– Нового ничего. На Московской трассе «скорая» взорвалась, но я тебе говорила об этом. Дело областная прокуратура ведет. И по старому взрыву, когда в прошлом году опер погиб, вышла ориентировка.
– Копию сняла?
– В сумочке.
Довольно резко подняв Александру со своих колен, Румын отдал ей кофе, встал и начал рыться в ее сумке. Нашел сложенный вдвое лист с фотороботом и описанием своих примет, начал читать…
Александра наблюдала за ним с легкой жалостью. Толя когда-то служил в саперных войсках и потерял глаз на войне. Вот его и клинит с тех пор на всем, что связано со взрывами. Сколько раз она ему приносила с работы разные служебные документы на эту тему. Ну и что? Глупо не пользоваться тем, что имеешь. Она ведь пошла работать в прокуратуру не ради борьбы с преступностью – пусть с ней дураки и фанатики борются, а чтобы иметь возможности. Всякие ориентировки, информационные письма и справки по взрывам – это так, мелочь. Пока это нужно Толе, она их будет носить. Но работа в горпрокуратуре открывает доступ к куда более выгодным штукам. Главное, вписаться в систему и обрасти нужными связями. Тогда можно будет устраивать жизнь в свою пользу. А то до старости просидишь в одном кабинете, как эта клуша Кожурина, и будешь на своем дне рождения пить водку из пластикового стакана, радуясь дешевым подаркам и переживая: явится старый любовник, чтобы поздравить, не явится или явится и устроит пьяный скандал.
Александра допила кофе, поставила чашку на пол у кровати. Села, начала расчесывать волосы.
Толя был увлечен бумажками, которые она притащила с работы. И чего там для него интересного? Надо будет самой посмотреть, что в них написано…
– Толь! Толя! – позвала она. – А мы отдыхать в этом году поедем? Я хочу, где тепло.
– Поедем, – не оборачиваясь, ответил Румын. – Есть места, жарче не бывает.
***
Кальяна разбудил телефонный звонок. Перегнувшись через спящую рядом девушку (в кабаке вчера подцепил. Ничего такая, с темпераментом. Как ее звать-то?), взял с тумбочки трубку:
– Да. Кто это? Извини, не узнал. Богатым сделаю! Какое похищение? Кочешвили? Глухой номер, там свидетелей нет. Но все равно, спасибо. Напомни мне фамилию шефа своего… Арнаутов? Спасибо, брат! Будь осторожен.
Выключив телефон, толкнул ночную подругу:
– Слышь, как тебя там, давай подымайся и быстро в душ.
Когда девушка скрылась за дверью ванной и зашумела вода, Кальян набрал номер подполковника Саблина:
– Юстас, это Алекс. Забьем стрелочку на Цветочной улице? О'кей, бай!
Встреча состоялась в той же гостинице. Саблин выслушал Кальяна, не перебивая. По лицу подполковника было заметно, что услышанное ему очень не нравится. Кальян мысленно усмехнулся: «Когда им несешь подарки на блюдечке, они всегда рады. А как только попросишь помочь – морду делают кирпичом. Но сейчас им некуда деваться, придется пошустрить для меня».
– Арнаутов фигура серьезная. Что у него на тебя? – спросил Саблин, когда Кальян закончил рассказ.
– У него на меня заказ. На посадку.
– Не похоже на него. Репутация без пятен.
– Если ты чего-то не знаешь, то это не значит, что этого нет. Его сынок-собровец с Шахидом в долях ходил. Они еще по ментовке знакомы. Вместе по заказу «мурманских» портовика слили. Представляешь, какие им «лавэ» отстегнули? Арнаутовы Шахида подставили и хлопнули при задержании. Теперь у них и дело раскрыто, и бабки прикарманены.
– Смахивает на кино, – поджал губы Саблин.
– Полковник, я в Афгане такое видел – ни в каком кино не покажут.
Саблин бросил на Кальяна быстрый взгляд и отвернулся. Подумав, спросил:
– Ну а ты-то здесь при чем?
– Чуют, что Шахидушка мне кое-что слил про их семейку. Вот и слиповали какое-то похищение столетней давности.
– Что ж ты раньше молчал?
– Шахид был моим другом, Сергеич, – в голосе Кальяна прозвучал укор. – Я друзей не сдаю.
– А я слышал, что портовик – это твоя работа.
