— Потому что не было взлома? — спросил я.
Не только поэтому. Эневер вообще не знал о нашем существовании. В таком случае спрашивается, почему он своей мишенью выбрал тебя. Или меня. Нашего адреса он тоже не знал.
— Ну это как раз не проблема. Адрес можно установить без труда.
— Возможно. Но для того, чтобы увидеть в тебе подходящего кандидата в убийцы, он должен был быть осведомлен о тебе, обо мне, о наших с тобой отношениях и о твоей размолвке с папой. Кроме того, он должен был знать о наличии у нас шкафа, где можно спрятать револьвер.
— Вот в этом ты совершенно права, — задумчиво произнес я.
Мы молча сидели одну-две минуты. С тихой улицы за окном до нас долетел звук приближающихся шагов. Шаги вначале становились все громче и громче, потом начали постепенно затихать и через пару десятков секунд снова наступила тишина. Жалюзи на наших окнах были открыты, и мы видели, как в желтом свете уличного фонаря на противоположной стороне улицы колышутся ветви небольшого дерева.
Я почувствовал, как напряглось тело Лайзы. Прижавшись ко мне, она прошептала:
— Мне очень страшно, Саймон.
***
Наступал вечер четверга. Я протер глаза, сохранил на жестком диске свой файл и вырубил машину. Для одного дня я наработал достаточно. Надевая пальто, я вдруг вспомнил, что у меня нет ключа от дома. Генри Чан предложил Лайзе её прежнюю должность, и сегодня она первый раз вышла на работу. На то, что к моему возвращению она окажется дома, я не надеялся. Мы договорились с Киреном и другими парнями встретиться этим вечером в «Красной шляпе», и мне надо было обязательно заскочить домой, чтобы переодеться. Я проработал в уме разные варианты и решил, что, видимо, мне ничего не остается, кроме как явиться в «Красную шляпу» значительно раньше назначенного срока. Но в этот момент я вспомнил, что именно на подобный случай сунул в ящик своего письменного стола запасной комплект ключей. Ключи валялись в столе давным-давно, и я о них успел забыть.
В тот момент, когда я опускал связку в карман, на меня нашло озарение. Теперь я знал, как револьвер попал в мое жилище! Кто-то проник в квартиру, воспользовавшись валявшимися в моем столе ключами.
Но кто?
Определенно не Эневер. Это был кто-то из моих коллег по «Ревер партнерс».
Вечер в «Красной шляпе» удался на славу. В веселье, само собой, участвовал Кирен, но на сей раз, кроме него, явилось не меньше десятка наших соучеников по школе бизнеса. Я звал с собой Даниэла, но тот, как я и предполагал, отказался. Мой коллега никогда не любил массового общения.
Меня засыпали вопросами, и быстро опьянев от щедрого потока пива, я отвечал оживленно и откровенно. Мы обсудили убийство Фрэнка и Джона, самоубийство Эневера и крах «Био один». Надо признаться, что толковать на эти темы было гораздо интереснее, чем муссировать вечные проблемы биржевых котировок и служебных успехов.
В центре внимания я пробыл около часа, а затем мое место занял Грэг Вилгрен. Грэг был американцем, прикомандированным к крупному инвестиционному банку Лондона. В Бостон он прибыл по делам и очень ненадолго.
— Эй, парни, — начал он. — Вы слышали, что произошло с Сергеем Делесовым?
Все замолчали и вопросительно посмотрели на Грэга.
Явно довольный тем, что ему удалось завладеть всеобщим вниманием, он продолжил:
— Об этом писали лондонские газеты. Сергея убили примерно месяц тому назад.
— Боже! Как и почему? — спросил Кирен.
— Судя по всему, это было заказное убийство, — ответил Грэг. — Я этого не знал, но оказалось, что Сергей был в России самым молодым председателем совета директоров банка среди всех крупных банков России.
— Вот это да! — воскликнула Ким. — Недаром этот парень вызывал у меня подозрение. Он всегда вел себя немного странно. Так, словно что-то скрывал.
Все принялись высказывать свое мнение о Сергее, и очень скоро выяснилось, что сокурсники знали его очень плохо. Слово снова взяла Ким. Она работала консультантом по вопросам управления в одной их бостонских фирм, и была одной из двух оказавшихся за нашим столом женщин.
