Он боялся, что навстречу ему выйдет изможденный мученик в полосатой одежде.
Опасения Лаки не оправдались: перед ним стоял загорелый симпатичный парень, правда, из тех, кого Сейдж назвала бы несколько старомодным. Лаки с удовольствием отметил, что волосы Грега уже редеют.
— Мистер Шелби?
— Да.
Грег весьма уверенно вошел в комнату и уселся на диван, положив руку на спинку. Его небрежность удивила и насторожила Лаки. Почему же этот сукин сын не бросается на него, чтобы перегрызть ему горло? Неужели Девон того не заслуживает?
— Очевидно, мне не стоит спрашивать, зачем вы пришли… — заговорил Шелби.
— Не стоит, вы уже все прочли в газете.
— Не только я, — добавил Шелби с горечью.
Лаки присел на стул рядом с диваном. Мужчины внимательно изучали друг друга.
— Мне жаль, что вы обо всем узнали именно из газеты… Я догадываюсь, как вам тяжело, но поверьте, Девон переживала еще сильнее.
Шелби фыркнул:
— Она, однако, не в тюрьме.
— Но она и не преступница.
Прямота Лаки заставила Шелби смутиться, но он быстро нашелся:
— С определенной точки зрения ваши отношения тоже преступны…
— Я так не думаю, да и вы тоже.
— Откуда вам знать, что я думаю?
— Если бы вас волновала ее измена, вы бы не разговаривали так спокойно.
Шелби еще раз усмехнулся:
— Ладно, ладно! Согласен. Девон — святая! Ее единственным преступлением был брак с мужчиной, обреченным на тюремное заключение.
Лаки откинулся на спинку стула.
— Интересно, почему она это сделала?
Шелби с интересом посмотрел на него и пожал плечами. Он встал с дивана, налил себе кофе в бумажный стаканчик.
— Хотите?
— Нет, спасибо.
Грег подул на горячий кофе и отхлебнул.
— Девон хотела написать аналитическую статью о должностном преступлении, которое большинство людей посчитали бы хорошим бизнесом. Я настаивал на своей невиновности, на том, что стал жертвой хитроумных махинаций, и она написала обо мне весьма толковый очерк.
— Талант.
— Да, несомненно. В Далласе мне все сочувствуют. Жаль только, что судья и присяжные не читают газет… Девон умеет убеждать…
— Кажется, вы тоже преуспели в этом искусстве…
Шелби пожал плечами. Он был слишком умен, чтобы попасться в словесную ловушку. Лаки едва сдерживался, чтобы не врезать ему по лоснящейся морде.
— Девон получила от нашего брака все, что хотела.
— Наверное, вы совсем ее не знаете, если предполагаете, что она вышла за вас замуж, собираясь просто состряпать на этом деле колонку-другую.
Шелби рассмеялся:
— Может, вы и правы, Тайлер. Похоже, вы знаете ее не хуже меня.
Лаки не собирался обсуждать их с Девон отношения с человеком, которого он с каждой минутой все больше презирал.
Шелби допил кофе и выбросил стаканчик в мусорную корзину.
— Знаете, я образцовый узник: никогда не жалуюсь на пищу, — сказал он тихо. — Я поддерживаю чистоту в комнате, не ссорюсь с другими заключенными. У меня есть все шансы надеяться на досрочное освобождение. — Он гневно поглядел на Лаки. — А вы трахнули Девон, и у нее не нашлось здравого смысла хотя бы промолчать об этом!
Лаки сжал кулаки, но Шелби настолько был поглощен собой, что даже не заметил этого.
— Надо же, как она мне напакостила! Адвокат сказал, что я могу надеяться выбраться отсюда после первой же апелляции, но только если в моих характеристиках не будет никаких отрицательных отзывов. А тут такое… — Грег всплеснул руками. — Конечно, ко мне лично это не имеет никакого отношения, но ведь не трудно вычислить, что наш поспешный брак явился всего лишь трюком, дабы склонить общественное мнение в мою пользу.
Лаки все понял. Шелби использовал Девон, внушил ей жалость, и она вышла за него так же, как девушки выходят замуж за солдат, идущих умирать на фронт. Грег ни словом не обмолвился о том, что ему жаль Девон, он тревожился только о себе.
— Ясно, — сказал наконец Лаки, поднимаясь со стула. — Скажите мне вот что: вы любили ее?
