А надо бы! Ты была так напряжена, так нежна…
Он ощутил, как плоть его вновь восстала и проникла в нее, сразу же откликнувшуюся на новую ласку. На какое-то время они замолчали.
Потом Лаки продолжил:
— Я долго не вспоминал об этом, вплоть до сегодняшнего дня, пока… — Он прервал себя на полуслове, не желая рассказывать о разговоре с Шелби; это уже не имело никакого значения. — Но когда я сообразил, что ты была девственна и я твой единственный мужчина, ничто, никакие силы ада не удержали бы меня.
Он со стоном выдохнул имя любимой и опять глубоко погрузился во влажный жар ее тела. Это был пик удовольствия, и Девон, познавая Лаки, обхватила его торс ногами.
Спустя несколько минут он откинул влажные пряди волос у нее со лба, заглянул в широко раскрытые глаза.
— Лаки, — произнесла она тихо, проводя пальцами по губам.
— Да, милая, — улыбнулся он в ответ. Тряхнув головой, Девон перекатилась на другой бок, поднялась, зашла в ванную и вернулась, накинув халат. Лаки, зачарованный красотой и грацией ее движений, не сводил с нее глаз, но, когда она повернулась, радость его исчезла.
— Что? — спросил он с тревогой.
— Тебе пора.
Лаки подумал бы, что ослышался, если бы не бледное, лишенное всякого выражения лицо женщины. Спустив ноги с кровати, он натянул джинсы, затем, скрывая разочарование и подавляя панику, медленно приблизился к ней.
— Это самые безумные слова, какие я когда-либо слышал. Что ты имеешь в виду, Девон?
— Только то, что уже сказала. Ты должен уйти, но на этот раз навсегда. Тебе нельзя больше возвращаться.
— Какого черта?!
— Не злись!
— Я не злюсь. Я просто ушам своим не верю. Всякий раз, как мы встречаемся, наши отношения все усложняются и усложняются. Надеюсь, это доказывает только то, что я не зря дрался. Скажи мне, что ты тоже так думаешь.
Прикусив нижнюю губу, она отвела взгляд и стала теребить пояс халата. Видно было, что Девон огорчена, и Лаки заговорил мягче.
— А в чем, собственно, дело?
— Я замужем.
— Не за ним.
— Я его жена. Наши имена записаны в брачном свидетельстве, и этот государственный документ мною подписан.
— А перед лицом Бога? Кто в большей мере явля ется твоим мужем? Он или я?
— Как ты смеешь приплетать сюда религию?! — сердито закричала она. — Или ты полагаешь, что «познав», имеешь на меня больше прав, чем Грег? — Зеленые глаза ее так и горели. — Если ты ощущаешь себя мужем любой женщины, с которой переспал, то ты просто-напросто многоженец!
В Девон вселился бес, и переубеждать ее вряд ль имело смысл. Тем не менее Лаки все же попробовал.
— Ты же его не любишь, — заметил он спокойно.
— Не люблю. И все же являюсь его женой.
— А почему? Зачем ты вышла за него замуж? Он ведь тебя тоже не любит.
— Тогда мне это казалось единственно правильным решением.
— Я ценю широкие жесты, Девон, но уж не собираешься ли ты пренебречь своим счастьем и провести остаток жизни с таким законченным болваном?
— Нельзя нарушать сложившееся положение вещей, по крайней мере пока он не выйдет из тюрьмы.
— Он использовал тебя!
— Я знаю.
— Он преступник!
— Я это тоже знаю.
— Ты знаешь, что он виновен? — переспросил Лаки, открыв рот от изумления.
Девон упрямо мотнула головой.
— Я тебе солгала. На самом деле мне известно, что он совершил преступление. Сначала я считала, что он невиновен, но после того, как он оказался за решеткой, начала сомневаться.
— Так почему же ты не начала бракоразводный процесс сразу?
— Потому что я тоже использовала Грега. Благодаря статьям о Шелби я сумела продвинуть свою рубрику, поскольку именно с этих материалов Девон Хейнс стала привлекать внимание читателей. Так что я тоже извлекла выгоду из нашего брака.
— Ты невероятно талантлива, Девон! Твоя рубрика и дальше будет интересна читателям! Зачем же тебе оставаться замужем за Шелби?
— Потому что я серьезно отношусь к своим обязанностям и не могу расторгнуть брак только потому, что он больше не приносит мне пользы и попросту неудобен.
