Перед ним открылся
искривленный проход, что-то около десяти футов в ширину; на полу, как и в
холле, покоился толстенный ковер, а стены сплошь покрывали безжизненные
экраны. По пути Чарльз заметил на правой стороне несколько закрытых дверей
- еще комнаты, по всей видимости, пустующие. Их обитателем могла быть лишь
весьма знатная персона.
Пройдя по извилистому коридору около трехсот футов, они остановились
в конце его перед массивной дверью. Мадж вставил идентификационную звезду
в замочную скважину. Еще через несколько секунд голос, прозвучавший
изнутри, предложил им войти. Мадж снова отступил за спину Ома и велел ему
входить. Ом потянул дверь на себя и переступил порог. Он очутился в
большой передней, уставленной весьма комфортабельными на вид креслами и
диванчиками. Очевидно, он должен был пройти в следующую комнату. Ом открыл
дверь и оказался в очень просторной и светлой гостиной. Из окон открывался
вид на реку Гудзон, за которой простирался лес, покрывающий, насколько
хватало глаз, прилегающую часть штата Нью-Джерси. Комната была элегантно и
умеренно обставлена. На стене, разделенные включенными экранами, висели
картины, выполненные в древнекитайском стиле. "Интересно, оригиналы или
копии"? - подумал Ом. Вся обстановка также определенно была выдержана в
китайской манере. Один из предметов особенно привлек его внимание -
большая, бронзовая статуя Будды, упрятанная в нишу в стене.
Мужчина, сидящий в кресле в дальнем углу комнаты, рядом с окном, был
одет в ярко-красную пижаму, домашние тапочки и зеленую утреннюю рубаху.
Это был крупный, смуглый человек. Лицо его покрывали рельефные складки,
большой нос напоминал ястребиный клюв. Портрет дополняли тяжелые брови и
массивный подбородок. Чарли чувствовал в нем что-то давно знакомое, однако
только подойдя к нему достаточно близко, он все понял. Уберите старческие
складки наполовину, измените голубой цвет глаз на коричневый. И человек
этот станет похож на Джефа Кэрда... на Отца Тома Зурвана... на него
самого.
- Вы можете остановиться здесь, - сказал Мадж, очевидно, под словом
"можете" понимая "должны".
Ом подчинился, и Мадж добавил:
- Я возьму вашу сумку.
Ом неохотно протянул ему сумку. Он намеревался посмотреть, куда Мадж
положит ее, но в этот момент хозяин комнаты поднялся с кресла и, едва
заметно кивнув, пожал ему руку. Подобное приветствие практиковали во
Вторник, из чего Чарли сделал вывод, что мужчина является гражданином
этого дня. Правда, подобное поведение могло означать и другое: возможно,
мужчина хотел продемонстрировать, что ему известно, кем на самом деле
является Ом. Впрочем, эти моменты вполне могли дружно сочетаться.
- Добро пожаловать, внучок, - улыбаясь, сказал мужчина.
- Внучок? - удивился Ом, уставившись на него и чувствуя, как кровь
стучит в его висках.
- Ты мой прапраправнук как по отцовской, так и по материнской линии.
Ом, хоть и удивился несказанно, все же довольно быстро взял себя в
руки. Вспомнив, что так и не ответил на формальное приветствие, он сделал
это.
- Вы застали меня врасплох, - сказал он.
Это было действительно так. Единственный в мире человек мог быть его
прапрапрадедушкой. Но ведь он давно уже умер.
По крайней мере такова была информация, заложенная в раздел
статистики рождений и смертей Всемирного Банка данных. С другой стороны,
Ом, как никто другой, хорошо знал о том, что в Банке полно всякого рода
вымышленных фактов.
- Врасплох? - спросил мужчина, жестом приглашая Ома сесть, но тот,
как и полагалось, подождал, пока старший по возрасту не сделает это
первым. Мадж стоял позади него, рядом со столом. Сумка Ома, по-прежнему
закрытая, лежала на столе. Можно не сомневаться, что по ее весу Мадж уже
догадался о наличии оружия.
Ом пробежал глазами по экранам, на которых отображались экспонаты
Башни.
