Вселенная? Жизнь — в таком виде, как мы её знаем?
— Да; в десятки, а может, и в сотни миллионов раз большее.
— Какой глубокий философский ответ.
— Ты ведь не дал этнарху Кериану мирно состариться, не так ли?
— Верно. — Тот старый хрен миллионнократно заслуживал смерти.
В переоборудованном рабочем пространстве миниотсека располагалась настоящая выставка оружия. Он вёл себя, как ребёнок в магазине игрушек; отбирая снаряжение, грузил его на поддон, который Скаффен-Амтиско направлял следом по узким проходам между оружейными пирамидами, ящиками и полками, сплошь набитыми и заставленными иглолучевыми пистолетами, лазерными винтовками, плазмопроекторами, разнообразными гранатами, эффекторами, плоскостными зарядами, пассивными и реактивными доспехами, сенсорными и охранными устройствами, полными боевыми скафандрами, ракетными ранцами и по меньшей мере дюжиной других устройств типа, которые Сма не были известны.
— Ты не сможешь утащить всю эту уйму, Закалве.
— Это всего лишь краткий список, — сообщил он ей. И, взяв с полки винтовку с укороченным стволом, показал её дрону. — Что это?
— Штурмовая винтовка, — отбарабанил Скаффен-Амтиско. — Семь четырнадцатитонных батарей, семиэлементный одиночный выстрел на сорок четыре и восемь десятых килопатронов в секунду (минимальное время стрельбы — восемь и семьдесят пять сотых секунды), максимальная очередь — семь раз по двести пятьдесят килограммов; частота — от средневидимой до высокорентгеновской.
Закалве прикинул её на руке.
— Не очень хорошо сбалансирована.
— Это её заводская конфигурация. Отодвинь назад верхнюю часть.
— Хм-м. — Закалве сделал вид, будто прицеливается. — Плазмовинтовка лучше, — и положил КРУС на место. — В любом случае, Сма, вам следует радоваться, что старики хотят вернуться. Чёрт побери, лучше заняться разведением цветов или чем-нибудь в этом роде, чем метаться по галактическим захолустьям, делая за вас грязную работу.
— О, да, — Сма кивнула, иронически улыбаясь. — Мне пришлось здорово потрудиться, убеждая тебя бросить свой цветник и вернуться к нам.
— Должно быть, я телепатически уловил чрезвычайность положения. — Он вынул из оружейной пирамиды массивное чёрное ружьё и, крякнув от натуги, еле удержал его обеими руками. — Интересно, вы стреляете из этой дуры или применяете её как таран?
— Идиранская ручная пушка, очень старая, — вздохнул Скаффен-Амтиско. — Не маши ею так; это большая редкость, можно сказать, уникальный экземпляр.
— Не удивительно. — Закалве не без труда поставил ружьё обратно и двинулся дальше по проходу. — Если поразмыслить, то, вероятно, я слишком мало требую за всю эту злосчастную эскападу.
— Ну, если ты так заговорил, то и мы могли бы спросить с тебя за… явное нарушение. Я имею в виду — за возвращение кое-кому молодости с применением нашей технологии.
— Не придирайся. Разве тебе известно, что это такое — рано состариться?
— Да, но это приложимо ко всем; а ты возвращал молодость только самым злым, одержимым жаждой власти на планете.
— У них там иерархические общества! Чего ты ещё ждала? Да и в любом случае: если бы я стал возвращать молодость всем желающим… произошёл бы демографический взрыв!
— Закалве, подобные вещи преподают в начальной школе; это часть нашей истории, часть нашего воспитания. Вот почему сделанное тобой выглядит безумным даже для школьника. Ты и есть школьник — даже не хочешь стареть. Более незрелого существа просто не существует.
— Ого! — Он внезапно остановился у открытой полки. — А это что такое? Какая красавица!
— Винтовка из разряда микровооружений, — доложил дрон. — У неё система полуразумной охраны, имеются компоненты реактивного щита, наборный ранец быстрого реагирования или антигравита… И, чтобы опередить твой вопрос, сразу скажу: эта версия для левшей… Баланс полностью регулируемый. Требуется примерно полгода тренировки, чтобы научиться пользоваться ею, так что оставь оружие в покое.