Лаки даже не воспринял ее слова как аргумент:
— Черт! Ты все еще не желаешь признать, что тебя обманули.
— Неправда!
По той настойчивости, с какой она отстаивала свою точку зрения, ему стало ясно, что он на правильном пути.
— Ты сама себя обманываешь и не желаешь признать, что твое сердце уже дважды взяло верх над рассудком! Душещипательная история Грега так тебя растрогала, что ты теперь и жить без этого не можешь. Вместо того чтобы вовремя признать и исправить свою ошибку, ты упрямо держишься за этот брак, как за последнее доказательство своей правоты.
— Хорошо, а когда я второй раз слушалась голоса сердца?
— Ты все время сопротивляешься мне, но ты меня любишь, и я это прекрасно знаю. Мы связаны друг с другом с первого взгляда…
— У меня есть муж…
— Нет! Он не был твоим мужем — теперь я это точно знаю. Ты просто используешь его как отговорку. — Он схватил ее за плечи: — Девон! Ты не хочешь быть похожей на свою мать, полностью зависевшую от мужа? Отлично! Меня тоже не устраивает послушный, молчаливый партнер. Ты хочешь сделать карьеру? Так делай, я только поддержу тебя! Но я хочу быть рядом. Мы будем вместе, и каждый станет де лать свою карьеру. И пусть у нас появятся дети. Клянусь, материнство станет самым прекрасным периодом твоей жизни. — Он перешел на шепот: — Я чувствую, ты испытываешь ко мне страсть, Девон. Обними меня, скажи, что я тебе нужен. Признайся, что любишь меня.
— Я уже дважды нарушала из-за тебя клятву, данную перед алтарем. Тебе все мало?
— Я хочу, чтобы мы дали клятву друг другу. Наши тела уже соединились. Такой клятвы ты не приносила ни Грегу, ни любому другому!
— Я не могу больше с тобой видеться, Лаки.
— Скажи, что любишь меня.
— Не могу…
— Ты привязана к Шелби потому, что твоя мать так ужасно скончалась? — спросил он тихо.
Девон отступила на шаг.
— Ты чувствуешь на своих плечах груз ответственности за ее смерть…
— Да! — закричала она. — А что бы чувствовал на моем месте ты?
— Неужели она не могла двигаться? Была прикована к постели?
— К чему ты клонишь?
— Разве она не могла сама сходить к доктору, Девон? — Та ничего не ответила, и Лаки понял, что попал в точку. — Она возложила на тебя вину за свою смерть. Вероятно, она хотела умереть и одновременно привлечь к себе твое внимание, заставить тебя понять, как она страдала всю свою несчастную жизнь. Шелби пленил тебя точно таким же образом!
— Возможно, он не виноват…
— Он виноват.
— Но если…
— Тогда мы вместе сделаем все, чтобы вытащить его из-за решетки… Девон, ты не должна брать на себя ответственность за целый мир. Никто не просит тебя об этом. Ты не имеешь права жертвовать своим нынешним счастьем только из-за того, что случилось в прошлом и произойдет в будущем. Попробуй сосредоточиться на том, кому ты нужна, кто любит тебя!
Лаки никогда ни о чем не просил женщин, это было противно его натуре, но от исхода сегодняшнего разговора зависела вся его жизнь.
— Не отбрасывай в сторону лучшее из того, что мы пережили. Принципы, гордость, самолюбие — все это не стоит нашей любви! — Он взял ее за подбородок и заставил посмотреть себе прямо в глаза. Четко выговаривая каждый слог, он попросил: — Скажи, что любишь меня…
Девон с искаженным от страдания лицом замерла. Потом замотала головой из стороны в сторону и вымолвила сорвавшимся голосом:
— Пожалуйста, не проси меня об этом. Я не могу…
20
Плохое настроение Лаки отнюдь не улучшилось, когда на подъезде к Милтон-Пойнту он попал в пробку. Промучившись в ожидании, он вышел на дорогу и посигналил проезжавшему навстречу грузовику для перевозки скота.
— Почему такая пробка?
— Впереди жуткая авария! — крикнул шофер грузовика. — Две машины. «Скорая помощь». Дорожный патруль и местная полиция. Ты застрял надолго, дружок.
— Ну уж, нет, — пробормотал Лаки, забираясь обратно в автомобиль.
Он выберется отсюда и забудет обо всем на свете, в том числе и о Девон Хейнс с ее глупым упрямством. Для этого ему вполне хватит десяти галлонов виски «Джек Дэниэлс».