Кальян посмотрел в потолок и вздохнул с таким видом, как будто в десятый раз объяснял бестолковому ребенку важную истину:
– А я слышал, что тонна героина вот-вот прибудет в город.
– И что ты от меня хочешь?
– Своевременного реагирования на важную оперативную информацию. Ты про изъятие арнаутовским отделом гранатометов читал? Так вот, прапорщика выпустили за десять тонн зелени. Арнаутов-старший лично взял.
– Доказательства?
– Будь готов, а доказательства найдутся. И заявители тоже.
– Хорошо. Посмотрим. – Саблину хотелось под конец разговора захватить инициативу, и он, помолчав, строго спросил: – Поезд где?
– Едет, Антон Сергеевич. Едет. Все по плану.
***
Это был второй салон игровых автоматов, который посетил Стас.
В первом не повезло. И администратор не особо шел на контакт, и любопытных игроков в зале не было.
Администратором второго салона был бывший военный. Он сразу проникся важностью миссии Стаса и обещал всестороннюю помощь. Посетовал:
– Эти игроки – она ведь как наркоманы. Последние деньги здесь оставляют. Вещи из дома распродают, чтобы сыграть. Некоторые, когда проиграются, или в ступор впадают, или буйствовать начинают. Бывает, такого насмотришься! Я б, честное слово, запретил всех этих «одноруких бандитов».
– Чего ж тогда здесь работаете?
– Ну, жить-то надо…
Румына администратор не знал. Выслушав описание примет, уверенно покачал головой:
– В мою смену точно не приходил. Вы в других залах поспрашивайте, может, там его знают.
– Поспрашиваем…
Пока разговаривали, появился новый игрок. Парень лет двадцати с небольшим, рыжий, с бакенбардами и куцей бородкой. Прямо от двери он направился к определенному автомату и, еще не успев сесть, запихнул в щель монетоприемника сто рублей.
– Заяц приперся, – презрительно поморщился администратор, незаметно указывая на него Стасу. – Самый заядлый… Все салоны в округе знает. Если в одном не фартит, за ночь может все обойти.
– Почему Заяц?
– Не знаю, кличка такая. И где он только деньги берет?
– С грабежей, откуда же еще. Я сейчас выйду, а вы минут через пять закройте на технологический перерыв.
– Сделаем.
На улице Стас закурил и встал в паре метров от входа в зал. Ровно через пять минут администратор выставил немногочисленных посетителей и, конспиративно подмигнув Стасу, повесил на дверь табличку «Закрыто».
Заяц шел, не оглядываясь. Явно спешил в новый зал, где не случится такого облома. Стас дышал ему в затылок и выбирал удобное место. Как только слева оказалась подворотня, Скрябин с криком:
– Заяц, как дела? – затолкал в нее растерявшегося игрока и, прижав в стенке, сунул в нос ксиву: – Тихо, уголовный розыск!
Заяц побледнел и расширил глаза. Если бы Стас не держал его за лацкан кожаной куртки, он бы, наверное, мог и упасть.
– Фамилия?
– З-зайцев.
– Что ж ты, Зайцев, с волками связался?
– С к-какими волками?
– Которые автоматы бомбят. Говорят, наводишь.
– Да вы что?!
– Тебя с одноглазым видели. – Скрябин посильнее прижал Зайцева к стенке. – Ну!
– Да не знаю я его. Играет себе мужик и играет.
– Где играет?
– На углу возле школы.
– И все?
– У него там кореш работает.
– Имя кореша?
– Да не знаю я! С усами такой, самый главный там. М-может, они на пару салоны обувают?
– А ты сам на что играешь?
– На что выигрываю. Мне иногда фартит.
– Ага, понятно. Водку украли, продали, а деньги пропили…
– Что? – Зайцев встрепенулся. – Не крал я никакой водки, зачем она мне?
– Тихо! Ладно, на первый раз поверим тебе. А теперь слушай внимательно: чтобы в течение этого месяца я тебя на Гороховой не видел. Понял? Приспичит играть – иди в другой район. Увижу – посажу.
– Да за что?
– Был бы человек – статья найдется. Понял меня? – Скрябин слегка встряхнул Зайцева.
– Понял…
– Тогда беги.
Зайцев выскочил из подворотни и, не оглядываясь, припустил по Гороховой в сторону Загородного.