— Я и не хочу её брать, — огрызнулся Закалве, — но какое замечательное устройство, какие линии! — Он положил её обратно и взглянул на Сма. — Диззи, мне известен ваш образ мыслей, я уважаю его… Но моя жизнь — это моя жизнь. Я живу рискованно и выбираю для проживания опасные места; всегда так жил и всегда так буду жить. И все равно скоро погибну… Так зачем мне страдать от добавочного бремени в виде старения, пусть даже медленного?
— Не пытайся спрятаться за ширмой необходимости, Закалве. Ты мог бы изменить свой способ существования; от тебя вовсе не требовалось жить так, как ты живёшь… Ты мог бы присоединиться к нам; по крайней мере, жить так, как мы, но…
— Сма! — воскликнул он, резко поворачиваясь к ней. — Это годится для вас, но не для меня. Думаете, что я неправильно поступил, когда стабилизировал свой возраст? Отпущенные вам триста пятьдесят — четыреста лет вы проживёте всё до конца и умрёте своей смертью. Я могу вас понять, но меня захватывает вид, который открывается с края пропасти, и мне нравится ощущать на лице дуновение восходящего потока. Так что, рано или поздно, я всё-таки умру; и, вероятно, насильственной смертью. Возможно, даже по-дурацки, потому что так часто случается: человек избегает гибели от ядерного оружия или от руки безжалостного убийцы, а потом умирает, подавившись рыбной костью. Но смерть всем нам гарантирована.
Сма смотрела в пол, сцепив руки за спиной.
— Ладно, — уступила она, — но не забывай, кто предоставил тебе возможность любоваться этой перспективой… с края пропасти.
Закалве грустно улыбнулся.
— Да, вы спасли меня. Но вы же и не раз обманывали меня; отправляли — нет, ты послушай — отправляли меня на эти дурацкие задания, где я оказывался совсем не на той стороне, на которой предпочёл бы оказаться. Вы поручали мне воевать ради некомпетентных аристократишек, которых я бы с удовольствием передушил собственными руками, отправляли на войну, не поставив в известность, что вы поддерживаете обе противоборствующие стороны. Вы наполняли мне яйца чуждым семенем, которое я должен был впрыснуть в какую-то чёртову самку… А сколько раз я был на волосок от смерти по вашей милости?.. — Он прислонился к шкафчику, заполненному, как значилось на табличке, древним пулевым оружием. — Но хуже всего, когда вы переворачиваете эти проклятые карты вверх тормашками.
— Что? — озадаченно переспросила Сма.
— Переворачиваете карты вверх ногами, — повторил он. — Ты хоть представляешь, как это раздражает и как это неудобно, когда ты должен добраться до какого-то места и обнаруживаешь, что его координаты не совпадают с теми, которые обозначены на карте?
— Закалве, я понятия не имела, что тебе приходится сталкиваться с такими трудностями. Позволь мне принести извинения от себя лично и от имени всего Сектора Особых Обстоятельств; нет, от всей Резидентуры; нет, от всей Культуры; нет, от имени всех разумных видов.
— Сма, безжалостная ты стерва, я же серьёзно говорю!..
— Нет, по-моему, даже и не пытаешься. Карты…
— Но это правда! Их переворачивают вверх ногами!
— Значит, — Дизиэт тряхнула головой, — для этого должна быть причина.
— Какая?!
— Психология, — хором ответили Сма и дрон.
— Два скафандра? — удивилась Сма, когда Закалве заявил ей, что окончательно занялся подбором снаряжения.
Скаффен-Амтиско рядом с ними не было, робот счёл, что есть вещи более интересные, чем наблюдение за мальчишкой, покупающим игрушки. Закалве услышал в голосе Дизиэт нотки подозрительности и поднял взгляд.
— Да, два скафандра. Ну и что?
— Их можно применять для заточения кого-нибудь, учти, мне это известно. Они служат не только для защиты.
— Сма, если я вытаскиваю этого парня из стана врагов без какой-либо помощи с вашей стороны, потому что вы должны оставаться непричастными ко всей этой истории и выглядеть чистенькими, то мне требуются кое-какие средства для выполнения этой задачи. И в число этих средств входят именно скафандры СИТ.
— Один, — твёрдо заявила Сма.
— Сма, неужели ты мне не доверяешь?
— Один.
— Чёрт с тобой! — Он вытащил из кучи снаряжения только один скафандр.