Он сумел вывести «Мустанг» из плотного ряда замерших машин и, к зависти остальных водителей, вырулил на обочину.
Лаки надеялся, что медленно проползет мимо места аварии и никто не обратит на него внимания, но на этот раз фортуна ему не улыбнулась. Один из офицеров взмахнул флажком и подошел к его машине. Лаки узнал помощника шерифа.
— Лаки, это ты? — крикнул тот. — Остановись-ка!
— Но…
— Подожди здесь. — С этими словами офицер повернулся и подошел к группе полицейских.
Лаки резко выдохнул. Какого черта его здесь держат? В этот момент от группы офицеров отделился Пэт Буш и направился прямо к нему.
— Пэт, помоги мне отсюда выбраться.
— Лаки… — Шериф почему-то выглядел очень расстроенным.
— Что произошло?
— Выйди из машины. Мне надо с тобой переговорить.
— В чем дело?
Лаки поставил «Мустанг» на ручной тормоз. Видимо, случилось что-то серьезное: Пэт опять избегал смотреть ему в глаза. Лаки бросил встревоженный взгляд через плечо Пэта и вздохнул с облегчением: эти машины были ему незнакомы.
— Боже, Пэт, как ты напугал меня…
Пэт сочувственно потрепал его по плечу.
— Кто это?
— Таня!..
В груди у Лаки заныло. Казалось, земля уходит у него из-под ног.
— Она ранена?
— Нет. — Пэт опустил глаза.
— Нет?! — повторил Лаки, не веря своим ушам.
Он бросился к машине «Скорой помощи», отталкивая в сторону всех, кто оказывался у него на пути.
Наконец он увидел женщину, вокруг суетились медики. Раздался жалобный стон. «Неужели шериф ошибся?» — подумал Лаки, но… это была не Таня. В десяти метрах отсюда санитары грузили на носилки большой пластиковый мешок с «молнией». Тайлер кинулся вперед.
— Нет смысла смотреть на нее теперь, Лаки! — крикнул откуда-то сзади шериф, но было уже поздно: дрожащими руками Лаки расстегнул «молнию»…
Какое-то мгновение он смотрел не отрываясь, все еще не веря своим глазам, затем отвернулся.
— Ты в порядке?
Лаки поднял глаза на Пэта, но ничего не увидел: перед глазами стояло белое мертвое лицо Тани.
— Это невозможно…
Пэт удрученно кивнул.
— Я как раз собирался известить Чейза. Пусть подъедет к госпиталю и встретит там «Скорую».
У Лаки ком застрял в горле, но он все-таки выдавил:
— Не надо! Я сообщу ему сам… Сейчас… Только не говори ничего матери и сестре, ладно?
— Лаки, может быть…
— Договорились?
Пэт отступил.
— Ну, если ты настаиваешь…
От места аварии до офиса «Тайлер Дриллинг» всего несколько минут езды, и никогда еще этот путь не казался Лаки таким длинным.
Машина Чейза стояла перед домом. Лаки распахнул дверцу «Мустанга», навстречу ему выбежал Чейз.
— И где ты целый день пропадаешь? Мама сказала, что ты исчез еще утром… — Чейз явно куда-то торопился. — Звонил Джордж Янг, спрашивал, когда мы оплатим счет. Что еще? Говорят, в суде сегодня рассматривалось дело о поджоге. Виновными признаны Джек Эд и Малыш Элвин. Приговор будет оглашен на следующей неделе. Я провел переговоры с парнем из страховой компании. Разговаривали два с половиной часа, но, слава богу, все утрясли. Подробности расскажу потом — я и так уже опаздываю на встречу с Таней…
— Чейз, подожди минуту! — Лаки схватил брата за плечи. Губы его задрожали, на глаза навернулись непрошеные слезы. — Чейз…
Боже, ну как сказать человеку, что женщина, которую он любил, и ребенок, которого он ждал, мертвы?!
На следующее утро Марси Джонс перевели из реанимации в обычную палату госпиталя святого Луки. Врачи больше не опасались за ее жизнь, несмотря на сотрясение мозга, сломанные руку и ключицу. Она еще легко отделалась: ведь сидевшая рядом Таня Тайлер и водитель врезавшегося в них автомобиля, студент из Техаса, — погибли. Студент поехал на красный свет и протаранил машину Марси. Большинство медиков сходились во мнении — хорошо еще, что смерть обоих наступила мгновенно, без мучений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
Он ощутил, как плоть его вновь восстала и проникла в нее, сразу же откликнувшуюся на новую ласку. На какое-то время они замолчали.