***
Юрку, помощника Шахида, вывезли на «уличную». Он должен был показать, как они наблюдали за квартирой начальника порта, как контролировали подготовку Спеца, в каком месте подобрали его после убийства.
Показания Юрки записывались на видеокамеру. Он подтверждал все, что сообщил на первом, сразу после убийства Шахида, допросе, и даже вспомнил новые детали, но говорил сумбурно, и Голицыну приходилось то и дело задавать уточняющие вопросы.
– Вы доставили альпинистское снаряжение. Куда отправились потом?
– Потом мы поехали к нему домой пообедать.
– Значит, у вас с ним был близкий контакт?
– Да какой контакт? – Юрка пожал плечами. – Шахид простой… был. Пальцы не гнул. И жена у него такая же.
– О чем разговаривали за обедом с Шахидом? Обсуждали операцию?
– Шахид ни с кем ничего не обсуждал. Он с женой со своей советовался. Она у него мозговым центром была.
– Паша, иди сюда, – Лютый отозвал в сторону заинтересованно слушающего Арнаутова. – Ты ведь жену Шахида знаешь?
– Ну знаю.
– Знаешь, чего я подумал? Съезди к ней, пообщайся.
– Так ее же уже допрашивали.
– Она тогда в шоке была. И потом, кто допрашивал? Топорков с Молчуном да прокурорский следак, которого она первый раз в жизни видела. А тебя она знает. Может, и разговорится дома, в неформальной обстановке. Во, скажи, что Спец виноват в гибели ее мужа. Как бы так, между делом скажи. Ну, типа, у нас появились новые данные, все такое… Короче, сообразишь на ходу, что ты, маленький, что тебя учить надо? Попытка не пытка, а вдруг она Спеца сольет.
– Сомневаюсь я, Гриша.
– Все равно ничего не теряем. Давай, лети прямо сейчас.
– А здесь как же?
– Что у нас, народу мало? Справимся как-нибудь.
На «уличную» вся группа приехала в автобусе «ПАЗ», выделенном местным райуправлением. Паша прикинул, сколько времени будет тащиться своим ходом с Петроградки на Юго-Запад, где жил Шахид. Быстрее, наверное, будет дождаться окончания «уличной», вернуться на автобусе в отдел и взять машину.
Лютый его подтолкнул:
– Паша, не тормози. Надо было еще в первый день с Натальей тебе говорить, а не этим… Я как-то упустил, что она в курсе всех дел мужа. Надо исправляться.
17
– Почему ты все время смотришь этот фильм?
Когда Шилов приехал к Тигренку, она уже не спала. Одетая в полупрозрачный короткий халатик леопардовой расцветки, лежала на застеленной кровати, а видеомагнитофон крутил «Секреты Лос-Анджелеса».
– Потому что в конце проститутка уезжает с полицейским, – ответила Вика, не отрываясь от экрана.
Сказано было очень двусмысленно. Или наоборот.
Роману стало как-то неловко. Он потер подбородок, тоже внимательно посмотрел на экран.
– А мне Кевин Спейси больше всех нравится. Настоящий коп. За секунду до смерти раскрыл собственное убийство.
– Ты круче, чем Спейси.
– Я уже старый, усталый бумажный червь.
– К тому же очень скромный. – Вика взяла пульт, отключила звук. Села поближе к Роману, пристроившемуся на краю кровати. – Ты хочешь попросить меня что-то сделать, но сомневаешься. Боишься, я не справлюсь? Или жалеешь?
– Ты когда к родителям собираешься?
– На следующей неделе хотела. А что?
– Раньше можешь уехать? Завтра или послезавтра? С Коровиным я решу. С билетами помогу.
– Могу завтра.
– Надо будет уехать.
Тигренок не ошибалась, Шилов действительно сомневался, давать ей новое поручение или нет. При том, что вероятность получения информации невысока – не такой Бажанов дурак, чтобы открытым текстом обсуждать планы и перечислять свои криминальные связи, – риск засыпаться велик. Если не в момент установки подслушивающего устройства, то позже. Кто знает, может, бажановскую квартиру регулярно проверяют на предмет наличия «жучков». Но если Вика может уже прямо завтра оказаться вне пределов досягаемости генерала, попробовать стоит.
Шилов достал фумигатор:
– Надо воткнуть это в розетку в той квартире. Сможешь?
Вика осмотрела фумигатор с таким вниманием, как будто от особенностей его конструкции зависело, получится ли исполнить задание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42