— Шераданин, — Сма внезапно заговорила примирительным тоном. — Вспомни, нам нужно, чтобы Бейчей… работал не за страх, а за совесть, а не просто присутствовал. Именно поэтому мы и не можем заменить его дублем, именно поэтому мы и не можем модифицировать его рассудок…
— Сма, вы отправляете меня модифицировать его рассудок.
Дизиэт выглядела немного смущённой:
— Кстати, Шераданин, э… какие у тебя, собственно, планы? Как ты собираешься добраться до Бейчея?
Закалве вздохнул:
— Я собираюсь заставить его… В общем, старик захочет явиться ко мне.
— Как ты этого добьёшься?
— Всего одним словом.
— Словом?
— Ну, именем.
— Каким, твоим?
— Нет, моё имя полагалось сохранять в тайне, когда я служил советником Бейчея, но к этому времени слухи о нём должны просочиться. Нет, моим — слишком опасно. Я воспользуюсь другим именем.
— Ага. — Сма выжидательно посмотрела на него, но он вернулся к куче снаряжения на полу.
— Бейчей в этом… как его? в университете, верно? — спросил он, не оборачиваясь к Сма.
— Да, в архивах, почти безвылазно. Но архивов много, и всегда присутствует охрана.
— Ладно, — решительно произнёс Закалве. — Если хочешь помочь, то постарайся найти что-нибудь очень нужное этому университету.
Сма пожала плечами.
— Как насчёт денег?
— Этим я сам займусь… — Он умолк и бросил на неё подозрительный взгляд. — Мне предоставят уйму средств, не так ли?
— Неограниченные расходы, — кивнула она.
— Чудесно, — улыбнулся Закалве. — Тонна платины? Мешок алмазов? Собственный банк?
— Ну, более-менее… да, пожалуй, собственный банк, — подтвердила Сма. — Со времени последней войны мы создали нечто под названием «Авангард» — торговую империю. Именно оттуда будут поступать средства.
— Ну, я, конечно, попробую предложить университету деньги; но было бы лучше, если бы мы могли заинтересовать их какой-то более реальной вещью.
— Хорошо, — кивнула она, а затем показала на боевой скафандр. — Как ты назвал эту штуку?
— А-а, это скафандр СИТ.
— Да, скафандр СИТ; именно так ты и сказал. Но я знаю всю номенклатуру, а такого сокращения никогда раньше не слышала. Что оно означает?
— Скафандр «сам иди туда», — усмехнулся он.
Два дня спустя они встретились в ангаре «Ксенофоба». Закалве, обнажённый по пояс, упаковывал снаряжение в капсулу, которая должна была доставить его на планету, где находился Цолдрин Бейчей; скоростной трёхместный модуль будет болтаться в атмосфере планеты, сам же «Ксенофоб» останется ждать в космическом пространстве.
— Ты убеждён, что не хочешь взять с собой Скаффена-Амтиско?
— Абсолютно убеждён; оставь его при себе.
— А какого-нибудь другого дрона?
— Нет.
— А управляемый нож?
— Дизиэт, нет! Мне не нужен ни Скаффен-Амтиско, ни что-либо подобное ему, возомнившее, будто оно может самостоятельно думать.
— Эй, — возмутился дрон, — ты говоришь так, словно меня здесь нет.
Закалве строго посмотрел на дрона:
— Ты уверен, что фабрика не возвращала на переделку номер твоей партии?
— Лично я, — высокомерно заявил Скаффен-Ам-тиско, — никогда не мог понять, как можно серьёзно относиться к чему-либо, состоящему на восемьдесят процентов из воды.
— В любом случае, — оставила без внимания их пикировку Сма, — тебе известны все материалы, да?
— Да, — устало ответил Закалве.
Его мускулы бугрились под загорелой кожей, когда он, наклонившись, закреплял в капсуле плазмовинтовку. Сма тихонько вздохнула.
— Ты знаешь, с кем нужно связаться? И кто занимает ключевые посты?
— … И что делать, если мои кредитные средства будут внезапно аннулированы? Да, разумеется.
— Когда ты вытащишь его, то направишься…
— В очаровательную солнечную систему Им-прен, — нарочито произнёс он бесстрастным тоном, — где проживают дружелюбные, соблюдающие нейтралитет туземцы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
— Да; в десятки, а может, и в сотни миллионов раз большее.