Потом Лаки продолжил:
— Я долго не вспоминал об этом, вплоть до сегодняшнего дня, пока… — Он прервал себя на полуслове, не желая рассказывать о разговоре с Шелби; это уже не имело никакого значения. — Но когда я сообразил, что ты была девственна и я твой единственный мужчина, ничто, никакие силы ада не удержали бы меня.
Он со стоном выдохнул имя любимой и опять глубоко погрузился во влажный жар ее тела. Это был пик удовольствия, и Девон, познавая Лаки, обхватила его торс ногами.
Спустя несколько минут он откинул влажные пряди волос у нее со лба, заглянул в широко раскрытые глаза.
— Лаки, — произнесла она тихо, проводя пальцами по губам.
— Да, милая, — улыбнулся он в ответ. Тряхнув головой, Девон перекатилась на другой бок, поднялась, зашла в ванную и вернулась, накинув халат. Лаки, зачарованный красотой и грацией ее движений, не сводил с нее глаз, но, когда она повернулась, радость его исчезла.
— Что? — спросил он с тревогой.
— Тебе пора.
Лаки подумал бы, что ослышался, если бы не бледное, лишенное всякого выражения лицо женщины. Спустив ноги с кровати, он натянул джинсы, затем, скрывая разочарование и подавляя панику, медленно приблизился к ней.
— Это самые безумные слова, какие я когда-либо слышал. Что ты имеешь в виду, Девон?
— Только то, что уже сказала. Ты должен уйти, но на этот раз навсегда. Тебе нельзя больше возвращаться.
— Какого черта?!
— Не злись!
— Я не злюсь. Я просто ушам своим не верю. Всякий раз, как мы встречаемся, наши отношения все усложняются и усложняются. Надеюсь, это доказывает только то, что я не зря дрался. Скажи мне, что ты тоже так думаешь.
Прикусив нижнюю губу, она отвела взгляд и стала теребить пояс халата. Видно было, что Девон огорчена, и Лаки заговорил мягче.
— А в чем, собственно, дело?
— Я замужем.
— Не за ним.
— Я его жена. Наши имена записаны в брачном свидетельстве, и этот государственный документ мною подписан.
— А перед лицом Бога? Кто в большей мере явля ется твоим мужем? Он или я?
— Как ты смеешь приплетать сюда религию?! — сердито закричала она. — Или ты полагаешь, что «познав», имеешь на меня больше прав, чем Грег? — Зеленые глаза ее так и горели. — Если ты ощущаешь себя мужем любой женщины, с которой переспал, то ты просто-напросто многоженец!
В Девон вселился бес, и переубеждать ее вряд ль имело смысл. Тем не менее Лаки все же попробовал.
— Ты же его не любишь, — заметил он спокойно.
— Не люблю. И все же являюсь его женой.
— А почему? Зачем ты вышла за него замуж? Он ведь тебя тоже не любит.
— Тогда мне это казалось единственно правильным решением.
— Я ценю широкие жесты, Девон, но уж не собираешься ли ты пренебречь своим счастьем и провести остаток жизни с таким законченным болваном?
— Нельзя нарушать сложившееся положение вещей, по крайней мере пока он не выйдет из тюрьмы.
— Он использовал тебя!
— Я знаю.
— Он преступник!
— Я это тоже знаю.
— Ты знаешь, что он виновен? — переспросил Лаки, открыв рот от изумления.
Девон упрямо мотнула головой.
— Я тебе солгала. На самом деле мне известно, что он совершил преступление. Сначала я считала, что он невиновен, но после того, как он оказался за решеткой, начала сомневаться.
— Так почему же ты не начала бракоразводный процесс сразу?
— Потому что я тоже использовала Грега. Благодаря статьям о Шелби я сумела продвинуть свою рубрику, поскольку именно с этих материалов Девон Хейнс стала привлекать внимание читателей. Так что я тоже извлекла выгоду из нашего брака.
— Ты невероятно талантлива, Девон! Твоя рубрика и дальше будет интересна читателям! Зачем же тебе оставаться замужем за Шелби?
— Потому что я серьезно отношусь к своим обязанностям и не могу расторгнуть брак только потому, что он больше не приносит мне пользы и попросту неудобен.