— Думаю, что лучше всех его знал Даниэл Холл. Он постоянно обсуждал с Сергеем свои биржевые дела. Выбор акций и все такое.
— Неужели? — сказал я, вспомнив, что Ким на занятиях обычно сидела неподалеку от Даниэла.
— Именно. И это еще не все. Насколько я знаю, Даниэл занимал у Сергея деньги. А, может быть, не у самого Сергея, а у людей, которых тот ему рекомендовал. Занимал для того, чтобы играть на бирже.
— И много?
— Ты же знаешь Даниэла. Думаю, что речь шла не о десятках, а о сотнях тысяч баксов.
— Он уже сделал свой первый миллион? — спросил у меня Кирен.
— Близок к этому. Но боюсь, что на финише Даниэл погорит, — сказал я. — Но парень он умный.
— Скажи честно, Кимми. Он за тобой ухлестывал?
— Даниэл? Никогда! — ответила Ким, и разговор, превратившись в треп, покатился по избитому ночному руслу.
Я с интересом наблюдал за тем, как Даниэл пытается отказать по телефону какому-то весьма настойчивому предпринимателю. Зрелище было прелюбопытное.
Предприниматель продолжал давить, и терпение Даниела, как бывает в таких случаях, лопнуло.
— Я сказал, нет. Нет, нет и нет! — рявкнул он и швырнул трубку. — От этих парней у меня уже крыша едет. С какой стати они держат нас за идиотов, считая дешевыми филантропами.
— Тоже не понимаю, откуда у них такое заблуждение, — сказал я. — Что касается тебя, то на филантропа ты совсем не похож.
— Спасибо на добром слове.
— Даниэл…
— Да?
— Ты слышал что-нибудь о Сергее?
— Сергее?
— Да. Сергей Делесов, парень, вместе с котором мы учились в Гарварде.
— Ах, да, Сергей. А что с ним случилось?
— Его убили. В России. Об этом мне вчера сказал Грэг Вилгрен.
— Боже! Неужели еще один? Россия — весьма опасное место. Бизнесмены там мрут, как мухи, — сказал Даниэл.
Смерть Сергея его, похоже, не очень огорчила, но иного от Даниэла я и не ожидал.
— Ты его, кажется, хорошо знал, не так ли?
— Нет. Не очень. Русский псих. Евродерьмо. Ты помнишь, что он всегда и везде носил мокасины от Гуччи?
— Нет, не помню. Но разве ты не занимал у него денег?
— Кто тебе это сказал? — резко вздернув голову, спросил Даниэл.
— Ким Смит.
— Да, как-то мне не хватило пары тысчонок, чтобы сыграть на разнице цен, а он знал людей, которые могли меня выручить. Котировки через месяц выросли, и я все вернул с лихвой.
— Он знал нужных людей?
— Да. Из одной ссудной компании.
— Но почему ты не обратился в свой банк?
— Скажи, Саймон, ты, случайно, в налоговой инспекции по совместительству не работаешь?
— Мне кажется странным, что вместо того, чтобы попросить ссуду в банке, ты занимаешь пару тысяч долларов у каких-то друзей русского студента.
— К тому времени я исчерпал свой лимит на кредиты. А мои родители давно поняли, что кредитование сына связано со слишком большими рисками. Дело было пустяковым, и я им все вернул.
Даниэл сделал вид, что его заинтересовали лежащие перед ним на столе бумаги, и я прекратил допрос.
— Чем ты намерен заняться в этот уик-энд? — спросил он через несколько минут.
— Мы с Лайзой хотим проехать в «Домик на болоте», чтобы разобраться с вещами Фрэнка. Дел там невпроворот. А ты что собираешься делать?
— Пока не знаю, — ответил он.
В этот момент зазвонил телефон, и Даниэл снял трубку.
35
Следующим утром, чуть ли не до рассвета, мы отправились на моем «Моргане» в Вудбридж. Я остановил машину в том месте, где Фрэнк ставил свой «Мерседес», и мы вышли на воздух. Хилое ноябрьское солнце, с трудом пробиваясь сквозь остатки утреннего тумана, освещало коричневую с золотистым оттенком болотистую низину. Погода стояла совершенно безветренная, и молчание болота тяжелым плащом накрывало все окружающее нас пространство. Эту первозданную тишину лишь изредка нарушал шум крыльев взмывающих в небо белых цапель. Этих птиц оставалось очень мало, большая их часть на зиму мигрировала к югу.