— Какой глубокий философский ответ.
— Ты ведь не дал этнарху Кериану мирно состариться, не так ли?
— Верно. — Тот старый хрен миллионнократно заслуживал смерти.
В переоборудованном рабочем пространстве миниотсека располагалась настоящая выставка оружия. Он вёл себя, как ребёнок в магазине игрушек; отбирая снаряжение, грузил его на поддон, который Скаффен-Амтиско направлял следом по узким проходам между оружейными пирамидами, ящиками и полками, сплошь набитыми и заставленными иглолучевыми пистолетами, лазерными винтовками, плазмопроекторами, разнообразными гранатами, эффекторами, плоскостными зарядами, пассивными и реактивными доспехами, сенсорными и охранными устройствами, полными боевыми скафандрами, ракетными ранцами и по меньшей мере дюжиной других устройств типа, которые Сма не были известны.
— Ты не сможешь утащить всю эту уйму, Закалве.
— Это всего лишь краткий список, — сообщил он ей. И, взяв с полки винтовку с укороченным стволом, показал её дрону. — Что это?
— Штурмовая винтовка, — отбарабанил Скаффен-Амтиско. — Семь четырнадцатитонных батарей, семиэлементный одиночный выстрел на сорок четыре и восемь десятых килопатронов в секунду (минимальное время стрельбы — восемь и семьдесят пять сотых секунды), максимальная очередь — семь раз по двести пятьдесят килограммов; частота — от средневидимой до высокорентгеновской.
Закалве прикинул её на руке.
— Не очень хорошо сбалансирована.
— Это её заводская конфигурация. Отодвинь назад верхнюю часть.
— Хм-м. — Закалве сделал вид, будто прицеливается. — Плазмовинтовка лучше, — и положил КРУС на место. — В любом случае, Сма, вам следует радоваться, что старики хотят вернуться. Чёрт побери, лучше заняться разведением цветов или чем-нибудь в этом роде, чем метаться по галактическим захолустьям, делая за вас грязную работу.
— О, да, — Сма кивнула, иронически улыбаясь. — Мне пришлось здорово потрудиться, убеждая тебя бросить свой цветник и вернуться к нам.
— Должно быть, я телепатически уловил чрезвычайность положения. — Он вынул из оружейной пирамиды массивное чёрное ружьё и, крякнув от натуги, еле удержал его обеими руками. — Интересно, вы стреляете из этой дуры или применяете её как таран?
— Идиранская ручная пушка, очень старая, — вздохнул Скаффен-Амтиско. — Не маши ею так; это большая редкость, можно сказать, уникальный экземпляр.
— Не удивительно. — Закалве не без труда поставил ружьё обратно и двинулся дальше по проходу. — Если поразмыслить, то, вероятно, я слишком мало требую за всю эту злосчастную эскападу.
— Ну, если ты так заговорил, то и мы могли бы спросить с тебя за… явное нарушение. Я имею в виду — за возвращение кое-кому молодости с применением нашей технологии.
— Не придирайся. Разве тебе известно, что это такое — рано состариться?
— Да, но это приложимо ко всем; а ты возвращал молодость только самым злым, одержимым жаждой власти на планете.
— У них там иерархические общества! Чего ты ещё ждала? Да и в любом случае: если бы я стал возвращать молодость всем желающим… произошёл бы демографический взрыв!
— Закалве, подобные вещи преподают в начальной школе; это часть нашей истории, часть нашего воспитания. Вот почему сделанное тобой выглядит безумным даже для школьника. Ты и есть школьник — даже не хочешь стареть. Более незрелого существа просто не существует.
— Ого! — Он внезапно остановился у открытой полки. — А это что такое? Какая красавица!
— Винтовка из разряда микровооружений, — доложил дрон. — У неё система полуразумной охраны, имеются компоненты реактивного щита, наборный ранец быстрого реагирования или антигравита… И, чтобы опередить твой вопрос, сразу скажу: эта версия для левшей… Баланс полностью регулируемый. Требуется примерно полгода тренировки, чтобы научиться пользоваться ею, так что оставь оружие в покое.
