Внизу послышался резкий скрип тормозов.
— Должно быть, это мистер Натан,— торопливо проговорила Алиса из-за его спины.— Мне, наверное, лучше спуститься...
— Я пойду с вами,— сказал Шейни и пошел следом за горничной, по-прежнему держа в руках развернутую чековую книжку.
Глава восьмая
Когда они спустились по лестнице, Пол Натан запирал за собой входную дверь. Он выглядел в жизни заметно моложе, чем на газетной фотографии. На тщательно выбритых щеках виднелся здоровый румянец. На Натане был темный костюм и строгий черный галстук-бабочка. Его каштановые волосы заметно поредели, и выглядел он как раз таким огорченным й растерянным, каким и должен выглядеть человек, оформлявший похороны своей несчастной жены, которая только что покончила с собой.
Натан медленно пошел к ним, глядя на горничную и остановившегося за ее спиной Шейни с каким-то враждебным любопытством. Потом он снова посмотрел на горничную. Остановившись перед открытой дверью в библиотеку, Натан сказал:
— Я вижу, вы не одна, Алиса?
— Да, сэр. Этот человек из полиции. Вы говорили мне, что я должна...
— Конечно, Алиса,— перебил Натан.— Принесите мне выпить, пожалуйста,— он снова посмотрел на Шейни, подняв брови.— Вы выпьете со мной?
Шейни кивнул и сказал Алисе:
— Мне, пожалуйста, чистого бренди.
Девушка ушла в глубину дома, и Шейни протянул хозяину руку.
— Извините, что я .вынужден отнимать у вас время, мистер Натан.
Натан сузил глаза и пренебрежительно надул губы. Он сделал вид, что не замечает протянутой руки детектива.
— Вы не из полиции! — воскликнул он.— Я узнал вас, Майкл Шейни. Вы... Это вы нашли их прошлой ночью. Какое вы имеете право приходить сюда и изображать из себя полицейского?
— Я всего лишь сказал вашей горничной, что я детектив. Она впустила меня в дом.
— И она разрешила вам разнюхивать что-то на верхнем этаже? — зло спросил Натан.
— Я принес ночную рубашку вашей жены и пару ее комнатных тапочек,— холодно произнес Шейни.— Мы поднялись наверх, чтобы удостовериться, что это действительно ее вещи.
Внезапно лицо Натана обмякло. Он отвернулся в сторону, неуверенно шагнул в библиотеку и остановился там, не глядя на гостя.
Шейни за его спиной сказал уже помягче:
— Это моя работа, Натан. Если вы не хотите, можете не говорить со мной, но я думаю, мы могли бы быстро закрыть дело, если вы согласитесь ответить мне на несколько вопросов.
— Закрыть дело? — Натан с искаженным злобой лицом повернулся к нему.— Я думал, что оно уже закрыто. Господи боже! Неужели я еще недостаточно страдал!
— Некоторые факты еще до конца не ясны.
— А какое вам до этого дело? Если полиция успокоилась, по чему вы должны в это соваться?
— Я уже говорил вам, что выполняю работу,— невозмутимо напомнил ему Шейни.
— Небось старый Эли? — с горечью проговорил Пол Натан.— Проклятый старый дурак! Мне следовало бы догадаться, что он поднимет шум. Мог бы не беспокоить прах своей дочери, которая сама ушла из жизни. Будь проклята его душа! Он с самого начала старался настроить Эльзу против меня. Наверное, теперь-то он доволен! Теперь весь мир узнает, какой была его драгоценная дочь! — Натан снова отвернулся, прошел через библиотеку и, тяжело дыша, уселся в глубокое кресло.
Тихо вошла горничная с подносом в руках. Она подошла к Натану, и он взял с подноса высокий бокал. Потом горничная вернулась к Шейни и подала ему большой красивый бокал, в котором, впрочем, коньяка было совсем немного.
Шейни с благодарным поклоном взял бокал, и она тихо вышла из комнаты. Не дожидаясь приглашения, детектив подошел к стоявшему перед Натаном креслу и уселся в него.
— Мистер Натан, ваша жена оставила вам записку?
Натан поднес бокал ко рту и сделал несколько жадных глотков. Когда он поставил бокал, он был уже наполовину пуст. Лицо Натана стало злым.
