ирвинг?
Ирвинг признался:
— Я пришел к выводу, что невозможно опознать машину с учетом того, при каких условиях видел ее впервые.
— Что заставило вас прийти к такому выводу?
— Я просто хорошенько обдумал и…
— Мистер Ирвинг, — обратился к нему адвокат, — вы утверждаете, что сделали заключение о невозможности опознания. Кто вас на это склонил?
— Не знаю. Это могло быть результатом моих раздумий.
— Я думаю все-таки, кто-то вас склонил к этому, — настаивал Мейсон. — Кто?
— Я не говорил, что меня кто-то переубедил.
— Вы сказали, что изменили свое мнение. Из-за кого?
— Я… я несколько раз беседовал с мистером Кавингтоном, окружным прокурором.
— Иначе говоря, мистер Кавингтон убедил вас в том, что вы не смогли бы точно опознать машину, которую видели той ночью. Верно?
— Не знаю, как точнее выразиться…
— Отвечайте на вопрос. Склонял или нет вас мистер Кавингтон к тому убеждению, что вы не могли бы опознать ту машину при данных обстоятельствах?
— Ваша честь, я протестую. В конце концов, этот перекрестный допрос… — раздался возглас прокурора.
— Протест отклоняется! — отрезал судья Минден. Ирвинг колебался.
— Отвечайте на вопрос, — потребовал Мейсон.
— Думаю, он убедил меня в этом.
— Что и требовалось доказать, — улыбаясь, произнес Мейсон.
— Вызовите Гарольда Отиса, — выкрикнул Кавингтон.
Гарольд Отис, хорошо сложенный молодой человек, прошел к трибуне, назвал свое имя и адрес судейскому приставу и, отвечая на вопросы Кавингтона, сообщил, что он работает на автозаправочной станции в Океансайде, где дежурил двадцать первого сентября с четырех часов дня до полуночи; что незадолго до конца смены, насколько он помнит, примерно за полчаса, появился Эдвард Гарвин в кабриолете. Отис рассказал, что, обслуживая машину Гарвина, он хорошо ее запомнил, а сам Гарвин, пока заправлялась его машина, был чрезвычайно возбужден — он отошел к обочине и внимательно изучал автомобили, проезжающие по шоссе на юг.
Кавингтон предъявил свидетелю фотографию машины Эдварда Гарвина, и тот признал, что именно на ней Гарвин ехал в ту ночь, опознал ее номер, модель и год выпуска.
— Можете приступать к перекрестному допросу! — тоном триумфатора объявил Кавингтон и направился к своему месту.
— После того как вы заправили машину, что делал водитель? — спросил Мейсон.
— Он уехал.
— В каком направлении?
— На север.
— В сторону Лос-Анджелеса?
— Да.
Мейсон загадочно улыбнулся, словно эта информация предопределяла развал обвинения, так искусно выстроенного Кавингтоном.
— А вы не видели, как он возвращался?
— В час на автозаправочной станции обслуживаются сотни машин. И в мои обязанности не входит контролировать все машины, которые движутся по этой дороге.
— Разумеется, — согласился Мейсон. — Но этого автомобиля, двигающегося в обратном направлении, вы не видели. Не так ли?
— Нет, сэр, я не видел, но…
— Не надо приводить доводы, — перебил его адвокат. — Я просто спрашиваю вас, видели вы как возвращался этот автомобиль или нет?
— Нет, сэр.
— Значит, в данном случае машина вернулась после полуночи, возможно, в три часа ночи, поэтому вы не видели ее там, так?
— Не совсем. Я не видел бы ее в любом случае. Я не обращаю внимания на машины, движущиеся по шоссе. Это меня не интересует.
— Итак, вы хотите сказать, — сделал вывод Мейсон, — что никогда не обращаете внимания на автомобили, следующие по шоссе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31