Лаки даже не воспринял ее слова как аргумент:
— Черт! Ты все еще не желаешь признать, что тебя обманули.
— Неправда!
По той настойчивости, с какой она отстаивала свою точку зрения, ему стало ясно, что он на правильном пути.
— Ты сама себя обманываешь и не желаешь признать, что твое сердце уже дважды взяло верх над рассудком! Душещипательная история Грега так тебя растрогала, что ты теперь и жить без этого не можешь. Вместо того чтобы вовремя признать и исправить свою ошибку, ты упрямо держишься за этот брак, как за последнее доказательство своей правоты.
— Хорошо, а когда я второй раз слушалась голоса сердца?
— Ты все время сопротивляешься мне, но ты меня любишь, и я это прекрасно знаю. Мы связаны друг с другом с первого взгляда…
— У меня есть муж…
— Нет! Он не был твоим мужем — теперь я это точно знаю. Ты просто используешь его как отговорку. — Он схватил ее за плечи: — Девон! Ты не хочешь быть похожей на свою мать, полностью зависевшую от мужа? Отлично! Меня тоже не устраивает послушный, молчаливый партнер. Ты хочешь сделать карьеру? Так делай, я только поддержу тебя! Но я хочу быть рядом. Мы будем вместе, и каждый станет де лать свою карьеру. И пусть у нас появятся дети. Клянусь, материнство станет самым прекрасным периодом твоей жизни. — Он перешел на шепот: — Я чувствую, ты испытываешь ко мне страсть, Девон. Обними меня, скажи, что я тебе нужен. Признайся, что любишь меня.
— Я уже дважды нарушала из-за тебя клятву, данную перед алтарем. Тебе все мало?
— Я хочу, чтобы мы дали клятву друг другу. Наши тела уже соединились. Такой клятвы ты не приносила ни Грегу, ни любому другому!
— Я не могу больше с тобой видеться, Лаки.
— Скажи, что любишь меня.
— Не могу…
— Ты привязана к Шелби потому, что твоя мать так ужасно скончалась? — спросил он тихо.
Девон отступила на шаг.
— Ты чувствуешь на своих плечах груз ответственности за ее смерть…
— Да! — закричала она. — А что бы чувствовал на моем месте ты?
— Неужели она не могла двигаться? Была прикована к постели?
— К чему ты клонишь?
— Разве она не могла сама сходить к доктору, Девон? — Та ничего не ответила, и Лаки понял, что попал в точку. — Она возложила на тебя вину за свою смерть. Вероятно, она хотела умереть и одновременно привлечь к себе твое внимание, заставить тебя понять, как она страдала всю свою несчастную жизнь. Шелби пленил тебя точно таким же образом!
— Возможно, он не виноват…
— Он виноват.
— Но если…
— Тогда мы вместе сделаем все, чтобы вытащить его из-за решетки… Девон, ты не должна брать на себя ответственность за целый мир. Никто не просит тебя об этом. Ты не имеешь права жертвовать своим нынешним счастьем только из-за того, что случилось в прошлом и произойдет в будущем. Попробуй сосредоточиться на том, кому ты нужна, кто любит тебя!
Лаки никогда ни о чем не просил женщин, это было противно его натуре, но от исхода сегодняшнего разговора зависела вся его жизнь.
— Не отбрасывай в сторону лучшее из того, что мы пережили. Принципы, гордость, самолюбие — все это не стоит нашей любви! — Он взял ее за подбородок и заставил посмотреть себе прямо в глаза. Четко выговаривая каждый слог, он попросил: — Скажи, что любишь меня…
Девон с искаженным от страдания лицом замерла. Потом замотала головой из стороны в сторону и вымолвила сорвавшимся голосом:
— Пожалуйста, не проси меня об этом. Я не могу…
20
Плохое настроение Лаки отнюдь не улучшилось, когда на подъезде к Милтон-Пойнту он попал в пробку. Промучившись в ожидании, он вышел на дорогу и посигналил проезжавшему навстречу грузовику для перевозки скота.
— Почему такая пробка?
— Впереди жуткая авария! — крикнул шофер грузовика. — Две машины. «Скорая помощь». Дорожный патруль и местная полиция. Ты застрял надолго, дружок.
— Ну уж, нет, — пробормотал Лаки, забираясь обратно в автомобиль.
Он выберется отсюда и забудет обо всем на свете, в том числе и о Девон Хейнс с ее глупым упрямством. Для этого ему вполне хватит десяти галлонов виски «Джек Дэниэлс».