— А если бы ваша жена при таких обстоятельствах, оставила вам записку, неужели вы стали бы выставлять ее на всеобщее обозрение?
— Я не предлагаю, чтобы вы сделали это публично. Если бы я мог удостовериться в существовании записки, этого было бы достаточно, чтобы успокоить вашего тестя, и он признал бы, что дальнейшее расследование бесполезно.
— Вы хотите сказать, это убедит старого ублюдка, что я не убивал свою жену? Вы это хотите сказать? — прорычал Натан.
— У него действительно есть некоторые подозрения,— осторожно ответил Шейни.
— И он хочет воспользоваться удобным случаем, чтобы испачкать меня грязью? Хотя вовсе не я виноват во всем этом. Ведь не я же изменил своей жене и нарушил святость нашего брака. Этот факт ему тяжело будет оспорить.
— И все-таки она оставила записку?
- Да, черт возьми! А я сжег ее, как только прочитал, вернувшись вчера вечером из морга. В конце концов, это частная переписка между мужем и женой! И я отнесся к ней именно так.
Шейни вздохнул и отхлебнул из бокала. Это был отлично выдержанный коньяк, но почему-то вкус его Майклу не понравился. Натан с жадностью приложился к своему бокалу.
— А вы знали, что жена вам изменяет? — спокойно спросил Шейни.
— О господи, конечно же нет! — рука Натана дрогнула, и он поставил бокал.— Я об этом и представления не имел. И сейчас все еще не могу поверить...— он поднял руку к лицу и потер пальцами глаза.
— Насколько я понимаю, она всегда оставалась одна по пятницам вечером?
— Да. Это была ее идея. В эти вечера мне разрешали уйти,— в голосе Натана слышалась нотка скрытой горечи.— Чтобы понять это, нужно было знать Эльзу. Она всегда была такой логичной, такой... такой правильной. Видите ли, она все это сама придумала. В этом она видела залог прочного брака — в том, что каждый из нас должен одну ночь в неделю проводить так, как ему нравится. И мы никогда не должны были задавать друг другу никаких вопросов.
— Но это не сделало ваш брак счастливым?
— Почему же? Наш брак был довольно-таки удачным. По крайней мере, мне так казалось.
— Тогда почему вы просили ее о разводе?
— Я? — Пол Натан удивленно вскинул голову.
— Если верить ее отцу, это произошло несколько месяцев назад, и вы требовали, чтобы вам выплатили четверть миллиона долларов.
Натан тряхнул головой, словно не веря своим ушам. Он рассмеялся, но в смехе его слышалась горечь.
— Старый негодяй! Ведь, это Эльза просила меня о разводе, и он об этом прекрасно знает. А я сказал ей, что соглашусь, если она выложит двести пятьдесят тысяч. Что ж тут плохого?—сер-.
ди,то спросил он.—- Почему бы женщине не выплатить деньги при разводе точно так же, как это обычно делают мужчины? Они сами постоянно твердят о равенстве полбв. Эльза буквально свихнулась на этом равенстве. Вот я и сказал ей —давай договоримся..
— А Эли об этом знал?
— Еще бы ему не знать! Он сам подбивал ее подать на развод. Говорил, что заплатит половину этой суммы.
— А почему,— продолжал допытываться Шейни,.— он так настаивал, чтобы она развелась с вами?
— Наверное, потому, что она была его дочерью,— едко рассмеялся Натан.— Потому что он не хотел, чтобы с ней спал кто-нибудь еще!
Хотя слова «кто-нибудь еще» были явно подчеркнуты, Шейни сделал вид, что не заметил этого.
— А вы подозревали в то время, что у вашей жены может быть другой мужчина?
— У Эльзы? Нет, черт возьми! Она не была, как говорится, очень уж сексуальной. По-моему,. все это было выдумкой старика.
- Вам о чем-нибудь говорит имя Роберт Ламберт? - До вчерашнего вечера я не слышал о, нем.
— Значит, вы понятия не имеете отом, когда она с ним познакомилась, как долго: это продолжалось?
- Абсолютно.
Шейни, отхлебнул из своего бокала и задумался. Во всем этом было множество противоречий. Он припомнил свой утренний разговор с Эли Армбрюстером и спросил себя, действительно ли старик лгал... Подтасовывал факты, чтобы представить Пола Натана в дурном свете. Несомненно, Эли ненавидит своего зятя. Но почему?