Ом сел и, твердо глядя в глаза мужчины, сказал:
- Ну хорошо, не врасплох. Я просто удивился, признаюсь. Я и понятия
не имел... нам всем говорили, что основатель движения погиб в лаборатории
в результате несчастного случая.
- Да, да. Был взрыв, тело разорвало на куски. Но остались мои клетки.
Не составило особого труда вырастить из них кожу, органы и кости, даже
руки с моими отпечатками пальцев. При взрыве уцелел один зрачок. В общем,
меня, конечно, сконструировали заново.
- Но ваши знакомые, небось, удивились, отчего это вы вдруг так
помолодели, - заметил Ом. В конце концов вам пришлось инсценировать свою
смерть, а затем начать все снова с другой идентификацией?
Джильберт Чинг Иммерман кивнул.
- Я не живу в этой стране постоянно. Надеюсь, это не огорчает вас.
Кроме того, возможно, вам также известно, что Воскресенье не является
официально тем днем, в котором мне предоставлено гражданство. Я прилетел
сюда, чтобы разобраться с той кутерьмой, которая тут возникла.
"Каково бы ни было сейчас имя Иммермана, несомненно он принадлежал к
числу самых высокопоставленных чиновников, - подумал Ом. - Наверняка,
является членом Всемирного Совета. Только человек подобного ранга и
влияния мог иметь, личную квартиру, да еще такую большую, которой он к
тому же почти не пользовался. И лишь очень высокопоставленное лицо могло
обладать правом переходить изо дня в день, когда сочтет необходимым.
Интересно, какова его легенда? Впрочем, имеет ли это значение. Главное,
что Иммерман здесь, рядом".
- Дедушка, - сказал Ом и остановился. - Можно мне вас так называть?
- Мне бы этого хотелось, - ответил Иммерман. - Никто еще так ко мне
не обращался. Я вынужден был лишать себя удовольствия общаться с
собственными внуками. Правда, благодаря этому, я, конечно, смог избежать
подчас весьма болезненных и разочаровывающих неприятностей, которые
сопутствуют удовольствию иметь внуков. Да, да, несомненно, ты можешь
называть меня дедушкой.
Он умолк и улыбнулся.
- Но как мне-то обращаться к тебе?
- Что?.. - удивился Ом. - А! Понимаю. Сегодня ведь Суббота.
Пожалуйста, зовите меня Чарли.
Иммерман слегка потряс головой, а затем сделал жест рукой. Рядом с
Омом возник Мадж.
- Да, сэр.
- Не принесешь ли нам чайку? Наш гость, наверно, проголодался. Не
хочешь ли перекусить, Чарли?
- Немного протеинового печенья, думаю, не помешает, - ответил Ом. - У
меня сегодня был очень легкий завтрак.
- Не сомневался, что ты не откажешься, - произнес Иммерман. - Тот
образ жизни, который ты ведешь... я говорю о сегодня. Ты удивляешь меня,
Чарли. Не тем, что ты стал дэйбрейкером по указанию Совета иммеров, а
уникальностью исполнения тобой ролей. Тем проникновением, с которым ты
входишь в эти роли... в эти личности, скорее. Мне кажется, что каждый день
ты действительно становишься другим человеком. В некотором смысле это
вызывает восхищение. Хотя с другой стороны - весьма опасно.
"Вот мы и приближаемся к самой сути, - подумал Ом. - Вот причина, по
которой я здесь. Тут речь не о том, чтобы воссоединилась наша семья".
- Позвольте мне немного пройтись, пока не принесут чай с печеньем? -
проговорил Чарли. - Я сегодня не делал обычных упражнений и чувствую себя
заторможенным. Когда играют мышцы и легко бежит кровь по жилам, думается
как-то лучше.
- Будь моим гостем.
Чувствуя некоторую неловкость, Чарли поднялся и принялся ходить
взад-вперед по комнате. Ом остановился у входа, затем пошел назад, всего в
нескольких футах от Иммермана вновь повернул - и опять к двери. Старик -
вряд ли его можно было назвать стариком: выглядел он всего лет на пять
старше своего внука - сидел, сложив руки на груди, и наблюдал за ним, едва
заметно улыбаясь. Прохаживаясь таким образом, Чарли заметил огромного
сиамского кота, появившегося в дверях. Кот остановился, внимательно
посмотрел на Чарли своими невероятно голубыми глазами, а затем потрусил к
Иммерману и прыгнул к нему на колени. Старик принялся нежно поглаживать
его, и кот от удовольствия выгнул спину.