— Я и не хочу её брать, — огрызнулся Закалве, — но какое замечательное устройство, какие линии! — Он положил её обратно и взглянул на Сма. — Диззи, мне известен ваш образ мыслей, я уважаю его… Но моя жизнь — это моя жизнь. Я живу рискованно и выбираю для проживания опасные места; всегда так жил и всегда так буду жить. И все равно скоро погибну… Так зачем мне страдать от добавочного бремени в виде старения, пусть даже медленного?
— Не пытайся спрятаться за ширмой необходимости, Закалве. Ты мог бы изменить свой способ существования; от тебя вовсе не требовалось жить так, как ты живёшь… Ты мог бы присоединиться к нам; по крайней мере, жить так, как мы, но…
— Сма! — воскликнул он, резко поворачиваясь к ней. — Это годится для вас, но не для меня. Думаете, что я неправильно поступил, когда стабилизировал свой возраст? Отпущенные вам триста пятьдесят — четыреста лет вы проживёте всё до конца и умрёте своей смертью. Я могу вас понять, но меня захватывает вид, который открывается с края пропасти, и мне нравится ощущать на лице дуновение восходящего потока. Так что, рано или поздно, я всё-таки умру; и, вероятно, насильственной смертью. Возможно, даже по-дурацки, потому что так часто случается: человек избегает гибели от ядерного оружия или от руки безжалостного убийцы, а потом умирает, подавившись рыбной костью. Но смерть всем нам гарантирована.
Сма смотрела в пол, сцепив руки за спиной.
— Ладно, — уступила она, — но не забывай, кто предоставил тебе возможность любоваться этой перспективой… с края пропасти.
Закалве грустно улыбнулся.
— Да, вы спасли меня. Но вы же и не раз обманывали меня; отправляли — нет, ты послушай — отправляли меня на эти дурацкие задания, где я оказывался совсем не на той стороне, на которой предпочёл бы оказаться. Вы поручали мне воевать ради некомпетентных аристократишек, которых я бы с удовольствием передушил собственными руками, отправляли на войну, не поставив в известность, что вы поддерживаете обе противоборствующие стороны. Вы наполняли мне яйца чуждым семенем, которое я должен был впрыснуть в какую-то чёртову самку… А сколько раз я был на волосок от смерти по вашей милости?.. — Он прислонился к шкафчику, заполненному, как значилось на табличке, древним пулевым оружием. — Но хуже всего, когда вы переворачиваете эти проклятые карты вверх тормашками.
— Что? — озадаченно переспросила Сма.
— Переворачиваете карты вверх ногами, — повторил он. — Ты хоть представляешь, как это раздражает и как это неудобно, когда ты должен добраться до какого-то места и обнаруживаешь, что его координаты не совпадают с теми, которые обозначены на карте?
— Закалве, я понятия не имела, что тебе приходится сталкиваться с такими трудностями. Позволь мне принести извинения от себя лично и от имени всего Сектора Особых Обстоятельств; нет, от всей Резидентуры; нет, от всей Культуры; нет, от имени всех разумных видов.
— Сма, безжалостная ты стерва, я же серьёзно говорю!..
— Нет, по-моему, даже и не пытаешься. Карты…
— Но это правда! Их переворачивают вверх ногами!
— Значит, — Дизиэт тряхнула головой, — для этого должна быть причина.
— Какая?!
— Психология, — хором ответили Сма и дрон.
— Два скафандра? — удивилась Сма, когда Закалве заявил ей, что окончательно занялся подбором снаряжения.
Скаффен-Амтиско рядом с ними не было, робот счёл, что есть вещи более интересные, чем наблюдение за мальчишкой, покупающим игрушки. Закалве услышал в голосе Дизиэт нотки подозрительности и поднял взгляд.
— Да, два скафандра. Ну и что?
— Их можно применять для заточения кого-нибудь, учти, мне это известно. Они служат не только для защиты.
— Сма, если я вытаскиваю этого парня из стана врагов без какой-либо помощи с вашей стороны, потому что вы должны оставаться непричастными ко всей этой истории и выглядеть чистенькими, то мне требуются кое-какие средства для выполнения этой задачи. И в число этих средств входят именно скафандры СИТ.
— Один, — твёрдо заявила Сма.
— Сма, неужели ты мне не доверяешь?
— Один.
— Чёрт с тобой! — Он вытащил из кучи снаряжения только один скафандр.