В доме было очень зябко. Я завел напольные дедушкины часы и разжег печь. Приятное ровное тепло начало распространяться по дому, и скоро от осеннего холода нежилого помещения не осталось и следа. Здание не предназначалось для зимнего проживания, но в этом году начало ноября выдалось на удивление теплым, и «Домик на болоте» был мирным, спокойным и очень уютным.
Еще вчера, как только Даниэл уходил со своего рабочего места, я пытался дозвониться до Джеффа Либермана, но все мои попытки успеха не имели. Джефф весь день присутствовал на каких-то совещаниях и встречах. Он обитал где-то на Риверсайд драйв, и у меня имелся номер его домашнего телефона. Я сделал еще одну попытку — на сей раз удачную.
— Привет, Саймон…
Голос его звучал как-то утомленно.
— Привет, надеюсь, я тебя не разбудил?
— Разбудил, конечно. Но не очень это переживай, поскольку ты опередил будильник всего на пару минут. Я притащился домой с работы в четыре утра, и меня там снова желают видеть в одиннадцать. Нам предстоит разыграть мяч в понедельник с утра, и я знаю, что мы все едино проиграем. Но готовиться к схватке все равно надо.
— Джефф, ты помнишь приезд Даниэла в Нью-Йорк в октябре?
— Да.
— И ты его видел своими глазами?
— Что за вопрос? Я с ним встречался.
— И это было десятого октября, не так ли?
— Точную дату я не помню. Сейчас проверю в календаре.
— Сделай это, пожалуйста.
Спустя несколько секунд в трубке снова зазвучал его голос.
— Точно. Это было десятого октября. У меня с ним был деловой ленч. Вначале мы планировали вместе поужинать, но он позже попросил изменить план.
— Попросил изменить?
— Да. Он позвонил за день и сказал, что встретил в Нью-Йорке «крошку», которая пригласила его вечером к себе. Свидание пришлось как раз на время нашего ужина.
— Даниэл? «Крошка»?
— Да, для моего уха это тоже прозвучало довольно странно. Я попытался побольше узнать о его любовных похождениях, но он был немногословен. Но почему мы так удивляемся, ведь каждому когда-нибудь должна обломиться удача. Большую часть нашего делового ленча он затратил на то, чтобы протолкнуть нам «Нет Коп».
По крайней мере об этом Даниэл мне рассказывал.
— А во второй половине дня ты его видел?
— Нет, не видел. Сразу после ленча он ушел. Куда — не знаю. Но к чему все эти вопросы?
— Просто так. Ничего особенного.
— О’кей. Встретимся через неделю на заседании Совета директоров «Нет Коп».
— До встречи. Да, Джефф. Еще кое-что.
— Слушаю.
— Не говори о нашем разговоре Даниэлу.
Джефф замолчал, видимо, стараясь сообразить, с какой целью я провел этот допрос.
— О’кей. Пусть будет по-твоему, — наконец ответил он, решив не требовать дальнейших объяснений.
— Ну и как? — спросила Лайза, после того, как я положил трубку. Она сидела на краешке письменного стола, пытаясь из только что услышанных слов слов понять все содержание разговора.
— Даниэл вместо ужина предпочел деловой ленч.
— И что же мы теперь будем делать? — едва слышно произнесла она.
— Неопровержимых доказательств у нас пока нет. Но копы смогут установить все его перемещения. Они, зная где и что искать, без особого труда смогут его прихватить.
— Будем звонить Махони?
— Я бы предпочел этого не делать.
— А как насчет помощника Окружного прокурора? Не помню её имени?
— Памела Лейзер. Ей позвонить, может быть, и стоит. Но прежде нам следует переговорить с Гарднером Филлипсом.
Я набрал номер его домашнего телефона. Супруга адвоката сказала, что в данный момент Гарднер играет в гольф, и сообщила мне номер его мобильного аппарата. Мобильник оказался отключенным.
Я снова связался с его домом и попросил жену Гарднера передать мужу мою просьбу — перезвонить мне при первой возможности. Назвав ей номер телефона в «Домике на болоте», я подчеркнул, что дело крайне важное и не терпит отлагательства. Дама сказала, что по её расчетам адвокат должен вернуться, самое позднее, в одиннадцать пятнадцать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64