- Минг - мой любимец, - негромко проговорил Иммерман. - Минг
Безжалостный. Сомневаюсь, чтобы ты знал, в честь кого я так его назвал.
Ему почти столько же лет, как мне. Если считать в обгодах. Время от
времени я сажаю его в стоунер.
Чарли отвел взор от экранов на стене, хотя в одном из них он увидел
нечто привлекшее его внимание.
- Но даже и при этом Мингу наверняка дают эликсир. Иначе он не прожил
бы так долго. Не так ли?
- Да, - подтвердил Иммерман. - Только... это не эликсир. Я использую
некую биологическую форму - исходную форму жизни, хоть и получаем мы ее
искусственным путем. Это средство прочищает артерии и делает множество
других полезных вещей. Частично оно даже подавляет те вещества, которые
вызывают старение клеток. Давно пытаюсь раскрыть секрет его действия, но
пока не удается.
Ом не слишком обрадовался подобным признаниям. Судя по всему, это
означало, что дедушку совершенно не волновало, что станет известно внуку.
Неужели уже все решено, и Чарли Ом просто не сможет передать кому-либо то,
что ему рассказывают. Но способен ли человек быть столь жестоким и
бездушным, чтобы лишить себя и всю семью ее неотъемлемой части, лишить
своей плоти и крови? Ответ не вызывал сомнений - этот человек не
остановится ни перед чем. Семья иммеров существует так долго потому, что
ее лидеры всегда оказывались трезвомыслящими и логичными людьми. Возможно,
Иммерману и не доставляет радости необходимость расстаться с собственным
внуком, но, если надо, он пойдет на все. Прежде всего семья в целом - а
отдельные ее члены - это уже потом.
- Я тоже размышлял об этом, - сказал Чарли. В кромешной тьме в его
голове, казалось, приоткрылся маленький просвет, сквозь которым на
какое-то мгновение промелькнул яркий свет. Что это? Уайт Репп? Казалось,
Репп что-то сообщил ему. Неожиданно он понял нечто и поспешил произнести
это вслух, прежде нем снизошедшее вновь исчезнет в темноте. - Минг
Безжалостный, - сказал он. - Это персонаж одной из древних книг и
многосерийного фильма. Главный отрицательный герой древней юмористической
книги. Флэш Гордон. Кажется, так звали персонажа серии фильмов.
Иммерман немного удивленно посмотрел на него и улыбнулся.
- Действие происходит в двадцатом веке нашей эры. Не думал, что
кто-то - кроме, может быть, нескольких ученых, помнит об этом. Кажется,
внучок, я тебя недооценивал.
- Я ведь не только Чарли Ом, бармен, пьяница и разгильдяй-вииди.
- Знаю, знаю.
- Полагаю, вам все обо мне известно, - заметил Чарли. - Надеюсь, вы
действительно хорошо меня знаете, понимаете меня. Тогда вам, наверно,
ясно, что никакой опасности... для иммеров я не представляю.
Иммерман улыбнулся, словно он был действительно по-настоящему
доволен.
- Значит, ты отчетливо понимаешь, зачем я тебя пригласил сюда.
Хорошо.
"Для меня-то, может быть, и не очень хорошо", - подумал Чарли.
Он собирался сказать что-то, но одно лицо, крупным планом возникшее
на экране, казалось, целиком поглотило его внимание. Он задрожал. Нет,
этого лица здесь быть не могло. Ом отвел взгляд, но затем голова его снова
повернулась, словно зажатая механической силой. Да, оно было там.
Экран показывал большую нишу недалеко от вершины Башни. В ней были
установлены фигуры из прошлого - ВЫМЕРШИЕ ВИДЫ HOMO SAPIENS. Лицо,
притянувшее внимание Чарли, словно пень, неуклюже торчащий на мелководье и
вдруг врезавшийся в дно лодчонки, угрожая распороть ей днище и предать
воде всех пассажиров, принадлежало одной из фигур композиции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
искривленный проход, что-то около десяти футов в ширину; на полу, как и в
холле, покоился толстенный ковер, а стены сплошь покрывали безжизненные
экраны. По пути Чарльз заметил на правой стороне несколько закрытых дверей
- еще комнаты, по всей видимости, пустующие. Их обитателем могла быть лишь
весьма знатная персона.
