И тебе звонил, но тебя не было. Давай выпьем за его память. Царство ему небесное. Золотой был парень Олег! Таких людей теперь редко встретишь. В основном все под себя, а он для других. Жил так и погиб так.
Они молча выпили. А потом Сергей подробно рассказал гостю о том, что произошло в Стамбуле. И о том, что им удалось задержать Крутого, тоже рассказал.
Тот слушал внимательно, боясь пропустить из рассказа хоть одно слово, постоянно курил.
- Вот так, Костя... - сказал Сергей, заканчивая свое скорбное повествование. - Нет больше на свете нашего Олега.
Тот молчал, глядел в сторону, кусал губы.
- Да... Но Кузьмичев-то... Надо же, как жизнь сложилась. Помню этого гада, хорошо помню, морду его очкастую перед собой вижу. Да, здорово он в Землянске со мной тогда разобрался. Шесть лет получил ни за что. Читал я в газетах в девяносто шестом про его эпопею и про то, что он свою жену Светлану угробил, тоже читал. А ведь говорил я ей тогда, предупреждал, чтобы с ним не связывалась, а она, значит, не послушалась, на выгоду польстилась. И вот чем все кончилось. А хороша, между прочим, была... - мечтательно произнес он, вспоминая время, проведенное со Светланой, еще не бывшей тогда женой Кузьмичева, а ныне давно уже покойной...
- Мне кажется, что Кузьмичев еще заявит о себе, - мрачно произнес Сергей.
- А где, - спросил Пискарь. - Где... тот, которого вы взяли в Солнцево? Его что, сдали в милицию?
- Да нет, Владимир Алексеевич где-то его прячет. Только мне не говорит, где. Боится, что я проникну туда и прикончу его. Никто ведь толком не знает, кто убил Олега. Этот отказывается, на другого все валит, на Кандыбу какого-то...
- Неплохо бы прикончить, - процедил Костя, затягиваясь сигаретным дымом. Все они виноваты, какая разница, кто именно стрелял в Олега?
- Да нет, - возразил Сергей. - Для меня, например, есть разница. И большая.
Они выпили еще, и Сергей рассказал Косте про Юрия Каширина, про его визит с женой к Раевским, про их партию в бильярд и про бесславный конец Каширина.
- Не жалко, - сказал Костя. - Ничуть не жалко. Помню его сытую физиономию в аэропорту Шереметьево. Он на всех людей смотрел как на грязь под ногами. Вот сам в грязь и превратился.
Раздался телефонный звонок.
- Сережа! - услышал он голос Раевского. - Куда ты запропал? А мы тебя ждем, к столу не садимся. Погляди-ка на часы!
- Владимир Алексеевич, ко мне старый друг приехал. Костя Пискарев, помните, я вам рассказывал. Ну, тот самый, с которым я попал в Землянск...
- Так приезжай с ним, какие проблемы! Нам с Катей будет приятно его видеть. Ведь если бы не он, как я понимаю, ты вообще бы не попал в Землянск и не встретился бы там с Варенькой. И он тоже пострадал от Кузьмичева. Мы очень ему признательны. Приезжайте вдвоем..
- Ладно, скоро будем: Садимся в машину и едем. Правда, мы уже выпили немного за встречу, но, ничего, полагаю, прорвемся. Вот, Костя, - улыбнулся он. - Тебя приглашает к себе Раевский.
- Да ну, - махнул рукой он. - Не поеду, неловко как-то. Такой человек, мне будет там не по себе. Я лучше поеду к Ольге. Посидим, Олега помянем.
- Стеснительным стал? Раньше за тобой такого не водилось. Ладно, не теряйся, мы пскопские, прорвемся. А Оли, кстати, нет дома, она встречает Новый год у своих родителей. Я договорился с ней, что буду у нее завтра вечером. Вот завтра вдвоем к ней и поедем.
- Ну ладно, поехали, - нехотя произнес Пискарь и улыбнулся. - А что, буду потом всю жизнь хвастаться, что у самого Раевского дома был. Никто, правда, все равно не поверит.
- А мы сфотографируемся там, - засмеялся Сергей. - И поверят как миленькие. Тебе потом в твоем Пскове цены не будет. Ты огромную фотографию в своей конторе на самом видном месте повесишь, сразу рейтинг поднимется, от заказов отбоя не будет.
Они оделись, сели в машину Сергея и поехали по Рублевскому шоссе. И вдруг... когда они уже были километрах в пяти от дома Раевского, машина неожиданно стала глохнуть и, наконец, встала.