— Любил? — удивился Шелби. — Я просто воспользовался еще одним шансом избежать тюремного заключения. К сожалению, ее публикации не сработали, хотя я и попытался выжать из нее все возможное.
Сердце Лаки гулко забилось. Невероятнейшим усилием воли он сдержал себя.
— Глупая сука, — продолжал Грег. — Раз уж она решила погулять, то и пусть бы держала это в секрете!..
Возбужденный и разгневанный, Лаки решил срочно удалиться, чтобы не поддаться искушению и не посчитать Грегу зубы. За последние несколько недель он весьма преуспел в умении сдерживать свои эмоции. Перед уходом он ткнул указательным пальцем в грудь узнику. Глаза его сверкали холодом и синевой, как воды фьорда.
— Я изобью вас до полусмерти, как только вы отсюда выйдете. — В дверях он повернулся и добавил: — Пусть вас больше не волнует, с кем спит Девон. Она подаст заявление о расторжении брака.
Дверь в офис распахнулась, и Чейз, оторвавшись от бумаг, с удивлением увидел Таню, входящую под руку с высокой привлекательной женщиной.
— Гусенок!
Тайлер тотчас подошел поприветствовать свою однокашницу.
— Чейз, — рассмеялась та, — рада тебя видеть!
— Почему ты никогда не приходила на встречу выпускников, Гусенок? Ты прекрасно сохранилась!
— Не смей называть ее так! — воскликнула Таня.
— Ты что, обиделась? — спросил Чейз.
— Нет, конечно. Если уж я терпела это, будучи чувствительным и самолюбивым подростком, то теперь, став взрослой, тем более снесу. А что касается моего отсутствия — просто я несколько лет жила в Хьюстоне, и всякий раз мне неудобно было сюда приезжать.
Чейз одобрительно улыбнулся.
— Ты выглядишь сногсшибательно, Марси! Годы не то что пощадили тебя, а, напротив, оказались весьма благосклонны. Да и бизнес твой, говорят, процветает.
— Спасибо, и впрямь все хорошо. Мне нравится заниматься этим делом. Экономика на спаде, но я сумела удержаться на плаву.
— К несчастью, не могу сказать того же про себя, — заметил он добродушно.
— Тем не менее вам есть чему радоваться.
— Я сказала Марси о ребенке, — объяснила Таня. — И хотя с деньгами у нас напряженно, она убедила меня, что сейчас самое подходящее время для покупки дома. В настоящий момент якобы условия диктуют покупатели…
— Что, пора доставать чековую книжку? — весело спросил Чейз.
— Ну, не так сразу. Мы с Марси еще раз посмотрим дом, который она мне вчера показывала. Мне ужасно там понравилось. Пойдешь с нами?
— Почему бы и нет? Вы что, пойдете прямо сейчас?
— Ага!
— Извини, милая, не могу. — Чейз заметно приуныл. — В любое другое время — с удовольствием, а сейчас я жду представителя страховой компании. Он обещал появиться после обеда, но почему-то до сих пор не пришел. Жду его с минуты на минуту.
— Какие-нибудь проблемы? — обеспокоилась Таня.
— Нет. — Чейз нежно пожал руку жены. — Нам нужно составить список оборудования, которое мы потеряли во время пожара, и выставить счет.
Таня разочарованно вздохнула.
— Что ж, тогда, может быть, завтра…
— Или сегодня, но чуть позже, — предложил он. — Знаешь, езжай пока одна, а оттуда позвони мне. Возможно, я к тому времени уже освобожусь. Конечно, если ты не возражаешь, Марси.
— Я могу посвятить вам с Таней весь вечер.
Таня вновь улыбнулась, обняла Чейза за шею и звонко расцеловала.
— Я уверена, тебе этот дом понравится.
Он обхватил ее за талию и прижал к себе:
— Наверное, понравится, но только не так сильно, как ты!
— Я знаю, ты смотришь на меня через «глазок». Я не уйду отсюда, пока не увижу тебя, даже если мне вновь придется перелезать через ограду.
Девон щелкнула замком и открыла дверь:
— Тебе нельзя сюда приходить. Ты только усугубляешь…
Он прервал ее речь страстным поцелуем и заставил отступить к ближайшей стене. Девон едва дышала и не могла вымолвить ни слова. Воспользовавшись ее замешательством, Лаки тут же выпалил:
— Я приехал сюда прямо из тюрьмы, где немного поболтал с Шелби. — Не обращая внимания на то, что у нее перехватило дыхание, он продолжил: — Заметь, я не называю его твоим мужем! Разве это муж?