Пройдя по извилистому коридору около трехсот футов, они остановились
в конце его перед массивной дверью. Мадж вставил идентификационную звезду
в замочную скважину. Еще через несколько секунд голос, прозвучавший
изнутри, предложил им войти. Мадж снова отступил за спину Ома и велел ему
входить. Ом потянул дверь на себя и переступил порог. Он очутился в
большой передней, уставленной весьма комфортабельными на вид креслами и
диванчиками. Очевидно, он должен был пройти в следующую комнату. Ом открыл
дверь и оказался в очень просторной и светлой гостиной. Из окон открывался
вид на реку Гудзон, за которой простирался лес, покрывающий, насколько
хватало глаз, прилегающую часть штата Нью-Джерси. Комната была элегантно и
умеренно обставлена. На стене, разделенные включенными экранами, висели
картины, выполненные в древнекитайском стиле. "Интересно, оригиналы или
копии"? - подумал Ом. Вся обстановка также определенно была выдержана в
китайской манере. Один из предметов особенно привлек его внимание -
большая, бронзовая статуя Будды, упрятанная в нишу в стене.
Мужчина, сидящий в кресле в дальнем углу комнаты, рядом с окном, был
одет в ярко-красную пижаму, домашние тапочки и зеленую утреннюю рубаху.
Это был крупный, смуглый человек. Лицо его покрывали рельефные складки,
большой нос напоминал ястребиный клюв. Портрет дополняли тяжелые брови и
массивный подбородок. Чарли чувствовал в нем что-то давно знакомое, однако
только подойдя к нему достаточно близко, он все понял. Уберите старческие
складки наполовину, измените голубой цвет глаз на коричневый. И человек
этот станет похож на Джефа Кэрда... на Отца Тома Зурвана... на него
самого.
- Вы можете остановиться здесь, - сказал Мадж, очевидно, под словом
"можете" понимая "должны".
Ом подчинился, и Мадж добавил:
- Я возьму вашу сумку.
Ом неохотно протянул ему сумку. Он намеревался посмотреть, куда Мадж
положит ее, но в этот момент хозяин комнаты поднялся с кресла и, едва
заметно кивнув, пожал ему руку. Подобное приветствие практиковали во
Вторник, из чего Чарли сделал вывод, что мужчина является гражданином
этого дня. Правда, подобное поведение могло означать и другое: возможно,
мужчина хотел продемонстрировать, что ему известно, кем на самом деле
является Ом. Впрочем, эти моменты вполне могли дружно сочетаться.
- Добро пожаловать, внучок, - улыбаясь, сказал мужчина.
- Внучок? - удивился Ом, уставившись на него и чувствуя, как кровь
стучит в его висках.
- Ты мой прапраправнук как по отцовской, так и по материнской линии.
Ом, хоть и удивился несказанно, все же довольно быстро взял себя в
руки. Вспомнив, что так и не ответил на формальное приветствие, он сделал
это.
- Вы застали меня врасплох, - сказал он.
Это было действительно так. Единственный в мире человек мог быть его
прапрапрадедушкой. Но ведь он давно уже умер.
По крайней мере такова была информация, заложенная в раздел
статистики рождений и смертей Всемирного Банка данных. С другой стороны,
Ом, как никто другой, хорошо знал о том, что в Банке полно всякого рода
вымышленных фактов.
- Врасплох? - спросил мужчина, жестом приглашая Ома сесть, но тот,
как и полагалось, подождал, пока старший по возрасту не сделает это
первым. Мадж стоял позади него, рядом со столом. Сумка Ома, по-прежнему
закрытая, лежала на столе. Можно не сомневаться, что по ее весу Мадж уже
догадался о наличии оружия.
Ом пробежал глазами по экранам, на которых отображались экспонаты
Башни.