- Вот так, - сделал смешную гримасу Костя. - Не судьба, значит, мне побывать дома у миллиардера. Будем встречать Новый год тут.
- Можно и так. Бутылка шампанского есть в багажнике. Но встречать Новый год мы тут не будем. Бросим машину и пешком пойдем. Тут не больше часа ходьбы. Я могу позвонить Раевскому, только неловко как-то. Ночь довольно теплая, дойдем пешком, воздухом подышим.
- Ладно, но все же пока попробуем разобраться, что там случилось с твоей тачкой. Тоже понятие имеем. У самого "восьмерка" была недавно. Фонарик есть?
- Найдем.
Сергей открыл капот и зажег фонарик. Костя нагнулся и стал проверять зажигание.
- Сделаем! - крикнул он. - Сделаем! Это для нас тьфу. Было у меня такое год назад, только не зимой, а наоборот, в тридцатиградусную жару. Повозился часа два, но разобрался, теперь знаю, что к чему. Сделаем! На машине приедем к твоему магнату, а не притопаем, как два фуцена какие-нибудь позорные. Через десять минут тронемся.
Однако через десять минут устранить неисправность не удалось. Но Пискарь не сдавался. Он возился и возился с машиной, бормоча под нос изощренные проклятия. Порой они были настолько экзотическими, что Сергей от души хохотал. Вообще в эту ночь у него почему-то было прекрасное настроение, словно бы Маринка была уже с ним.
- А ну-ка, горе-водитель, - произнес, наконец, Пискарь. - Сядь-ка ты, парень хороший, за руль и включи-ка двигатель. И век мне свободы не видать, если эта падла не заведется. Извини, машина, извини, хорошая ты, хорошая, погладил он машину. - Это хозяин у тебя плохой, не следит за тобой, а ты молодец. Сейчас ты заведешься и поедешь.
Сергей сел за руль, повернул ключ в замке зажигания. И машина действительно завелась.
- А! - торжествующе закричал Пискарь. - Ну что, соображаю я в машинах или нет?! То-то, есть еще порох в пороховницах! Все, поехали, доведется мне все же побывать дома у миллиардера! Давай только выкурим по сигаретке на свежем воздухе и поедем.
Они закурили и вдруг заметили на дороге огромную мужскую фигуру. Человек быстрыми шагами направлялся к ним. Он был в какой-то короткой куртке и с непокрытой, коротко стриженной головой. Лица в темноте видно не было.
- Хлопцы! - крикнул из темноты мужской густой бас. - С наступающим вас! Подбросьте до трассы, хорошо заплачу, бабки есть! - похлопал он по карману.
- Да ну его, - произнес Пискарь. - Пусть сам добирается. Что это с тобой, Серега? - удивился он странной реакции Сергея. Сергей бросил сигарету, напрягся и сделал шаг по направлению к мужчине.
В этот момент раздался звонок мобильного в кармане у Сергея. Он медленно вытащил телефон, не отрывая пристального, напряженного взгляда от приближающейся могучей фигуры. А мужчина продолжал двигаться к ним быстрым шагом.
- Да... - произнес Сергей. - Да, Владимир Алексеевич. Вот как? А я это и сам знаю. Почему, говорите? - понизил голос он. - Ладно, потом объясню, - он отключил телефон.
- Что-то случилось? - насторожился и Пискарь.
- Да... - прошептал Сергей. - Случилось... Бежал Крутой, тот самый, который был в Стамбуле.
- И это он идет навстречу нам по дороге? - сразу понял Пискарь.
- Понятливый ты, - подтвердил Сергей, чувствуя, как холодеет у него спина. Ему самому было стыдно своего страха, но поделать с собой он ничего не мог.
- Ну что, братаны, - послышался хохот Крутого, ускорившего свой шаг. Глаза его весело заблестели в темноте, было очевидно, что он узнал Сергея и очень этому обрадовался. - Подвезете до трассы, плачу щедро!
И тут же сделал резкий рывок в их сторону. Чудовищным по силе ударом своего пудового кулачища он сбил с ног Костю, стоящего несколько впереди Сергея. Костя, несмотря на свои габариты, словно пушинка, полетел в сугроб.
- Ну что, братан, посчитаемся за вечерок в Солнцево? - засмеялся Крутой. Ты мне тогда пару раз врезал, а я этого не люблю. Не люблю, понимаешь, когда всякие бакланы хвост поднимают.