— Муж, — с мукой в голосе сказала Девон.
— Скорее я твой муж, чем он.
Лаки подхватил ее на руки и отнес в спальню, где мягко положил на постель.
— Мне с самого начала показалось, что в нашей первой ночи было что-то особенное. — Он говорил торопливо, путая слова, сбиваясь с мысли. — Но я никак не мог понять, что именно, а теперь понял. Ты — девственница, и я был твоим первым и единственным любовником. Не Шелби, не кто-то иной, а я… Так ведь, Девон?
Закрыв глаза, она кивнула, и слезы брызнули у нее из глаз. Лаки шумно выдохнул и прижался к ней лбом.
— Твой брак с Шелби не закончился брачной ночью?
Она помотала головой.
— Слава богу!
Его дыхание обвевало ее заплаканное лицо. Он прижался губами к ее влажным глазам и стал осторожно слизывать слезы.
Их губы снова встретились. Поцелуй этот был не таким ураганным, как предыдущий, но длился дольше, был глубже, в нем таился сокровенный смысл.
Лаки стал медленно раздевать любимую, время от времени замирая, чтобы восхититься, обласкать, расцеловать те потаенные уголки ее тела, которые до сих пор существовали только в его воображении. До сих пор он знал эту плоть лишь на ощупь. Теперь глаза его переживали истинное пиршество, он радовался каждому изгибу, каждой округлости…
Девон закинула руки за голову и раскрылась навстречу Лаки. Он ласкал ее живот, лоно, бедра, наслаждался гладкостью и мягкостью кожи, изяществом линий.
Она тихо произнесла имя любимого, и в голосе ее послышалось желание. Лаки тотчас встал с кровати и начал раздеваться.
Шторы были не закрыты, послеполуденное солнце лилось внутрь, отбрасывая косые лучи и тени на его торс, золотя волосы.
Тайлер никогда не страдал от скромности, но сейчас, стоя у постели Девон, чувствовал себя неуверенно. Как найдет Девон его длинное, худощавое тело? Его волосатую грудь? Не всем женщинам нравятся такие, как он.
К вящему удовольствию Лаки, Девон стала изучать его с робким, но жадным любопытством. Ее ласки дурманили мужчину, и только титаническим усилием воли он сдержался и позволил ей спокойно предаваться исследованию.
Наконец, не в состоянии больше сдерживаться, Лаки схватил ее руку. Не сводя с нее глаз, он начал сосать кончики ее пальцев и поглаживать большим пальцем ладонь, затем опустил свою руку, и неожиданно для самой женщины его отвердевшая плоть оказалась у нее в плену. Он затаил дыхание, опасаясь, что Девон отвергнет этот жест.
Сначала с удивлением, потом с удовольствием, а затем и со страстью она стала ласкать его член, наслаждаясь его силой, гладкостью, капелькой влаги, выступившей на его конце.
Постанывая от наслаждения, он прижимался головой к ее груди, животу, треугольнику вьющихся волос…
Девон тихо пробормотала:
— Милый…
Она была готова принять его, но он переспросил.
— Да, — ответила женщина.
Лаки не заставил себя ждать.
Когда ее лоно сомкнулось вокруг его фаллоса, Лаки понял, в чем разница между сексом и любовью. Если любишь — не берешь, а даешь, в это мгновение слились не только их тела, но и чувства, и разум. Лаки погрузился в Девон целиком — начиная с мужского естества и кончая самыми дальними уголками души.
Чем ближе были они к вершине наслаждения, тем крепче Девон прижималась к нему, тем глубже он проникал в ее тело. Неожиданно он замер, стиснув зубы: дрожь пробежала по всему ее телу, влагалище запульсировало, в глазах зажглись и замерцали искры экстаза.
Только тогда он дал себе волю: уткнулся в мягкие волосы любимой и отдался ни с чем не сравнимому ощущению, извергнувшись в ее тело.
— Ты хорошо себя чувствуешь?
Девон утвердительно кивнула. Надо же, она совсем рядом, вот на подушке ее голова!
— Ты ведь еще такая маленькая… Я не сделал тебе больно тогда, в мотеле?
— Нет…
— Наверное, все же тебе было больно.
— Немного…
— Как сейчас помню, что-то меня озадачило, но я был так тобой увлечен, что не слишком размышлял о своих ощущениях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25