Ом сел и, твердо глядя в глаза мужчины, сказал:
- Ну хорошо, не врасплох. Я просто удивился, признаюсь. Я и понятия
не имел... нам всем говорили, что основатель движения погиб в лаборатории
в результате несчастного случая.
- Да, да. Был взрыв, тело разорвало на куски. Но остались мои клетки.
Не составило особого труда вырастить из них кожу, органы и кости, даже
руки с моими отпечатками пальцев. При взрыве уцелел один зрачок. В общем,
меня, конечно, сконструировали заново.
- Но ваши знакомые, небось, удивились, отчего это вы вдруг так
помолодели, - заметил Ом. В конце концов вам пришлось инсценировать свою
смерть, а затем начать все снова с другой идентификацией?
Джильберт Чинг Иммерман кивнул.
- Я не живу в этой стране постоянно. Надеюсь, это не огорчает вас.
Кроме того, возможно, вам также известно, что Воскресенье не является
официально тем днем, в котором мне предоставлено гражданство. Я прилетел
сюда, чтобы разобраться с той кутерьмой, которая тут возникла.
"Каково бы ни было сейчас имя Иммермана, несомненно он принадлежал к
числу самых высокопоставленных чиновников, - подумал Ом. - Наверняка,
является членом Всемирного Совета. Только человек подобного ранга и
влияния мог иметь, личную квартиру, да еще такую большую, которой он к
тому же почти не пользовался. И лишь очень высокопоставленное лицо могло
обладать правом переходить изо дня в день, когда сочтет необходимым.
Интересно, какова его легенда? Впрочем, имеет ли это значение. Главное,
что Иммерман здесь, рядом".
- Дедушка, - сказал Ом и остановился. - Можно мне вас так называть?
- Мне бы этого хотелось, - ответил Иммерман. - Никто еще так ко мне
не обращался. Я вынужден был лишать себя удовольствия общаться с
собственными внуками. Правда, благодаря этому, я, конечно, смог избежать
подчас весьма болезненных и разочаровывающих неприятностей, которые
сопутствуют удовольствию иметь внуков. Да, да, несомненно, ты можешь
называть меня дедушкой.
Он умолк и улыбнулся.
- Но как мне-то обращаться к тебе?
- Что?.. - удивился Ом. - А! Понимаю. Сегодня ведь Суббота.
Пожалуйста, зовите меня Чарли.
Иммерман слегка потряс головой, а затем сделал жест рукой. Рядом с
Омом возник Мадж.
- Да, сэр.
- Не принесешь ли нам чайку? Наш гость, наверно, проголодался. Не
хочешь ли перекусить, Чарли?
- Немного протеинового печенья, думаю, не помешает, - ответил Ом. - У
меня сегодня был очень легкий завтрак.
- Не сомневался, что ты не откажешься, - произнес Иммерман. - Тот
образ жизни, который ты ведешь... я говорю о сегодня. Ты удивляешь меня,
Чарли. Не тем, что ты стал дэйбрейкером по указанию Совета иммеров, а
уникальностью исполнения тобой ролей. Тем проникновением, с которым ты
входишь в эти роли... в эти личности, скорее. Мне кажется, что каждый день
ты действительно становишься другим человеком. В некотором смысле это
вызывает восхищение. Хотя с другой стороны - весьма опасно.
"Вот мы и приближаемся к самой сути, - подумал Ом. - Вот причина, по
которой я здесь. Тут речь не о том, чтобы воссоединилась наша семья".
- Позвольте мне немного пройтись, пока не принесут чай с печеньем? -
проговорил Чарли. - Я сегодня не делал обычных упражнений и чувствую себя
заторможенным. Когда играют мышцы и легко бежит кровь по жилам, думается
как-то лучше.
- Будь моим гостем.
Чувствуя некоторую неловкость, Чарли поднялся и принялся ходить
взад-вперед по комнате. Ом остановился у входа, затем пошел назад, всего в
нескольких футах от Иммермана вновь повернул - и опять к двери. Старик -
вряд ли его можно было назвать стариком: выглядел он всего лет на пять
старше своего внука - сидел, сложив руки на груди, и наблюдал за ним, едва
заметно улыбаясь. Прохаживаясь таким образом, Чарли заметил огромного
сиамского кота, появившегося в дверях. Кот остановился, внимательно
посмотрел на Чарли своими невероятно голубыми глазами, а затем потрусил к
Иммерману и прыгнул к нему на колени. Старик принялся нежно поглаживать
его, и кот от удовольствия выгнул спину.