Сергей отступал, понимая, что справиться с Крутым практически невозможно... Словно Кинг-Конг, Крутой шел на него медленной, уверенной поступью, расставив громадные ручищи, выставив вперед квадратную челюсть и зловеще улыбаясь огромным ртом.
- Я тебя руками порву, тварь позорная, - бубнил он под нос. - Яйца оторву своими руками. Нашел на кого хвост поднимать. Там-то вас много было на меня одного, там вы все борзые были. А тут дело другое. Тут место тихое, можно и по душам побазарить...
Он бросил быстрый взгляд назад, где лежал Пискарь, и, увидев, что тот делает попытки подняться, рванулся к нему и мощным ударом ноги в живот заставил его снова лечь. Костя застонал и схватился руками за живот.
- Лежи, отдыхай, парень, сегодня тепло, - хохотнул Крутой. - Скоро Новый год будем праздновать. Я вот лично кровью этого баклана побалуюсь. Она же у него голубая, вкусная... - И снова, растопырив руки, медленным шагом пошел на Сергея.
Выхода у Сергея практически не было, сзади была только пустая зимняя дорога.
- Убивай, вижу, твоя взяла, - обреченным голосом произнес Сергей. - Но перед смертью имею одну просьбу.
- Говори, уважу, - захохотал Крутой. - Это нам запросто.
- Скажи все же, кто убил Олега. Ну того, русского, который заступился за девушку? Яков или ты?
- Это нам запросто, - повторил Крутой. - Скрывать тут нечего, фраерок. Я убил, лично я, вот этой самой рукой и кончил его. Только он начал возникать, я ему пулю в сердце всадил, он и дернуться не успел. А когда он на мостовую упал, я его поганый череп второй пулей размозжил. Это так, для страховки, чтобы не ожил. А то всякое в нашем деле бывает, такие живучие попадаются, их мочишь, мочишь, а они никак не дохнут. Ну что, понял меня, фраерок? - улыбнулся он во весь свой огром- . ный рот. - Вижу, тот парень корешом твоим был, раз интерес имеешь. Так знай, я убил твоего кореша и тебя сейчас убью, баклан гребаный, фраер сытый...
Говорил он громко, все сказанное услышал и Пискарь, лежащий на снегу, держась руками за живот. И медленно стал приподниматься...
- Но ему повезло, он сразу скопытился, - продолжал Крутой. - Раз, и в лучшем мире. А вот ты умрешь не так. Ты про четвертование там что-то базарил, что на сорок частей меня порвешь. Так рви, вот он я перед тобой. Только не как тогда, в Солнцево - теперь один на один. Вернее, вас даже двое, фору имеете. Но для меня это тьфу, я таких фраеров, как вы, соплей перешибу. Это там вас много было, с пушками в придачу. А тут клево, тишина, природа, лесочек. Кайф, в натуре. И не ты меня, а я тебя рвать на части сейчас начну. Дело привычное...
Узнав, что именно Крутой убил Олега, Сергей вдруг перестал испытывать чувство страха перед этим чудовищем. Он понял одно - если он сейчас не отомстит за друга, он не должен жить на свете. И неважно, что Маринка жива и здорова, что она может скоро появиться в Москве. Она поймет его.
Он понимал, что вскоре тут появятся люди Раевского, но, во-первых, все решают секунды, а во-вторых, он должен был все сделать сам. Только сам... Иначе он не человек, он не мужчина. И он будет насмерть биться с этой человекообразной гориллой, лишившей его самого близкого друга.
Ему припомнились уроки самообороны, которым учила его Марина, припомнилось, как она смеялась над ним, когда у него ничего не получалось, смеялась над его неповоротливостью и плохой реакцией. Он жутко злился и назло ей четко отработал некоторые приемы.
Он помнил один завет, который передал Марине Оскар, а она, в свою очередь, ему. В самый трудный момент, когда жизнь в буквальном смысле висит на волоске, нужно до предела сконцентрировать все силы, сосредоточиться на ударе, вложить в этот единственный удар всю свою душу.
Вот он... Вот он идет на него. Это существо, которое убило Олега, которое хотело лишить его любимой женщины. Идет, улыбаясь во весь свой чудовищный рот, выставив квадратную челюсть. Вот оно, вот оно...
Видимо, те же чувства испытывал в этот момент и лежащий на снегу Костя-Пискарь. Превозмогая боль, он рванулся и бросился под коленные сгибы Крутого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46