— Шераданин, — Сма внезапно заговорила примирительным тоном. — Вспомни, нам нужно, чтобы Бейчей… работал не за страх, а за совесть, а не просто присутствовал. Именно поэтому мы и не можем заменить его дублем, именно поэтому мы и не можем модифицировать его рассудок…
— Сма, вы отправляете меня модифицировать его рассудок.
Дизиэт выглядела немного смущённой:
— Кстати, Шераданин, э… какие у тебя, собственно, планы? Как ты собираешься добраться до Бейчея?
Закалве вздохнул:
— Я собираюсь заставить его… В общем, старик захочет явиться ко мне.
— Как ты этого добьёшься?
— Всего одним словом.
— Словом?
— Ну, именем.
— Каким, твоим?
— Нет, моё имя полагалось сохранять в тайне, когда я служил советником Бейчея, но к этому времени слухи о нём должны просочиться. Нет, моим — слишком опасно. Я воспользуюсь другим именем.
— Ага. — Сма выжидательно посмотрела на него, но он вернулся к куче снаряжения на полу.
— Бейчей в этом… как его? в университете, верно? — спросил он, не оборачиваясь к Сма.
— Да, в архивах, почти безвылазно. Но архивов много, и всегда присутствует охрана.
— Ладно, — решительно произнёс Закалве. — Если хочешь помочь, то постарайся найти что-нибудь очень нужное этому университету.
Сма пожала плечами.
— Как насчёт денег?
— Этим я сам займусь… — Он умолк и бросил на неё подозрительный взгляд. — Мне предоставят уйму средств, не так ли?
— Неограниченные расходы, — кивнула она.
— Чудесно, — улыбнулся Закалве. — Тонна платины? Мешок алмазов? Собственный банк?
— Ну, более-менее… да, пожалуй, собственный банк, — подтвердила Сма. — Со времени последней войны мы создали нечто под названием «Авангард» — торговую империю. Именно оттуда будут поступать средства.
— Ну, я, конечно, попробую предложить университету деньги; но было бы лучше, если бы мы могли заинтересовать их какой-то более реальной вещью.
— Хорошо, — кивнула она, а затем показала на боевой скафандр. — Как ты назвал эту штуку?
— А-а, это скафандр СИТ.
— Да, скафандр СИТ; именно так ты и сказал. Но я знаю всю номенклатуру, а такого сокращения никогда раньше не слышала. Что оно означает?
— Скафандр «сам иди туда», — усмехнулся он.
Два дня спустя они встретились в ангаре «Ксенофоба». Закалве, обнажённый по пояс, упаковывал снаряжение в капсулу, которая должна была доставить его на планету, где находился Цолдрин Бейчей; скоростной трёхместный модуль будет болтаться в атмосфере планеты, сам же «Ксенофоб» останется ждать в космическом пространстве.
— Ты убеждён, что не хочешь взять с собой Скаффена-Амтиско?
— Абсолютно убеждён; оставь его при себе.
— А какого-нибудь другого дрона?
— Нет.
— А управляемый нож?
— Дизиэт, нет! Мне не нужен ни Скаффен-Амтиско, ни что-либо подобное ему, возомнившее, будто оно может самостоятельно думать.
— Эй, — возмутился дрон, — ты говоришь так, словно меня здесь нет.
Закалве строго посмотрел на дрона:
— Ты уверен, что фабрика не возвращала на переделку номер твоей партии?
— Лично я, — высокомерно заявил Скаффен-Ам-тиско, — никогда не мог понять, как можно серьёзно относиться к чему-либо, состоящему на восемьдесят процентов из воды.
— В любом случае, — оставила без внимания их пикировку Сма, — тебе известны все материалы, да?
— Да, — устало ответил Закалве.
Его мускулы бугрились под загорелой кожей, когда он, наклонившись, закреплял в капсуле плазмовинтовку. Сма тихонько вздохнула.
— Ты знаешь, с кем нужно связаться? И кто занимает ключевые посты?
— … И что делать, если мои кредитные средства будут внезапно аннулированы? Да, разумеется.
— Когда ты вытащишь его, то направишься…
— В очаровательную солнечную систему Им-прен, — нарочито произнёс он бесстрастным тоном, — где проживают дружелюбные, соблюдающие нейтралитет туземцы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44