- Минг - мой любимец, - негромко проговорил Иммерман. - Минг
Безжалостный. Сомневаюсь, чтобы ты знал, в честь кого я так его назвал.
Ему почти столько же лет, как мне. Если считать в обгодах. Время от
времени я сажаю его в стоунер.
Чарли отвел взор от экранов на стене, хотя в одном из них он увидел
нечто привлекшее его внимание.
- Но даже и при этом Мингу наверняка дают эликсир. Иначе он не прожил
бы так долго. Не так ли?
- Да, - подтвердил Иммерман. - Только... это не эликсир. Я использую
некую биологическую форму - исходную форму жизни, хоть и получаем мы ее
искусственным путем. Это средство прочищает артерии и делает множество
других полезных вещей. Частично оно даже подавляет те вещества, которые
вызывают старение клеток. Давно пытаюсь раскрыть секрет его действия, но
пока не удается.
Ом не слишком обрадовался подобным признаниям. Судя по всему, это
означало, что дедушку совершенно не волновало, что станет известно внуку.
Неужели уже все решено, и Чарли Ом просто не сможет передать кому-либо то,
что ему рассказывают. Но способен ли человек быть столь жестоким и
бездушным, чтобы лишить себя и всю семью ее неотъемлемой части, лишить
своей плоти и крови? Ответ не вызывал сомнений - этот человек не
остановится ни перед чем. Семья иммеров существует так долго потому, что
ее лидеры всегда оказывались трезвомыслящими и логичными людьми. Возможно,
Иммерману и не доставляет радости необходимость расстаться с собственным
внуком, но, если надо, он пойдет на все. Прежде всего семья в целом - а
отдельные ее члены - это уже потом.
- Я тоже размышлял об этом, - сказал Чарли. В кромешной тьме в его
голове, казалось, приоткрылся маленький просвет, сквозь которым на
какое-то мгновение промелькнул яркий свет. Что это? Уайт Репп? Казалось,
Репп что-то сообщил ему. Неожиданно он понял нечто и поспешил произнести
это вслух, прежде нем снизошедшее вновь исчезнет в темноте. - Минг
Безжалостный, - сказал он. - Это персонаж одной из древних книг и
многосерийного фильма. Главный отрицательный герой древней юмористической
книги. Флэш Гордон. Кажется, так звали персонажа серии фильмов.
Иммерман немного удивленно посмотрел на него и улыбнулся.
- Действие происходит в двадцатом веке нашей эры. Не думал, что
кто-то - кроме, может быть, нескольких ученых, помнит об этом. Кажется,
внучок, я тебя недооценивал.
- Я ведь не только Чарли Ом, бармен, пьяница и разгильдяй-вииди.
- Знаю, знаю.
- Полагаю, вам все обо мне известно, - заметил Чарли. - Надеюсь, вы
действительно хорошо меня знаете, понимаете меня. Тогда вам, наверно,
ясно, что никакой опасности... для иммеров я не представляю.
Иммерман улыбнулся, словно он был действительно по-настоящему
доволен.
- Значит, ты отчетливо понимаешь, зачем я тебя пригласил сюда.
Хорошо.
"Для меня-то, может быть, и не очень хорошо", - подумал Чарли.
Он собирался сказать что-то, но одно лицо, крупным планом возникшее
на экране, казалось, целиком поглотило его внимание. Он задрожал. Нет,
этого лица здесь быть не могло. Ом отвел взгляд, но затем голова его снова
повернулась, словно зажатая механической силой. Да, оно было там.
Экран показывал большую нишу недалеко от вершины Башни. В ней были
установлены фигуры из прошлого - ВЫМЕРШИЕ ВИДЫ HOMO SAPIENS. Лицо,
притянувшее внимание Чарли, словно пень, неуклюже торчащий на мелководье и
вдруг врезавшийся в дно лодчонки, угрожая распороть ей днище и предать
воде всех пассажиров, принадлежало одной из фигур композиции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53