Он сумел вывести «Мустанг» из плотного ряда замерших машин и, к зависти остальных водителей, вырулил на обочину.
Лаки надеялся, что медленно проползет мимо места аварии и никто не обратит на него внимания, но на этот раз фортуна ему не улыбнулась. Один из офицеров взмахнул флажком и подошел к его машине. Лаки узнал помощника шерифа.
— Лаки, это ты? — крикнул тот. — Остановись-ка!
— Но…
— Подожди здесь. — С этими словами офицер повернулся и подошел к группе полицейских.
Лаки резко выдохнул. Какого черта его здесь держат? В этот момент от группы офицеров отделился Пэт Буш и направился прямо к нему.
— Пэт, помоги мне отсюда выбраться.
— Лаки… — Шериф почему-то выглядел очень расстроенным.
— Что произошло?
— Выйди из машины. Мне надо с тобой переговорить.
— В чем дело?
Лаки поставил «Мустанг» на ручной тормоз. Видимо, случилось что-то серьезное: Пэт опять избегал смотреть ему в глаза. Лаки бросил встревоженный взгляд через плечо Пэта и вздохнул с облегчением: эти машины были ему незнакомы.
— Боже, Пэт, как ты напугал меня…
Пэт сочувственно потрепал его по плечу.
— Кто это?
— Таня!..
В груди у Лаки заныло. Казалось, земля уходит у него из-под ног.
— Она ранена?
— Нет. — Пэт опустил глаза.
— Нет?! — повторил Лаки, не веря своим ушам.
Он бросился к машине «Скорой помощи», отталкивая в сторону всех, кто оказывался у него на пути.
Наконец он увидел женщину, вокруг суетились медики. Раздался жалобный стон. «Неужели шериф ошибся?» — подумал Лаки, но… это была не Таня. В десяти метрах отсюда санитары грузили на носилки большой пластиковый мешок с «молнией». Тайлер кинулся вперед.
— Нет смысла смотреть на нее теперь, Лаки! — крикнул откуда-то сзади шериф, но было уже поздно: дрожащими руками Лаки расстегнул «молнию»…
Какое-то мгновение он смотрел не отрываясь, все еще не веря своим глазам, затем отвернулся.
— Ты в порядке?
Лаки поднял глаза на Пэта, но ничего не увидел: перед глазами стояло белое мертвое лицо Тани.
— Это невозможно…
Пэт удрученно кивнул.
— Я как раз собирался известить Чейза. Пусть подъедет к госпиталю и встретит там «Скорую».
У Лаки ком застрял в горле, но он все-таки выдавил:
— Не надо! Я сообщу ему сам… Сейчас… Только не говори ничего матери и сестре, ладно?
— Лаки, может быть…
— Договорились?
Пэт отступил.
— Ну, если ты настаиваешь…
От места аварии до офиса «Тайлер Дриллинг» всего несколько минут езды, и никогда еще этот путь не казался Лаки таким длинным.
Машина Чейза стояла перед домом. Лаки распахнул дверцу «Мустанга», навстречу ему выбежал Чейз.
— И где ты целый день пропадаешь? Мама сказала, что ты исчез еще утром… — Чейз явно куда-то торопился. — Звонил Джордж Янг, спрашивал, когда мы оплатим счет. Что еще? Говорят, в суде сегодня рассматривалось дело о поджоге. Виновными признаны Джек Эд и Малыш Элвин. Приговор будет оглашен на следующей неделе. Я провел переговоры с парнем из страховой компании. Разговаривали два с половиной часа, но, слава богу, все утрясли. Подробности расскажу потом — я и так уже опаздываю на встречу с Таней…
— Чейз, подожди минуту! — Лаки схватил брата за плечи. Губы его задрожали, на глаза навернулись непрошеные слезы. — Чейз…
Боже, ну как сказать человеку, что женщина, которую он любил, и ребенок, которого он ждал, мертвы?!
На следующее утро Марси Джонс перевели из реанимации в обычную палату госпиталя святого Луки. Врачи больше не опасались за ее жизнь, несмотря на сотрясение мозга, сломанные руку и ключицу. Она еще легко отделалась: ведь сидевшая рядом Таня Тайлер и водитель врезавшегося в них автомобиля, студент из Техаса, — погибли. Студент поехал на красный свет и протаранил машину Марси. Большинство медиков сходились во мнении — хорошо еще, что смерть обоих наступила мгновенно, без мучений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25