— Почему Эли вас ненавидит? — спросил он Натана.
— Потому что он ненавидел бы любого мужчину, который женился бы на его дочери,—не задумываясь ответил Натан.—Вы же знаете, ей было уже тридцать пять лет, когда мы поженились. А ведь Эльза была привлекательной женщиной. И денег у нее было столько, что она сама не знала, куда их девать. Вы никогда не задумывались, почему она не вышла замуж раньше?
— Почему же?
— Об этом Эльза мне сказала, когда мы уже поженились; Потому что во всех прошлых случаях старик вмешивался и делал все, чтобы расстроить брак. Дважды он нанимал частных сыщиков, которые умудрялись раскопать достаточно грязи о женихе, чтобы Эльза передумала. Ей казалось, что старик боится, как бы. она не нарвалась на авантюриста. А я думаю по-другому.
Шейни не стал спрашивать, что он думает. Все и так было ясно по тону Натана. Он спросил:
— Как вы проводили Ночи По пятницам? - Я выходил в город,— махнул рукой Натан.— Ночные клубы, игра...
— Вам везло в игре?
— Не очень. Обычно я уходил в проигрыше. Но Эльза смотрела на это снисходительно и спокойно.— Рот Натана искривился горькой улыбкой.-— Пару раз, когда я проигрывал слишком много, она читала мне длинную нотацию о том, как нужно беречь деньги.
— Давайте перейдем к прошлой ночи,— сказал Шейни.— Вы заходили домой?
— Вы имеете в виду из офиса? Нет. Я вообще редко прихожу домой по пятницам. Зашел поужинать, а потом отправился по злачным местам.
Впервые за время беседы Шейни заметил на лице Натана некоторую неуверенность.
- Итак, получается, что в последний раз вы видели свою жену вчера утром?
— Да, верно. Мы вместе позавтракали, и я ушел в офис.
— А как она выглядела? Может быть, была расстроена?
— К сожалению, я не заметил. Она из тех женщин, которые не выдают своих эмоций. Черт возьми, если бы я мог подумать! — Он вздохнул и замолчал.
— Когда вы услышали... о том, что с ней произошло?
— Было уже около двух часов ночи. Я играл в «Эль Сиэлито» — это заведение на побережье. Вдруг зашел мой знакомый Джим Норрис и рассказал мне обо всем. Он услышал сообщение по радио. Боже мой! Я ему не поверил. Просто не мог поверить. Любая другая женщина, но только не Эльза. Представьте себе, если бы ваша жена...— Он сердито покачал головой, поднял свой бокал и снова поставил его.
- Я хотел бы получить точный график ваших перемещений,— сказал Шейни,— с тех пор, как вы вышли из офиса, и до того момента, как к игорному столу подошел ваш знакомый и рассказал вам о несчастье.
Натан зло уставился на него.
— Неужели мне нужно еще и алиби, черт возьми!
— Это могло бы помочь,— спокойно ответил Шейни, доставая из кармана листок, на котором полицейские записали все, что рассказал им Натан о прошедшем вечере. ,— Я уже все рассказал полиции. Мне нечего скрывать!
— Тогда, пожалуйста, повторите мне это еще раз,— попросил Шейни,— Если ваши показания подтвердятся, я постараюсь закрыть дело.
— Около пяти я вышел из офиса,—лицо Натана стало сосредоточенным.— Зашел в бар выпить с Джимом Норрисом и еще двумя знакомыми. Потом поехал на Венецианскую дорогу. Там у меня был заказан ужин на шесть тридцать.
— Где? С кем? — заглянув в лежащий перед ним листок, Шейни заметил, что там ничего не сказано об ужине. О том, что Натан делал до восьми часов, записей вообще не было.
— Какое это имеет значение, черт возьми? Насколько я понимаю, до десяти часов ничего не произошло.
— А почему бы вам не сказать, с кем вы ужинали?
— Могу сказать. Это... Не думаю, что это вас касается, но я поел в «Ред-кок». У меня был заказан столик на шесть тридцать.
— Вы ужинали в одиночестве?
Пол Натан слегка покраснел и облизнул губы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21